Катынская трагедия: исторические уроки
16 апреля 2012 года Европейский суд по правам человек вынесет окончательный вердикт по так называемому Катынскому делу. Одна из польских радиостанций со ссылкой на адвоката истцов господина Каминьского сообщает, что заседание ЕСПЧ пройдет в открытой форме, а потому весь мир узнает, наконец, об истинной правде, касающейся Катыни. В принципе, можно особенно даже и не гадать по поводу того, каким будет вердикт суда. Можно лишь предполагать, какую мину он подложит под дальнейшее развитие Российской Федерации и отношение к ней со стороны международного сообщества. Россия, кстати, на государственном уровне признает, что расстрел польских офицеров – дело рук военнослужащих НКВД, действовавших по приказу Сталина и Берии, о чем в свое время заявил даже Президент Медведев.
Суть вопроса заключается в том, чтобы обвинить советские власти образца 40-х годов в том, что по их указке на территории одной только Смоленской области было расстреляно по одним данным около 4,5 тысяч, а под другим - 20 тысяч польских военнослужащих. При этом если такой вердикт будет принят (в чем уже можно не сомневаться), то, как часто бывает, вина автоматически перекочует и на современную Россию.
Напомним, что первые разговоры по поводу трагедии в Катынском лесу, были заведены в 1943 году гитлеровскими оккупационными войсками. Тогда немецкие военнослужащие обнаружили (это слово можно было бы, в принципе, писать в кавычках) под Смоленском в районе Катыни и станции Гнездово массовое захоронение польских (именно польских) офицеров. Эта новость тут же была преподнесена как факт массового истребления польских узников представителями НКВД. При этом немцы заявили, что они провели тщательное расследование и установили, что расстрел состоялся весной 1940 года, что в очередной раз доказывает «сталинский след» в этом деле. НКВД якобы специально использовало для производства массовых казней пистолеты «Вальтер» и «Браунинг» с пулями немецкого производства «Геко», чтобы навести тень на «самую гуманную» в мире немецко-фашистскую армию. Советский Союз, по понятным причинам, подверг все заключения немецкой комиссии полнейшей обструкции.
Однако в 1944 году, когда советские войска выбили гитлеровцев с территории Смоленской области, и расследование по этому факту проводила уже Москва. Согласно выводам московской комиссии, в состав которой входили общественные деятели, военные эксперты, доктора медицинских наук и даже представители духовенства, оказалось, что вместе с поляками в огромных могилах Катынского леса покоятся тела еще и нескольких сотен советских солдат и офицеров. Советская комиссия указала на то, что убийства тысяч военнопленных были совершены гитлеровцами осенью 1941 года. Безусловно, выводы советской комиссии 1944 года тоже нельзя воспринимать однозначно, но наша задача – подойти к рассмотрению так называемого катынского вопроса с объективной точки зрения, основываясь на фактах, а не голословных обвинениях. У этой истории слишком много подводных камней, но стараться не обращать на них внимания, значит, пытаться отмежеваться от российской истории.
Точка зрения комиссии образца 1944 года на Катынскую трагедию в Советском Союзе сохранялась в течение нескольких десятилетий, пока в 1990 году Михаил Горбачев ни передал в руки польского президента Войцеха Ярузельского так называемые «новые материалы» по Катынскому делу, после чего весь мир заговорил о преступлениях сталинизма в отношении польских офицеров. В чем же заключались эти «новые материалы»? Они базировались на секретных документах, которых якобы подписывались И.В.Сталиным, Л.П.Берией и другими высокопоставленными государственными деятелями советского государства. Еще во время передачи этих документов в руки самого М.С.Горбачева эксперты говорили, чтобы тот не спешил делать выводов их этих материалов, потому что прямых доказательств расстрелов поляков именно подразделениями НКВД эти документы не дают и нуждаются в проверке на подлинность. Однако господин Горбачев не стал дожидаться окончания экспертизы документов и дальнейших выводов комиссии по этому непростому делу, и решил обнародовать «страшную тайну» о злодеяниях советского режима.
В связи с этим возникает первая нестыковка, говорящая о том, что в Катынском вопросе слишком рано ставить точку. Почему эти секретные документы всплыли на поверхность именно в феврале 1990 года? А ведь их и до этого, как минимум дважды могли придать огласке.
Первая огласка расстрела польских офицеров именно руками советских чекистов могла бы появиться еще во время проведения знаменитого XX съезда ЦК КПСС, когда произошло развенчание культа личности И.В.Сталина со стороны Н.С.Хрущева. В принципе, в 1956 год Хрущев мог не только осудить преступления Сталина на территории СССР, но и получить просто огромнейшие внешнеполитические дивиденды на «раскрытии катынской тайны», ведь незадолго до этого комиссия американского Конгресса также занималась Катынским делом. Но Хрущев не воспользовался такой возможностью. Да и мог ли воспользоваться? Имелись ли эти «документы» в то время? А говорить о том, что он ничего не знал о реальной ситуации в начале 40-х с польскими военнопленными – наивно…
Огласка могла состояться и в начальный период пребывания у власти самого Горбачева, но, почему-то не состоялась. Почему же она состоялась в феврале 1990 года? Возможно, секрет заключается в том, что все эти «новые материалы», о которых до 1990-го странным образом ничего не было известно, были всего-навсего сфабрикованы, и такая планомерная фальсификация велась именно в конце 80-х годов, когда Советский Союз уже взял курс на сближение с Западом. Нужны были самые настоящие «исторические бомбы».
Кстати, такая точка зрения может сколько угодно ставиться под сомнение, но ведь есть результаты документационной экспертизы тех самых «новых материалов» Катынского дела. Оказалось, что документы, на которых имеются подписи Сталина и других лиц, требующих рассмотреть дела польских военнопленных в особом порядке, отпечатаны на одной пишущей машинки, а листы с итоговой подписью Берии – на другой. Кроме того, на одной из выписок итогового решения, принятого на заседании Политбюро ЦК ВКП (б) от марта 1940 года, странным образом оказалась печать с атрибутикой и названием КПСС. Странно, потому что сама Компартия Советского Союза появилась лишь в 1952 году. О такого рода нестыковках заявляли и во время так называемого Круглого стола по поводу Катынского вопроса, организовано в Госдуме в 2010 году.
Но и на этом нестыковки по Катынской трагедии, в которой в последнее время видят только очевидность вины сотрудников НКВД, не заканчиваются. В материалах дел, которые уже переданы польской стороне, а это более полусотни томов, есть несколько документов, которые ставят под сомнение дату массового расстрела под Катынью – апрель-май 1940 года. Этими документами являются письма польских военнослужащих, которые были датированы летом и осенью 1941-го года – временем, когда на Смоленской земле уже хозяйничали гитлеровские войска.
Если поверить в то, что НКВД решило специально расстреливать поляков из немецкого оружия и немецкими пулями, то для чего это вообще нужно было делать? Ведь в Москве же в то время еще никак не могли знать, что через год с небольшим фашистская Германия нападет на Советский Союз…
Немецкая комиссия, работавшая на месте трагедии, установила, что руки расстрелянных были связаны особыми хлопчатобумажными шнурками немецкого производства. Все это опять-таки говорит о том, что прозорливые НКВД-шники уже тогда знали, что Германия нападет на СССР и, видимо, заказывали в Берлине не только «Браунинги», но еще и эти бечевки, чтобы навести тень на Германию.
Той же комиссией было обнаружено в братских (стихийных) могилах под Катынью большое количество листвы, которая явно не могла осыпаться с деревьев в апреле, зато это косвенно подтверждает, что массовые убийства польских и советских военнопленных могли быть совершены именно осенью 1941 года.
Получается, что в Катынском деле есть большое количество вопросов, которые до сих пор не находят однозначных ответов, если быть твердо уверенным в том, что расстрел – дело рук НКВД. Фактически вся доказательная база, объявляющая виновным Советский Союз, строится на тех самых документах, подлинность которых явно вызывает сомнение. Появление этих документов именно в 1990 году говорит только о том, что Катынское дело фактически готовилось как очередной удар по целостности СССР, который на тот момент и без того испытывал колоссальные трудности.
Теперь стоит обратиться к так называемым свидетельствам очевидцев. В конце 30-х – начале 40—х на территории, располагающей в 400-500 метров от того места, где впоследствии были произведены массовые расстрелы, располагалась так называемая правительственная дача. По свидетельствам сотрудников этой дачи сюда любили приезжать на отдых такие известные лица как Ворошилов, Каганович и Шверник. В документах, которые в 90-х «рассекретили», прямо говорится о том, что эти приезды имели место быть тогда, когда в лесу под Козьими Горами (прежнее название Катыни) проходили массовые расстрелы польских офицеров. Получается, что высокопоставленные чиновники ехали отдыхать на место гигантского кладбища… Они могли просто не знать о его существовании – довод, который трудно принимать всерьез. Если расстрелы шли именно в апреле-мае 1940 года в непосредственной близости от той самой правительственной дачи, то, выходит, что в НКВД решили нарушить незыблемую инструкцию о порядке расстрелов. В этой инструкции четко говорится, что массовые расстрелы должны производиться в местах, расположенных не ближе 10 км от городов – в ночное время. А здесь – в 400 м и даже не от города, а от того места, куда политическая элита приехала порыбачить и подышать свежим воздухом. Сложно представить, как рыбачил Клим Ворошилов, когда в нескольких сотнях метров от него работали бульдозеры, закапывая в землю тысячи трупов. При этом закапывали слегка. Установлено, что тела некоторых расстрелянных были едва присыпаны песком, а потому по лесу должен был распространяться адский запах многочисленных трупов. Вот так правительственная дача… Все это выглядит как-то мало вразумительно, принимая во внимание основательность подхода НКВД к такого рода делам.
В 1991 году бывший начальник управления НКВД П.Сопруненко заявлял, что в марте 1940-го в своих руках держал бумагу с постановлением Политбюро за подписью Иосифа Сталина о расстреле польских офицеров. Это очередной повод усомниться в материалах дела, так как доподлинно известно, что товарищ Сопруненко никоим образом не мог держать в своих руках такой документ, так его полномочия не распространялись так далеко. Сложно предположить, что этот документ «дал ему подержать» сам Л.Берия в марте 1940 года, ведь всего за месяц до того был расстрелян арестованный экс-нарком внутренних дел Николай Ежов по обвинению в попытке совершения государственного переворота. Неужели Берия чувствовал себя настолько свободно, что мог расхаживать по кабинетам с секретными решениями Политбюро ЦК ВКП и давать их «подержать в руках» всем, кому пожелает… Наивные мысли…
Как говорит в комментариях к своей книге «Тайна Катыни» Вячеслав Швед, фальсификация исторических материалов имела место в разные времена и в разных странах. Один из ярких примеров фальсификации в США – обвинение Освальда в том, что тот в одиночку решил убить президента Кеннеди. Лишь более чем через 40 лет оказалось, что против Джона Кеннеди был спланирован многоступенчатый заговор с большим числом действующих лиц.
Вполне возможно, что и Катынскую трагедию пытаются представить таким образом, который выгоден определенным политическим кругам. Вместо того чтобы провести по-настоящему объективное расследование и полное рассекречивание документальных данных, продолжается информационная война вокруг массового убийства польских и советских военнослужащих, которая наносит очередной удар по авторитету России.
В этой связи интересно обратить внимание на недавнее решение Тверского суда по иску Е.Я.Джугашвили, защищающего честь и достоинство своего деда И.В.Джугашвили (Сталина), обвиненного в расстреле польских военнопленных. Внук Сталина требует от Госдумы убрать фразу из парламентского заявления о том, что катынский расстрел состоялся по прямому указанию И.В.Сталина. Замечу, что это уже второй такой иск к Госдуме со стороны внука Сталина (первый судом был оставлен без удовлетворения).
Несмотря на то, что и второй иск Тверской суд оставил без удовлетворения, решение его никак нельзя назвать однозначным. В своем итоговом постановлении судья Федосова заявила, что «Сталин был одним из руководителей СССР в период Катынской трагедии в сентябре 1941 года». Одними только этими словами Тверской суд, сам того явно не желая, умудрился подчеркнуть, что все документы по делу расстрелянных польских офицеров, – возможно, грубый фальсификат, который еще предстоит серьезно изучать, а затем делать на его основе реальные независимые выводы. Это лишний раз говорит о том, что какое бы решение ни принял ЕСПЧ, оно явно не будет опираться на все исторические факты той трагедии, которая до сих пор вызывает противоречивые чувства.
Безусловно, расстрел тысяч польских офицеров – это огромная национальная трагедия Польши, и эту трагедию в России большинство людей понимают и разделяют польскую скорбь. И в то же время нельзя забывать, что помимо польских офицеров в той большой войне сгинули десятки миллионов других людей, потомки которых тоже мечтают о достойном отношении к памяти своих погибших предков со стороны государства и общественности. Можно сколько угодно муссировать Катынскую трагедию, но при этом не нужно умышленно замалчивать о тысячах и тысячах других жертвах Второй Мировой войны, о том, как сегодня националистические движения активно поднимают голову в Прибалтийских странах, к которым у Польши почему-то весьма теплое отношение. История, как известно, не знает сослагательного наклонения, поэтому к истории нужно относиться объективно. На каждом историческом этапе развития любого государства найдется весьма спорный период, и если все эти исторические споры использовать в целях эскалации новых конфликтов, то это приведет к грандиозной катастрофе, которая просто сомнет цивилизацию.
Суть вопроса заключается в том, чтобы обвинить советские власти образца 40-х годов в том, что по их указке на территории одной только Смоленской области было расстреляно по одним данным около 4,5 тысяч, а под другим - 20 тысяч польских военнослужащих. При этом если такой вердикт будет принят (в чем уже можно не сомневаться), то, как часто бывает, вина автоматически перекочует и на современную Россию.
Напомним, что первые разговоры по поводу трагедии в Катынском лесу, были заведены в 1943 году гитлеровскими оккупационными войсками. Тогда немецкие военнослужащие обнаружили (это слово можно было бы, в принципе, писать в кавычках) под Смоленском в районе Катыни и станции Гнездово массовое захоронение польских (именно польских) офицеров. Эта новость тут же была преподнесена как факт массового истребления польских узников представителями НКВД. При этом немцы заявили, что они провели тщательное расследование и установили, что расстрел состоялся весной 1940 года, что в очередной раз доказывает «сталинский след» в этом деле. НКВД якобы специально использовало для производства массовых казней пистолеты «Вальтер» и «Браунинг» с пулями немецкого производства «Геко», чтобы навести тень на «самую гуманную» в мире немецко-фашистскую армию. Советский Союз, по понятным причинам, подверг все заключения немецкой комиссии полнейшей обструкции.
Однако в 1944 году, когда советские войска выбили гитлеровцев с территории Смоленской области, и расследование по этому факту проводила уже Москва. Согласно выводам московской комиссии, в состав которой входили общественные деятели, военные эксперты, доктора медицинских наук и даже представители духовенства, оказалось, что вместе с поляками в огромных могилах Катынского леса покоятся тела еще и нескольких сотен советских солдат и офицеров. Советская комиссия указала на то, что убийства тысяч военнопленных были совершены гитлеровцами осенью 1941 года. Безусловно, выводы советской комиссии 1944 года тоже нельзя воспринимать однозначно, но наша задача – подойти к рассмотрению так называемого катынского вопроса с объективной точки зрения, основываясь на фактах, а не голословных обвинениях. У этой истории слишком много подводных камней, но стараться не обращать на них внимания, значит, пытаться отмежеваться от российской истории.
Точка зрения комиссии образца 1944 года на Катынскую трагедию в Советском Союзе сохранялась в течение нескольких десятилетий, пока в 1990 году Михаил Горбачев ни передал в руки польского президента Войцеха Ярузельского так называемые «новые материалы» по Катынскому делу, после чего весь мир заговорил о преступлениях сталинизма в отношении польских офицеров. В чем же заключались эти «новые материалы»? Они базировались на секретных документах, которых якобы подписывались И.В.Сталиным, Л.П.Берией и другими высокопоставленными государственными деятелями советского государства. Еще во время передачи этих документов в руки самого М.С.Горбачева эксперты говорили, чтобы тот не спешил делать выводов их этих материалов, потому что прямых доказательств расстрелов поляков именно подразделениями НКВД эти документы не дают и нуждаются в проверке на подлинность. Однако господин Горбачев не стал дожидаться окончания экспертизы документов и дальнейших выводов комиссии по этому непростому делу, и решил обнародовать «страшную тайну» о злодеяниях советского режима.
В связи с этим возникает первая нестыковка, говорящая о том, что в Катынском вопросе слишком рано ставить точку. Почему эти секретные документы всплыли на поверхность именно в феврале 1990 года? А ведь их и до этого, как минимум дважды могли придать огласке.
Первая огласка расстрела польских офицеров именно руками советских чекистов могла бы появиться еще во время проведения знаменитого XX съезда ЦК КПСС, когда произошло развенчание культа личности И.В.Сталина со стороны Н.С.Хрущева. В принципе, в 1956 год Хрущев мог не только осудить преступления Сталина на территории СССР, но и получить просто огромнейшие внешнеполитические дивиденды на «раскрытии катынской тайны», ведь незадолго до этого комиссия американского Конгресса также занималась Катынским делом. Но Хрущев не воспользовался такой возможностью. Да и мог ли воспользоваться? Имелись ли эти «документы» в то время? А говорить о том, что он ничего не знал о реальной ситуации в начале 40-х с польскими военнопленными – наивно…
Огласка могла состояться и в начальный период пребывания у власти самого Горбачева, но, почему-то не состоялась. Почему же она состоялась в феврале 1990 года? Возможно, секрет заключается в том, что все эти «новые материалы», о которых до 1990-го странным образом ничего не было известно, были всего-навсего сфабрикованы, и такая планомерная фальсификация велась именно в конце 80-х годов, когда Советский Союз уже взял курс на сближение с Западом. Нужны были самые настоящие «исторические бомбы».
Кстати, такая точка зрения может сколько угодно ставиться под сомнение, но ведь есть результаты документационной экспертизы тех самых «новых материалов» Катынского дела. Оказалось, что документы, на которых имеются подписи Сталина и других лиц, требующих рассмотреть дела польских военнопленных в особом порядке, отпечатаны на одной пишущей машинки, а листы с итоговой подписью Берии – на другой. Кроме того, на одной из выписок итогового решения, принятого на заседании Политбюро ЦК ВКП (б) от марта 1940 года, странным образом оказалась печать с атрибутикой и названием КПСС. Странно, потому что сама Компартия Советского Союза появилась лишь в 1952 году. О такого рода нестыковках заявляли и во время так называемого Круглого стола по поводу Катынского вопроса, организовано в Госдуме в 2010 году.
Но и на этом нестыковки по Катынской трагедии, в которой в последнее время видят только очевидность вины сотрудников НКВД, не заканчиваются. В материалах дел, которые уже переданы польской стороне, а это более полусотни томов, есть несколько документов, которые ставят под сомнение дату массового расстрела под Катынью – апрель-май 1940 года. Этими документами являются письма польских военнослужащих, которые были датированы летом и осенью 1941-го года – временем, когда на Смоленской земле уже хозяйничали гитлеровские войска.
Если поверить в то, что НКВД решило специально расстреливать поляков из немецкого оружия и немецкими пулями, то для чего это вообще нужно было делать? Ведь в Москве же в то время еще никак не могли знать, что через год с небольшим фашистская Германия нападет на Советский Союз…
Немецкая комиссия, работавшая на месте трагедии, установила, что руки расстрелянных были связаны особыми хлопчатобумажными шнурками немецкого производства. Все это опять-таки говорит о том, что прозорливые НКВД-шники уже тогда знали, что Германия нападет на СССР и, видимо, заказывали в Берлине не только «Браунинги», но еще и эти бечевки, чтобы навести тень на Германию.
Той же комиссией было обнаружено в братских (стихийных) могилах под Катынью большое количество листвы, которая явно не могла осыпаться с деревьев в апреле, зато это косвенно подтверждает, что массовые убийства польских и советских военнопленных могли быть совершены именно осенью 1941 года.
Получается, что в Катынском деле есть большое количество вопросов, которые до сих пор не находят однозначных ответов, если быть твердо уверенным в том, что расстрел – дело рук НКВД. Фактически вся доказательная база, объявляющая виновным Советский Союз, строится на тех самых документах, подлинность которых явно вызывает сомнение. Появление этих документов именно в 1990 году говорит только о том, что Катынское дело фактически готовилось как очередной удар по целостности СССР, который на тот момент и без того испытывал колоссальные трудности.
Теперь стоит обратиться к так называемым свидетельствам очевидцев. В конце 30-х – начале 40—х на территории, располагающей в 400-500 метров от того места, где впоследствии были произведены массовые расстрелы, располагалась так называемая правительственная дача. По свидетельствам сотрудников этой дачи сюда любили приезжать на отдых такие известные лица как Ворошилов, Каганович и Шверник. В документах, которые в 90-х «рассекретили», прямо говорится о том, что эти приезды имели место быть тогда, когда в лесу под Козьими Горами (прежнее название Катыни) проходили массовые расстрелы польских офицеров. Получается, что высокопоставленные чиновники ехали отдыхать на место гигантского кладбища… Они могли просто не знать о его существовании – довод, который трудно принимать всерьез. Если расстрелы шли именно в апреле-мае 1940 года в непосредственной близости от той самой правительственной дачи, то, выходит, что в НКВД решили нарушить незыблемую инструкцию о порядке расстрелов. В этой инструкции четко говорится, что массовые расстрелы должны производиться в местах, расположенных не ближе 10 км от городов – в ночное время. А здесь – в 400 м и даже не от города, а от того места, куда политическая элита приехала порыбачить и подышать свежим воздухом. Сложно представить, как рыбачил Клим Ворошилов, когда в нескольких сотнях метров от него работали бульдозеры, закапывая в землю тысячи трупов. При этом закапывали слегка. Установлено, что тела некоторых расстрелянных были едва присыпаны песком, а потому по лесу должен был распространяться адский запах многочисленных трупов. Вот так правительственная дача… Все это выглядит как-то мало вразумительно, принимая во внимание основательность подхода НКВД к такого рода делам.
В 1991 году бывший начальник управления НКВД П.Сопруненко заявлял, что в марте 1940-го в своих руках держал бумагу с постановлением Политбюро за подписью Иосифа Сталина о расстреле польских офицеров. Это очередной повод усомниться в материалах дела, так как доподлинно известно, что товарищ Сопруненко никоим образом не мог держать в своих руках такой документ, так его полномочия не распространялись так далеко. Сложно предположить, что этот документ «дал ему подержать» сам Л.Берия в марте 1940 года, ведь всего за месяц до того был расстрелян арестованный экс-нарком внутренних дел Николай Ежов по обвинению в попытке совершения государственного переворота. Неужели Берия чувствовал себя настолько свободно, что мог расхаживать по кабинетам с секретными решениями Политбюро ЦК ВКП и давать их «подержать в руках» всем, кому пожелает… Наивные мысли…
Как говорит в комментариях к своей книге «Тайна Катыни» Вячеслав Швед, фальсификация исторических материалов имела место в разные времена и в разных странах. Один из ярких примеров фальсификации в США – обвинение Освальда в том, что тот в одиночку решил убить президента Кеннеди. Лишь более чем через 40 лет оказалось, что против Джона Кеннеди был спланирован многоступенчатый заговор с большим числом действующих лиц.
Вполне возможно, что и Катынскую трагедию пытаются представить таким образом, который выгоден определенным политическим кругам. Вместо того чтобы провести по-настоящему объективное расследование и полное рассекречивание документальных данных, продолжается информационная война вокруг массового убийства польских и советских военнослужащих, которая наносит очередной удар по авторитету России.
В этой связи интересно обратить внимание на недавнее решение Тверского суда по иску Е.Я.Джугашвили, защищающего честь и достоинство своего деда И.В.Джугашвили (Сталина), обвиненного в расстреле польских военнопленных. Внук Сталина требует от Госдумы убрать фразу из парламентского заявления о том, что катынский расстрел состоялся по прямому указанию И.В.Сталина. Замечу, что это уже второй такой иск к Госдуме со стороны внука Сталина (первый судом был оставлен без удовлетворения).
Несмотря на то, что и второй иск Тверской суд оставил без удовлетворения, решение его никак нельзя назвать однозначным. В своем итоговом постановлении судья Федосова заявила, что «Сталин был одним из руководителей СССР в период Катынской трагедии в сентябре 1941 года». Одними только этими словами Тверской суд, сам того явно не желая, умудрился подчеркнуть, что все документы по делу расстрелянных польских офицеров, – возможно, грубый фальсификат, который еще предстоит серьезно изучать, а затем делать на его основе реальные независимые выводы. Это лишний раз говорит о том, что какое бы решение ни принял ЕСПЧ, оно явно не будет опираться на все исторические факты той трагедии, которая до сих пор вызывает противоречивые чувства.
Безусловно, расстрел тысяч польских офицеров – это огромная национальная трагедия Польши, и эту трагедию в России большинство людей понимают и разделяют польскую скорбь. И в то же время нельзя забывать, что помимо польских офицеров в той большой войне сгинули десятки миллионов других людей, потомки которых тоже мечтают о достойном отношении к памяти своих погибших предков со стороны государства и общественности. Можно сколько угодно муссировать Катынскую трагедию, но при этом не нужно умышленно замалчивать о тысячах и тысячах других жертвах Второй Мировой войны, о том, как сегодня националистические движения активно поднимают голову в Прибалтийских странах, к которым у Польши почему-то весьма теплое отношение. История, как известно, не знает сослагательного наклонения, поэтому к истории нужно относиться объективно. На каждом историческом этапе развития любого государства найдется весьма спорный период, и если все эти исторические споры использовать в целях эскалации новых конфликтов, то это приведет к грандиозной катастрофе, которая просто сомнет цивилизацию.
Информация