Бесконечная киргизская драма
Последние волнения в Киргизии произошли в крайне неудобный момент для властей этой страны. Беспорядки в Иссык-Кульской области начались практически на следующий день после завершения встречи глав государств в Астане, где, в том числе, обсуждался вопрос о предоставлении Киргизии статуса наблюдателя в Таможенном Союзе Белоруссии, Казахстана и России. С учетом того, что вероятное вступление Киргизии в ТС и так вызывает много вопросов, беспорядки на Кумторе могут иметь весьма неблагоприятные последствия для Бишкека.Проблема здесь не только в том, что официальные власти не могут гарантировать безопасность конкретных иностранных инвестиций. Хотя это тоже важно с точки зрения экономического развития страны. Проблема в том, что нестабильность в регионах наглядно демонстрирует слабость институтов центральной власти. Следовательно, любые договоренности на высшем уровне по тому же ТС, которые будут требовать применения на киргизской территории, могут оказаться под вопросом.
Если даже у нас в Казахстане с его сильной централизованной вертикалью власти иногда возникают сложности с исполнением законодательства, например, есть проблема обеспечения качественного пограничного контроля, то, что тогда говорить о Киргизии, ее границе с Таджикистаном и Китаем и прилегающим к ним территориям.
Поэтому для Бишкека беспорядки вокруг Кумтора произошли весьма некстати. Сначала власти попытались применить силу и направили ОМОН. Однако, затем стали договариваться с протестующими, речь шла в том числе и о вероятном изменении договоренностей с владеющими Кумтором канадцами. Кроме того, Бишкек заменил губернатора Иссык-Кульской области, 1 июня в мятежный район съездил премьер-министр Жанторо Сатыбалдиев, 3 июня в связи «с нормализацией обстановки» было отменено чрезвычайное положение, введенное 31 мая.
Первая реакция со стороны государства – навести порядок, была вполне логичной. Но спецслужбам не удалось быстро взять ситуацию под контроль. Произошли столкновения, появились пострадавшие, сообщалось, что специальные силы были блокированы в пансионате. Поэтому власти быстро изменили тактику.
Тут надо иметь в виду, что над любой действующей киргизской властью витает призрак трагических Аксыйских событий, которые стали предшественником цветной революции 2005 года, а также событий в провинциальном Таласе, которые привели к очередной революции 2010 года.
Кроме того, беспорядки начались еще и на юге, в Джалалабаде, где сторонниками осужденного лидера партии «Ата-журт» Камчибека Ташиева 31 мая была захвачена местная администрация, перекрыта стратегическая автодорога, появлялись также непроверенные сообщения о беспорядках в некоторых других районах на юге Киргизии. А это уже очень опасно для нынешних киргизских властей с учетом того, что они в большей степени опираются на поддержку главным образом северных партий и политиков. Из трех партий, поддерживающих в парламенте нынешнего премьера Сатыбалдиева, который является выходцем из южного Оша, две – «Социал-демократическая» и «Ар-Намыс», в большей степени считаются северными.
В этой ситуации у киргизских властей не было особого выбора. У них нет лимита на применение государством силы, вернее, они его исчерпали в первые дни после начала конфликта вокруг Кумтора. При этом сразу две горячие точки в провинциях властям не нужны. Поэтому они, скорее всего, предпочли быстро договориться на севере с тем, чтобы сконцентрировать все усилия на юге. Тем более, что у конфликта на Иссык-Куле нет политической составляющей, здесь можно просто откупиться, пообещав выполнить те или иные требования. На юге ситуация сложнее, здесь речь идет о захвате органов власти и выступлении в поддержку арестованного политика.
Но если это так, то это означает, что власти снова уступили одним протестующим, на этот раз по вопросу о национализации Кумтора. Премьер Сатыбалдиев предложил замысловатую формулу вывода рудника из состава канадской компании «Centerra» и перерегистрации ее на территории Киргизии. По его словам, в этом случае отдача от Кумтора для республики будет больше.
В принципе это тоже пересмотр действующих соглашений. Причем, сделанный под давлением толпы местных жителей. Можно спорить, насколько справедлив был сам договор с канадцами. Можно даже требовать его пересмотра. В конце концов, можно даже провести национализацию. Ведь национализировали же аргентинцы филиал испанской компании Repsol в прошлом году. Но важно, чтобы инициатива по этому неоднозначно оцениваемому поводу исходила от государства, а не от местных жителей. Потому что именно государству необходимо будет потом выстраивать отношения с международным сообществом и действовать в интересах всех жителей страны, а не населения отдельного района.
В противном случае, каждый населенный пункт, где есть месторождение чего-то ценного, будет стремиться следовать примеру племени бафокен в Южной Африке. Последнее добилось от компании Anglo-American доли в доходах от добычи платины на подконтрольных ей территориях. Сегодня 300 тыс. членов племени бафокен живут гораздо лучше подавляющего большинства граждан ЮАР, включая своих ближайших родственников из соседних племен.
Сила регионов и провинций прямо пропорциональна силе центральной власти. Слабость центральной власти ведет к усилению провинций. В западных демократических обществах в этом нет проблемы, отношения между общинами, провинциями и государством четко определены и прописаны в законах. В условиях восточного общества часто действует не закон, а право сильного. В результате слабость государства ведет не к демократизации по западному образцу, а созданию на местах порой весьма жестких систем власти.
Пример Киргизии весьма показателен. Например, последние волнения на юге страны не затронули город Ош. Потому что реальная власть здесь принадлежит местному мэру, которого центральные власти не могут снять. В результате отношения между Бишкеком и Ошем основаны на договоренностях, которые предусматривают и ответственность за поддержание порядка на местах. Это очень похоже на то, как Москва договорилась с Рамзаном Кадыровым в Чечне.
Но государство от этого не становится сильнее, не является оно и более надежным партнером на внешнеполитической арене. Потому что такая неустойчивость центральной власти делает ее зависимой от внешнего и внутреннего давления. Показательно, что последние беспорядки произошли после того, как Киргизия в очередной раз сделала свой геополитический выбор.
Поэтому вопрос о том, надо ли принимать Киргизию в ТС остается открытым. Как собственно и вопрос о выводе американской базы из Манаса. Потому что Бишкеку надо будет чем-то компенсировать потери от аренды Манаса, а также думать, как минимизировать возможные потери бюджета от планируемых изменений в статусе разрабатывающей Кумтор компании.
Информация