«Синдикат: Оружейный бизнес.ua»
Исторически сложилось, что Советский Союз разрабатывал и производил одни из лучших в мире вооружений, расходуя на это огромные финансовые и человеческие ресурсы. Но системы военно-технического сотрудничества (ВТС), точнее – экспорта вооружений, в СССР практически не существовало. Поставки осуществлялись по идеологическому принципу в нужные страны для поддержки нужных режимов. Некоторые исследования свидетельствуют, что хотя в пиковые годы объем поставок достигал $21-22 млрд (стоит учитывать, что за последние десятилетия данная валюта потеряла свою реальную стоимость и доллар во времена СССР уже сложно сопоставлять с сегодняшним), реальные поступления в страну были на уровне $1,8-2 млрд. Целый ряд стран Африки, Азии, Ближнего Востока, государства Варшавского договора получали оружие на безвозмездной основе. Советский Союз мог себе это позволить. Независимая Украина – нет.
И дело тут не только в том, что с развалом Союза бывшая республика стала уже не субъектом, а скорее объектом большой мировой политики, оказавшись на пересечении интересов основных геополитических игроков – США, России и даже Китая, заинтересованного в наших ресурсах. Ведь не секрет, что потребителями военной продукции практически на 100% являются государства, а само производство чрезвычайно монополизировано. Как следствие, военно-техническое сотрудничество становится рычагом влияния как стран-производителей, так и стран-покупателей.
Сегодня большинство крупных сделок на мировом рынке вооружений и военной техники (ВВТ) заключаются на самом высоком правительственном уровне, нередко даже при прямой и косвенной поддержке президентов стран. Те же договоренности между РФ и Францией о Mistral курировались на уровне администраций Дмитрия Медведева и Николя Саркози. Многомиллиардные оборонные контракты между Азербайджаном и Израилем – на уровне администраций Ильхама Алиева и Шимона Переса. Строго говоря, даже сейчас, по окончанию эры «идеологических поставок СССР», торговля ВВТ – только наполовину коммерция, а основные мировые импортеры оружия, наряду с технической и экономической стороной сделки (цена, качество, условия поставки), по-прежнему уделяют повышенное внимание политической составляющей контракта. В том числе предоставлению страной-экспортером так называемых гарантий безопасности своему покупателю.
Оружейный бизнес был и остается делом политики, а выбор поставщика ВВТ зачастую определяется выбором политического альянса. При этом Украина не может самостоятельно претендовать на формирование геополитической оси. Впрочем, как говорил Уинстон Черчилль: «Битву выигрывает умеющий маневрировать», и независимая Украина только этому и училась – маневренности в экономике, маневренности во внутренней и внешней политике, маневренности на рынке. Правда, не всегда это обучение было успешным, а в большинстве случаев оказывалось и довольно болезненным.
Так, обретя независимость, Украина столкнулась с необходимостью решать вопрос с остатками доставшегося ей в наследство оборонно-промышленного комплекса (ОПК) и строить почти с нуля новую, отвечающую рыночным требованиям, систему военно-технического сотрудничества. И если ОПК в подчинении созданного в 1992 г. и просуществовавшего до 1997 г. Министерства машиностроения, военно-промышленного комплекса и конверсии Украины, пережил быструю «конверсию», лишившись почти половины своих предприятий (в том числе 184 заводов из 356 было практически остановлено), при этом так и не научившись к началу третьего десятилетия независимости эффективно работать, то формирование системы ВТС продолжается до сих пор.
Изначально имевшуюся систему пришлось полностью переформатировать, заменив идеологизированные поставки за счет налогоплательщика коммерческой торговлей, а отношения со вчерашними поставщиками в рамках одной страны переведя на рыночные между предприятиями независимых государств. Остатки советского ОПК, выжившие после 1990-х гг., пришлось учить работать в новых реалиях и по новым правилам. И, конечно, довелось с нуля создавать структуры с функциями экспорта и импорта ВВТ и товаров двойного назначения, а также органы, призванные контролировать эти поставки. Но намного сложнее оказалось создать саму структуру сотрудничества, выйти на рынок и завоевать его.
И это проблема не только украинских предприятий. Хотя и неумение многих из них работать в новых условиях играет не последнюю роль. Просто оборонный рынок является одним из самых дорогих и закрытых. В частности, только за 2003-2010 гг. финансовый объем мирового экспорта обычных вооружений оценивается от $300 млрд. И это по фактически переданным ВВТ, а не по заключенным контрактам.
Закрытость рынка обусловлена практическими причинами – поставки тех или иных вооружений напрямую влияют на обороноспособность страны. Например, наличие в ходе Пятидневной войны у грузинской стороны «Буков» стало для российского командования неприятной неожиданностью уже после потери дальнего бомбардировщика, избежать которую было бы возможно при наличии у российской стороны достоверной информации о состоянии данных оборонительных систем.
Не менее важным фактором закрытости рынка является и вариативность условий контрактов и цены в зависимости от особенностей поставляемой техники и страны-покупателя. Закономерно, что чем выше эксклюзивность и уникальность ВВТ, тем выше его стоимость на рынке. При этом зачастую одна и та же техника в зависимости от предлагаемой «начинки» и сервисного пакета может иметь разную цену. А иногда прошедшие модернизацию вооружения стоят на порядок больше новых образцов предыдущего поколения. Потому и договариваются в каждом конкретном случае индивидуально.
Цена предложения также часто зависит от особенностей региона, активности на рынке конкурентов, требований законодательства и личностных мотивов конкретных подписантов контрактов. Как следствие, некоторые сделки заключаются с учетом оффсета, в большинстве случаев направленного на возврат в экономику страны части потраченных средств, некоторые – при условии скидок и даже бонусных, подаренных единиц. Например, как указывал Jane’s Defense Weekly, при продаже в Таиланд 96 БТР-3E1 Украина передала бесплатно еще шесть БТР. В условиях ограниченности рынков, страны готовы идти и не на такие уступки.
И это притом, что на рынке ВВТ уровень конкуренции зашкаливает, а в ход идут все доступные средства, начиная от открытого лоббирования и тонкой дипломатии и заканчивая информационными войнами.
Правда, если примеров лоббирования, учитывая, что даже президентские команды используют прямые и непрямые способы рекламы продукции своей оборонки (начиная от элементарного включения в официальные программы визитов посещения тех или иных объектов с «позированием» в кабинах продвигаемых образцов ВВТ), предостаточно, то примеры тонкой дипломатии становятся известны только после заключения контрактов или не становятся известны никогда. Например, роль дипломатического советника президентов Франции Жака Ширака и Николя Саркози Жана-Давида Левитте (Jean-David Levitte) в заключении одного из крупнейших за всю историю контракта на поставку в Индию французских истребителей Rafale, который вел с индийскими руководителями самые сложные переговоры, в том числе улаживал проблемы, связанные с «темпераментными» высказываниями французских лидеров, была упомянута вскользь и уже только после заключения договора, оцениваемого приблизительно в $20 млрд. Хотя считается, что именно Левитте сыграл главную роль в поддержке Индии на мировой арене в бытность президентом Жака Ширака. А вскоре именно он был назначен постоянным представителем Франции в ООН, где возглавил, наряду с Россией, борьбу против санкций в отношении Индии и внес раскол в позицию стран-членов Совета Безопасности ООН . А значит, вполне можно говорить об успехах именно долгоиграющей французской дипломатии.
Украина в столь тонких и долгих дипломатических играх, возможно в связи с отсутствием самостоятельного опыта дипломатической деятельности, сравнимого с опытом той же Франции, не столь искушена. Но и у нас есть позитивные примеры. Например, некоторые аналитики связывают присутствие украинских миротворцев и оставленной ими в Ираке техники с подписанием последующих многомилионных контрактов на поставку в эту страну ВВТ. Хотя учитывая, что данные соглашения проходили через США, возможно их стоит отнести все-таки к заслугам тонкой американской дипломатии. Зато к успехам именно Украины, пусть и обусловленным монополизмом, можно отнести подписание контракта на ремонт индийских Ан-32. Даже несмотря на то, что подписать договор обещали еще до конца 2005 г., а случилось это только в 2009 г.
Сложная ситуация сложилась и в информационной сфере. Так, в медийных войнах Украина пока только учится ввязываться в бой. Во всяком случае после «кольчужного скандала», «искупать» последствия которого на международной арене пришлось не только вводом украинских миротворцев в Ирак, Киев хотя бы научился если не использовать аналогичные информационные поводы, то с переменным успехом отбивать атаки. Как, например, в случае с той же «Фаиной». Или с Грузией, когда после Пятидневной войны любые упоминания о поставках оружия в Тбилиси вызывают почти моментальное опровержение с украинской стороны. При этом на других направлениях реакция не столь оперативна. Например, Киев не отреагировал на появление в сентябре 2010 г. информации о поставке крупной партии бронетехники в Камбоджу. Тогда как эта страна имеет приграничный конфликт с другим крупным покупателем украинской бронетехники – Таиландом. Конечно, можно допустить, что в данном случае все шло в рамках тактики Рузвельта: в политике ничего не происходит случайно, а если что-то случилось, то так было задумано. Тем более что Украина, в отличие от многих других игроков оборонного рынка, умудряется одновременно работать со странами, которые, мягко говоря, не ладят между собой. Например Индия и Пакистан или Армения и Азербайджан (с последним по состоянию на сентябрь 2011 г. было действующих контрактов почти на $70 млн) .
Тем не менее, это не меняет того факта, что в сознании мировой общественности планомерно формируется мнение об Украине как о недобросовестном поставщике ВВТ. Именно нашу страну, которая, кстати, имеет на сегодня одну из самых жестких ограничительных систем по экспортному контролю, связывают почти со всеми подозрениями в контрабанде оружия. При этом даже после выяснения непричастности Украины, опровержение высказанных предположений зачастую становится делом отдельных негосударственных экспертов. Как в случае с задержанием зафрахтованного украинской компанией немецкого корабля Atlantic Cruiser, который даже не был арестован.
Не занимаясь в полной мере отбиванием информационных атак, Украина также зачастую не использует очевидные информационные возможности для продвижения своей продукции на рынке. А могла бы поучиться у других игроков. Например, у той же России, которая, кстати, тоже начала переформатирование своего «оборонного бизнеса» после распада СССР, но намного быстрее научилась играть по новым правилам. Так, еще за полмесяца до начала выставки ВВТ Defexpo India 2012, Москва не просто объявила о том, какие экспонаты будут представлены, но и в полной мере прорекламировала свой танк Т-90, в том числе и как возможную модернизацию индийских Т-72. При этом в ходе самой выставки российские информационные агентства в лучших традициях PR-технологий целыми подборками выпускали новости, посвященные продемонстрированным на выставке «уникальным» российским разработкам. Тогда как украинские, не менее интересные для индийского рынка предложения, остались почти не замеченными даже украинскими масс-медиа. И это притом, что те же США, не имеющие таких проблем с загрузкой своих мощностей заказами, рискуя транспортными путями для доставки грузов войскам в Афганистане, идут на усложнение отношений с Пакистаном в надежде улучшить свои позиции в Индии…
…На этом фоне, достигнутый за последние годы показатель в стабильный экспортный $1 млрд и место в Топ-10 мировых экспортеров ВВТ, несмотря на то, что мировые аналитические центры ежегодно занижают и показатели поставок, и место среди ведущих экспортеров, можно считать бесспорным успехом. Вот только успех не отражается на обороноспособности собственного государства…
…Разобраться в ситуации, проследить за изменениями и событиями, произошедшими в отрасли за последние 7 лет, определить проблемные моменты и пути их решения было главной целью исследования, представленного в книге «Синдикат: оружейный бизнес.ua». В конце концов, оборонно-промышленный комплекс это одна из тех немногих высокотехнологических областей, в которых Украина еще может достойно конкурировать на мировом рынке, с опорой на доставшийся ей со времен СССР потенциал. При условии понимания сути данного бизнеса и правил игры на этом рынке. Так, учитывая, что по состоянию на 2012 г. оружейный бизнес Украины – это попытка создать «синдикат», стоит осознать: классическим примером синдиката является алмазный гигант De Beers, сосредоточивший до начала XXI века в своих руках реализацию большей части добываемых в мире необработанных алмазов. Создание этого синдиката началось еще в далеком 1888 году. Но в историю он вошел не только как бизнес с более чем 100-летней историей, а и как пример одной из самых успешных мировых 60-летних рекламных компаний, сломавшей стереотипы о бриллиантах. Готов ли украинский «синдикат» к поиску своей успешной маркетинговой политики, станет ли для Украины таким же исторически знаковым его создание, покажут следующие годы. А в наших общих силах сделать все, чтобы добиться развития и становление нашего общего «синдиката» под названием Украина…
С полным текстом можно ознакомиться в книге «Синдикат: оружейный бизнес.ua».
Информация