Как англо-американские войска проводили "операцию Грабеж"
После разрушения СССР на Западе активизировались процессы пересмотра страниц Второй мировой войны. В частности, советский воин-освободитель, был превращен в звероватого и азиатского насильника и грабителя. Хотя «трофейная лихорадка», которая действительно охватила советские войска в последние месяцы войны, не выходила за пределы разумного и не была исключительным явлением в армиях держав-победительниц. Между тем трофейная тема активно используется для антисоветской и антирусской пропаганды.
Обличители советских солдат обычно забывают, что происходило в армиях союзников. Действия советских солдат на фоне настоящего грабежа, который устроили союзники в Германии, выглядят детскими шалостями. Трофейные вещи в посылках и чемоданах демобилизованных солдат и офицеров и в малой степени не могли возместить тот непоправимый ущерб, который понесла советская страна от войск оккупантов. Нельзя забывать и того, факта, что огромные советские территории были захвачены противником, подвергались целенаправленному разорению и по ним дважды прошел каток войны. А Англия и США не знали ужасов оккупации. Да и во Франции оккупационный режим был намного мягче, чем в Советском Союзе.
Англо-американские войска на Западном фронте столкнулись с намного менее сильным сопротивлением немцев, чем советские армии на Восточном фронте. Англо-американские войска столкнулись в Германии с испуганным, голодным и чаще всего потерявшим веру в будущее местным населением. Психологическая подавленность населения западной части Германской империи, в отличие, например, от населения восточной её части, объяснялось не только утомлением от войны и проблемами в области снабжения продовольствием и товарами первой необходимости, но и ужасными ежедневными массированными бомбардировками населенных пунктов и промышленных центров Третьего рейха союзной авиацией. Рейхсминистр народного просвещения и пропаганды Третьего рейха Йозеф Геббельс считал, что «…вражеский воздушный террор — главная причина, объясняющая, почему население на западе выглядит таким усталым» (Геббельс Й. Последние записи. Смоленск. 1998). В западных и юго-западных районах Германии воздушные тревоги практически не прекращались, люди день и ночь сидели в бомбоубежищах. Пораженческие настроения стали массовыми и передавались в войска.
27 марта 1945 года, когда ситуация на Западном фронте стала критической, Геббельс анализируя главные причины падения морального духа немецкой нации, отметил: «...Население западных областей Германии в результате вражеских воздушных налетов, длившихся месяцами и годами, до такой степени измучено, что предпочитает ужасный конец ужасу без конца». Один из главных нацистских идеологов признал, что боевые действия на Западном фронте стали для противника «детской забавой». Организованного и мужественного сопротивления не оказывают ни немецкие войска, ни гражданское население. Дошло до того, что в ряде мест союзные войска население встречало как освободителей. В частности, Геббельс отметил, что «Население Франкфурта показало себя чрезвычайно трусливым и покорным».
Столкнувшись с фактами массового морального пораженчества у населения западных областей Рейха, рейхсминистр народного просвещения и пропаганды в начале апреля 1945 года сделал вывод, что германская пропаганда сделала большую ошибку, расписывая только «зверства азиатских, большевистских орд» на Восточном фронте и проигнорировав необходимость антиамериканской и антибританской агитации на Западе. Он поставил задачу перед прессой и радио разъяснять немецкому народу, что западный противник вынашивает такие же планы по уничтожению Германии, как СССР. Однако время было упущено.
Немецкое население западных областей Третьего рейха устало от войны и хотело ускорить наступление мира. В некоторых населенных пунктах гражданское население даже мешало солдатам вести боевые действия, люди призывали военных сложить оружие. К примеру, в Зигбурге у городской военной комендатуры прошла женская антивоенная демонстрация. Гражданское население видело бесперспективность сопротивления и не хотело, что бы их дома были разрушены, а земли опустошены. Белые флаги перед англо-американскими войсками вывешивали повсеместно.
Таким образом, у союзных войск не было никаких предпосылок для жестокого отношения к местному населению. Франция, Англия и США не были разрушены войной. Англия и США не подвергались оккупации. Воздушные удары по английской территории не носили столь опустошительного характера, как бомбежки Германии. США вообще не пострадали. Да и Франция, если сравнивать с советской территорией, пострадала мало, а её население не подвергалось полномасштабному геноциду. На Западном фронте боевые действия велись вяло, часто наступление союзных войск имело характер «прогулки» и военных учений. Ожесточенное сопротивление со стороны немцев носило очаговый, исключительный характер. Фактически немецкие войска на западе провели только одну серьёзную операцию против союзных войск – Арденнскую операцию. Да и местное население было настроено нейтрально, или даже положительно, считало союзников «освободителями». Правда, уже после оккупации, многие изменили своё отношение к англо-американским войскам.
Поэтому «операция Грабеж», которую провели англо-американские войска в Германии и жестокость по отношению к гражданскому населению, нельзя оправдать ничем. Это было обыкновенное мародерство и издевательства оккупантов над покоренным населением. Немецкое население в областях Германии занятых англо-американскими войсками в некотором отношении познало судьбу советского населения в оккупированных вермахтом землях. Военнослужащие союзных войск с самого начала с местным населением не церемонились. Потерпевшая поражение держава с самого начала рассматривалась союзниками как военная добыча.
Британский историк Энтони Бивор отметил, что массовый грабеж имущества местного населения со стороны союзников был отмечен ещё до перехода германской границы. Солдаты воспринимали всю территорию занятую немцами, как зону, где можно брать трофеи. В частности, грабили население Бельгии (Бивор Э. Падение Берлина. М., 2004). Военная полиция пыталась остановить этот процесс, но без особого успеха. Размеры награбленного добра были ограничены только возможностями по их перемещению и отправке на родину. Тут в лучшей ситуации были танкисты, которые могли перевозить на танках крупные вещи, вроде радиоприемников и печатных машинок. А также бойцы относительно самостоятельных частей, вроде Специальной воздушной службы (SAS), которые имели возможность грабить имения высокопоставленных нацистских сановников.
На контрольно-пропускных пунктах американские солдаты тщательно осматривали немецких военнослужащих и гражданских лиц, отбирали часы, личные вещи, награды. Свою лепту в грабеж немецкого населения вносили и репатриированные жители захваченных Германией государств, которые возвращались на родину. Неприкосновенной немецкую государственную и частную собственность они не считали. Военный прокурор 1-го Белорусского фронта докладывал: «Насилиями, а особенно грабежами и барахольством, широко занимаются репатриированные, идущие на пункты репатриации, а особенно итальянцы, голландцы и даже немцы. При этом все эти безобразия сваливаются на наших военнослужащих…» (Кустов М. В. Цена победы в рублях. М.. 2010).
Поэтому весьма удивительно, что покаяния требуют только от русских. Грабили американцы, англичане, французы, итальянцы, голландцы, сами немцы, а каяться должны только русские. Очевидный пример политики «двойных стандартов», которую так любят применять на Западе. При этом полностью игнорируется тот факт, что солдаты союзных армий не могли привести в своё оправдание примеров поведения немецких войск на «оккупированной» английской или американской земле. Англо-американским солдатам не надо было возвращаться в разрушенные города, деревни, где часто не осталось ни одного целого дома, где люди забыли о нормальном питании и нормальной одежде.
Ограблению подвергалось всё, что солдаты союзных войск находили в немецких домах: от личного имущества, посуды, предметов быта до драгоценностей и предметов роскоши, антиквариата. Почти повсеместно опустошались запасы алкогольных напитков. У немцев отбирались радиоприемники, велосипеды, все транспортные средства. Связист Виктор Залгаллер в своих воспоминаниях написал, что на немецкой территории, с которой отошли американские войска и туда вступили советские части: немецкие телефонистки рассказывали, что американцы заняли территорию без боя, но они отняли обручальные кольца и вывезли дорогую мебель.
Награбленное добро, и прежде всего дорогие столовые сервизы, фотоаппараты, печатные машинки, антиквариат, произведения искусства отсылались по военной почте в США (Лавренов С. Я., Попов И. М. Крах Третьего рейха. M., 2000). Когда грабеж немецкого населения стал приобретать массовый и неконтролируемый характер, штаб союзного командования был вынужден предпринять некоторые меры, чтобы унять это явление. В апреле 1945 года была выпущена специальная директива, которая разрешала отправку домой только тех предметов, которые имели нацистскую символику (холодное оружие, жезлы, флаги, знамена, нарукавные повязки и пр.), или принадлежали германским вооруженным силам (форма, пистолеты, винтовки, другое имущество, найденное на военных складах и объектах). В каждую посылку вкладывали разрешение, которое подписывал командир воинской части. В результате практика отсылки награбленных немецких вещей приняла контролируемый характер. Понятно, что в директиве были «лазейки», так столовые приборы с нацистской символикой или немецкой военной столовой, можно было отправить на родину.
Проблема поддержания правопорядка и дисциплины в войсках не ограничивалась только мерами по прекращению ограбления немецкого населения. В англо-американских войсках были и более серьёзные преступления – дезертирства, изнасилования, изнасилования с убийством, издевательства над пленными и местным населением и т. д. Статистические показатели официально зарегистрированных преступлений постоянно росли: январь-февраль 1945 года – суду подвергнуты 32 человека, в марте – 128, апрель – 259 американских солдат. В общей сложности за период боевых действий в Западной Европе 70 американских военных были приговорены к смертной казни. Одни был дезертиром, других приговорил к высшей мере за убийства, изнасилования и изнасилования с убийством.
Надо сказать, что в наибольшей степени негативная статистика поведения военных в Германии и в других освобожденных от нацистов странах относится к американским солдатам. Кроме того, «отличились» и французы, особенно колониальных частей (арабы, африканцы). Хотя и британцы были не прочь набрать «сувениров», разгромить винный магазин, или склад с имуществом. Западные СМИ, смакуя подробности мифа об «изнасиловании 2 млн. немок в возрасте от 8 до 80 лет советскими солдатами», совершенно закрыли глаза на поведение своих войск, хотя именно в расположении союзных войск грабеж и насилие в отношении гражданского населения приняло массовый характер. Официальная статистика союзных войск, вне всякого сомнения, отражает только наиболее вопиющие случаи, на которые было нельзя закрыть глаза.
Отчет армейского генерального судьи отмечал «колоссальное» увеличение количества изнасилований, после вступления союзных войск на германскую территорию. Примерно 88% изнасилований, о которых поступили известия, были совершены в марте-апреле 1945 года. Типичной была картина, когда группа солдат вламывалась в немецкий дом под предлогом поиска нацистов и происходили издевательства, изнасилования. Они сопровождались «..взломами, грабежами, пальбой, побоями, возросла и доля актов содомии…» (по данным книги американского историка Уильям Хитчкок «Горькая Дорога к Свободе, Европа 1944-1945. Освобождение).
На фоне таких данных, по крайней мере, предвзято выглядит описание в западной литературе и прессе только «зверств русских, азиатских орд». Война - это всегда насилие и с этой проблемой сталкивалось командование всех армий. Однако в некотором отношении советские солдаты выглядели даже на войне более милосердными и человечными, чем военных других армий или граждане оккупированных немцами государств. Достаточно вспомнить забытый в СССР (о союзниках было непринято говорить плохое) факт отношения чехов к немецкому населению. Местным немцам на головах выстригли дорожки, чтобы их сразу было видно. Использовали на принудительных работах, бывало, что даже вместо лошадей в телегу впрягали(!). Когда судетских немцев начали массово депортировать, происходили случаи, что их гнали через границу голыми(!). В результате советским военным властям пришлось их ещё и одевать.
На таком фоне советские войска выглядят просто собранием невероятных гуманистов, которые кормят, одевают немцев, а, что на них можно ездить или раздевать догола, им и в голову не приходит.
Приложение. Владимир Крупник ПО СТРАНИЦАМ КНИГИ УИЛЬЯМА ХИТЧКОКА «Горькая Дорога к Свободе, Европа 1944-1945. ОСВОБОЖДЕНИЕ. 2008». Источник: Интернет-сайт "Я помню" (http://iremember.ru/dopolnitelnie-materiali/vladimir-krupnik-po-stranitsam-knigi-uilyama-khitchkoka-gorkaya-doroga-k-svobode-evropa-1944-1945-osvobozhdenie-2008.html)
….
В НОРМАНДИИ
… Кражи и грабежи домов ферм [местных жителей] начались 6 июня и не прекращались все лето. Дэвид Уэбстер (David Webster), приземлившийся в Нормандии в День Вторжения в составе 110-й авиадесантной дивизии армии США, вспоминал, что украл начатую бутылку коньяка уже через несколько часов после высадки. В городке Colombières, расположенном всего в нескольких милях от побережья и освобожденном в первый же день, по воспоминаниям одной из местных жительниц, канадцы основательно разграбили ее дом. «Грабеж шел по всей деревне, — вспоминала она. – Солдаты грабили все подряд и грузили награбленное в тачки и грузовики. Шли споры о том, кому что достанется. Они отбирали одежду, обувь, продукты, забрали даже деньги из домашнего сейфа. Мой отец не смог их остановить. Изсчезла мебель, они утащили даже мою швейную машинку...» Грабеж продолжался изо дня в день и имел вполне предсказуемый эффект: «Энтузиазм по отношению к освободителям угасает, солдаты грабят, крушат и вламываются в дома под предлогом поиска немцев. После того как солдат вошел в наш дом, когда мы сидели за столом, исчезли мои золотые часы… Замки на шкафах взламывались, двери вышибались, ящики опустошались, из них исчезало белье, вещи вышвыривались на пол, полотенца исчезали. И все время они пили наши кальвадос и шампанское...»
8 августа к югу от Каена майор А. Дж. Форрест (A. J. Forrest) видел, как солдаты 7-го батальона полка Green Howards (британцы!) грабили фермерский дом, пилили мебель на дрова и объедались самой разнообразной живностью, попавшей им в руки: от куриц и кроликов вплоть до голубей. «Позор, — подумал он. – Три сотни немцев, по-видимому, жили в окрестностях и уважали чужую собственность, не хватали чужой скот и вещи. Как он [хозяин] отреагирует на это безобразие? Не иначе как будет проклинать своих освободителей.» На самом деле, поведение подобного рода имело место и в 1945-м – в Бельгии, Голландии и Германии: грабежи и кражи были обычной картиной на освобожденных территориях…
БЕЛЬГИЯ
После сражения в Арденнах американцы приложили немало усилий для того, чтобы оказать помощь мирному населению деревень и небольших городков, пострадавших от ожесточенных боев: кормили люднй, оказывали им медицинскую помощь, проводили дезинфекцию помещений. В больших городах картина нередко бывала другой:
В этот период времени генерал Эрскин (Erskine), глава миссии SHAEF (Supreme Headquarters Allied Expeditionary Force) в Бельгии, получил от главы бельгийского Комитета Государственной Безопасности (High Commission for State Security) Генерального Адвоката Вальтера Гасхофа (Walter Ganshof) следующее тревожное послание: «Считаю своим долгом ознакомить вас с фактами, поступающими со всех концов страны, куда с боями пришли американские и британские солдаты. Поступают бесчисленные жалобы от населения на продолжающиеся грабежи. Как вы знаете, бельгийцы безмерно благодарны союзникам за освобождение. Вне всякого сомнения, они отдают себе отчет в том, в каких трудных условиях ведут бои эти войска… Тем не менее, я полагаю, что если бы военнослужащие лучше понимали, какие тяготы выпали на долю населения тех регионов, в которых только что прошли бои, они бы воздержались от ненужных грабежей, разрушений, порчи имущества, столь нужного людям.» Гансхоф также отметил, что «получил множество сообщений о том, что американцы уничтожают или портят большое количество продовольствия прямо на глазах у гражданского населения. Полупустые консервные банки с жирами или другими продуктами выбрасываются… Это оказывает крайне негативное воздействие на находящихся в бедственном положении людей.»
Гансхоф, к сожалению, был в курсе того, что данные сообщения были далеко не первыми и не относились к инцидентам, случающимся близ передовой. Далеко в тылу военнослужащие союзных войск также нарушали общественное спокойствие, пьянствовали, грабили, насиловали и воровали. Один из обвинительных документов, сохранившихся в архивах Комитета, включает в себя жалобы на поведение союзных войск в Брюсселе, поступавшие практически каждый день, начиная с 11 сентября 1944 года. Некоторые из этих нарушений были предсказуемыми и довольно незначительными: пьянство, драки, умышленно сломанная мебель и разбитые окна в кафе и барах,. Но некоторые были посерьезнее: вооруженные ограбления, изъятие часов и колец, бумажников, одежды, и самой собой, изнасилования. Частота поступления подобных сообщений значительно увеличилась после зимних боев. Один из документов указывает, что Льеж после мая 1945 года стал ареной настоящего бандитизма: солдаты принимали участие в вооруженных ограблениях, хищениях ценных вещей и денег у прохожих, нарушениях общественого порядка в виде битья стекол в кафе и т.д. Льежские газеты стабильно применяли термин «гангстеры» по отношению к американским солдатам, тогда как в Брюсселе женщины постоянно жаловались на поведение американских солдат, которые грубо вели себя с ними, приставали и постоянно домогались, требуя интимных услуг…
Поступали жалобы на дурное обращение американцев с бельгийцами, нанятыми американцами для проведения вспомогательных работ, бессмысленную порчу имущества бельгийцев, звучали даже высказывания о том, что «во время немецкой оккупации не было такого ничем не обоснованного разрушения», и «что если ситуация немедленно не изменится к лучшему, большинство населения отвернется от союзников, а благосклонное отношение к которым сохранится только у проституток.» Что-то близкое к этому и произошло – к июню 1945 примерно 15% (около 500 000 человек) находящихся в Европе американских военнослужащих успели обратиться к врачам с симптомами венерических заболеваний. Было бы несуразным преувеличением говорить о том. что бельгийцы не испытывали благодарности к солдатам союзных армий. Однако, иногда из уст гражданских лиц звучало и такое: «Господи, освободи нас от освободителей...» (в пересказе переводчика).
В «ТРОФЕЙНОЙ» ГЕРМАНИИ
В последние месяцы войны союзные солдаты в еще большей степени были настроены на жестокое обращение с немцами, на что в немалой степени повлияли ожесточенные бои в Арденнах, расстрелы немцами пленных англо-американцев, террор немцев по отношению к гражданскому населению на временно отвоеванных у союзников территориях. Впрочем, в расстрелах пленных ничего нового уже не было: спусковой крючок был нажат немцами в Нормандии. Взятых в плен эсэсовцев в лучшем случае ожидал мордобой, а то, что фаустников, ожидавших в засадах танковые колонны союзников, — даже подростков — просто не брали в плен, сейчас уже открыто признают и американские, и английские ветераны. Немецкие ветераны оправдывают свои жестокости тем, что каждый из них к этому времени успел потерять кого-то из своих близких под бомбами. Чтож, у них была своя логика, она была и у советских солдат, была и у союзников.
В феврале 1945 года корреспондент журнала «Time» Уильям Уолтон (William Walton) писал:
… У фронтовиков, вступивших на землю Рейха, заметно резкое усиление ненависти к немцам. Солдаты говорят о них с потрясающей враждебностью и выражают восхищение тем, как обращаются с немцами русские. «Надеюсь, русские первыми войдут в Берлин, — говорят многие солдаты. – Они будут знать, что делать с фрицами» (Krauts). Капитан Джон Лэйн сказал о немцах следующее: «Я знаю этих выродков. Ничего в них хорошего нет. Одно паскудство, нет морали, нет угрызений совести, религии, вообще ничего… Не знаю, как вообще можно перевоспитать их офицеров. Большинство из них просто безнадежны. Мое личное предложение: поубивать их всех надо.»
Разумеется, и наставления, розданные англо-американским солдатам перед вступлением на территорию Германии, не предвещали гражданским немцам ничего хорошего. Солдат учили видеть перед собой врага в каждом немце:
Помните, немцы, которых вы видите, — это те же люди, которых распирало от гордости, когда бомбили Варшаву, которые хохотали, когда сравнивали с землей Роттердам, которые радовались, когда горел Лондон… Никакого братания с ними.
После честного боя вы можете пожать руку противнику. Это не было честной схваткой – со стороны немцев. Вы не можете жать руку Гунну (Hun). Никакого братания с ними…
Дети есть дети – по всему миру – за исключением гитлеровской Германии. Конечно, они милы, – но десять лет назад Джерри, который убил твоего друга тоже был милашкой. Хоть это и тяжело, но дай понять и детям, что от войны пользы нет – может, они и вспомнят это, прежде чем начать новую войну. Никакого братания с ними…
Стоит ли удивляться, что поведение союзных солдат оставляло желать лучшего?
«Поведение некоторых военнослужащих, — писал один американский офицер в своем отчете, — не заслуживало похвалы, особенно после того, как им в руки попадали ящики с коньяком или бочки с вином. Я упоминаю об этом потому, что наивные или злонамеренные люди полагают, что только русские насилуют и грабят. После боя солдаты любой армии мало отличаются друг от друга.»
Армейский Генеральный Судья-Адвокат был еще более прямолинеен в своем отчете: «Колоссальное увеличение количества изнасилований произошло после вступления наших войск в Германию… 88% изнасилований, о которых поступили сообщения, произошли в марте-апреле 1945 года… В типичной ситуации один или несколько солдат вламливались в немецкий дом силой или под предлогом поиска немецких солдат и начинались изнасилования… Это сопровождалось взломами, грабежами, пальбой, побоями, возросла и доля актов содомии…
Хотя общее число рассмотренных дел об изнасилованиях – 522 (15 белых и 55 черных американцев были повешены) – может показаться небольшим с учетом того, что к концу войны на территории Германии находились 1.6 миллиона американских солдат, вне всякого сомнения, изнасилований было намного больше.»
Когда 14 марта 1945 года репортер газеты Stars and Stripes прислал заметку о многочисленных изнасилованиях в земле Rhineland, армейские цензоры положили ее под сукно. В этой же заметке говорилось о том, что американцам необязательно насиловать немок – они всегда могут купить сексуальные услуги. Американские солдаты быстро увидели, что немецкие женщины всегда готовы продать себя за продукты, сигареты, шоколад, мыло и прочие предметы «роскоши». Проституция такого рода расцвела пышным цветом на оккупированной территории Германии. С ней было связаны резкое падение нравов, широкое распространение венерических заболеваний (к сентябрю 1945 года – 190 случаев на 1000 солдат!), волна которых начала спадать только к середине 1946 года. Разумеется, было много и просто романтических историй, что быстро привело к смягчению обстановки в недавних прифронтовых зонах. Статистика и опросы гражданского населения показывают, что в середине лета 1945 года преступлений в американской зоне оккупации стало значительно меньше.
Информация