Ростовский Музей истории правоохранительных органов
Вот уже несколько лет подряд Главное управление МВД по Ростовской области в преддверии своего профессионального праздника устраивает День открытых дверей в Музее истории органов правопорядка Дона. Такие мероприятия, среди прочего, интересны тем, что немало ростовчан не только никогда не были в этом музее, но порой даже и не знают о нем. Дело в том, что выставочные залы располагаются в самом здании ГУ МВД, в котором установлен специфический пропускной режим. Поэтому для посещения музея в течение всего года необходимо собирать группу посетителей, подавать заявку и ждать приглашения. Исключения в таком порядке посещения делаются только дважды в год: на День полиции в ноябре и на День ветерана донской милиции в феврале. На этот раз помимо простого объявления Дня открытых дверей МВД пригласило на экскурсию блоггеров Ростова-на-Дону, желающих посетить музей. Поскольку автор этих строк не только зарегистрирован в Живом Журнале, но и активно пользуется этим сервисом, он не смог пройти мимо такого приглашения.
Точность – вежливость королей. Сотрудники музея поступили по-королевски и экскурсия началась ровно в двенадцать часов дня. Пришло около двадцати человек, причем не только приглашенных блоггеров, но и «простых людей», не имеющих отношения к ЖЖ. Очевидно, одно только объявление о праздничном Дне открытых дверей может заинтересовать народ.
На входе в зал №1 посетителей музея встречает бюст Феликса Эдмундовича Дзержинского и его известное высказывание: «Понятие и представление о милиционере у населения должно быть связано только с честностью, справедливостью, законностью, вежливостью, культурностью и прочими лучшими качествами безупречных людей...». Этому тезису уже более девяноста лет, но он по-прежнему сохраняет свою актуальность, как и масса других очевидных вещей.
Планировка первого зала сделана таким образом, что входящий посетитель, прочтя высказывание Железного Феликса, сперва попадает к стенду, на котором представлены документы и артефакты первых лет советской власти. Здесь необходимо сделать небольшую оговорку, которая должна предотвратить претензии читателей. В Музее истории органов правопорядка Дона, как и на любом другом подобном выставочном «объекте», запрещена фотосъемка экспонатов. Однако экскурсовод любезно разрешила посетителям снимать общие планы залов и фотографироваться на фоне витрин и стендов. Поскольку одной из основных целей моего похода в музей был именно импровизированный фоторепортаж, пришлось согласиться с местными правилами и обойтись общими планами и фотографиями посетителей на фоне экспонатов.
История донской милиции официально началась 11 февраля 1920 года. Незадолго до образования Донской области Военно-революционный комитет Ростова и Нахичевани-на-Дону (армянский город, позже вошедший в состав Ростова-на-Дону) принял решение создать общую для обоих городов милицию. Тот самый приказ №22 подразумевал создание органов правопорядка, разделенных на четыре основные службы: канцелярия (административный аппарат), уголовно-розыскной стол, арестный дом (следственный изолятор) и постовая команда. Стоит отметить, формирование молодежных дружин произошло еще до официального создания милиции, однако днем рождения этой службы считается именно 11 февраля 1920 года.
Первые годы службы были очень и очень трудными: во время Гражданской войны буквально изо всех щелей полезла уголовщина, с которой нужно было срочно бороться. Кроме того, прямым следствием разделения страны на противоборствующие лагеря явился так называемый политический бандитизм. Под это определение подпадали шайки уголовников, пытавшихся прикрывать свои преступления некими политическими взглядами, отличными от большевистских. Война с бандитами обошлась милиции очень дорого: в ходе операций по их ликвидации погибло около 500 сотрудников правопорядка. Да и бытовые условия были далеко не простыми. В Музее при ГУ МВД хранятся легендарные лапти милиционера Измаила Замулдиновича Слахутдинова. История этого экспоната до банальности проста, но в то же время прекрасно иллюстрирует условия, в которых приходилось работать первым донским милиционерам. Во время выдачи нового обмундирования Слахутдинову не хватило пары сапог. Снабженцам пришлось искать выход, коим и оказались те самые лапти. К счастью, вскоре было новое поступление одежды и обуви, из-за чего лапти смогли дожить до музейного стенда. Похожим образом дело обстояло и с оружием. Нередко милиционерам приходилось идти на задержание с одним револьвером на несколько человек – основным оружием группы в таком случае были простые деревянные палки.
Результаты борьбы с бандитизмом
Но даже в условиях крайне плохого снабжения первые ростовские милиционеры успешно боролись с уголовщиной. В течение нескольких лет были обнаружены, арестованы или ликвидированы сотни преступников, а также несколько десятков бандитских организаций. В первой половине двадцатых годов война с преступностью прошла свой пик. Благодаря ликвидации основной массы политических и уголовных банд со временем работа милиционеров свелась к расследованию не столь частых преступлений, хотя по-прежнему сидеть без дела не приходилось. В первые годы существования донской милиции свои имена прославили такие сотрудники как И. Н. Художников, В. Т. Черепахин, С. И. Сабинин, Г.И. Мышанский и другие. К тому времени было сформировано Донское областное управление милиции, начальником которого назначили Ф.С. Федякина.
Портреты первых руководителей донской милиции
После первой крупной победы над бандитизмом начался относительно спокойный период, в течение которого, кроме прочего, милиция улучшила свое материальное положение. Была введена первая единая форма с белым кителем и красными петлицами, да и инциденты с лаптями более не повторялись. Тем не менее, борьба не прекратилась. Уголовная преступность все еще существовала и время от времени напоминала о себе. Милиция отвечала на угрозу облавами и арестами. Результаты этих операций наглядно представлены в музее копиями рапортов, приказов, а также реальными образцами оружия, изъятыми у злодеев. Как следует из экспозиции, бандиты предпочитали обрезы ружей и винтовок, в частности винтовки Мосина. При этом они не гнушались «Наганов» и различного холодного оружия. К несчастью для уголовников, «полноценное» оружие и хорошая подготовка оказались гораздо более эффективными: разгром банд и «малин», а также аресты «независимых» преступников совершались регулярно и чуть не привели к полной ликвидации уголовщины. Государство ценило труд своих правоохранителей и не скупилось на награды. В Музее органов правопорядка представлено несколько комплектов наград, переданных родственниками ветеранов милиции. Также среди экспонатов имеется наградное оружие, как целое, так и частично: один из именных пистолетов «представлен» только щечками рукоятки с памятной гравировкой.
Тридцатые годы прошлого века были сравнительно спокойными в плане преступлений, особенно по сравнению с началом двадцатых. Однако спокойные тридцатые закончились и им на смену пришли грозные сороковые. С началом Великой Отечественной войны десятки сотрудников органов правопорядка ушли добровольцами на фронт, а остальные обеспечивали порядок в городе. В память о тех суровых временах в музее были сделаны разбитая бомбежкой стена дома с репродуктором и диорама, изображающая бой 1941 года, когда ростовские милиционеры и курсанты Новочеркасской школы милиции защищали железнодорожный мост через реку Дон.
Репродуктор системы «сковорода» и руины
Диорама и портреты героев войны
Большие потери личного состава не пропали даром – война закончилась нашей победой и милиция вернулась к мирному труду. В послевоенные годы уже не было столь громких дел, как в двадцатые. Однако такое затишье было только временным.
Портреты руководителей городской и областной милиции, служивших после Великой Отечественной войны
7 октября 1968 года трое бандитов попытались угнать машину для последующего ограбления Госбанка. Водитель Д. Арутюнов смог убежать и сообщить в милицию, из-за чего преступники В. Толстопятов, В. Горшков и С. Самосюк решили прекратить выполнение своего плана. За следующие пять лет банда, в которой также состоял брат Вячеслава Толстопятова (участник первого нападения) Владимир, совершила несколько удачных ограблений. Бандиты использовали в качестве масок черные чулки, из-за чего получили прозвище «Фантомасы». Однако больший интерес представляет техническое оснащение шайки. Братья Толстопятовы в кустарных условиях изготовили четыре револьвера, три пистолета-пулемета и несколько гранат собственной конструкции. Кроме того, для своего оружия они самостоятельно делали и патроны.
В правом нижнем углу видна изъятая у «Фантомасов» граната
Тем не менее, это им не помогло. В июне 1973 года банда была обнаружена после очередного ограбления. Погоня, столкновение машины бандитов с поездом и дальнейшая перестрелка закончились арестом. Один из уголовников – Самосюк – был убит во время задержания. Примечательно, что он в некотором роде исполнил свою мечту. Во время допросов других членов банды выяснилось, Самосюк мечтал умереть на мешке с деньгами, что с ним и случилось после меткого выстрела милиционера. Оставшиеся бандиты получили смертный приговор.
«Мечтатель» Самосюк рядом с мешком
После дела «Фантомасов» было несколько других громких расследований, связанных с серийными убийствами, например, операция «Лесополоса», но в ходе экскурсии был сделан небольшой «прыжок во времени». Сперва посетителям музея рассказали об отрядах ОМОН и СОБР. Первые были созданы в конце восьмидесятых для контроля за массовыми мероприятиями, которые потенциально могут перерасти в беспорядки. Целью вторых, организованных в начале девяностых, стали различные операции по задержанию опасных преступников, а также помощь ОМОНу и другим милицейским подразделениям.
Всего за два десятка лет своего существования ОМОН и СОБР успели поучаствовать не только в тех операциях, для которых они изначально предполагались. Так, ростовские бойцы этих отрядов неоднократно ездили в Чеченскую республику для участия в поддержании правопорядка. Немало сотрудников погибло при исполнении своих обязанностей.
Стенд с портретами погибших милиционеров
Слева от Стены памяти стоит обезвреженное самодельное взрывное устройство, привезенное взрывотехниками МВД из Чечни. Террористы изготовили его из 122-миллиметрового артиллерийского снаряда, рации и некоторых электрических компонентов. Взрыв такой мины мог бы уничтожить несколько десятков человек и/или привести в негодность какие-либо транспортные коммуникации, например, небольшой мост. Кроме самодельного взрывного устройства ростовские милиционеры, работавшие в Чечне, передали музею несколько других трофеев. Среди них выстрел для пушки 2А28 «Гром», маска-балаклава, флаг террористического отряда и даже погоны полевого командира. Бывшие хозяева всех этих вещей были либо уничтожены, либо преданы суду.
Стоит отметить, изъятие различного оружия происходило не только в Чечне. На фото выше запечатлена витрина с конфискованными пистолетами и револьверами, а также двуручный меч. С последним связана интересная история. В конце восьмидесятых годов некий К. – работник электровозоремонтного завода – повадился таскать с работы рессорную сталь. Присвоенные пластины он не сдавал в металлолом, но использовал для специфического творчества: делал из них, как ему казалось, макеты холодного оружия для собственной коллекции. До поры до времени все было тихо и спокойно, но в 1989 году «оружейник» поссорился с соседом и тот в отместку сообщил об импровизированном производстве в милицию. В результате обыска в доме «оружейника» было обнаружено несколько мечей, стилизованных под оружие Средних веков и более новых времен. Экспертиза показала, что творения мастера К. являются холодным оружием. «Оружейника» осудили, а один из мечей передали музею. Примечательно, что рукоятка музейного экземпляра покрыта небольшими сферическими выступами, что сделало бы меч непригодным для использования. Однако лезвие отвечает всем параметрам, при которых клинок становится холодным оружием.
Генерал-майор в отставке В.В. Бураков
В середине девяностых годов, во время Первой чеченской кампании, по собственной инициативе в кавказскую республику отправился полковник милиции В.В. Бураков, бывший в то время начальником криминальной милиции города. После командировки длиной в несколько месяцев он вернулся в Ростов и вскоре получил звание генерал-майора. В 2002 году Виктор Васильевич Бураков ушел в отставку. По случаю праздничного Дня открытых дверей он посетил музей и рассказал экскурсантам музея о своих трудовых буднях и самых громких делах, в коих принимал участие.
Нельзя не отметить, что рассказ генерала привлек большое внимание экскурсантов. Несмотря на то, что он говорил в основном о деле маньяка А. Чикатило, которое уже давно изучено общественностью и новые подробности уже не появляются, рассказ от непосредственного участника операции «Лесополоса» был весьма и весьма интересен. Посетители музея окружили Буракова столь плотным кольцом, что мне пришлось подождать конца мероприятия для того, чтобы нормально его сфотографировать.
Прорвать «кольцо оцепления» удалось не сразу, поэтому первые фото пришлось делать через головы
Бураков говорил много и долго. В своей импровизированной лекции он затронул практически все моменты дела Чикатило: от первых версий следствия до самой передачи материалов в суд. Среди прочего, генерал-майор привел несколько интересных фактов, которые можно было услышать только от непосредственного участника расследования. К примеру, он рассказал о некоторых подробностях привлечения к расследованию психиатра А.О. Бухановского. Кроме того, как бывший руководитель оперативной группы, занимавшейся делом, Бураков пожаловался на не совсем хорошее окончание расследования. Как оказалось, ввиду неблагоприятного общественного резонанса вокруг дела о серийных убийствах никто из следователей не получил каких-либо государственных или ведомственных наград. Начальство решило, что будет достаточно повышения зарплат и прочих денежных благодарностей.
Виктор Васильевич рассказывал много, долго и интересно. Настолько интересно, что по окончании экскурсии некоторые блоггеры пожалели о своей «оплошности»: слушать – это хорошо, но аудио- или видеозапись рассказа была бы гораздо лучше. К сожалению, такая хорошая мысль появилась уже после встречи с генералом.
Еще одной не очень приятной чертой длительной беседы оказался немного сбитый «график» мероприятия. Дело в том, Музей истории органов правопорядка включает в себя два выставочных зала. В первом представлена современная история милиции и полиции, начиная с образования РСФСР и Советского Союза, а во втором – экспонаты, относящиеся к дореволюционной истории охраны правопорядка в Ростове и Нахичевани-на-Дону. Пока генерал Бураков рассказывал о подробностях поиска и поимки маньяка Чикатило, экскурсовод предложила всем желающим пройти в зал №2 и ознакомиться с историей полиции царских времен. Поскольку в мои планы входил не только поход в музей, но и рассказ о нем, я согласился с этим предложением.
В первые годы после основания Ростова-на-Дону охраной правопорядка занимались казачьи патрули. Вскоре образовалась Войсковая канцелярия дел старшин, которая в 1775 году была преобразована в Гражданское правительство. Эта организация выполняла все функции, присущие органам внутренних дел, естественно, с поправкой на условия того исторического периода. После 1820 года, когда произошли серьезные изменения в структуре министерства внутренних дел (тогда к нему присоединили министерство полиции), значительной перестройке подверглись и правоохранительные органы на местах.
Посетители у витрины с документами XVIII и XIX веков
Что касается Ростова и Нахичевани, то одним из главных изменений в структуре полиции стала организация профессиональных правоохранительных подразделений, пришедших на смену казакам. При этом последние в течение достаточно длительного времени продолжали помогать полиции поддерживать порядок в Ростове-на-Дону. Пожалуй, самыми заметными элементами экспозиции в зале №2 являются реконструкции кабинета полицмейстера (начальник полиции города) и будки околоточного (участковый). Оба манекена одеты в аутентичную форму.
Полицмейстер на своем рабочем месте
Интересны знаки отличия околоточного. На его погонах имеются лычки, говорящие о личном звании, а по фуражке можно определить город и участок, где он работает. На тулье головного убора закреплен чеканный герб города, на околыше – табличка с номером участка. Таким образом, начальство или гражданин сразу могли определить, с кем имеют дело.
И околоточный надзиратель на своем
Работа дореволюционной полиции не была простой. В частности, до определенного времени были серьезные проблемы административного характера. Так, нахичеванские бандиты старались промышлять в Ростове, а ростовские – в Нахичевани. Дело в том, что города имели свои собственные административные органы и, как следствие, собственные независимые отделы полиции. Из-за этого ростовские полицейские не могли ловить преступников в Нахичевани, а нахичеванские оказывались бесправными в Ростове. Во избежание подобных проблем в середине XIX века полицейские управления обоих городов были объединены. Городские администрации, как и раньше, остались независимыми друг от друга.
В одной из витрин второго зала представлены поддельные деньги дореволюционного времени. В те времена фальшивомонетчики нашего региона обитали и «работали» в основном в Нахичевани. Из-за этого поддельные ассигнации стали называть нахичеванскими или медвежьими. Последнее прозвище подделок было связано с одной «традицией» фальшивомонетчиков. Несколько раз во время облав полицейским приходилось обороняться от медведей, которых держали преступники. Пока служащие правопорядка разбирались со зверем, хозяева дома успевали уничтожить большую часть улик.
Объединенная полиция двух городов просуществовала до марта 1917 года, когда Временное правительство упразднило Департамент полиции и основало т.н. народную милицию. Последняя в некотором роде стала предком современных органов правопорядка.
Рассказ участника событий плавно перешел в беседу на разные темы
Когда мы вернулись из зала №2, генерал Бураков уже заканчивал свой рассказ о событиях восьмидесятых годов, после чего посетители музея стали задавать свои вопросы. Их интересовало множество вещей: от психологии преступлений до последних реформ правоохранительных органов. По поводу реформ Виктор Васильевич высказался скептически. Он считает, что без правильного подхода к финансовой стороне изменений все реформы попросту бесполезны, а порой даже и вредны. В качестве примера он привел рабочие будни своего сына, тоже сотрудника МВД, который из-за сокращения численности личного состава вынужден находиться на работе буквально сутками, и получать при этом почти такую же зарплату, как и раньше.
В ходе «свободной беседы» была поднята тема целесообразности пожизненного заключения для особо опасных преступников. Как всегда бывает, спорщики так и не пришли к единому мнению. Примерно с таким же результатом окончился и разговор о возможностях предотвращения или даже профилактики серийных убийств. Тем не менее, даже не придя к согласию, все собеседники остались довольны интересной дискуссией и новой информацией.
Первоначально в приглашении МВД значилась экскурсия на базу патрульно-постовой службы. Однако уже во время мероприятий в музее блоггерам объявили, что поездка к сотрудникам ППС переносится на несколько дней и о дате будет объявлено отдельно. И все же, несмотря на эту неприятность, большая часть людей, посетивших музей, как мне кажется, осталась довольна.
Точность – вежливость королей. Сотрудники музея поступили по-королевски и экскурсия началась ровно в двенадцать часов дня. Пришло около двадцати человек, причем не только приглашенных блоггеров, но и «простых людей», не имеющих отношения к ЖЖ. Очевидно, одно только объявление о праздничном Дне открытых дверей может заинтересовать народ.
На входе в зал №1 посетителей музея встречает бюст Феликса Эдмундовича Дзержинского и его известное высказывание: «Понятие и представление о милиционере у населения должно быть связано только с честностью, справедливостью, законностью, вежливостью, культурностью и прочими лучшими качествами безупречных людей...». Этому тезису уже более девяноста лет, но он по-прежнему сохраняет свою актуальность, как и масса других очевидных вещей.
Планировка первого зала сделана таким образом, что входящий посетитель, прочтя высказывание Железного Феликса, сперва попадает к стенду, на котором представлены документы и артефакты первых лет советской власти. Здесь необходимо сделать небольшую оговорку, которая должна предотвратить претензии читателей. В Музее истории органов правопорядка Дона, как и на любом другом подобном выставочном «объекте», запрещена фотосъемка экспонатов. Однако экскурсовод любезно разрешила посетителям снимать общие планы залов и фотографироваться на фоне витрин и стендов. Поскольку одной из основных целей моего похода в музей был именно импровизированный фоторепортаж, пришлось согласиться с местными правилами и обойтись общими планами и фотографиями посетителей на фоне экспонатов.
История донской милиции официально началась 11 февраля 1920 года. Незадолго до образования Донской области Военно-революционный комитет Ростова и Нахичевани-на-Дону (армянский город, позже вошедший в состав Ростова-на-Дону) принял решение создать общую для обоих городов милицию. Тот самый приказ №22 подразумевал создание органов правопорядка, разделенных на четыре основные службы: канцелярия (административный аппарат), уголовно-розыскной стол, арестный дом (следственный изолятор) и постовая команда. Стоит отметить, формирование молодежных дружин произошло еще до официального создания милиции, однако днем рождения этой службы считается именно 11 февраля 1920 года.
Первые годы службы были очень и очень трудными: во время Гражданской войны буквально изо всех щелей полезла уголовщина, с которой нужно было срочно бороться. Кроме того, прямым следствием разделения страны на противоборствующие лагеря явился так называемый политический бандитизм. Под это определение подпадали шайки уголовников, пытавшихся прикрывать свои преступления некими политическими взглядами, отличными от большевистских. Война с бандитами обошлась милиции очень дорого: в ходе операций по их ликвидации погибло около 500 сотрудников правопорядка. Да и бытовые условия были далеко не простыми. В Музее при ГУ МВД хранятся легендарные лапти милиционера Измаила Замулдиновича Слахутдинова. История этого экспоната до банальности проста, но в то же время прекрасно иллюстрирует условия, в которых приходилось работать первым донским милиционерам. Во время выдачи нового обмундирования Слахутдинову не хватило пары сапог. Снабженцам пришлось искать выход, коим и оказались те самые лапти. К счастью, вскоре было новое поступление одежды и обуви, из-за чего лапти смогли дожить до музейного стенда. Похожим образом дело обстояло и с оружием. Нередко милиционерам приходилось идти на задержание с одним револьвером на несколько человек – основным оружием группы в таком случае были простые деревянные палки.
Результаты борьбы с бандитизмом
Но даже в условиях крайне плохого снабжения первые ростовские милиционеры успешно боролись с уголовщиной. В течение нескольких лет были обнаружены, арестованы или ликвидированы сотни преступников, а также несколько десятков бандитских организаций. В первой половине двадцатых годов война с преступностью прошла свой пик. Благодаря ликвидации основной массы политических и уголовных банд со временем работа милиционеров свелась к расследованию не столь частых преступлений, хотя по-прежнему сидеть без дела не приходилось. В первые годы существования донской милиции свои имена прославили такие сотрудники как И. Н. Художников, В. Т. Черепахин, С. И. Сабинин, Г.И. Мышанский и другие. К тому времени было сформировано Донское областное управление милиции, начальником которого назначили Ф.С. Федякина.
Портреты первых руководителей донской милиции
После первой крупной победы над бандитизмом начался относительно спокойный период, в течение которого, кроме прочего, милиция улучшила свое материальное положение. Была введена первая единая форма с белым кителем и красными петлицами, да и инциденты с лаптями более не повторялись. Тем не менее, борьба не прекратилась. Уголовная преступность все еще существовала и время от времени напоминала о себе. Милиция отвечала на угрозу облавами и арестами. Результаты этих операций наглядно представлены в музее копиями рапортов, приказов, а также реальными образцами оружия, изъятыми у злодеев. Как следует из экспозиции, бандиты предпочитали обрезы ружей и винтовок, в частности винтовки Мосина. При этом они не гнушались «Наганов» и различного холодного оружия. К несчастью для уголовников, «полноценное» оружие и хорошая подготовка оказались гораздо более эффективными: разгром банд и «малин», а также аресты «независимых» преступников совершались регулярно и чуть не привели к полной ликвидации уголовщины. Государство ценило труд своих правоохранителей и не скупилось на награды. В Музее органов правопорядка представлено несколько комплектов наград, переданных родственниками ветеранов милиции. Также среди экспонатов имеется наградное оружие, как целое, так и частично: один из именных пистолетов «представлен» только щечками рукоятки с памятной гравировкой.
Тридцатые годы прошлого века были сравнительно спокойными в плане преступлений, особенно по сравнению с началом двадцатых. Однако спокойные тридцатые закончились и им на смену пришли грозные сороковые. С началом Великой Отечественной войны десятки сотрудников органов правопорядка ушли добровольцами на фронт, а остальные обеспечивали порядок в городе. В память о тех суровых временах в музее были сделаны разбитая бомбежкой стена дома с репродуктором и диорама, изображающая бой 1941 года, когда ростовские милиционеры и курсанты Новочеркасской школы милиции защищали железнодорожный мост через реку Дон.
Репродуктор системы «сковорода» и руины
Диорама и портреты героев войны
Большие потери личного состава не пропали даром – война закончилась нашей победой и милиция вернулась к мирному труду. В послевоенные годы уже не было столь громких дел, как в двадцатые. Однако такое затишье было только временным.
Портреты руководителей городской и областной милиции, служивших после Великой Отечественной войны
7 октября 1968 года трое бандитов попытались угнать машину для последующего ограбления Госбанка. Водитель Д. Арутюнов смог убежать и сообщить в милицию, из-за чего преступники В. Толстопятов, В. Горшков и С. Самосюк решили прекратить выполнение своего плана. За следующие пять лет банда, в которой также состоял брат Вячеслава Толстопятова (участник первого нападения) Владимир, совершила несколько удачных ограблений. Бандиты использовали в качестве масок черные чулки, из-за чего получили прозвище «Фантомасы». Однако больший интерес представляет техническое оснащение шайки. Братья Толстопятовы в кустарных условиях изготовили четыре револьвера, три пистолета-пулемета и несколько гранат собственной конструкции. Кроме того, для своего оружия они самостоятельно делали и патроны.
В правом нижнем углу видна изъятая у «Фантомасов» граната
Тем не менее, это им не помогло. В июне 1973 года банда была обнаружена после очередного ограбления. Погоня, столкновение машины бандитов с поездом и дальнейшая перестрелка закончились арестом. Один из уголовников – Самосюк – был убит во время задержания. Примечательно, что он в некотором роде исполнил свою мечту. Во время допросов других членов банды выяснилось, Самосюк мечтал умереть на мешке с деньгами, что с ним и случилось после меткого выстрела милиционера. Оставшиеся бандиты получили смертный приговор.
«Мечтатель» Самосюк рядом с мешком
После дела «Фантомасов» было несколько других громких расследований, связанных с серийными убийствами, например, операция «Лесополоса», но в ходе экскурсии был сделан небольшой «прыжок во времени». Сперва посетителям музея рассказали об отрядах ОМОН и СОБР. Первые были созданы в конце восьмидесятых для контроля за массовыми мероприятиями, которые потенциально могут перерасти в беспорядки. Целью вторых, организованных в начале девяностых, стали различные операции по задержанию опасных преступников, а также помощь ОМОНу и другим милицейским подразделениям.
Всего за два десятка лет своего существования ОМОН и СОБР успели поучаствовать не только в тех операциях, для которых они изначально предполагались. Так, ростовские бойцы этих отрядов неоднократно ездили в Чеченскую республику для участия в поддержании правопорядка. Немало сотрудников погибло при исполнении своих обязанностей.
Стенд с портретами погибших милиционеров
Слева от Стены памяти стоит обезвреженное самодельное взрывное устройство, привезенное взрывотехниками МВД из Чечни. Террористы изготовили его из 122-миллиметрового артиллерийского снаряда, рации и некоторых электрических компонентов. Взрыв такой мины мог бы уничтожить несколько десятков человек и/или привести в негодность какие-либо транспортные коммуникации, например, небольшой мост. Кроме самодельного взрывного устройства ростовские милиционеры, работавшие в Чечне, передали музею несколько других трофеев. Среди них выстрел для пушки 2А28 «Гром», маска-балаклава, флаг террористического отряда и даже погоны полевого командира. Бывшие хозяева всех этих вещей были либо уничтожены, либо преданы суду.
Стоит отметить, изъятие различного оружия происходило не только в Чечне. На фото выше запечатлена витрина с конфискованными пистолетами и револьверами, а также двуручный меч. С последним связана интересная история. В конце восьмидесятых годов некий К. – работник электровозоремонтного завода – повадился таскать с работы рессорную сталь. Присвоенные пластины он не сдавал в металлолом, но использовал для специфического творчества: делал из них, как ему казалось, макеты холодного оружия для собственной коллекции. До поры до времени все было тихо и спокойно, но в 1989 году «оружейник» поссорился с соседом и тот в отместку сообщил об импровизированном производстве в милицию. В результате обыска в доме «оружейника» было обнаружено несколько мечей, стилизованных под оружие Средних веков и более новых времен. Экспертиза показала, что творения мастера К. являются холодным оружием. «Оружейника» осудили, а один из мечей передали музею. Примечательно, что рукоятка музейного экземпляра покрыта небольшими сферическими выступами, что сделало бы меч непригодным для использования. Однако лезвие отвечает всем параметрам, при которых клинок становится холодным оружием.
Генерал-майор в отставке В.В. Бураков
В середине девяностых годов, во время Первой чеченской кампании, по собственной инициативе в кавказскую республику отправился полковник милиции В.В. Бураков, бывший в то время начальником криминальной милиции города. После командировки длиной в несколько месяцев он вернулся в Ростов и вскоре получил звание генерал-майора. В 2002 году Виктор Васильевич Бураков ушел в отставку. По случаю праздничного Дня открытых дверей он посетил музей и рассказал экскурсантам музея о своих трудовых буднях и самых громких делах, в коих принимал участие.
Нельзя не отметить, что рассказ генерала привлек большое внимание экскурсантов. Несмотря на то, что он говорил в основном о деле маньяка А. Чикатило, которое уже давно изучено общественностью и новые подробности уже не появляются, рассказ от непосредственного участника операции «Лесополоса» был весьма и весьма интересен. Посетители музея окружили Буракова столь плотным кольцом, что мне пришлось подождать конца мероприятия для того, чтобы нормально его сфотографировать.
Прорвать «кольцо оцепления» удалось не сразу, поэтому первые фото пришлось делать через головы
Бураков говорил много и долго. В своей импровизированной лекции он затронул практически все моменты дела Чикатило: от первых версий следствия до самой передачи материалов в суд. Среди прочего, генерал-майор привел несколько интересных фактов, которые можно было услышать только от непосредственного участника расследования. К примеру, он рассказал о некоторых подробностях привлечения к расследованию психиатра А.О. Бухановского. Кроме того, как бывший руководитель оперативной группы, занимавшейся делом, Бураков пожаловался на не совсем хорошее окончание расследования. Как оказалось, ввиду неблагоприятного общественного резонанса вокруг дела о серийных убийствах никто из следователей не получил каких-либо государственных или ведомственных наград. Начальство решило, что будет достаточно повышения зарплат и прочих денежных благодарностей.
Виктор Васильевич рассказывал много, долго и интересно. Настолько интересно, что по окончании экскурсии некоторые блоггеры пожалели о своей «оплошности»: слушать – это хорошо, но аудио- или видеозапись рассказа была бы гораздо лучше. К сожалению, такая хорошая мысль появилась уже после встречи с генералом.
Еще одной не очень приятной чертой длительной беседы оказался немного сбитый «график» мероприятия. Дело в том, Музей истории органов правопорядка включает в себя два выставочных зала. В первом представлена современная история милиции и полиции, начиная с образования РСФСР и Советского Союза, а во втором – экспонаты, относящиеся к дореволюционной истории охраны правопорядка в Ростове и Нахичевани-на-Дону. Пока генерал Бураков рассказывал о подробностях поиска и поимки маньяка Чикатило, экскурсовод предложила всем желающим пройти в зал №2 и ознакомиться с историей полиции царских времен. Поскольку в мои планы входил не только поход в музей, но и рассказ о нем, я согласился с этим предложением.
В первые годы после основания Ростова-на-Дону охраной правопорядка занимались казачьи патрули. Вскоре образовалась Войсковая канцелярия дел старшин, которая в 1775 году была преобразована в Гражданское правительство. Эта организация выполняла все функции, присущие органам внутренних дел, естественно, с поправкой на условия того исторического периода. После 1820 года, когда произошли серьезные изменения в структуре министерства внутренних дел (тогда к нему присоединили министерство полиции), значительной перестройке подверглись и правоохранительные органы на местах.
Посетители у витрины с документами XVIII и XIX веков
Что касается Ростова и Нахичевани, то одним из главных изменений в структуре полиции стала организация профессиональных правоохранительных подразделений, пришедших на смену казакам. При этом последние в течение достаточно длительного времени продолжали помогать полиции поддерживать порядок в Ростове-на-Дону. Пожалуй, самыми заметными элементами экспозиции в зале №2 являются реконструкции кабинета полицмейстера (начальник полиции города) и будки околоточного (участковый). Оба манекена одеты в аутентичную форму.
Полицмейстер на своем рабочем месте
Интересны знаки отличия околоточного. На его погонах имеются лычки, говорящие о личном звании, а по фуражке можно определить город и участок, где он работает. На тулье головного убора закреплен чеканный герб города, на околыше – табличка с номером участка. Таким образом, начальство или гражданин сразу могли определить, с кем имеют дело.
И околоточный надзиратель на своем
Работа дореволюционной полиции не была простой. В частности, до определенного времени были серьезные проблемы административного характера. Так, нахичеванские бандиты старались промышлять в Ростове, а ростовские – в Нахичевани. Дело в том, что города имели свои собственные административные органы и, как следствие, собственные независимые отделы полиции. Из-за этого ростовские полицейские не могли ловить преступников в Нахичевани, а нахичеванские оказывались бесправными в Ростове. Во избежание подобных проблем в середине XIX века полицейские управления обоих городов были объединены. Городские администрации, как и раньше, остались независимыми друг от друга.
В одной из витрин второго зала представлены поддельные деньги дореволюционного времени. В те времена фальшивомонетчики нашего региона обитали и «работали» в основном в Нахичевани. Из-за этого поддельные ассигнации стали называть нахичеванскими или медвежьими. Последнее прозвище подделок было связано с одной «традицией» фальшивомонетчиков. Несколько раз во время облав полицейским приходилось обороняться от медведей, которых держали преступники. Пока служащие правопорядка разбирались со зверем, хозяева дома успевали уничтожить большую часть улик.
Объединенная полиция двух городов просуществовала до марта 1917 года, когда Временное правительство упразднило Департамент полиции и основало т.н. народную милицию. Последняя в некотором роде стала предком современных органов правопорядка.
Рассказ участника событий плавно перешел в беседу на разные темы
Когда мы вернулись из зала №2, генерал Бураков уже заканчивал свой рассказ о событиях восьмидесятых годов, после чего посетители музея стали задавать свои вопросы. Их интересовало множество вещей: от психологии преступлений до последних реформ правоохранительных органов. По поводу реформ Виктор Васильевич высказался скептически. Он считает, что без правильного подхода к финансовой стороне изменений все реформы попросту бесполезны, а порой даже и вредны. В качестве примера он привел рабочие будни своего сына, тоже сотрудника МВД, который из-за сокращения численности личного состава вынужден находиться на работе буквально сутками, и получать при этом почти такую же зарплату, как и раньше.
В ходе «свободной беседы» была поднята тема целесообразности пожизненного заключения для особо опасных преступников. Как всегда бывает, спорщики так и не пришли к единому мнению. Примерно с таким же результатом окончился и разговор о возможностях предотвращения или даже профилактики серийных убийств. Тем не менее, даже не придя к согласию, все собеседники остались довольны интересной дискуссией и новой информацией.
Первоначально в приглашении МВД значилась экскурсия на базу патрульно-постовой службы. Однако уже во время мероприятий в музее блоггерам объявили, что поездка к сотрудникам ППС переносится на несколько дней и о дате будет объявлено отдельно. И все же, несмотря на эту неприятность, большая часть людей, посетивших музей, как мне кажется, осталась довольна.
Информация