Маленькая проблема большого сотрудничества
Не хочу повторять все хорошо известные проблемы в ОПК – они не известны только ленивому или равнодушному. Хочу совсем немного сказать о «маленькой частичке» инновационного развития: об интеллектуальной составляющей. Эта «частичка» в немалой степени влияет на эффективную политику в области экономического оборота готовой продукции ОПК и инженерно-конструкторских решений связанных с такой продукцией.
На самом деле проблематика интеллектуальной составляющей достаточно объемна и многогранна, поэтому не буду останавливаться на внутреннем аспекте проблем (их более чем достаточно), а скажу только о «части частички» внешнего аспекта: вопросе защиты прав на сведения, содержащиеся в конструкторской, технологической и эксплуатационной документации на изделия ОПК, передаваемые иностранным контрагентам.
Названные сведения – это основной результат научно-технической и опытно-конструкторской деятельности, а изделие – материализация такого результата. Напоминаю, этот результат получен за счет государственных средств (наших с Вами налогов). И еще, по сложившейся практике стоимость изделия (а значит и лицензии) не менее чем на 30 % «утяжеляется» наличием результатов интеллектуальной деятельности, которая и содержится в материалах конструкторской, технологической и эксплуатационной документации.
Так вот, за период примерно с середины 50-х до конца 80-х годов прошлого века Советский Союз передал иностранным (в том числе безвозмездно – на тот момент дружественным) государствам около двух с половиной тысяч лицензий на производство вооружения и военной техники и, соответственно, такое же количество комплектов инженерно-технической документации. К началу 90- х годов большая часть такой продукции, стала производиться (продолжено реальное производство) неправомерно, поскольку советские лицензии были уже просрочены. Мало того, эта продукция стала экспортироваться в третьи страны (по разным данным такой экспорт можно оценить на общую сумму от 6 до 10 млрд. долларов) без какого-либо согласования с советской, а затем российской стороной. Ярчайший пример – автомат Калашникова.
Понятно, что рассматриваемые сведения всегда были и будут объектом пристального внимания разведок всех мастей. Но речь то идет о легальных (договорных) отношениях. Также понятно, что проконтролировать такой контрафакт в силу специфики правового режима очень трудно. Особенно трудно отследить объем производства, чуть легче факт и объем экспорта. Трудно, но возможно. Вопрос «зачем это делать» полагаю задавать нет необходимости. Но как видно кто-то его себе все же задал и ответил отрицательно.
Но это еще не все. Крупные зарубежные производители особенно в последние годы стали вести широкую работу по правовому закреплению за собой исключительных прав (интеллектуальных прав) на сведения, содержащиеся в переданной конструкторской и технологической документации. Сведения, являющиеся изобретениями и принадлежащие отечественным разработчикам. Сложилась грустная ситуация, при которой информация об изделиях и технологиях, на разработку которых потрачены годы труда советских (российских) ученых и специалистов, миллиарды бюджетных средств, в том числе при выполнении государственных программ вооружений, закладывается в основу чужого монопольного права.
Нет, все-таки поставлю напоследок вопрос: нужно ли что-то со всем этим делать (зачем делать и кому делать)?
Информация