Социальная защита в царской России: различные направления
Нищие переселенцы. Очень часто в дореволюционной России нищенствовали переселенцы. Газеты много писали о трудностях и лишениях, связанных с переселением, и многие этим пользовались. «Лошадь пала, корова сдохла, жена с детишками умерли… Вот оно как в переселенчестве-то! Подайте, Христа ради!»
«Но к бедному ты будь снисходителен и милостынею ему не медли».
(Книга Сираха 29,11)
(Книга Сираха 29,11)
- Подай, добрый человек, во имя аллаха!-
гнусавили нищие, показывая Ходже Насреддину свои уродства и язвы.
Он отвечал сердито:
- Уберите свои руки. Я ничуть не богаче вас и сам ищу,
кто бы дал мне четыреста таньга.
Нищие, принимая эти слова за насмешку,
осыпали Ходжу Насреддина руганью.
(«Повесть о Ходже Насреддине» Л. Соловьев)
гнусавили нищие, показывая Ходже Насреддину свои уродства и язвы.
Он отвечал сердито:
- Уберите свои руки. Я ничуть не богаче вас и сам ищу,
кто бы дал мне четыреста таньга.
Нищие, принимая эти слова за насмешку,
осыпали Ходжу Насреддина руганью.
(«Повесть о Ходже Насреддине» Л. Соловьев)
Благотворительность в дореволюционной России. Была и еще одна очень важная составляющая благотворительности в царской России – борьба с голодом. Так, 1891 год выдался для России страшным неурожаем. Очень сильно пострадали Нижегородская, Симбирская, Саратовская, Уфимская, Пензенская, Тульская, Казанская, Оренбургская, Тамбовская, Рязанская, Воронежская и Вятская губернии.
Ввиду данного бедствия, правительство организовало снабжение нуждающегося населения озимыми семенами, для обеспечения будущего урожая. Активно к этому подключились Ведомство Святейшего Синода и российское общество «Красного Креста». Во многих пострадавших от неурожая губерниях, в том числе и в Пензенской, создавались губернские комитеты для сбора пожертвований в пользу населения, пострадавшего от неурожая.
«Ведомости Пензенского епархиального комитета» свидетельствуют, что суммы в пользу пострадавших от неурожая поступали в период с 16 сентября по 15 октября 1891 года. Примечательно, что средства шли не только от пензенских благотворителей.
«1. Суммы, поступившие от Санкт-Петербургского Епархиального комитета 3 тысячи рублей, Донского Епархиального комитета 182 рубля, Московского Епархиального комитета 2 тысячи рублей, Астраханского – 94 рубля, Владимирского – 500 рублей, Ярославского – 238 рублей;
2. Собраны во время церковных служб в тарелки и кружки при церквях 234 рубля 61 копейка;
3. Пожертвования, поступившие от лиц, находящихся вне пределов Пензенской губернии: от супруги сенатора М.П. Шаховой 25 рублей, от А.Н. Плещеева 499 рублей 37 копеек;
4. Суммы, пожертвованные Его Преосвященством, господином Пензенским губернатором и частными лицами, проживающими в г. Пензе дворянами, купцами, лицами других сословий и различными учреждениями 2 039 рублей 94 копейки.
А всего по 15 октября 1891 года поступило пожертвований в пользу пострадавших от неурожая 12 549 рублей 92 копейки.
Из них было израсходовано:
1. Выдано Пензенскому Городскому Голове Н.Т. Евстифееву на покупку 1 200 пудов ржи для распределения нуждающимся жителям Пензенской губернии, пострадавшим от неурожая 1 098 рублей;
Выдано казначею Пензенского Архиерейского дома иеромонаху Нифонту на уплату в контору Сызрано-Вяземской железной дороги, за высланные 11 пудов 20 фунтов ржаных сухарей, 7 рублей 24 копейки.
А всего израсходовано 1.105 рублей 24 копейки».
2. Собраны во время церковных служб в тарелки и кружки при церквях 234 рубля 61 копейка;
3. Пожертвования, поступившие от лиц, находящихся вне пределов Пензенской губернии: от супруги сенатора М.П. Шаховой 25 рублей, от А.Н. Плещеева 499 рублей 37 копеек;
4. Суммы, пожертвованные Его Преосвященством, господином Пензенским губернатором и частными лицами, проживающими в г. Пензе дворянами, купцами, лицами других сословий и различными учреждениями 2 039 рублей 94 копейки.
А всего по 15 октября 1891 года поступило пожертвований в пользу пострадавших от неурожая 12 549 рублей 92 копейки.
Из них было израсходовано:
1. Выдано Пензенскому Городскому Голове Н.Т. Евстифееву на покупку 1 200 пудов ржи для распределения нуждающимся жителям Пензенской губернии, пострадавшим от неурожая 1 098 рублей;
Выдано казначею Пензенского Архиерейского дома иеромонаху Нифонту на уплату в контору Сызрано-Вяземской железной дороги, за высланные 11 пудов 20 фунтов ржаных сухарей, 7 рублей 24 копейки.
А всего израсходовано 1.105 рублей 24 копейки».
Всего средств, поступивших в распоряжение исполнительного продовольственного комитета, в период с 21 июля по 15 октября 1891 года было 1 168 рублей. На содержание городской общественной бесплатной столовой 448 рублей 9 копеек. Помимо денежных, пожертвования были и продовольственные, которые с 1 по 15 декабря 1891 года составили: муки 831 пуд 2 фунта, гороха 50 пудов, от купца Красильникова 493 пуда муки.
Нельзя забывать и о таком сугубо военном направлении дореволюционной благотворительности, как помощь раненым. На развитие этого направления сильное влияние оказала начавшаяся в 1877 году Русско-турецкая война. Пенза, например, приняла 349 раненых именно в благотворительные больницы. Архивные документы свидетельствуют, что
«Больные снабжались лекарствами из находящейся при земской больнице аптеки, пищу же получали с больничной кухни…
Больницы Красного Креста как в глазах всего общества, так и, по отзывам лиц, особо командированных для их осмотра, стояли во всех отношениях выше военных лазаретов.
Содержание в них великолепное, уход за больными отличный, военная дисциплина ничем не нарушалась, и больные держали себя безукоризненно».
Больницы Красного Креста как в глазах всего общества, так и, по отзывам лиц, особо командированных для их осмотра, стояли во всех отношениях выше военных лазаретов.
Содержание в них великолепное, уход за больными отличный, военная дисциплина ничем не нарушалась, и больные держали себя безукоризненно».
Важно, что по просьбе военных, местное управление общества выдавало им пособия.
К примеру, по просьбе отставного ефрейтора 213-й пехотной роты, крестьянина пензенской губернии из села Коромал Павла Петровича Арисова, ему было назначено пособие на покупку коровы, потому что
«…П. Арисов участвовал в Русско-турецкой войне и заболел: болезнь кисти левой руки, нижняя челюсть правой стороны, ломит ухо с правой стороны и в голове шум, а также глазами страдает, к физическому труду не способен, семейство состоит их жены и троих малолетних детей, находится в крайне бедном состоянии и не может своими трудами приобрести денег на корову».
А теперь представьте, что такое корова в тогдашнем крестьянстве? Не зря ее называли «матушкой-кормилицей». И вот этот крестьянин ее получил.
Очень интересным было отношение правительства к… интенсивному обогащению монастырей, которое даже вызывало у него недовольство! В правительстве считали, что при наличии значительных средств монастыри должны определенную их часть передавать на благотворительные нужды. Таким образом, можно было бы сократить расходы государственной казны. И показать, что монахи всеми средствами стараются принести облегчение народу. Очень логичное, и я бы сказал, вполне современное суждение, хотя и имело оно место еще задолго до 1917 года.
Так, пензенские монастыри, которые считались далеко не зажиточными, на 1894 год обладали земельными угодьями в размере 10 000 десятин, а капитал многих обителей превышал 25 000 рублей. В связи с этим, духовное ведомство требовало от монастырей безотлагательного выполнения следующих задач в области социальной защиты:
1. Давать приют всем обездоленным.
2. Устраивать приюты для сирот.
3. Уступить часть помещений для престарелых, нередко лишенных крова и куска хлеба.
4. Основать больницы и приемные покои для больных и т.д.
Согласно определению Синода от 21 августа 1891 года, более обеспеченные монастыри и церкви должны уделять из своих средств денежные пособия в пользу нуждающихся и не переставать питать неимущих.
Также пензенским епископом для консистории было дано следующее предложение:
«Именем Христа Спасителя, даже чудесно напитавшего голодных и заповедавшего нам питать алчущих, пригласить в монастыри мужские и женские:
а) где кормление странных и неимущих не прекращалось бы и не сокращать таковые, а, напротив, расширить;
б) независимо от этого принять в мужские монастыри по 5 мальчиков, а в женские по 5 девочек, сверх того, которые уже имеются, преимущественно из сирот и детей духовенства».
а) где кормление странных и неимущих не прекращалось бы и не сокращать таковые, а, напротив, расширить;
б) независимо от этого принять в мужские монастыри по 5 мальчиков, а в женские по 5 девочек, сверх того, которые уже имеются, преимущественно из сирот и детей духовенства».
Данное положение являлось обязательным к исполнению. И было разослано по всем монастырям Пензенской губернии.
Исполняя данное положение, в течение года настоятели монастырей присылали донесения в консисторию, согласно которым, на содержание было принято 28 мальчиков, 77 девочек и 11 бесприютных старушек. Общее количество людей, живших за счет монастырей, равнялось 116. Детей обучали необходимым знаниям. Помимо этого, в монастырях открывались бесплатные столовые, в которых питалось до 500 человек.
Например, в монастырских столовых Пензенского Троицкого женского монастыря кормились 20 человек. В Параскево-Вознесенском женском монастыре – от 50 до 90. В Мокшанском Казанском женском монастыре – все приходящие. В Нижнеломовском Успенском женском монастыре – 10 человек. В Керенском Тихвинском – 90 человек. В Ковыляйской Троицкой общине – 30 человек. В Чуфаровском Троицком женском монастыре – 50 человек.
В мужских монастырях количество бесплатно кормящихся людей было следующим. В Пензенском Спасо-Преображенском монастыре – 30 человек; в Нижнеломовском Казанском – 10 человек; в Наровчатском Троице-Скановом – от 20 до 40 человек; в Краснослободском Спасо-Преображенском Вьясской Владимирской пустыни – все приходящие.
А теперь представим, сколько всего нуждающихся кормилось таким образом по монастырям всей России. И цифры получатся совсем не малые.
И что? С закрытием монастырей и церквей всех этих людей стало кормить Советское государство?
Да не смешите меня…
Заткнуть такую «дыру» в первые годы советской власти было попросту невозможно. А впоследствии все средства уходили на индустриализацию, коллективизацию, армию и флот. Так что про такие вот кормления нашим людям нужно было попросту забыть. Не были они организованы и во время голода начала 30-х годов.
В деле благотворительности монастыри получали некоторую поддержку от Епархиального комитета. Такая поддержка шла в зависимости от доходов монастыря и от того, на какое количество нуждающихся открывались в них благотворительные заведения.
Например, Параскево-Вознесенский женский монастырь получал пособие в размере 488 пудов муки ежегодно. Нижнеломовский Успенский женский монастырь имел столовую на 10 человек. Впоследствии (под влиянием Епархиального комитета) она была расширена до 50 человек, а также было предоставлено пособие в размере 240 пудов муки.
Среди мужских монастырей пособие получал только один Пензенский Спасо-Преображенский монастырь в размере 145 пудов муки. В монастыре постоянно кормились 30 человек, а получали они лишь по 1,5 фунта (немногим более 600 грамм) муки на человека и более ничего. То есть кормили их хлебом и похлебкой, но это и все. И хлеба давали не вволю. Однако если у человека вообще не было никакой еды, то и это ему было подспорьем.
Следующим направлением деятельности монастырей было создание приютов, больниц и богаделен.
Так, имела место быть практика проживания в монастырях небольшого количества увечных, парализованных и прочих «немощных» людей. Как правило, они жили в качестве послушников, но не исполняли послушание. Также монахи и послушники, которые в связи со старостью или болезнью не могли приносить пользу монастырю, освобождались от послушания и жили на полном обеспечении обители.
Так, в 1881 году в «Ведомости о монашествующих Краснослободского Успенского женского монастыря» сообщалось:
«уволенных от послушания по старости и слабости здоровья было: монахинь – 5; рясофорных послушниц – 6; нерясофорных послушниц – 4; проживающих на испытании – 10».
В Краснослободском Троицком женском монастыре от послушания освобождены были (без объяснения причин) 8 человек.
В 1900 году количество проживающих в монастыре, но не исполняющих послушание, увеличилось. В Пензенском Троицком женском монастыре послушание не исполняли 41 человек. В Керенском Тихвинском монастыре – 32 человека. В Краснослободском Успенском женском – 44 человека. В Краснослободском Троицком женском – 26 человек. В Наровчатском Троице-Скановом мужском – 7 человек. В Мокшанском Казанском женском – 19 человек.
Нужно отметить, что монахи с большим усердием оказывали духовную помощь (помолиться, отслужить панихиду, подарить что-нибудь из культовых принадлежностей), но когда дело касалось денежной помощи, то здесь возникали различные проблемы.
Кстати, оказывалась определенная помощь и учащимся. Были учреждены благотворительные стипендии лучшим учащимся. К 1913 году было учреждено 32 такие стипендии в размере 200–300 рублей каждая.
Кстати, в том же Пензенском госуниверситете сегодня такие стипендии тоже учреждены, а также ректорские гранты студентам на особо интересные исследования. И это действительно интересные разработки студентов (присутствовал при их рассмотрении).
Так что нужно понимать, что система помощи нуждающимся в царской России отличалась от советской, прежде всего, ее общественным характером.
В СССР вся помощь была государственная.
Общественности оставлялась возможность проявить сострадание, разве что подав какой-нибудь старушке 10 копеек. Ни меценатства, ни спонсорства и частной благотворительности, ни филантропии – ничего этого не было. Всем заправляло государство.
И в чем-то это было хорошо, а в чем-то – и плохо. Система была негибкой.
Зато сегодня мы имеем все те же виды благотворительной помощи, что были и в царской России. Плюс государственную систему оказания помощи нуждающимся.
Пожалуй, только сейчас мы пришли к оптимальному сочетанию и частного, и государственного.
P. S.
Некоторым, возможно, захочется углубить свои знания по этой теме. Так вот список литературы, включая диссертационные исследования:
Афанасьев В.Г. Соколов В.А. «Благотворительность в России: историографический аспект проблемы. – СПб., 1998 г.
Белоусов. А.А. Мецентаство и благотворительность на Дальнем Востоке России. Автореф. дисс. … канд. ист. наук. Владивосток, 1997 г.
Бобровников В.Г. Библиографические и источниковые основы истории благотворительности в России в дореволюционный период. Волгоград, 1994 г.
Гуришидзе Д.А. Благотворительные общества в дореволюционной Западной Грузии (70-е XIX – 10-е XX века). Автореф. дисс. … канд. ист. наук. Тбилисси, 1988 г.
Колебакина Е.Ю. Общественное призрение и благотворительность в Архангельской губернии конец XVIII – начало ХХ века. Автореф. дисс. канд. ист. наук. Архангельск, 2002 г.
Курманова Г.Д. Социальное призрение на Европейском Севере в последней трети XIX – начале ХХ века. Автореф. дисс. … канд. ист. наук. Сыктывкар, 2001 г.
Нагайцева Н.Д. Благотворительность в Забайкалье в XIX веке: исторический аспект. Автореф. дисс. … канд. ист. наук. Улан-Удэ, 2002 г.
Нещеретный П.И. «Исторические корни и традиции развития благотворительности в России». М., 1993 г.
«Общественное призрение и частная благотворительность в пореформенной России». М., 1994 г. «Очерки по истории социальной работы в России». М., 1996 г.
Питерова. А.Ю. Пензенская губернская печать о деятельности Пензенского земства с 1864 по 1917 гг.: на примере «Пензенских губернских ведомостей» и «Вестника Пензенского земства»: Дисс. … канд. ист. наук. – М., 2006 г.
Ульянова Г.Н. Благотворительность в Российской империи. Конец XVIII и начало XX века. Автореф. дисс. … док. ист. наук. Москва, 2006 г.
Хайруллина А.Д. Казанские газеты как исторический источник изучения благотворительности, 1861–1895 годов: Дисс… канд. ист. наук. – Казань, 1993.
«Христианство и его роль в развитии благотворительной деятельности». М., 1993 г.
Однако это еще не всё.
И об одном интересном аспекте защиты малоимущего населения Российском империи мы еще расскажем.
Продолжение следует…
Информация