Дмитрий Журавлев: Проект интеграции вокруг России - это проект превращения России в "дойную корову"
Полный текст выступления директора Института региональных проблем, государственного советника III-го класса Дмитрия Журавлева на экспертных слушаниях Международного Комитета "Евразийская перспектива и решение политических, гуманитарных и экономических проблем "непризнанных" государств" в Москве, 14 июня 2012 года.Тут говорилось о безнадежности бюрократического проекта создания в СНГ единой пенсионной системы. Бог с ней, ведь это все проявления гораздо более глубоких вещей. Вот говорят: нет у нас интеграционного проекта, неправда, он есть. Он всегда был, он всегда есть и называется он просто и очевидно - "дойная корова", и никакого другого проекта нет и не было. И то, о чем говорилось, это только лишь еще одно проявление этого великого проекта. Евразийство так же еще одно проявление - более широкое.
Вот ранее говорили о проекте Великой Румынии или о турецком евразийском проекте, но это всегда индивидуальные проекты государств по расширению своих возможностей. Внешнеполитические проекты России носят совершенно другой характер. Потому что Советский Союз разделялся по принципу "что моя левая задняя захочет". По этому же принципу создавался и по этому же принципу делился. Поэтому, никакой независимой экономики ни у одной из стран СНГ нет и не было, потому что все эти экономики считались с самого начала 60-х годов, исходя из возможностей перераспределения нефтяных прибылей единого Советского Союза. Никак по другому эта машина не работала и работать не будет. Мы не берем Таджикистан - у них там все так интересно, что им уже действительно не до наших нефтяных прибылей, так же как и Киргизию и даже может быть Туркмению, которая своими газовыми прибылями занимается, ей и так хорошо. За исключением этих трех стран, все остальные страны СНГ играют еще по советским правилам. И они по другому не могут - не стреляйте в пианиста он играет как умеет. У них изначально на руках была именно такая экономика и никакой другой.
Они могут либо сделать ее хуже - попытаться опираться на свои силы, но тогда, извините, придется разбираться со своим собственным населением. Но, ни одна из стран СНГ не обладает военной и политической силой что-бы как то разбираться с собственным населением, я уже не говорю о легитимности власти и прочих удовольствиях. Поэтому все это было и остается проектом "дойная корова". И все что мы делаем в наших дипломатических усилиях, экономических усилиях ничем другим не может и не сможет быть. А значит, слава тебе господи, что наша внешнеполитическая активность столь не велика. Потому, что наших возможностей на всех наших соседей может не хватить. Мы и так живем довольно скромно. И в этом смысле меня очень беспокоит формулировка "российская ответственность", а кто ее собственно на нас возложил, эту ответственность?
Ответственность, это, извините, обратная сторона обязательств тех, за кого вы эту ответственность берете. Нам никто никаких обязательств не предлагает и наша ответственность сводится к односторонней. И поэтому прекрасно, что внешнеполитическая активность сводится к области культурных взаимодействий, это очень хорошо, это хотя бы дешевле. Да, у нас есть ответственность перед нашими гражданами или людьми единой культуры, независимо от национальности проживающих на этих территориях. Такая ответственность есть у каждой страны, никакой другой ответственности перед одним правительствами стран СНГ у нас нет и быть не может. Потому, что если завтра мы попытаемся перестать кормить своих дорогих соседей, то кроме Казахстана, который в силу некоторых причин иной структуры экономики - они свое все продали и у них другая игра идет, то мне очень жалко будет Белоруссию - белорусский народ будет жить плохо, но не долго.
Что касается турецкого евразийского проекта, то тут можно быть еще менее радостным. Я вас уверяю, что турки работают уже лет двадцать и работают очень хорошо. Я с результатами этой работы встречался в регионах, от Турции весьма далеких. И поэтому, если учесть, что Центральную Азию мы потеряли, наше влияние там стремится к нулю последние 15 лет, поскольку мы не можем туда много ресурсов давать, а ничего другого мы, собственно, не умеем, а нам собственные исламские регионы, контролировать надо так, чтобы турки не слишком к нам влезали и это действительно наша повестка дня.
Что касается самих непризнанных государств, то в какой-то степени, я сейчас в общем говорю, потому что конкретного уже говорилось много, они наши союзники только потому, что они не признаны. Не признали их великие державы, и поэтому они к нам присоединяются, и это прекрасно, и спасибо им. Но мы должны понимать, что в случае их признания эта конфигурация отношений может качественно измениться. В первую очередь, Абхазия с Южной Осетией, конечно, существуют осетинские связи. С признанным Приднестровьем тоже не все так просто, вопрос, с кем оно будет - с Украиной или с Молдавией, но нам от этого не легче. Этим всем я хочу сказать, что у нас нет рационального внешнеполитического проекта по СНГ, потому что никакой роли, которая дала что-нибудь самой России, мы себе представить не можем. Не только по той причине, о которой мы говорили в кулуарах, что нам не хватает специалистов. Что, собственно, правда - очень часто этими вопросами занимаются люди, имеющие к ним поверхностное отношение. А по той причине, что самый великий специалист в этой ситуации не может что-либо выдумать. Так как, для того, чтобы иметь внешнюю политику, надо сначала иметь внутреннюю. То есть, сначала надо внутри разобраться, чего мы хотим с евразийского проекта получить. И вообще, мы хотим от этого что-либо получить, или мы опять хотим кого-то спасти?
Вот Россия в 19 веке спасала Болгарию, я очень хорошо отношусь к болгарскому народу, но вспомните, чем это закончилось для России? С Сербией хоть повежливее было, а болгары нас послали подальше через несколько лет. Поэтому я призываю подумать не о внешнеполитической конфигурации и даже не о внешнеэкономической, а о том, какие свои интересы мы собираемся в этом СНГ защищать. Кроме интересов гуманитарных я пока никаких не вижу. Экономические интересы мы не можем гарантировать. Мы таджикское сырье, только на моей памяти, три раза "не покупали". Среди моих должностей была и такая - помощник министра по делам СНГ, и я очень хорошо помню, что мы можем договориться, но не можем договоренности выполнять. А поэтому непонятно, что такое внешнеэкономическая составляющая проекта? Безопасность... Опять же, как? Введение войск? Что должно гарантировать эту безопасность? Очередной документ? Если их все сдавать на макулатуру, то уже не одно собрание сочинений французской классики можно выпустить. Документ сам по себе ничего не стоит. Он стоит только в том случае, если его нарушение наносит большой вред тому, кто его нарушит. Сколько у нас таких договоров по безопасности было со всем миром?
В этой связи вновь по поводу Турции. С Турцией я подозреваю мы нормально не договоримся. Дело даже не в конкретных эмоциях отдельных политиков, а дело в том, что любая конфигурация турецкой власти, если она не военная - всегда исламская. Кстати, и в любом исламском государстве единственный нерелигиозный фактор власти - только армия. Как только вы создаете в мусульманской стране гражданское правительство - ждите исламского государства, вопрос только в структуре, более откровенно, менее откровенно, но всегда будет исламское государство. С исламским же турецким государством мы никогда не договоримся. Договориться с исламской Турцией можно только одним способом - возвращением ей всех занятых исламским населением территорий, ранее входивших в сферу Османской империи. Все остальное будет промежуточными договоренностями. Поэтому, на мой взгляд, нужно забыть тему российско-турецких отношений, вернее минимально поддерживать их настолько, насколько можно. С Персией же по-другому. Персия объективно в нас заинтересована, хоть там и религиозный режим.
Но, в любом случае, непонятны цели. Что мы собственно в этом СНГ собираемся спасти. Вот Украина - 50 миллионов населения, прекрасная страна. Она же объективно нам союзник. Но Украины нет на нашем глобусе потому, что она впереди других бежит, а не потому, что она бежит в другую сторону. Весь поезд Запада летит в пропасть, и собственно мы сейчас, вступая в ВТО, собираемся нашу теплушку к этому поезду прицепить. И бог с ним. Просто вот это так - есть мысль, что мы прикрепляемся, значит прикрепляемся. Это решаем, к сожалению, не мы. Но, скажите пожалуйста, сейчас мы создаем этот Евразийский Союз, опять же не будем обсуждать его качество, и какая реакция у Китая? Крайне негативная. Жестко негативная. Есть прямое заявление в Казани, на совещании министров торговли, где китайским представителем сказано, что любая форма региональной интеграции противоречит идеям ШОС, и все, что мы смогли сделать, это сохранить лицо. Потому что мы ничего и ничем китайцам ответить не можем. Поэтому сейчас наращивать какие-либо внешнеполитические, внешнеэкономические шаги бессмысленно, так как мы обсуждаем вопросы тактических боев, не задавая вопроса: в чем состоит победа?
Информация