Почему Ромни считает Россию геополитическим врагом номер один? ("Forbes", США)
Когда речь заходит о Кремле, Митт Ромни начинает говорить жестко, однако во время своего зарубежного турне он целенаправленно заглянул в два государства, в которых отношения с Россией имеют очень большое значение. Это Польша и Израиль.
Решение Ромни посетить эти два государства проливает немного света на причины его заявления о том, что Россия это «геополитический враг Америки номер один». Но это не значит, что он прав в своем утверждении.
Польша и Израиль создают определенный контраст, который важен для значительных фигур из внешнеполитической команды Ромни. Это вполне успешные зоны свободного предпринимательства, соседствующие с государствами, чья репрессивная власть и экономические слабости не должны никого удивлять, убеждает нас команда Ромни. Как говорит сам кандидат:
«В 1980-х годах, когда страны начинали сомневаться в возможности осадить или преодолеть политическую тиранию, ответ на эти сомнения звучал так: «Следите за Польшей». И сегодня, когда кое-кто сомневается в возможности выйти из экономической рецессии и финансового кризиса, снова звучит ответ: "Следите за Польшей"».
Иными словами, у политической и экономической свободы есть общий источник, заключающийся в общем наборе тщательно культивируемой культурной компетентности. Ромни внимательно выверял свои высказывания, сосредоточившись на «выборе, который делает общество». Но это - не что иное, как продуманное заявление о том, что сознательно практикуемая культура чрезвычайно важна для обеспечения процветания. И Ромни нравится проводить такое различие во время разговоров об Израиле, потому что Израиль, как и Польша, по мнению команды Ромни, функционирует подобно зеркальному отражению самой Америки. Сегодня, когда администрация Обамы уводит нас прочь от культурных корней благополучия, хочет сказать Ромни, пример некоторых других стран напоминает нам о том, почему положение Америки настолько уникально, и почему оно говорит о том, что ее лучшие дни - еще впереди.
Это весьма интригующий момент устоявшегося сценария – Обама постоянно восхваляет иностранные режимы, а республиканцы больше заинтересованы в бомбежках таких режимов. И похоже, что Ромни пытается предстать в роли большего, чем Обама, кандидата мира и процветания. Но вот дело доходит до России. И благодаря тому, как команда Ромни предпочитает обходиться с этим вопросом, она вытаскивает на свет все старые стереотипы консерваторов из архивов холодной войны.
Откуда такая чрезмерная враждебность? Задумывался ли Ромни над тем, какой убогой Россия может сделать внешнюю политику США, если только попытается? Представляет ли себе Ромни, насколько плохо все может обернуться для Европы, Америки и их общих интересов, если в России снова возникнет гражданский конфликт?
Возможно. Но возможно также и то, что команда Ромни обратила внимание на новое энергетическое будущее Израиля, а также на то, как это меняет геополитическое игровое пространство для России. Взяв под свой контроль найденные недавно огромные запасы природного газа, Израиль сможет избавить Европу от ее зависимости от российских газовых поставок. Но Израиль укрепляет связи с Россией, и особенно - в области энергетики. «После неожиданно сердечного визита российского президента Владимира Путина в Израиль на прошлой неделе, - отмечает Уолтер Рассел Мид (Walter Russel Mead), - Газпром и Израиль объявили о планах сотрудничества в области газодобычи».
Новое российско-израильское соглашение - это часть осознанной стратегии правительства Израиля, которое пытается использовать появляющееся в стране энергетическое богатство для улучшения своих непростых политических позиций. [...]
Даже на этом начальном этапе последствия израильского энергетического богатства огромны. Во время своего визита в Иерусалим президент Путин надел кипу и отправился молиться к Западной стене древнего Храма. Как отмечается в сообщениях прессы, в конце своего визита Путин повернулся к одному из стоявших рядом русских евреев и сказал: «Я приехал сюда помолиться за восстановление Храма, и я желаю, чтобы ваши мечты исполнились».
У Путина были и другие приятные слова для его израильских хозяев. Обходя Стену, он сказал: «Здесь мы видим, как еврейское прошлое оставило неизгладимый след на камнях Иерусалима». Это не совсем официальное признание израильских претензий на Старый Город, но это - гораздо больше того, что обычно слышат израильтяне.
Музыкой для ушей Ромни такие заявления не стали. Подход Путина к Израилю не только создает неприятные осложнения в политике прагматизма, но и грозит заглушить тот культурный посыл в международных отношениях, который Ромни хочет передать американским избирателям. Если Израиль, подобно Польше, - такой безукоризненный образец культуры прочного и надежного процветания, то почему он сближается с Россией, являющейся образцом политической и экономической отсталости?
На этот вопрос Ромни отвечать не хочет. Он не хочет даже слышать его. Видимо, это связано с его целенаправленной предвыборной враждебностью в отношении русского медведя.
Информация