«Здесь именован мною оный мыс: Восточный Северный…» К 270-летию открытия мыса Челюскина
Фамилия Челюскины фигурирует в официальных документах с XVII в. Многие предки Семёна Челюскина состояли на государственной службе. Дед Семёна Ивановича Родион Матвеевич руководил полком московских стрельцов, что указывает на его влиятельность и приближённость к царскому двору, так что карьера его сына Ивана удалась по вполне понятным причинам – отец мореплавателя дослужился до стольника.
Однако в период царствования Петра I, после подавления стрелецкого восстания в Москве род Челюскиных попал в немилость. Иван Родионович продавал большую часть своего имущества, закладывал имения, влезая в огромные долги, чем обрёк себя и семью на бедную жизнь в глубинке.
Точная дата рождения Челюскина до сих пор неизвестна. По мнению авторитетного историка и литературоведа Н.М.Чернова, будущий полярный первопроходец родился в 1704 году. Место рождения Челюскина также не установлено. По свидетельствам одних исследователей, он родился в Москве, по свидетельствам других – в с.Борищево Калужской губернии, третьи утверждают, что родиной первооткрывателя является Белевский уезд, что на Оке.
Осенью 1714 года Семён Челюскин был зачислен в московскую Школу математических и навигацких наук. Семён наилучшим образом проявил себя в учёбе и в 1721 году «получил аттестации в науке».
В 1720-х годах Челюскин поступил на службу в Балтийский флот. Его работа заключалась в описании побережья Финского залива. Несмотря на то, что молодой исследователь нёс тяжелую службу, перспектив карьерного роста у него было не много, поскольку все серьёзные должности на балтийских кораблях были заняты иностранцами, а уж на поддержку адмиралтейских кругов молодой специалист рассчитывать и вовсе не мог.
17 апреля 1732 года начинается работа по организации Великой Северной экспедиция под руководством В.Беринга. Подштурман Семён Челюскин был зачислен в список моряков, направляемых в экспедицию и в 1733-1743 годах он, получив должность штурмана, принимал самое активное участие во второй Камчатской экспедиции.
Экспедиция была настоящей героической эпопеей – исследователям приходилось сталкиваться не только с трудностями природно-климатического характера, присущими любому исследовательскому походу, но и с чиновничьей неповоротливостью и безразличием, которое вызывало пробуксовку в исследованиях, нарушало снабжение экспедиции, вело к неоправданным человеческим потерям.
Несмотря на все трудности, с которыми пришлось столкнуться экспедиции, тщательная подготовка к съемке северного побережья Таймыра продолжалась и финальная экспедиция была намечена на конец 1741 года. Осенью Челюскину было выделено из казны 695 руб. 40 коп. – огромная сумма по тому времени. Семён Иванович принял решение выделить большую часть этих средств на выплаты енисейским и туруханским служилым, годами не получавшим ни продовольствия, ни денег, и откровенно бедствовавшим.
Для похода было подготовлено 40 собак и 5 нарт, не считая отправленных туруханскими казаками Федором Копыловым и Дементием Судаковым ещё нескольких собачьих и оленьих упряжек с разнообразным продовольствием. Свою помощь экспедиции Челюскина оказал и туруханский губернатор, отправивший полярникам несколько собачьих и конных подвод.
По заранее составленному плану, Челюскин должен был достичь северо-восточной части Таймыра и повернуть на запад, попутно описывая побережье, а Лаптев должен был выйти из Туруханска в направлении устья Нижней Таймыры и двигаться на восток, навстречу Челюскину.
В условиях жестоких морозов экспедиционеры проходили до 40 вёрст в день, пересекали бескрайний Таймыр с юго-запада на северо-восток. 15 февраля 1742 челюскинцы по рекам Хете и Хатанге достигли Попигайское зимовья.
В конце марта 1742 года экспедиция разделилась. Одна группа, гружённая провиантом, вышла в направлении моря. Сам Челюскин отправился строго на север. Еще одна группа под руководством якута Никифора Фомина отправилась в устье Нижней Таймыры, чтобы оттуда направиться навстречу Челюскину, следуя западным берегом полуострова.
Челюскин достиг мыса св.Фаддея, где соорудил маяк. Челюскин продолжал вести тщательные наблюдения, фиксируя их в своём путевом журнале. Штурман чётко фиксировал погодные параметры, упоминая о крайнем утомлении собак, но ни говоря ни слова о усталости людей или проявлениях страха. В записях Челюскина нет места каким-либо чувствам или переживаниям.
Съёмка побережья продолжалась день за днём. 6 (20) мая 1742 года при «погоде чистой и сиянии солнечном», Челюскин вычислил географическую широту точки остановки – 77°27’ с.ш. Однако этот день запомнился челюскинцам более радостным для них событием: собаки напали на след медведя, которого удалось уложить с одного выстрела, чем значительно пополнить скудеющие запасы продовольствия. До крайней точки Евразии оставалось около 5 вёрст, которые из-за поднявшейся страшной пурги были пройдены лишь спустя сутки.
В путевом журнале Челюскина осталась запись, которая навсегда вошла в историю великих географических открытий: «Погода пасмурная, снег и туман. В пятом часу пополудни поехал в путь свой . Приехали к мысу. Сей мыс каменной, приярой, высоты средней, около оного льды глаткие и торосов нет. Здесь именован мною оный мыс: Восточный Северный. Поставил маяк – одно бревно, которое вез с собою». Как видно, в словах Челюскина нет никаких эмоций по поводу величины открытия и проделанной для этого работы. Пробыв на мысе не более часа, экспедиция двинулась в обратный путь – к устью Нижней Таймыры.
Почему первопроходец не придал своему открытию должного значения, судить сложно. По-видимому, здесь сказался его скромный, но потрясающе сильный характер, характер человека, выполняющего свой долг во имя Отечества. Открытие Челюскина на многие годы опередило развитие географической науки его времени. Однако Челюскину, как и многим великим, было суждено прославиться лишь после смерти.
По возвращении в Петербург ни императорский двор, ни Адмиралтейство не удостоили первопроходца Челюскина достойным вниманием. Получив мичмана, Семён Иванович продолжил рутинную морскую службу на Балтике.
В 1756 лейтенант Челюскин был уволен с флота «с награждением морского капитана 3-го ранга», после чего поселился с женой в маленьком имении в Алексинском уезде. Роль дворянина средней руки пришлась Челюскину по вкусу: он с удовольствием занимался приобретением новых земель, судился с другими помещиками, исправно собирал с крестьян подати.
Дата смерти первооткрывателя крайней северной точки Евразии неизвестна. Считается, что он умер в ноябре 1764 года. Место захоронения Челюскина также не установлено. Ряд исследователей считает, что наиболее вероятностным местом его захоронения является с.Босарево, что близ Алексина.
Литература:
Глушанков И. В. Первоисследователи Таймыра.— В кн.: Полярный круг. М., 1974;
Осипов К. С. И. Челюскин. М., 1951;
Яников Г. В. Великая Северная экспедиция. М., 1949.
Однако в период царствования Петра I, после подавления стрелецкого восстания в Москве род Челюскиных попал в немилость. Иван Родионович продавал большую часть своего имущества, закладывал имения, влезая в огромные долги, чем обрёк себя и семью на бедную жизнь в глубинке.
Точная дата рождения Челюскина до сих пор неизвестна. По мнению авторитетного историка и литературоведа Н.М.Чернова, будущий полярный первопроходец родился в 1704 году. Место рождения Челюскина также не установлено. По свидетельствам одних исследователей, он родился в Москве, по свидетельствам других – в с.Борищево Калужской губернии, третьи утверждают, что родиной первооткрывателя является Белевский уезд, что на Оке.
Осенью 1714 года Семён Челюскин был зачислен в московскую Школу математических и навигацких наук. Семён наилучшим образом проявил себя в учёбе и в 1721 году «получил аттестации в науке».
В 1720-х годах Челюскин поступил на службу в Балтийский флот. Его работа заключалась в описании побережья Финского залива. Несмотря на то, что молодой исследователь нёс тяжелую службу, перспектив карьерного роста у него было не много, поскольку все серьёзные должности на балтийских кораблях были заняты иностранцами, а уж на поддержку адмиралтейских кругов молодой специалист рассчитывать и вовсе не мог.
17 апреля 1732 года начинается работа по организации Великой Северной экспедиция под руководством В.Беринга. Подштурман Семён Челюскин был зачислен в список моряков, направляемых в экспедицию и в 1733-1743 годах он, получив должность штурмана, принимал самое активное участие во второй Камчатской экспедиции.
Экспедиция была настоящей героической эпопеей – исследователям приходилось сталкиваться не только с трудностями природно-климатического характера, присущими любому исследовательскому походу, но и с чиновничьей неповоротливостью и безразличием, которое вызывало пробуксовку в исследованиях, нарушало снабжение экспедиции, вело к неоправданным человеческим потерям.
Несмотря на все трудности, с которыми пришлось столкнуться экспедиции, тщательная подготовка к съемке северного побережья Таймыра продолжалась и финальная экспедиция была намечена на конец 1741 года. Осенью Челюскину было выделено из казны 695 руб. 40 коп. – огромная сумма по тому времени. Семён Иванович принял решение выделить большую часть этих средств на выплаты енисейским и туруханским служилым, годами не получавшим ни продовольствия, ни денег, и откровенно бедствовавшим.
Для похода было подготовлено 40 собак и 5 нарт, не считая отправленных туруханскими казаками Федором Копыловым и Дементием Судаковым ещё нескольких собачьих и оленьих упряжек с разнообразным продовольствием. Свою помощь экспедиции Челюскина оказал и туруханский губернатор, отправивший полярникам несколько собачьих и конных подвод.
По заранее составленному плану, Челюскин должен был достичь северо-восточной части Таймыра и повернуть на запад, попутно описывая побережье, а Лаптев должен был выйти из Туруханска в направлении устья Нижней Таймыры и двигаться на восток, навстречу Челюскину.
В условиях жестоких морозов экспедиционеры проходили до 40 вёрст в день, пересекали бескрайний Таймыр с юго-запада на северо-восток. 15 февраля 1742 челюскинцы по рекам Хете и Хатанге достигли Попигайское зимовья.
В конце марта 1742 года экспедиция разделилась. Одна группа, гружённая провиантом, вышла в направлении моря. Сам Челюскин отправился строго на север. Еще одна группа под руководством якута Никифора Фомина отправилась в устье Нижней Таймыры, чтобы оттуда направиться навстречу Челюскину, следуя западным берегом полуострова.
Челюскин достиг мыса св.Фаддея, где соорудил маяк. Челюскин продолжал вести тщательные наблюдения, фиксируя их в своём путевом журнале. Штурман чётко фиксировал погодные параметры, упоминая о крайнем утомлении собак, но ни говоря ни слова о усталости людей или проявлениях страха. В записях Челюскина нет места каким-либо чувствам или переживаниям.
Съёмка побережья продолжалась день за днём. 6 (20) мая 1742 года при «погоде чистой и сиянии солнечном», Челюскин вычислил географическую широту точки остановки – 77°27’ с.ш. Однако этот день запомнился челюскинцам более радостным для них событием: собаки напали на след медведя, которого удалось уложить с одного выстрела, чем значительно пополнить скудеющие запасы продовольствия. До крайней точки Евразии оставалось около 5 вёрст, которые из-за поднявшейся страшной пурги были пройдены лишь спустя сутки.
В путевом журнале Челюскина осталась запись, которая навсегда вошла в историю великих географических открытий: «Погода пасмурная, снег и туман. В пятом часу пополудни поехал в путь свой . Приехали к мысу. Сей мыс каменной, приярой, высоты средней, около оного льды глаткие и торосов нет. Здесь именован мною оный мыс: Восточный Северный. Поставил маяк – одно бревно, которое вез с собою». Как видно, в словах Челюскина нет никаких эмоций по поводу величины открытия и проделанной для этого работы. Пробыв на мысе не более часа, экспедиция двинулась в обратный путь – к устью Нижней Таймыры.
Почему первопроходец не придал своему открытию должного значения, судить сложно. По-видимому, здесь сказался его скромный, но потрясающе сильный характер, характер человека, выполняющего свой долг во имя Отечества. Открытие Челюскина на многие годы опередило развитие географической науки его времени. Однако Челюскину, как и многим великим, было суждено прославиться лишь после смерти.
По возвращении в Петербург ни императорский двор, ни Адмиралтейство не удостоили первопроходца Челюскина достойным вниманием. Получив мичмана, Семён Иванович продолжил рутинную морскую службу на Балтике.
В 1756 лейтенант Челюскин был уволен с флота «с награждением морского капитана 3-го ранга», после чего поселился с женой в маленьком имении в Алексинском уезде. Роль дворянина средней руки пришлась Челюскину по вкусу: он с удовольствием занимался приобретением новых земель, судился с другими помещиками, исправно собирал с крестьян подати.
Дата смерти первооткрывателя крайней северной точки Евразии неизвестна. Считается, что он умер в ноябре 1764 года. Место захоронения Челюскина также не установлено. Ряд исследователей считает, что наиболее вероятностным местом его захоронения является с.Босарево, что близ Алексина.
Литература:
Глушанков И. В. Первоисследователи Таймыра.— В кн.: Полярный круг. М., 1974;
Осипов К. С. И. Челюскин. М., 1951;
Яников Г. В. Великая Северная экспедиция. М., 1949.
Информация