Возвращаясь к вопросу о будущем ФРС
25 июля 2012 Конгресс высказался в поддержку закона об аудите Федерального Резерва (Audit the Fed Bill): «за» 327 конгрессменов, «против» - 98. Автор закона – республиканец Рон Пол ожидает, что закон наверняка должен умереть в Сенате, но у него есть надежда, что это не будет смертью его инициативы. Лидер большинства в Сенате, демократ Гарри Рэйд (Harry Reid), не уверен, что он найдет время для рассмотрения закона в этом году.
С 1999 года конгрессмен последовательно вносит на рассмотрение Конгресса законопроекты об устранении ФРС. В Законе о ФРС сказано, что «срок хартии устанавливается максимально допустимым законом» (In the synopsis of the law on the Congressional Register, it says: "The term of this Charter shall be the maximum allowable by law", and the law on this is well established and plain: 99 years is the maximum legal charter available to the States or Federal Government... ).
Реформа финансовой системы Алана Гринспена
Больше всего в просмотре новостей американских СМИ поражает присутствие биржевых тиккеров, будь то нижняя строка экрана телевизора или левая часть монитора компьютера. Тиккеры - это такие электронные дорожки, по которым в режиме реального времени бегают котировки ценных бумаг. Те американцы, кто конкретно подсел на игле биржевых спекуляций, свободное время обычно проводят за монитором компьютера, судорожно сжимая в одной руке мышку, готовую молниеносным «кликом» отправить заявку брокеру. Сколько случилось самоубийств по всей стране из-за неудачных игр и огромных долгов на брокерском счете — истории наверное никогда не уточнить, но денег было потеряли не меряно.
Что неудивительно – в США подрастающее поколение спит и видит себя программистами и биржевыми трейдерами. Нерушимая дружба новых технологий с биржевым трейдингом имеет логичную связь: финансовое состояние и благополучие 99,9% всех софтверных и компьютерных компаний состоялось в одночасье именно благодаря биржевым торгам. Да и вся жизнь этих компаний строилась по хорошо накатанной схеме: «передовая компания» создается с единственной целью – поскорее пройти процедуру «go public» и очутиться на бирже. За считанные месяцы компании иногда удается «поднять» до миллиарда долларов если не больше. В конце 90-х годов акции некоторых компании в одночасье выросли в цене в 200 раз! Чтобы удержаться в разумных стоимостных пределах, приходилось постоянно проводить так называемое дробление цены.
Период с 1999 по весну 2000 года явился звездным часом всей американской «новой экономики». На небосводе взошли тысячи безымянных «дот-комов» (dot.coms), компаний, чей бизнес был напрямую связан с Интернетом. Не остались в стороне и солидные «цеховики», вроде нашего «Эмулекса» или легендарной «Сиско», обеспечивающих «железную» составляющую Интернета. Капитализация этих монстров мгновенно превысила десятки миллиардов долларов. Увы, через год все вернулось на круги своя: мыльный «Интернет-пузырь» с треском лопнул.
В 2000-х годах стало ясно, что быстрое внедрение информационных технологий в сфере денежных расчетов резко ускорило обращение безналичных платёжных средств, т.е. сократило общий оббьем потребности в таких средствах платежа. В результате возникла огромная масса свободных денег, но при этом не возникло инфляционной угрозы!
Главным в деятельности ФРС в период полномочий администрации Клинтона обычно считается успешная борьба с инфляцией – этой «ахиллесой пятой» практически всех послевоенных демократических администраций США.
Почему же при огромной, нарастающей массе свободных денег в США в 90-е годы не было инфляции, а шеф ФРС Алан Гринспен заметил перегрев американской экономики только в середине 1999? У нас нет ответа. Скорее всего инфляция имела место в сфере безналичного обращения, т.е. была скрытой (как в свое время в СССР), а потому ее просто не посчитали. Точнее не учли огромных расходов американцев на финансовые игры на фондовом рынке, где вовсю шла спекуляция акциями ИТ-компаний.
И дело не только в том, что посчитать инфляцию по максимальному денежному агрегату, учитывающему стоимость коммерческих ценных бумаг (L), всегда было очень сложно. Быстрое распространение информационных технологий в финансово-кредитной и банковской сфере, появление интернет-банкинга и проч. привело к созданию новых электронных платежных средств, оборот которых со стороны государства (ФРС) стало сложнее. Более того, долларовая масса таких платежных средств могла существенно нарастать независимо от усилий ФРС, что в немалой степени способствовала благословленная Гринспеном реформа финансовой системы США.
Речь идет о принятом осенью 1999 законе Грэмма-Лича-Блайли (Gramm – Leach – Bliley Act, P.L. 106 – 102, 12 USC 1811.) о модернизации финансовой системы, который стал самым масштабным подарком для «новой информационной экономики» США. Этим важнейшим экономическим решением Конгресс отменил введенные в 1932г. Законом Гласа-Стигалла фундаментальные ограничения на холдинговые обьединения банков, гарантийных фондов (работающих с ценными бумагами) страховых и иных компаний, предоставляющих финансовые услуги.
Принятый в ходе реформы американской банковской системы 1932г. знаменитый закон Гласа-Стигалла запретил банкам заниматься спекулятивным страхованием ценных бумаг и андерайтингом (т.е гарантировать их размещение среди инвесторов). В соответсвии с этим законом цена бумаг не могла произвольно декларироваться эмитентом или поддерживающим его банком, а определялась на бирже в ходе торгов. Таким образом банки лишались возможности «надувать пузыри», гарантируя номинальную ликвидность акций и других обязательств частных компаний (подобные операции в начале 30-х годов были очень рискованные). Можно сказать, что именно закон Гласа-Стигалла обеспечил инвестициями реальный сектор экономики США и сыграл огромную роль в ее выходе из тяжелейшего кризиса 1929-1930гг.
В современной конкурентной экономике наибольшим авторитетом пользуется не трудящиеся (получающий заработную плату), не капиталист (организатор производства ходовых товаров), не удачно играющий на бирже (спекуляции ценными бумагами), и даже не рантье (получающий проценты по банковским вкладам или ренту со своей собственности), а эмитент векселей, т.е. тот, кто смог убедить (или заставить) достаточно большое количество участников рынка использовать свои обязательства (эмиссию платежных средств). Доход такого эмитента называется «сеньоражем», а его главным получателем является Казначейство США.
Закон Грэмма-Лича-Блайли невольно создал ситуацию, в которой США в большом масштабе начали делиться «сеньоражем» с Ит-компаниями, проводящими политику быстрой капитализации, при этом цены на их акции ориентировались на прогнозируемый (гипотетический) синергетический эффект и поддерживались правительственными расходами. Получать такой «сеньораж» стали и те финансовые компании, которые размещали эмитируемые ими акции (правдами-неправдами продавали их за реальные деньги) по завышенной цене.
Шеф ФРС, следя своим монетаристским традициям сдерживания инфляции, с помощью закона Грэмма-Лича-Блайли стимулировал перевод огромного количества свободных денег с денежного рынка на фондовый, и, таким образом, практически весь «инфляционный навес» обрушился на те доллары, на которые приобретались акции ИТ-компаний. Обесцененная огромная масса денег, вложенная в чрезвычайно дорогую капитализацию ИТ-компаний, не предьявила спрос на внутреннем потребительском рынке, где инфляцию обычно измеряют динамикой цен.
Фактически в 1999 президент Клинтон отменил запрет на финансовые спекуляции и способствовал снижению государственного контроля за эмиссией акций, а также продолжению роста котировок акций американских компаний намного выше их стоимости. Вооруженные законом Грэмма-Лича-Блайли финансовые компании получили в 21 веке право предлагать своим клиентам не только банковские услуги, но и страхование их активов (акций и облигаций).
Ухватившись за эти информационно-коммуникационные технологии, американские инвесторы отвернулись от промышленности (реального сектора), и занялись «надуванием пузырей», масштабными операциями с электронными суррогатами денег. Эта деятельность подорвала развитие не только американской промышленности, но и американской экономики.
Что и для чего делает ФРС
ФРС США более всего известна своим влиянием на сокращение или увеличение обьёма свободно обращающихся в экономике денег, т.е. на предложение денег. Содержание этого понятия сводится к (реальному) количеству обращающихся в экономике платёжных средств, имеющихся в конкретный промежуток времени в финансовой системе США.
Соответственно, если количество платёжных средств, которые обращающихся в экономике, больше или меньше, ФРС получает ложную картину происходящего.
ФРС на основе реальных данных проводит текущий анализ (мониторинг) состояния национальной экономики, на основе которых определяются меры государственной макроэкономической политики:
- ставка по кредитам федеральных фондов;
- учетная ставка.
Эти ставки представляют собой ориентиры для межбанковских кредитов, а также кредитов, предоставляемыми федеральными фондами коммерческим банкам. Используя эти наиболее гибкие и популярные инструменты монетарной политики, ФРС оказывает влияние на предложение денег.
Если предложение денег отстает от потребности экономики (то есть ставки, по которым банки кредитуют клиентов высоки потому что денег немного), ФРС включает обогреватель – на заседании FOMC снижает базисную учетную ставку процента и выкупает у банков государственные долговые обязательства (облигации Казначейства США), таким образом вбрасывая в обращение дополнительные платежные средства. Налички у банков становится больше, это облегчает условия, по которым банки могут ссужать деньги, возникают новые возможности для бизнеса и потребителей. Это стимулирует экономику в целом.
Напротив, если предложение денег чрезмерно и экономика не успевает их «переваривать», возникает переполнение каналов денежного обращения, что представляет собой угрозу инфляции (когда цены постоянно растут). В этом случает действия ФРС напоминают холодильник – базисная учетная ставка процента повышается, на свободном рынке выбрасываются государственные обязательства. Эти меры сокращают денежные резервы банков, банки ужесточают условия получения коммерческих и инвестиционных кредитов, предложение денег сокращается, деловая активность предпринимателей притормаживается, но экономика в целом спасается от инфляции.
Во всем этом главное следующее: в современных США наличность составляет лишь 5-6% общего обьема расчетов. Основная часть расчетов (95%) осуществляется банками безналичным способом, через систему электронных платежей.
Из этого следует, что в результате ужесточения глобальной конкуренции государство может собирать влиять на спрос платежных средств только тогда, когда оно имеет возможность наращивать свои долги, по которым платит не собирается. Одним из наиболее распространённих способов подобного заимствования является компенсация бюджетных потерь путем насильственного разбавления денежной массы (эмиссии необеспеченных денег или облигаций). Этот способ называют «методом суверена(сеньора)», а получаемые государством дополнительные доходы от этой деятельности называют эмиссионным налогом, или «сеньоражем».
Исследуя историю «сеньоража», экономисты увидели следующие тенденции:
- в 1970-2000-х годы – платежные средства, обслуживающие мировую экономику, в основной своей массе из наличных превратились в безналичные (а по существу в электронные). Основная часть денежных расходов населения и компаний США, стала обслуживаться электронными платежными средствами (важнейшее место здесь занимают электронная торговля, заработная плата по карточкам, игра на фондовом рынке (приобретение и продажа акций));
- после 2000 года сфера расчетов, обслуживаемая электронными средствами, резко расширилась, возникли непрозрачные схемы переводов (здесь эмигранты постарались – пересылая в бедные страны миллиарды долл). Развитые страны не в состоянии ограничить этот финансовый трафик, поскольку ужесточение контроля над этим каналом может нанести громадный ущерб их экономике и вызвать обратный эффект. Поэтому возникли множество частных эмитентов (они были и раньше, но с появлением интернета обрели «второе дыхание»). Еще один важный сдвиг: если доллар раньше привлекал к себе конкурентоспособностью американских товаров и услуг, то в 21 веке конкурентоспособность системы эмитента практически полностью зависит от имиджа (авторитета) эмитента. Иначе говоря, и доллар ФРС, и средства обмена других частных эмитентов основываются, в первую очередь, на финансовом имидже своего эмитента, а потом уже на организационные ресурсы эмитента. Парадокс 21 века в том, что в наше время черного и белого пиара обеспечить повышения авторитета эмитента существенно проще, а потому главные усилия прилагаются не столько к совершенствованию реальной составляющей платежных средств эмитентов (мощной экономической базы в ее традиционном понимании), сколько к раскручиванию имиджа этих средств.
Кто же эти эмитенты? Это интернет-банкинг, эмитенты анонимных электронных карточек и виртуальных счетов, с помощью которых можно анонимно расплачиваться в реальных и виртуальных магазинах. Разница между карточками того или иного эмитента, и «наличными» деньгами электронной платежной системы огромна. Обычная кредитка (или дебетовая) карточки выдается тем или иным банком, предоставляя доступ тем, кто открыл счет в банке. Платежи по этой карточке привязаны к конкретному человеку. Не стоит сбрасывать со счетов и фантастические возможности самого факта наличия собственного «авуара» налички, которым можно по разному манипулировать практически онлайн. Все это способствует тому, что рано или поздно частные расчётные системы обязательно вытеснят с рынка необеспеченные государственные деньги «суверена-сеньора».
И лидеры частного бизнеса, вынашивающие планы дальнейшей либерализации системы денежного обращения, ориентируются на вытеснение контролируемых государством денег частными электронными платежными средствами государству будет еще сложнее осуществлять функции макроэкономического регулирования и обеспечить устойчивость рыночной экономики. В таких условиях можно говорить не о стабильности национальной экономики, а об устойчивом развитии той или иной корпорации, располагающей собственной денежной системой.
Последствия снижения макроэкономического регулирования ФРС экономики США.
В эпоху распространения информационно-банковских технологий возникают справедливые сомнения насчет самодостаточности традиционных методов макроэкономического регулирования денежного обращения. В самом деле, можно ли ориентироваться на показатели инфляции в США, если они перестали отражать динамику покупательной способности подавляющей части заработанных долларов, находящихся в личном (5%) и безналичном (95%) обращении.
Основные макроэкономические показатели, которые отслеживаются ФРС:
- количество денег в обращении – широкое распространение электронных денег резко ускорило их оборот и привело к явной избыточности находящихся в обращении платежных средств ;
- инфляция – распространение конкурирующих между собой частных платежных систем делает макроэкономические оценки инфляции в экономике США слишком неточными;
- и уровень безработицы – распространение «финансовых роботов» и подобных им программ вскоре приведет к массовой неконтролируемой коммерческой деятельности, что делает неправдивой оценку уровня безработицы.
Получается, что чуть ли не основной причиной принимаемых ФРС решений становится политически мотивированная интуиция ее председателя, что и подрывает доверие к доллару как резервной валюте.
Нельзя интернету сказать – «стоп»!
Фактически ФРС внастоящее время потеряла «монополию» на качественный анализ экономики. Используя те же вычислительные машины, что и ФРС, большие компании, загрузив эти суперкомпьютеры экономическим «софтом», цель которого – поиск исходных статистических данных национальной и международной информации и практически неограниченный спектр показателей бизнес-мониторинга. Такая компания ориентируется в экономических вопросах не хуже правительства.
Робот этой компании, использующий вычислительные мощности суперкомпьютера, минисуперкомпьютера или кластера компьютеров (да и обычного 4 ядерника, чего уж мелочится :);), обученный методам автоматизированного поиска выгодных (спекулятивных) инвестиционных возможностей (например, игры на разнице между доходностью приобретаемых акций и ставкой процента по кредиту, взятой на их покупку), может круглые сутки абсолютно легально сканировать мировую финансовую систему в поисках дешевых кредитов и выгодных финансовых инструментов (игровых площадок).Находясь в любой точке Земли, открыв специальный банковский счет и используя дешевую и надежную систему электронных переводов для получения кредитов у одних финансовых систем, одновременно вкладывая эти деньги в игру на других площадках, миллионы роботов, производительность которых обеспечивают многоядерные процессоры Intel или AMD, осуществляют масштабные спекуляции с американской валютой и фондовым рынком США, способствуют разрушению механизма регулирования денежного обращения и макроэкономического регулирования рыночной экономики в целом, подрывает доверие мирового сообщества к резервной валюте, еще более усугубляя те диспропорции, которые возникли в связи с отменой золотого эквивалента доллара.
В результате широкого распространения «финансовых роботов», вся глобальная конкуренция вырождается до уровня драки между ними (виртуальной игры между компьютерными софтинками).
Неочевидно, но что то внутри подсказывает, что победителем в подобной рыночной игре «чистого знания» окажется та программа, в которой интересы человека, страны или общества учитываются меньше всего.
«Быки делают деньги. Медведи делают деньги. Кабаны идут под нож». (популярная поговорка на Уолл-стрит)
6 мая 2010 года из американского фондового рынка аккурат за 20 минут испарилось 862 миллиарда долларов. Падение индекса Доу-Джонса (990 пунктов) стало самым головокружительным за все годы существования биржи. Продолжалось падение всего… 5 минут (с 14:42 по 14:47), после чего рынок как ошпаренный отыграл за 90 секунд обратно 543 индексных пункта. Такого спектакля на бирже США еще не наблюдали!
Катастрофа оживает лишь в деталях: в 14 часов 47 минут ценные бумаги около 200 компаний полностью утратили свою ценность В прямом смысле слова: их текущие котировки оказались в диапазоне от 1 до 3 центов! Поскольку биржа по определению — это «игра с нулевой суммой», то миллиарды, заработанные одними участниками биржи, означают те же самые деньги, потерянные другими.
После такой арифметики разговоры об уникальных возможностях эпохи дикой приватизации в СНГ уже не впечатляют. Хотя бы потому, что спектакли, разыгрываемые в 2010 году на американских биржах, позволяют преодолеть расстояние от небытия до сказочного богатства за считанные минуты!
Виновного нашли в мае: разъяренная SEC ткнула пальцем в HFT(high-frequency trading) - «высокочастотная торговля». HFT-технологии позволяют трейдерам мгновенно анализировать огромные массивы рыночной информации и реализовывать инвестиционные стратегии. Высокочастотный трейдинг характеризуется громадным количеством сделок внутри одного торгового дня, открытием позиций лишь на короткое время (вплоть до нескольких секунд), фиксацией прибыли при первых же незначительных изменениях в котировках ценных бумаг — компьютеризированные торговые алгоритмы, которые в наше время обеспечивают свыше 70% биржевого оборота.
Формальная привязка Высокочастотного Трейдинга (HFT, High Frequency Trading) к обвалу состоялась уже к середине мая. 16 числа «Нью-Йорк Таймс» опубликовала миленькую то ли рекламную, то ли охранительную статью («Speedy New Traders Make Waves Far From Wall Street») о том, как по разным городам и весям Америки сидят молодые люди в возрасте от 20 до 40 лет, одетые в маечки, джинсики и бейсболки, и торгуют чуть ли не из собственных спален на бирже, задействуя хитроумные научные алгоритмы. По версии журналистки «Нью-Йорк Таймс» Джулии Кресуэлл, высокочастотники, отчаявшись в какой-то момент проанализировать по-научному рынок, взяли да и отключили свои суперкомпьютеры. «В полдень 6 мая, когда фондовый рынок начал погружаться в молниеносный обвал, кто-то (в компании Tradeworx) подошел к компьютеру и набрал на клавиатуре HF STOP: все продать и отключиться. То, что за этим последовало, заставило содрогнуться весь финансовый мир».
Основа HFT – так называемые flash orders, скоростные биржевые заявки, смысл которых в следующем. За определенную мзду биржи предоставляют «избранным» клиентам возможность видеть поступающие на общий терминал заявки участников торгов раньше всех остальных. Зазор обычно составляет 30 миллисекунд. Для супермощных компьютеров, которыми оснащены высокочастотные трейдеры, этого времени более чем достаточно, чтобы проанализировать заявки и разместить собственные – упреждающие. Эффективность их напрямую будет зависеть от заявок, которые в следующее мгновение поступят на рынок.
Виновника рыночного обвала – HFT, то его маленько потрепали в кулуарах Конгресса и Сената, припугивая чуть ли не законодательным запретом, да и предали общественному забвению.
Почему предали – ясно: главными фигурами высокочастотного трейдинга в Америке являются Goldman Sachs, Morgan Stanley и еще десяток крупнейших банков – они-то и обеспечивают 70% HFT ежедневного биржевого оборота.
Former senior Goldman Sachs executive Greg Smith.
Сразу после «сбоя в работе биржи» (таково официальное название спектакля от 6 мая) у широкой общественности возникло неодолимое желание хоть краем глаза взглянуть на таинственных везунчиков, для которых обвал рынка обернулся золотым дождем.
Cпециалисты Nanex показывают, что аналогичные случаи, правда, в меньшем масштабе, уже происходили на бирже 30 октября 2009 года и 28 января 2010 года.
В нокаут за 9 секунд!
Почти два года о HFT никто не вспоминал, а события 6 марта 2010 года сохранились в коллективной памяти как досадная техническая ошибка или чья-то оплошность. А недавно, 23 марта 2012 года, произошло событие, которое с полной явственностью продемонстрировало: «техническая ошибка» тихо эволюционировала в оружие столь разрушительной мощности, что, кажется, было заимствовано из арсеналов фантастических «Звездных войн» будущего.
Событие, о котором идет речь, не обладало фактурной эффектностью (молниеносный обвал рынка на тысячу пунктов!), поэтому заметили его разве что узкие профессионалы биржевого трейдинга. И напрасно общественность уделила ему столь мало внимания! По далеко идущим последствиям и заложенному потенциалу инцидент 23 марта 2012 года на порядок превосходит шалости HFT двухлетней давности.
Речь идет о неудавшейся попытке американской компании BATS Global Markets провести IPO. Попытка вывести акции на биржу продолжалась ровно ... 9 секунд, в течение которых бумаги компании в прямом смысле слова обесценились практически до нуля, торги по ним были приостановлены, а через некоторое время руководство компании сконфуженно заявило о полном отказе выходить на биржу в обозримом будущем.
Вину, как и двумя годами ранее, официально возложили на «программный сбой», однако на беду SEC и всех задействованных в драме структур нашелся случайный свидетель, который не только запротоколировал инцидент вплоть до миллисекунды, но и проанализировал каждую из 567 биржевых сделок, совершенных за 9 секунд с ценными бумагами BATS. Из анализа явствовало, что никакого «программного сбоя» не было и в помине, а крах IPO стал результатом работы скрытого злокачественного компьютерного алгоритма, запущенного с терминалов неопознанной компании, имеющей прямой выход на электронную биржу NASDAQ. Алгоритма, который целенаправленно выполнял поставленную перед ним четкую задачу: уничтожить IPO BATS!
Инцидент с IPO BATS продемонстрировал, что, кроме пассивного «отключения», алгоритмы HFT умеют еще «включаться» и действовать в нужный момент и в нужном месте таким образом, что любая ценная бумага может быть уничтожена за считанные секунды! Но мало ли сколько IPO проводят в Америке ежегодно никому не известные компании? Одной больше, одной меньше... В том-то и дело, что BATS — вовсе не рядовой бизнес сам по себе, а - чего тут скромничать! - третья по величине торговая биржа в США! Главными инвесторами BATS выступили Lehman Brothers, Getco, Wedbush, Lime и Deutsche Bank. Имена все звучные — чего стоят одни только покойные братья Леман! — однако же и объединенные печальной стигматой: неудачники! В глаза бросается отсутствие подлинных фаворитов — компаний, реально определяющих мировую финансовую политику.
27 января 2006 года BATS открылась для реализации «высокоскоростного, высокообъемного, анонимного алгоритмического трейдинга» и благодаря демпинговым комиссионным всего за несколько месяцев оттянула на себя 10% всего биржевого объема Америки (более 50 миллионов сделок ежедневно)! Торги на BATS перенесли более 270 брокерско-дилерских контор, причем не только из США, но и Европы с Азией.
В 2008 BATS Global Markets, которая управляла к тому времени уже тремя площадками (двумя по акциям и одной по опционам), вышла на чистую прибыль. В 2012 коммерческий успех альтернативной биржевой площадки для высокочастотного трейдинга в конце концов предопределил решение отцов-основателей сделать компанию публичной. Изюминка IPO BATS заключалась в том, что андеррайтеры решили отправить акции компании в большое плавание через ее же собственную торговую площадку! Не через традиционные NYSE и NASDAQ…
При выведении акций BATS на биржу к главным андеррайтерам присоединились Citibank, Credit Suisse, Morgan Stanley и JPMorgan, но даже в расширенном варианте списку недостает как минимум одного имени, которое само по себе вполне перевешивает остальные: Goldman Sachs.
В свете сказанного события 23 марта 2012 года смотрятся неправдоподобнее самой ненаучной фантастики. Между тем факт остается фактом: размещение бумаг BATS началось в 11 часов 14 минут 18 секунд и завершилось в 11 часов 14 минут 27 секунд. 9 секунд торгов — и полный провал!
Реконструировать драматические события помог Nanex (тот самый случайный свидетель!) — крупнейший в США поставщик сверхточной биржевой информации. Nanex отслеживает, фиксирует, а затем продает трейдерам всю хронографию биржевой жизни Америки с точностью до сотых и тысячных долей секунды. Аналитики компании за считанные дни после инцидента провели собственное расследование, которое и показало, что никакого «программного сбоя» не было!
По первой сделке, проведенной на площадке самой BATS, прошла львиная доля акций — 1 миллион 200 тысяч акций. Дальше события развивались следующим образом:
-в первые тысячные доли секунды, начиная со второй, котировка вырастает до 15,75 — происходит обмен 800 акциями, который осуществляется уже на бирже NASDAQ;
-далее в диапазоне секунды проходит цепочка следующих одно за другим падений: $14 — $13 — $10,23 — $8,03 — $5,79 — $4,17 — $3,01. Все сделки проводятся на NASDAQ;
-на второй секунде жизни IPO BATS продолжил падение: $2,17 — $1,15 – $0,76 — $0,0002 (две сотых одного цента!). Всего было произведено 444 трейда по 100 долларов каждый, и все сделки прошли на NASDAQ;
-наступает пауза на секунду, затем в 11 часов 14 минут 21 секунду проходит закрепляющая сделка по 3 цента за акцию BATS;
-в 11 часов 14 минут 27 секунд цена вырастает до 4 центов,.
-в 11 часов 14 минут 33 секунды на всех табло загорается надпись «Halted»: включились биржевые прерыватели, которые автоматически прекращают торги по акции, если ее котировка изменяется выше дозволенного лимита.
- Руководство BATS заявляет о снятии IPO с торгов.
После ошеломительного конфуза генеральный директор и президент компании Джо Раттерман выступил с публичным обращением к инвесторам, в котором извинился за катастрофу и полностью возложил вину на «сбой в программном обеспечении» (software glitch): «Это страшный позор. Мы чувствуем себя ужасно. Вся ответственность лежит на нашей компании. Мы берем на себя ответственность. Никаких внешних влияний со стороны не было».
Последняя фраза смотрится очень пикантно, поскольку если уж посторонний Nanex с легкостью обнаружил ордера-убийцы, поступившие с терминалов NASDAQ, инженеры BATS могли сделать это еще быстрее, анализируя внутренний трафик по сделкам с акциями собственной компании. И безусловно обнаружили. Однако BATS предпочла не раздувать скандал.
Беспрецедентная ситуация
Слабеющие государственные деньги США вытесняются частными финансовыми инструментами в основной массе платёжно-расчетных сделок. И, по нашему мнению, еще не скоро будет достигнут тот уровень быстродействия и ёмкости памяти компьютеров, а также пропускной способности каналов связи, достаточный для того, чтобы частные расчетные системы смогли обеспечить сбор качественной первичной информации о финансовых потоках, сделках и другой подноготной использующих их субьектов.
ФРС оказалась бессильной перед желающими заработать в интернете, а потому защитить доллар она просто не в состоянии. Если угодно, сейчас ФРС оказалась в ситуации старого мастера начала ХХ века, играющего с современной шахматной программой уровня супергроссмейсера. Для сохранения лица, мастеру остается лишь надеяться изменить правила игры...
http://hotair.com/archives/2012/07/25/house-votes-to-audit-the-federal-reserve/
http://www.spiegel.de/international/world/west-wing-the-shrinking-influence-of-the-us-federal-reserve-a-562291.html
http://www.washingtonpost.com/wp-dyn/content/article/2010/11/17/AR2010111705316.html
http://offline.business-magazine.ru/2012/194/344703/ freedomworks.org/blog/jborowski/top-10-reasons-to-end-the-federal-reserve
http://www.infowars.com/the-audit-the-fed-bill-gets-passed-by-the-house-but-obama-and-the-democrats-are-going-to-kill-it/
http://habrahabr.ru/post/97515/
С 1999 года конгрессмен последовательно вносит на рассмотрение Конгресса законопроекты об устранении ФРС. В Законе о ФРС сказано, что «срок хартии устанавливается максимально допустимым законом» (In the synopsis of the law on the Congressional Register, it says: "The term of this Charter shall be the maximum allowable by law", and the law on this is well established and plain: 99 years is the maximum legal charter available to the States or Federal Government... ).
Реформа финансовой системы Алана Гринспена
Больше всего в просмотре новостей американских СМИ поражает присутствие биржевых тиккеров, будь то нижняя строка экрана телевизора или левая часть монитора компьютера. Тиккеры - это такие электронные дорожки, по которым в режиме реального времени бегают котировки ценных бумаг. Те американцы, кто конкретно подсел на игле биржевых спекуляций, свободное время обычно проводят за монитором компьютера, судорожно сжимая в одной руке мышку, готовую молниеносным «кликом» отправить заявку брокеру. Сколько случилось самоубийств по всей стране из-за неудачных игр и огромных долгов на брокерском счете — истории наверное никогда не уточнить, но денег было потеряли не меряно.
Что неудивительно – в США подрастающее поколение спит и видит себя программистами и биржевыми трейдерами. Нерушимая дружба новых технологий с биржевым трейдингом имеет логичную связь: финансовое состояние и благополучие 99,9% всех софтверных и компьютерных компаний состоялось в одночасье именно благодаря биржевым торгам. Да и вся жизнь этих компаний строилась по хорошо накатанной схеме: «передовая компания» создается с единственной целью – поскорее пройти процедуру «go public» и очутиться на бирже. За считанные месяцы компании иногда удается «поднять» до миллиарда долларов если не больше. В конце 90-х годов акции некоторых компании в одночасье выросли в цене в 200 раз! Чтобы удержаться в разумных стоимостных пределах, приходилось постоянно проводить так называемое дробление цены.
Период с 1999 по весну 2000 года явился звездным часом всей американской «новой экономики». На небосводе взошли тысячи безымянных «дот-комов» (dot.coms), компаний, чей бизнес был напрямую связан с Интернетом. Не остались в стороне и солидные «цеховики», вроде нашего «Эмулекса» или легендарной «Сиско», обеспечивающих «железную» составляющую Интернета. Капитализация этих монстров мгновенно превысила десятки миллиардов долларов. Увы, через год все вернулось на круги своя: мыльный «Интернет-пузырь» с треском лопнул.
В 2000-х годах стало ясно, что быстрое внедрение информационных технологий в сфере денежных расчетов резко ускорило обращение безналичных платёжных средств, т.е. сократило общий оббьем потребности в таких средствах платежа. В результате возникла огромная масса свободных денег, но при этом не возникло инфляционной угрозы!
Главным в деятельности ФРС в период полномочий администрации Клинтона обычно считается успешная борьба с инфляцией – этой «ахиллесой пятой» практически всех послевоенных демократических администраций США.
Почему же при огромной, нарастающей массе свободных денег в США в 90-е годы не было инфляции, а шеф ФРС Алан Гринспен заметил перегрев американской экономики только в середине 1999? У нас нет ответа. Скорее всего инфляция имела место в сфере безналичного обращения, т.е. была скрытой (как в свое время в СССР), а потому ее просто не посчитали. Точнее не учли огромных расходов американцев на финансовые игры на фондовом рынке, где вовсю шла спекуляция акциями ИТ-компаний.
И дело не только в том, что посчитать инфляцию по максимальному денежному агрегату, учитывающему стоимость коммерческих ценных бумаг (L), всегда было очень сложно. Быстрое распространение информационных технологий в финансово-кредитной и банковской сфере, появление интернет-банкинга и проч. привело к созданию новых электронных платежных средств, оборот которых со стороны государства (ФРС) стало сложнее. Более того, долларовая масса таких платежных средств могла существенно нарастать независимо от усилий ФРС, что в немалой степени способствовала благословленная Гринспеном реформа финансовой системы США.
Речь идет о принятом осенью 1999 законе Грэмма-Лича-Блайли (Gramm – Leach – Bliley Act, P.L. 106 – 102, 12 USC 1811.) о модернизации финансовой системы, который стал самым масштабным подарком для «новой информационной экономики» США. Этим важнейшим экономическим решением Конгресс отменил введенные в 1932г. Законом Гласа-Стигалла фундаментальные ограничения на холдинговые обьединения банков, гарантийных фондов (работающих с ценными бумагами) страховых и иных компаний, предоставляющих финансовые услуги.
Принятый в ходе реформы американской банковской системы 1932г. знаменитый закон Гласа-Стигалла запретил банкам заниматься спекулятивным страхованием ценных бумаг и андерайтингом (т.е гарантировать их размещение среди инвесторов). В соответсвии с этим законом цена бумаг не могла произвольно декларироваться эмитентом или поддерживающим его банком, а определялась на бирже в ходе торгов. Таким образом банки лишались возможности «надувать пузыри», гарантируя номинальную ликвидность акций и других обязательств частных компаний (подобные операции в начале 30-х годов были очень рискованные). Можно сказать, что именно закон Гласа-Стигалла обеспечил инвестициями реальный сектор экономики США и сыграл огромную роль в ее выходе из тяжелейшего кризиса 1929-1930гг.
В современной конкурентной экономике наибольшим авторитетом пользуется не трудящиеся (получающий заработную плату), не капиталист (организатор производства ходовых товаров), не удачно играющий на бирже (спекуляции ценными бумагами), и даже не рантье (получающий проценты по банковским вкладам или ренту со своей собственности), а эмитент векселей, т.е. тот, кто смог убедить (или заставить) достаточно большое количество участников рынка использовать свои обязательства (эмиссию платежных средств). Доход такого эмитента называется «сеньоражем», а его главным получателем является Казначейство США.
Закон Грэмма-Лича-Блайли невольно создал ситуацию, в которой США в большом масштабе начали делиться «сеньоражем» с Ит-компаниями, проводящими политику быстрой капитализации, при этом цены на их акции ориентировались на прогнозируемый (гипотетический) синергетический эффект и поддерживались правительственными расходами. Получать такой «сеньораж» стали и те финансовые компании, которые размещали эмитируемые ими акции (правдами-неправдами продавали их за реальные деньги) по завышенной цене.
Шеф ФРС, следя своим монетаристским традициям сдерживания инфляции, с помощью закона Грэмма-Лича-Блайли стимулировал перевод огромного количества свободных денег с денежного рынка на фондовый, и, таким образом, практически весь «инфляционный навес» обрушился на те доллары, на которые приобретались акции ИТ-компаний. Обесцененная огромная масса денег, вложенная в чрезвычайно дорогую капитализацию ИТ-компаний, не предьявила спрос на внутреннем потребительском рынке, где инфляцию обычно измеряют динамикой цен.
Фактически в 1999 президент Клинтон отменил запрет на финансовые спекуляции и способствовал снижению государственного контроля за эмиссией акций, а также продолжению роста котировок акций американских компаний намного выше их стоимости. Вооруженные законом Грэмма-Лича-Блайли финансовые компании получили в 21 веке право предлагать своим клиентам не только банковские услуги, но и страхование их активов (акций и облигаций).
Ухватившись за эти информационно-коммуникационные технологии, американские инвесторы отвернулись от промышленности (реального сектора), и занялись «надуванием пузырей», масштабными операциями с электронными суррогатами денег. Эта деятельность подорвала развитие не только американской промышленности, но и американской экономики.
Что и для чего делает ФРС
ФРС США более всего известна своим влиянием на сокращение или увеличение обьёма свободно обращающихся в экономике денег, т.е. на предложение денег. Содержание этого понятия сводится к (реальному) количеству обращающихся в экономике платёжных средств, имеющихся в конкретный промежуток времени в финансовой системе США.
Соответственно, если количество платёжных средств, которые обращающихся в экономике, больше или меньше, ФРС получает ложную картину происходящего.
ФРС на основе реальных данных проводит текущий анализ (мониторинг) состояния национальной экономики, на основе которых определяются меры государственной макроэкономической политики:
- ставка по кредитам федеральных фондов;
- учетная ставка.
Эти ставки представляют собой ориентиры для межбанковских кредитов, а также кредитов, предоставляемыми федеральными фондами коммерческим банкам. Используя эти наиболее гибкие и популярные инструменты монетарной политики, ФРС оказывает влияние на предложение денег.
Если предложение денег отстает от потребности экономики (то есть ставки, по которым банки кредитуют клиентов высоки потому что денег немного), ФРС включает обогреватель – на заседании FOMC снижает базисную учетную ставку процента и выкупает у банков государственные долговые обязательства (облигации Казначейства США), таким образом вбрасывая в обращение дополнительные платежные средства. Налички у банков становится больше, это облегчает условия, по которым банки могут ссужать деньги, возникают новые возможности для бизнеса и потребителей. Это стимулирует экономику в целом.
Напротив, если предложение денег чрезмерно и экономика не успевает их «переваривать», возникает переполнение каналов денежного обращения, что представляет собой угрозу инфляции (когда цены постоянно растут). В этом случает действия ФРС напоминают холодильник – базисная учетная ставка процента повышается, на свободном рынке выбрасываются государственные обязательства. Эти меры сокращают денежные резервы банков, банки ужесточают условия получения коммерческих и инвестиционных кредитов, предложение денег сокращается, деловая активность предпринимателей притормаживается, но экономика в целом спасается от инфляции.
Во всем этом главное следующее: в современных США наличность составляет лишь 5-6% общего обьема расчетов. Основная часть расчетов (95%) осуществляется банками безналичным способом, через систему электронных платежей.
Из этого следует, что в результате ужесточения глобальной конкуренции государство может собирать влиять на спрос платежных средств только тогда, когда оно имеет возможность наращивать свои долги, по которым платит не собирается. Одним из наиболее распространённих способов подобного заимствования является компенсация бюджетных потерь путем насильственного разбавления денежной массы (эмиссии необеспеченных денег или облигаций). Этот способ называют «методом суверена(сеньора)», а получаемые государством дополнительные доходы от этой деятельности называют эмиссионным налогом, или «сеньоражем».
Исследуя историю «сеньоража», экономисты увидели следующие тенденции:
- в 1970-2000-х годы – платежные средства, обслуживающие мировую экономику, в основной своей массе из наличных превратились в безналичные (а по существу в электронные). Основная часть денежных расходов населения и компаний США, стала обслуживаться электронными платежными средствами (важнейшее место здесь занимают электронная торговля, заработная плата по карточкам, игра на фондовом рынке (приобретение и продажа акций));
- после 2000 года сфера расчетов, обслуживаемая электронными средствами, резко расширилась, возникли непрозрачные схемы переводов (здесь эмигранты постарались – пересылая в бедные страны миллиарды долл). Развитые страны не в состоянии ограничить этот финансовый трафик, поскольку ужесточение контроля над этим каналом может нанести громадный ущерб их экономике и вызвать обратный эффект. Поэтому возникли множество частных эмитентов (они были и раньше, но с появлением интернета обрели «второе дыхание»). Еще один важный сдвиг: если доллар раньше привлекал к себе конкурентоспособностью американских товаров и услуг, то в 21 веке конкурентоспособность системы эмитента практически полностью зависит от имиджа (авторитета) эмитента. Иначе говоря, и доллар ФРС, и средства обмена других частных эмитентов основываются, в первую очередь, на финансовом имидже своего эмитента, а потом уже на организационные ресурсы эмитента. Парадокс 21 века в том, что в наше время черного и белого пиара обеспечить повышения авторитета эмитента существенно проще, а потому главные усилия прилагаются не столько к совершенствованию реальной составляющей платежных средств эмитентов (мощной экономической базы в ее традиционном понимании), сколько к раскручиванию имиджа этих средств.
Кто же эти эмитенты? Это интернет-банкинг, эмитенты анонимных электронных карточек и виртуальных счетов, с помощью которых можно анонимно расплачиваться в реальных и виртуальных магазинах. Разница между карточками того или иного эмитента, и «наличными» деньгами электронной платежной системы огромна. Обычная кредитка (или дебетовая) карточки выдается тем или иным банком, предоставляя доступ тем, кто открыл счет в банке. Платежи по этой карточке привязаны к конкретному человеку. Не стоит сбрасывать со счетов и фантастические возможности самого факта наличия собственного «авуара» налички, которым можно по разному манипулировать практически онлайн. Все это способствует тому, что рано или поздно частные расчётные системы обязательно вытеснят с рынка необеспеченные государственные деньги «суверена-сеньора».
И лидеры частного бизнеса, вынашивающие планы дальнейшей либерализации системы денежного обращения, ориентируются на вытеснение контролируемых государством денег частными электронными платежными средствами государству будет еще сложнее осуществлять функции макроэкономического регулирования и обеспечить устойчивость рыночной экономики. В таких условиях можно говорить не о стабильности национальной экономики, а об устойчивом развитии той или иной корпорации, располагающей собственной денежной системой.
Последствия снижения макроэкономического регулирования ФРС экономики США.
В эпоху распространения информационно-банковских технологий возникают справедливые сомнения насчет самодостаточности традиционных методов макроэкономического регулирования денежного обращения. В самом деле, можно ли ориентироваться на показатели инфляции в США, если они перестали отражать динамику покупательной способности подавляющей части заработанных долларов, находящихся в личном (5%) и безналичном (95%) обращении.
Основные макроэкономические показатели, которые отслеживаются ФРС:
- количество денег в обращении – широкое распространение электронных денег резко ускорило их оборот и привело к явной избыточности находящихся в обращении платежных средств ;
- инфляция – распространение конкурирующих между собой частных платежных систем делает макроэкономические оценки инфляции в экономике США слишком неточными;
- и уровень безработицы – распространение «финансовых роботов» и подобных им программ вскоре приведет к массовой неконтролируемой коммерческой деятельности, что делает неправдивой оценку уровня безработицы.
Получается, что чуть ли не основной причиной принимаемых ФРС решений становится политически мотивированная интуиция ее председателя, что и подрывает доверие к доллару как резервной валюте.
Нельзя интернету сказать – «стоп»!
Фактически ФРС внастоящее время потеряла «монополию» на качественный анализ экономики. Используя те же вычислительные машины, что и ФРС, большие компании, загрузив эти суперкомпьютеры экономическим «софтом», цель которого – поиск исходных статистических данных национальной и международной информации и практически неограниченный спектр показателей бизнес-мониторинга. Такая компания ориентируется в экономических вопросах не хуже правительства.
Робот этой компании, использующий вычислительные мощности суперкомпьютера, минисуперкомпьютера или кластера компьютеров (да и обычного 4 ядерника, чего уж мелочится :);), обученный методам автоматизированного поиска выгодных (спекулятивных) инвестиционных возможностей (например, игры на разнице между доходностью приобретаемых акций и ставкой процента по кредиту, взятой на их покупку), может круглые сутки абсолютно легально сканировать мировую финансовую систему в поисках дешевых кредитов и выгодных финансовых инструментов (игровых площадок).Находясь в любой точке Земли, открыв специальный банковский счет и используя дешевую и надежную систему электронных переводов для получения кредитов у одних финансовых систем, одновременно вкладывая эти деньги в игру на других площадках, миллионы роботов, производительность которых обеспечивают многоядерные процессоры Intel или AMD, осуществляют масштабные спекуляции с американской валютой и фондовым рынком США, способствуют разрушению механизма регулирования денежного обращения и макроэкономического регулирования рыночной экономики в целом, подрывает доверие мирового сообщества к резервной валюте, еще более усугубляя те диспропорции, которые возникли в связи с отменой золотого эквивалента доллара.
В результате широкого распространения «финансовых роботов», вся глобальная конкуренция вырождается до уровня драки между ними (виртуальной игры между компьютерными софтинками).
Неочевидно, но что то внутри подсказывает, что победителем в подобной рыночной игре «чистого знания» окажется та программа, в которой интересы человека, страны или общества учитываются меньше всего.
«Быки делают деньги. Медведи делают деньги. Кабаны идут под нож». (популярная поговорка на Уолл-стрит)
6 мая 2010 года из американского фондового рынка аккурат за 20 минут испарилось 862 миллиарда долларов. Падение индекса Доу-Джонса (990 пунктов) стало самым головокружительным за все годы существования биржи. Продолжалось падение всего… 5 минут (с 14:42 по 14:47), после чего рынок как ошпаренный отыграл за 90 секунд обратно 543 индексных пункта. Такого спектакля на бирже США еще не наблюдали!
Катастрофа оживает лишь в деталях: в 14 часов 47 минут ценные бумаги около 200 компаний полностью утратили свою ценность В прямом смысле слова: их текущие котировки оказались в диапазоне от 1 до 3 центов! Поскольку биржа по определению — это «игра с нулевой суммой», то миллиарды, заработанные одними участниками биржи, означают те же самые деньги, потерянные другими.
После такой арифметики разговоры об уникальных возможностях эпохи дикой приватизации в СНГ уже не впечатляют. Хотя бы потому, что спектакли, разыгрываемые в 2010 году на американских биржах, позволяют преодолеть расстояние от небытия до сказочного богатства за считанные минуты!
Виновного нашли в мае: разъяренная SEC ткнула пальцем в HFT(high-frequency trading) - «высокочастотная торговля». HFT-технологии позволяют трейдерам мгновенно анализировать огромные массивы рыночной информации и реализовывать инвестиционные стратегии. Высокочастотный трейдинг характеризуется громадным количеством сделок внутри одного торгового дня, открытием позиций лишь на короткое время (вплоть до нескольких секунд), фиксацией прибыли при первых же незначительных изменениях в котировках ценных бумаг — компьютеризированные торговые алгоритмы, которые в наше время обеспечивают свыше 70% биржевого оборота.
Формальная привязка Высокочастотного Трейдинга (HFT, High Frequency Trading) к обвалу состоялась уже к середине мая. 16 числа «Нью-Йорк Таймс» опубликовала миленькую то ли рекламную, то ли охранительную статью («Speedy New Traders Make Waves Far From Wall Street») о том, как по разным городам и весям Америки сидят молодые люди в возрасте от 20 до 40 лет, одетые в маечки, джинсики и бейсболки, и торгуют чуть ли не из собственных спален на бирже, задействуя хитроумные научные алгоритмы. По версии журналистки «Нью-Йорк Таймс» Джулии Кресуэлл, высокочастотники, отчаявшись в какой-то момент проанализировать по-научному рынок, взяли да и отключили свои суперкомпьютеры. «В полдень 6 мая, когда фондовый рынок начал погружаться в молниеносный обвал, кто-то (в компании Tradeworx) подошел к компьютеру и набрал на клавиатуре HF STOP: все продать и отключиться. То, что за этим последовало, заставило содрогнуться весь финансовый мир».
Основа HFT – так называемые flash orders, скоростные биржевые заявки, смысл которых в следующем. За определенную мзду биржи предоставляют «избранным» клиентам возможность видеть поступающие на общий терминал заявки участников торгов раньше всех остальных. Зазор обычно составляет 30 миллисекунд. Для супермощных компьютеров, которыми оснащены высокочастотные трейдеры, этого времени более чем достаточно, чтобы проанализировать заявки и разместить собственные – упреждающие. Эффективность их напрямую будет зависеть от заявок, которые в следующее мгновение поступят на рынок.
Виновника рыночного обвала – HFT, то его маленько потрепали в кулуарах Конгресса и Сената, припугивая чуть ли не законодательным запретом, да и предали общественному забвению.
Почему предали – ясно: главными фигурами высокочастотного трейдинга в Америке являются Goldman Sachs, Morgan Stanley и еще десяток крупнейших банков – они-то и обеспечивают 70% HFT ежедневного биржевого оборота.
Former senior Goldman Sachs executive Greg Smith.
Сразу после «сбоя в работе биржи» (таково официальное название спектакля от 6 мая) у широкой общественности возникло неодолимое желание хоть краем глаза взглянуть на таинственных везунчиков, для которых обвал рынка обернулся золотым дождем.
Cпециалисты Nanex показывают, что аналогичные случаи, правда, в меньшем масштабе, уже происходили на бирже 30 октября 2009 года и 28 января 2010 года.
В нокаут за 9 секунд!
Почти два года о HFT никто не вспоминал, а события 6 марта 2010 года сохранились в коллективной памяти как досадная техническая ошибка или чья-то оплошность. А недавно, 23 марта 2012 года, произошло событие, которое с полной явственностью продемонстрировало: «техническая ошибка» тихо эволюционировала в оружие столь разрушительной мощности, что, кажется, было заимствовано из арсеналов фантастических «Звездных войн» будущего.
Событие, о котором идет речь, не обладало фактурной эффектностью (молниеносный обвал рынка на тысячу пунктов!), поэтому заметили его разве что узкие профессионалы биржевого трейдинга. И напрасно общественность уделила ему столь мало внимания! По далеко идущим последствиям и заложенному потенциалу инцидент 23 марта 2012 года на порядок превосходит шалости HFT двухлетней давности.
Речь идет о неудавшейся попытке американской компании BATS Global Markets провести IPO. Попытка вывести акции на биржу продолжалась ровно ... 9 секунд, в течение которых бумаги компании в прямом смысле слова обесценились практически до нуля, торги по ним были приостановлены, а через некоторое время руководство компании сконфуженно заявило о полном отказе выходить на биржу в обозримом будущем.
Вину, как и двумя годами ранее, официально возложили на «программный сбой», однако на беду SEC и всех задействованных в драме структур нашелся случайный свидетель, который не только запротоколировал инцидент вплоть до миллисекунды, но и проанализировал каждую из 567 биржевых сделок, совершенных за 9 секунд с ценными бумагами BATS. Из анализа явствовало, что никакого «программного сбоя» не было и в помине, а крах IPO стал результатом работы скрытого злокачественного компьютерного алгоритма, запущенного с терминалов неопознанной компании, имеющей прямой выход на электронную биржу NASDAQ. Алгоритма, который целенаправленно выполнял поставленную перед ним четкую задачу: уничтожить IPO BATS!
Инцидент с IPO BATS продемонстрировал, что, кроме пассивного «отключения», алгоритмы HFT умеют еще «включаться» и действовать в нужный момент и в нужном месте таким образом, что любая ценная бумага может быть уничтожена за считанные секунды! Но мало ли сколько IPO проводят в Америке ежегодно никому не известные компании? Одной больше, одной меньше... В том-то и дело, что BATS — вовсе не рядовой бизнес сам по себе, а - чего тут скромничать! - третья по величине торговая биржа в США! Главными инвесторами BATS выступили Lehman Brothers, Getco, Wedbush, Lime и Deutsche Bank. Имена все звучные — чего стоят одни только покойные братья Леман! — однако же и объединенные печальной стигматой: неудачники! В глаза бросается отсутствие подлинных фаворитов — компаний, реально определяющих мировую финансовую политику.
27 января 2006 года BATS открылась для реализации «высокоскоростного, высокообъемного, анонимного алгоритмического трейдинга» и благодаря демпинговым комиссионным всего за несколько месяцев оттянула на себя 10% всего биржевого объема Америки (более 50 миллионов сделок ежедневно)! Торги на BATS перенесли более 270 брокерско-дилерских контор, причем не только из США, но и Европы с Азией.
В 2008 BATS Global Markets, которая управляла к тому времени уже тремя площадками (двумя по акциям и одной по опционам), вышла на чистую прибыль. В 2012 коммерческий успех альтернативной биржевой площадки для высокочастотного трейдинга в конце концов предопределил решение отцов-основателей сделать компанию публичной. Изюминка IPO BATS заключалась в том, что андеррайтеры решили отправить акции компании в большое плавание через ее же собственную торговую площадку! Не через традиционные NYSE и NASDAQ…
При выведении акций BATS на биржу к главным андеррайтерам присоединились Citibank, Credit Suisse, Morgan Stanley и JPMorgan, но даже в расширенном варианте списку недостает как минимум одного имени, которое само по себе вполне перевешивает остальные: Goldman Sachs.
В свете сказанного события 23 марта 2012 года смотрятся неправдоподобнее самой ненаучной фантастики. Между тем факт остается фактом: размещение бумаг BATS началось в 11 часов 14 минут 18 секунд и завершилось в 11 часов 14 минут 27 секунд. 9 секунд торгов — и полный провал!
Реконструировать драматические события помог Nanex (тот самый случайный свидетель!) — крупнейший в США поставщик сверхточной биржевой информации. Nanex отслеживает, фиксирует, а затем продает трейдерам всю хронографию биржевой жизни Америки с точностью до сотых и тысячных долей секунды. Аналитики компании за считанные дни после инцидента провели собственное расследование, которое и показало, что никакого «программного сбоя» не было!
По первой сделке, проведенной на площадке самой BATS, прошла львиная доля акций — 1 миллион 200 тысяч акций. Дальше события развивались следующим образом:
-в первые тысячные доли секунды, начиная со второй, котировка вырастает до 15,75 — происходит обмен 800 акциями, который осуществляется уже на бирже NASDAQ;
-далее в диапазоне секунды проходит цепочка следующих одно за другим падений: $14 — $13 — $10,23 — $8,03 — $5,79 — $4,17 — $3,01. Все сделки проводятся на NASDAQ;
-на второй секунде жизни IPO BATS продолжил падение: $2,17 — $1,15 – $0,76 — $0,0002 (две сотых одного цента!). Всего было произведено 444 трейда по 100 долларов каждый, и все сделки прошли на NASDAQ;
-наступает пауза на секунду, затем в 11 часов 14 минут 21 секунду проходит закрепляющая сделка по 3 цента за акцию BATS;
-в 11 часов 14 минут 27 секунд цена вырастает до 4 центов,.
-в 11 часов 14 минут 33 секунды на всех табло загорается надпись «Halted»: включились биржевые прерыватели, которые автоматически прекращают торги по акции, если ее котировка изменяется выше дозволенного лимита.
- Руководство BATS заявляет о снятии IPO с торгов.
После ошеломительного конфуза генеральный директор и президент компании Джо Раттерман выступил с публичным обращением к инвесторам, в котором извинился за катастрофу и полностью возложил вину на «сбой в программном обеспечении» (software glitch): «Это страшный позор. Мы чувствуем себя ужасно. Вся ответственность лежит на нашей компании. Мы берем на себя ответственность. Никаких внешних влияний со стороны не было».
Последняя фраза смотрится очень пикантно, поскольку если уж посторонний Nanex с легкостью обнаружил ордера-убийцы, поступившие с терминалов NASDAQ, инженеры BATS могли сделать это еще быстрее, анализируя внутренний трафик по сделкам с акциями собственной компании. И безусловно обнаружили. Однако BATS предпочла не раздувать скандал.
Беспрецедентная ситуация
Слабеющие государственные деньги США вытесняются частными финансовыми инструментами в основной массе платёжно-расчетных сделок. И, по нашему мнению, еще не скоро будет достигнут тот уровень быстродействия и ёмкости памяти компьютеров, а также пропускной способности каналов связи, достаточный для того, чтобы частные расчетные системы смогли обеспечить сбор качественной первичной информации о финансовых потоках, сделках и другой подноготной использующих их субьектов.
ФРС оказалась бессильной перед желающими заработать в интернете, а потому защитить доллар она просто не в состоянии. Если угодно, сейчас ФРС оказалась в ситуации старого мастера начала ХХ века, играющего с современной шахматной программой уровня супергроссмейсера. Для сохранения лица, мастеру остается лишь надеяться изменить правила игры...
http://hotair.com/archives/2012/07/25/house-votes-to-audit-the-federal-reserve/
http://www.spiegel.de/international/world/west-wing-the-shrinking-influence-of-the-us-federal-reserve-a-562291.html
http://www.washingtonpost.com/wp-dyn/content/article/2010/11/17/AR2010111705316.html
http://offline.business-magazine.ru/2012/194/344703/ freedomworks.org/blog/jborowski/top-10-reasons-to-end-the-federal-reserve
http://www.infowars.com/the-audit-the-fed-bill-gets-passed-by-the-house-but-obama-and-the-democrats-are-going-to-kill-it/
http://habrahabr.ru/post/97515/
Информация