"Война управляемого хаоса": уроки для России
В начале октября, как мы уже сообщали («НВО» № 36 от 10.10.14), в нашей редакции прошел экспертный круглый стол, посвященный обсуждению сущности и содержания современного асимметричного военного конфликта, именуемого иногда «войной управляемого хаоса». Важность и актуальность этой темы дискуссии определяется тем, что практически все военные конфликты последних десятилетий, происходившие в тех или иных уголках нашей планеты, развивались и протекали не по классическим схемам из учебников по военному искусству. Разрыв между теорией и практикой становится все очевиднее. Это необходимо осознать на всех уровнях и, что особенно важно, на основе этого осознания необходимо начать действовать. Об этом и шла речь на круглом столе.
Не могли эксперты обойти своим вниманием и трагические события на Украине. Гуманитарная катастрофа, разворачивающаяся в непосредственной близости от наших границ, по мнению участников круглого стола, настоятельно требует применения норм международного права, отраженных в инициативе ООН «Обязанность защищать» от 2005 года. В практическом плане речь может идти о формировании международных медицинских и санитарно-эпидемических отрядов для направления их в зону военных действий на юго-востоке Украины. Такая инициатива со стороны Российской Федерации, по мнению экспертов, не только уместна, но и настоятельно необходима: эпидемии не признают национальных границ.
Краткие тезисы принявших участие в дискуссии на круглом столе экспертов приводятся ниже.
СПЕЦИФИКА «ВОЙН УПРАВЛЯЕМОГО ХАОСА»
Игорь Попов, научный руководитель Независимого экспертно-аналитического центра «Эпоха»
Современный мир пребывает в состоянии системной неустойчивости, разбалансированности и хаоса. К вызовам и угрозам эпохи холодной войны добавились качественно новые опасности и угрозы, носящие глобальный характер. Мир ни в коем случае не стал более стабильным и предсказуемым: войны непрерывно сотрясают нашу планету. Накал националистических страстей, идейная нетерпимость, религиозная вражда отравляют сознание миллионов людей. Неслучайно войны начинаются в головах людей, и только затем выплескиваются наружу. И за одно в историческом смысле мгновение благополучные некогда страны и регионы ввергаются в состояние разрухи, деградации и хаоса.
Ирак, Югославия, Ливия, Сирия – этот список государств, сполна ощутивших на себе специфику войн современного типа, в этом году пополнился Украиной. Несмотря на все различия между этими государствами, произошедшие в них события имеют много общего. Это позволяет некоторым специалистам утверждать, что в мире существуют силы, которые управляют этими разрушительными процессами или как минимум пользуются ими в своих интересах и одновременно манипулируют общественным сознанием как на глобальном уровне, так и внутри отдельных стран.
Взять, например, феномен «Исламского государства», внезапно вышедшего из тени. Это «государство» выросло из отрядов непримиримой антисирийской и антииракской оппозиции, которые кто-то создал, финансировал, обучил и обеспечил всем необходимым. В связи с этим невольно напрашивается параллель: ведь «крестным отцом» «Аль-Каиды» в свое время выступило ЦРУ США.
Если отставить в сторону политическое содержание современных военных конфликтов, то можно заметить, что все они имеют некие общие черты, отличные от традиционных войн прошлого.
Прежде всего современные войны возникают, как правило, в формате внутригосударственного конфликта и быстро приобретают международное измерение.
Вспыхнувший внутригосударственный конфликт в любой стране незамедлительно получает оценку Запада, в которой одна из сторон без долгих колебаний немедленно объявляется «легитимной». В качестве такой стороны может выступать национальное правительство, внутренняя оппозиция или даже некие внешние акторы. Под эту оценку через механизмы ООН и других межгосударственных структур «подгоняется» позиция международного сообщества, что позволяет выдать международный ярлык легитимности фактически любому государственному перевороту.
Военные конфликты нового типа не имеют отчетливо выраженных временных параметров: у них нет четкого начала и конца. Эти конфликты могут тлеть годами, внезапно переходить в «горячую» стадию, а затем на какое-то время затухать, чтобы вновь обостриться в будущем.
Военные действия в ходе современных военных конфликтов приобретают асимметричный характер, когда на поле боя сталкиваются регулярные вооруженные силы и иррегулярные формирования всех мастей. Это требует от регулярных войск соответствующей специальной подготовки для действий против иррегулярных формирований. Одновременно создаются условия для специальных действий и широкого применения сил специальных операций.
В условиях войны управляемого хаоса расцветает такое явление, как «приватизация войны». К традиционным двум сторонам военного конфликта добавляются другие акторы – независимые племена, уголовные банды, батальоны «добровольцев» и другие организованные вооруженные формирования, чаще всего иррегулярного типа. Действуя самостоятельно, не подчиняясь ни одной стороне конфликта, эти формирования активно способствуют нагнетанию хаоса и препятствуют процессам мирного урегулирования.
В силу специфики состава участников военного конфликта сами военные действия часто ведутся с военной точки непрофессионально. Лидеры иррегулярных формирований не имеют, как правило, специального военного образования и воюют «по понятиям», что вносит дополнительный хаос и неразбериху, приводит к неоправданным жертвам со всех сторон.
Хаос в зоне военного конфликта проявляется в первую очередь в отсутствии слаженной системы управления войсками и силами. Планирование боевых действий осуществляется наспех и бессистемно, что негативно отражается на их ходе и исходе.
В ходе военных действий стороны широко применяют весь арсенал доступного им вооружения, не задумываясь о последствиях и не останавливаясь перед нарушением норм и принципов международного гуманитарного права. В качестве целей для поражения нередко выбираются ключевые объекты инфраструктуры, химические предприятия и другие экологически опасные объекты. При этом главной жертвой войны управляемого хаоса становится мирное население.
Внезапно ввергнутые в состояние войны жители оказываются перед страшным выбором: бежать куда глаза глядят или оставаться под бомбежками и обстрелами. Старики, женщины и дети гибнут первыми. Массовые казни, террор и запугивание, насилия и грабежи становятся жестокой реальностью.
Социально-экономическая деградация районов и целых стран, ввергнутых в состояние войны, особенно при отсутствии международной помощи и поддержки приобретает затяжной и необратимый характер. Возникает гуманитарная катастрофа. Именно это мы наблюдаем сегодня и в Сирии, и на Украине.
НЕОБХОДИМО НОВОЕ МЫШЛЕНИЕ ОФИЦЕРОВ
Анатолий Головнев, генерал-полковник, начальник Главного управления боевой подготовки ВС РФ (1998–1999)
Термин «война управляемого хаоса», конечно, является не строго профессиональным, а скорее публицистическим, подчеркивающим характерную сущность войны нового типа. Но в СМИ его допустимо применять.
События последних лет неумолимо свидетельствуют, что в результате целенаправленного внешнего вмешательства под благовидными целями развития демократии и защиты прав отдельных обиженных граждан более-менее стабильные государства оказываются ввергнутыми в хаос, в гражданскую войну. В результате десятки тысяч граждан становятся жертвами, миллионы – беженцами, а само государство фактически переходит под внешнее управление реальных заказчиков этой войны.
Однако стоит признать, что проведение такой войны требует длительных многолетних подготовительных действий. Ведь необходимо подорвать нравственные и моральные устои наиболее активной части населения, внушить ему абсурдную мысль, что если сегодня всех убивать, все ломать и разрушать, то завтра само собой наступит светлое будущее!
Те события, которые в этом году стремительно развернулись на Украине, являются результатом многолетней работы спецслужб геополитических противников России.
Так, почти 30 лет назад, в 1985 году, я был командующим житомирской 8-й танковой армией (Прикарпатский военный округ). И уже в то время там постоянно культивировался национализм: появляться на улице в военной форме вечером было довольно опасно, а уж если ты говоришь на русском языке, то вдогонку могли полететь бутылки. Я как-то сказал об этом первому секретарю Житомирского обкома партии, но тот ответил, что такого быть не может! Тогда я предложил ему пройтись со мной вечером по городу, переодевшись в «гражданку». И когда мы так и сделали, он смог лично убедиться, что я сказал правду. Он увидел все своими глазами и, изумленный, сказал: «Посмотрите, что творится!»
Но я вспомнил этот случай не к тому, что мне удалось открыть глаза этому первому секретарю на реальную жизнь в регионе. Думаю, он и без меня не мог не знать истинного положения дел. Интересно продолжение этой истории. Через несколько дней после моего заявления о нарастании национализма в регионе, когда я был на полигоне, ко мне домой приходит местная милиция и заявляет жене, что я подозреваюсь в самогоноварении! То есть обвиняет меня, командующего армией, в самогоноварении! Несмотря на абсурдность обвинений, милиционеры пытались серьезно сыграть свою роль и требовали впустить их в квартиру для проведения обыска! Вполне допускаю, что во время обыска они могли подбросить, что угодно, раз пришли с таким абсурдным обвинением. Хорошо, спас сосед, не допустивший этого произвола. Последующие мои обращения в милицию с целью разобраться, кто и зачем устроил эту провокацию, ни к чему не привели.
Этот факт просто подтверждает, что работа по отделению Украины от остального славянского мира велась многие десятилетия с использованием всех, даже самых грязных, средств. И то, что сегодня случилось на Украине, вовсе не случайно. На это ушли огромные средства, прежде всего на идеологическую обработку населения, поддержку деятельности разнообразных НКО.
Эффективно противодействовать системным, длительным, целенаправленным действиям наших геополитических противников без такой же заблаговременной системной работы просто невозможно. А это значит, что нам нужны командиры, способные грамотно вести навязываемую нам войну нового типа, эффективно управлять войсками в войнах управляемого хаоса и им подобных.
Бесспорно, что современные гражданские и псевдогражданские (как начиналось в Ливии) войны имеют свои специфические черты, которые необходимо учитывать при подготовке войск. Однако изменения в программах боевой подготовки необходимо вносить так, чтобы не уменьшить возможности по подготовке войск к участию в крупномасштабной войне, ведь ее вероятность никто не исключает. Это сложная задача, требующая переосмысления некоторых принципиальных положений подготовки войск к войне.
Война – это очень опасное дело. Начать ее несложно. Сложно вести и закончить с минимальным ущербом для своего народа!
Новый тип войны требует нового мышления офицеров. Необходимо изучать опыт военных конфликтов последних лет и оперативно вносить соответствующие поправки в программы подготовки курсантов и офицеров во всех военных учебных заведениях. В первую очередь надо уточнить учебные планы в Военной академии Генерального штаба ВС РФ.
НОВАЯ ТЕХНОЛОГИЯ ВОЙНЫ
Муса Хамзатов, главный аналитик Независимого экспертно-аналитического центра «Эпоха»
Волна войн «управляемого хаоса», инициируемых под видом цветных революций, неуклонно движется на восток, вплотную подойдя к границам России: Тунис, Ливия, Египет, Сирия, Украина. Не вызывает сомнений, что наши геополитические противники заинтересованы в том, чтобы обрушить эту как цунами набирающую силу волну хаоса на Россию. Выдержать ее удар будет тем труднее, что с каждой очередной цветной революцией организаторами обобщаются ее результаты и дорабатывается технология дестабилизации и развала государства с учетом местных реалий и менталитета населения. Кроме того, каждая очередная страна, ввергнутая в состояние полураспада и экономической деградации, становится отличной ресурсной базой для восполнения активных участников беспорядков и вооруженного сопротивления в любом уголке мира. Особенно у соседей!
В этих условиях необходимо не успокаивать военно-политическое руководство страны тем, что у нас этого не может быть, потому что этого не может быть, а целенаправленно выявлять новые особенности в содержании современных войн и оперативно нарабатывать меры противодействия!
Конечно, проще всего объяснить низкую эффективность вооруженных сил государства – очередной жертвы «войны управляемого хаоса» пропагандистскими штампами: у них армия слабая, плохо оснащенная! А вот если бы им побольше самолетов, вертолетов, кораблей-беспилотников (далее по списку – всего современного вооружения вплоть до ядерного оружия!), то вот тогда-то никакой противник не одолел бы!
Очень опасный и поверхностный подход. В такой серьезной области, как военное дело, нельзя опираться на пропагандистские лозунги и строить прогнозы на том, что мы априори «умнее, добрее и красивее»!
Ситуация в мире напоминает конец 30 – начало 40-х годов прошлого века, когда после стремительного разгрома польской армии Вооруженными силами фашистской Германии многие военные специалисты ведущих стран мира, в том числе и СССР, заявили, что это частный случай. Что такие блестящие успехи достигнуты немцами только потому, что поляки… И дальше каждый придумывал все, что хотел, делая основной упор на то, что территория у Польши маленькая, ее армия сама по себе слабая, польские офицеры никудышные и т.д. Результат такой беспечности нам известен: с неменьшей скоростью в 1940 году фашисты разгромили объединенные франко-английские войска, а затем, в 1941 году, заставили Красную армию отступать до Москвы и Волги! Понесенные огромные человеческие и материальные жертвы в этих войнах явились следствием того, что военно-политическое руководство и командиры на местах тогда не осознали факта разработки и внедрения фашистской Германией новой технологии войны – блицкрига. Этот термин знают многие, но даже сейчас мало специалистов, которые смогут объяснить его суть…
Сегодня новой технологией войны является технология «облачного противника». Основная идея этой технологии, апробированной военными специалистами Запада в ходе цветных революций и войн «управляемого хаоса» последних лет, изложена в материалах круглого стола, проведенного Независимым экспертно-аналитическим центром «Эпоха» совместно с редакцией газеты «Независимое военное обозрение» в конце апреля 2013 года. Тогда по результатам анализа особенностей применения вооруженных сил государств, ставших жертвой арабской весны в 2010–2013 годах, был сделан вывод о необходимости подготовки военной организации государства к будущей войне с учетом принципиального изменения технологии ее ведения. Технология «облачного противника» наиболее ярко проявилась на Украине в ходе так называемых народных выступлений на майдане в феврале-марте 2014 года.
В настоящее время попытки противодействовать новой технологии войны, опираясь на старую теорию, чреваты такими же катастрофическими последствиями, как и 75 лет назад. За одним исключением: тыла, куда можно отступать, не будет. Сегодня боевые действия разворачиваются сразу на всей территории страны – жертвы агрессии и, как говорится, куда бежать и что делать в таких условиях, никто не знает!
Кратко основные особенности войны нового типа можно описать так:
цель войны – экономический коллапс и гуманитарная катастрофа государства;
основное средство достижения этой цели – «облачный противник»;
основа тактики – действия небольших подразделений с целью нанесения максимального ущерба экономике и населению;
размах операций – вся страна;
продолжительность – не ограничена, до достижения цели войны;
мобилизационная база противника – весь мир;
материальное обеспечение «облачного противника» – в основном за счет местных ресурсов с целевым снабжением современным оружием структур, выполняющих наиболее важные задачи.
Главный вывод: противостоять новой технологии войны старыми способами – невозможно!
Военно-политическое руководство должно ориентироваться на создание сильных коалиций, способных противостоять «облачному противнику», поддержанному всей военно-экономической мощью геополитического противника и его союзников. Самостоятельно войну нового типа не выиграть!
НУЖНА СТРАТЕГИЯ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ
Иван Демьянов, генерал-майор, начальник управления РЭБ Сухопутных войск (1979–1988)
Война, по определению Клаузевица, есть «продолжение политики иными, насильственными средствами». А что такое «управляемый хаос» и какое отношение он имеет к войне?
Как известно, хаос – это неразбериха и беспорядок. Начальный этап практически любой войны сопровождается хаосом – неразберихой и беспорядком с обеих сторон конфликта. Естественно, что каждая сторона стремится заблаговременно сделать все, чтобы уменьшить степень неразберихи у себя и усилить хаос в стане противника. Для этого составляются сложные планы обороны государства, проводятся тренировки с руководителями всех уровней, создаются необходимые запасы материальных средств первой необходимости и т.д.
С усложнением жизни общества эффективность его функционирования неизбежно начинает все сильнее зависеть от качества используемой информации и оперативности обмена ею. Стоит только нарушить одну из этих составляющих – и принимаемые решения перестают соответствовать условиям обстановки и порой могут внести деструктивные воздействия на процессы управления. Понимание этой достаточно простой истины и позволило, на мой взгляд, разработать Западу теорию войны «управляемого хаоса», позволившей на практике буквально за гроши обрушивать неугодные ему режимы и государства.
Идея уничтожения своего геополитического противника с применением «управляемого хаоса» возникла не сегодня. Напомню слова, которые приписываются Аллену Даллесу (директор ЦРУ США в 1953–1961 годы): «…посеяв там (в СССР) хаос, мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти фальшивые ценности верить. Как? Мы найдем своих единомышленников, своих союзников в самой России».
В настоящее время по мере развития информационных технологий «управляемый хаос» – это информационная составляющая войны как с применением боевых средств, так и без их применения. Информационная составляющая по сути дела представляет собой информационную сферу и включает в себя все виды управления войсками и оружием, начиная с солдата и кончая сложными комплексными сетевыми системами. В информационной сфере идут незримые ожесточенные битвы за овладение информацией, идет настоящая информационная война. И в этой войне к таким устоявшимся понятиям, как «радиоэлектронная борьба» и «радиоэлектронная война», добавились новые – «операции в киберпространстве» и «кибервойна», «информационные операции» и «информационная война».
Традиционно важнейшие задачи действий в информационной сфере заключаются в том, чтобы нарушить системы управления противника и обеспечить устойчивое управление своими средствами. Поэтому любая сторона прежде всего принимает меры по блокированию системы разведки противника, чтобы не дать ему возможности осуществлять сбор и обработку разведданных. Необходимо сделать противника слепым, нарушить сетевые системы управления боевыми средствами.
В войнах «управляемого хаоса» главная задача заключается уже не только в том, чтобы нарушить системы управления противника и обеспечить устойчивое управление своими средствами, как это было ранее. Теперь задача стоит гораздо шире: информационная сфера из двухмерной стала трехмерной. Можно провести такую аналогию: в информационной сфере происходят принципиальные изменения, подобные тому, как в начале XIX века появление авиации сделало поле боя трехмерным. Теперь в информационной сфере планируются и проводятся специальные операции по овладению информацией. При этом именно информационная сфера выступает в качестве основы для проведения операций «управляемого хаоса». Создание хаоса у противника сегодня рассматривается в качестве одного из способов ведения войны нового типа.
Использование технологий «управляемого хаоса» позволяет решать такие задачи, как:
– нарушение систем управления войсками и оружием;
– осуществление дезинформирования противника насчет своих планов, дислокации войск, направления ударов и применяемых средств;
– разрушение или прерывание линий коммуникации, лишение противника возможности подвозить войска и боеприпасы;
– обрушение экономики противника и его финансовой системы;
– ведение пропагандистской войны, деморализующей войска и население.
Основная задача, которую ставят перед собой организаторы «управляемого хаоса», – добиться успеха без начала боевых действий.
Примером того, как технологии «управляемого хаоса» использовались Западом для решения серьезных геополитических задач, является развал Советского Союза.
И последнее. В плане подготовки страны к новому типу войны требуется не только новый тип мышления командного состава (в этом я полностью согласен с уважаемым Анатолием Андреевичем Головневым), но и новая структура вооруженных сил, да и всей военной организации государства.
ГОСУДАРСТВЕННАЯ СТРАТЕГИЯ ПО ПРЕДОТВРАЩЕНИЮ ХАОТИЗАЦИИ
«Управляемый хаос» – скорее не цель, а средство в современном геополитическом противоборстве. Конечной целью субъектов, которые прибегают к этому или иным средствам, было и остается мировое господство. Поэтому «управляемый хаос» следует расценивать не как стратегию, а как технологию.
Посредством применения этой технологии довольно успешно решается задача ослабления и разрушения государства как политической организации общества. Решение такой задачи позволяет осуществлять внешнее управление тем или иным ослабленным государством со стороны глобальных субъектов.
Наглядной иллюстрацией последствий применения такой технологии выступает современная Украина, где после силового захвата власти многие государственные институты и официальные лица фактически недееспособны: принимаемые решения могут не выполняться или игнорироваться, действуют неподконтрольные центру негосударственные воинские формирования. Постоянная оглядка властей при принятии решений на одобрение майдана и радикальных группировок, способных применить насилие и оружие, если им что-то не понравилось, говорит о том, что налицо признаки запрограммированного результата в виде охлократии и анархии. Неудивительно, что далеко не все на Украине готовы мириться со сложившимся статус-кво. О силе и дееспособности государства в этих условиях говорить не приходится.
Хотелось бы высказаться и относительно самого понятия войны «управляемого хаоса». Ранее приходилось знакомиться с разработками и объемными публикациями о воздушно-десантной, газовой, геофизической, воздушной, танковой, террористической и многих иных войнах, в том числе самых экзотических. И это имеет место тогда, когда нет и не преподается в учебных заведениях общей теории войны, когда война как политический феномен наукой по-настоящему не осмыслена.
Откровенно говоря, феномен «управляемого хаоса» сам по себе не является чем-то принципиально новым для специалиста – и особенно для специалиста в области политических технологий. Пониманию происходящего способствует, в частности, ознакомление со взглядами отечественных и зарубежных теоретиков и практиков: Т. Гоббса, Клаузевица, Сунь Цзы, Е. Месснера, Л. Гарта, М. Хрусталева, Дж. Уоррена, Б. Хойзер, Р. Уэсселера, А. Снесарева, А. Свечина, Р. Гарра, Э. Людендорфа, К. Малапарте, Дж. Шарпа, А. Селиванова и многих других. Остается только осмыслить и синтезировать результаты существующих наработок применительно к современности. Но этим надо заниматься системно и постоянно, а не от случая к случаю. Разумеется, и система государственного управления, и экономика, и военная организация государства, в том числе вооруженные силы, и институты гражданского общества должны быть способны действовать скоординированно, чтобы не допустить «управляемого хаоса», равно как и функционировать в условиях такой угрозы.
Если же вскрылось, что против России проводится целенаправленная геополитическая операция с применением технологии «управляемого хаоса», то и мыслить следует категориями оперативного искусства и стратегии. Значит, и все имеющиеся ресурсы необходимо расценивать как элементы боевого порядка или оперативного построения.
Судя по ряду предпринимаемых в России мер (например, по приданию патриотическому воспитанию граждан статуса государственной политики), руководство страны проблему и опасность хаотизации осознает.
Государственная же стратегия России по предупреждению и противодействию «управляемому хаосу» должна строиться по двум направлениям. Их можно назвать внутренним и внешним, притом что они неразрывно связаны между собой.
Во внутриполитическом плане должна быть продолжена работа по консолидации страны и нации на основе объединяющих ценностей, по формированию у граждан чувства политической ответственности. Причем необходимо последовательно внедрять в общественное сознание мысль о том, что важнейшей ценностью нации является наше исторически сложившееся государство. К этой же деятельности следует отнести развитие экономики и повышение уровня благосостояния граждан. Разумеется, надо придать определенное направление военному строительству с учетом перспектив применения военной силы, исходя из ситуации, которая может возникнуть не только завтра, но и через несколько десятилетий.
Кроме того, не следует забывать: к критически важным объектам инфраструктуры, от надежного функционирования которых зависит безопасность и развитие страны, в ряде развитых зарубежных государств совершенно обоснованно отнесено общественное сознание. Ведь действительно, мы живем в условиях постоянного и мощного информационного воздействия, которое легко становится ангажированным и разрушительным, особенно если специально организуется.
Внешнее направление связано с целенаправленной деятельностью по формированию вокруг России такого безопасного внешнего окружения, которое позволяет ей развиваться. Для этого нашей стране нужно выработать видение мира, который соответствует ее интересам, какой бы амбициозной эта задача ни представлялась. Нужно осознать, сформулировать и артикулировать национальные интересы применительно к тому или иному региону и стране. И здесь без экспертного сообщества не обойтись
Используемые в ходе сегодняшней встречи понятия «война управляемого хаоса», «цветная революция», «гибридные войны» и «гибридные угрозы», как представляется, относятся к новому виду конфликтов современности, в основе которых лежат разработанные на Западе подрывные инновационные технологии. Замечу, что отдельное место в списке инновационных подрывных технологий занимают цветные революции, осуществляемые с применением технологий «управляемого хаоса». При этом такие технологии выступают в качестве средства ненасильственного перехвата власти в ходе государственного переворота с целью передачи страны-мишени под внешнее управление.
Опыт цветных революций в Египте, Ливии, Сирии, на Украине и в некоторых других странах показывает, что от политического шантажа на начальном этапе в ходе относительно мирных демонстраций противоборствующие стороны в результате искусных манипуляций со стороны зарубежных заказчиков и внутренних заинтересованных акторов в дальнейшем переходят к силовому противостоянию. При этом отсутствие решительной реакции властей на первоначальные отдельные акты использования силы радикальной оппозицией и умело спровоцированными на это правоохранительными органами приводит к эскалации конфликта с последующим «скатыванием» страны к гражданской войне.
Заказчики цветной революции прогнозируют развитие событий по такому сценарию и заранее готовят необходимые силовые и информационные ресурсы, выдвигают новых лидеров, альтернативных действующей власти. Для продавливания своих планов они не останавливаются перед прямым вмешательством во внутренние дела суверенных государств, как это было, например, во время известных визитов на Украину высокопоставленных представителей Госдепа и конгресса США, директора ЦРУ, политической элиты Евросоюза.
В подобных условиях бездействие властей, парализованных страхом и угрозами преследования со стороны международного сообщества, приводит к развязыванию в стране гражданской войны.
На последующих этапах в рамках алгоритма адаптивного применения силы приходит очередь использования технологий войны нового типа – «гибридной войны». Цветная революция, таким образом, может рассматриваться лишь как начальный этап такой войны.
Следует отметить, что стратегия «гибридных войн» разрабатывается на Западе в течение ряда лет, однако до сих пор нет четкого единого определения такой войны.
На высоком официальном уровне термин «гибридная война» впервые прозвучал на саммите НАТО в сентябре с.г. в Великобритании. Под такой войной альянс понимает проведение широкого спектра прямых боевых действий и тайных операций, осуществляемых по единому плану вооруженными силами, партизанскими (невоенными) формированиями и включающих также действия различных гражданских компонентов.
В интересах совершенствования способности союзников по НАТО противостоять новой угрозе предполагается наладить координацию между министерствами внутренних дел, привлекать силы полиции и жандармерии для пресечения нетрадиционных угроз, связанных с пропагандистскими кампаниями и действиями местных сепаратистов. Отдельно выделяется угроза кибератак.
Комплекс гибридных угроз включает угрозы различного типа: традиционные, нестандартные, масштабный терроризм, а также подрывные действия, в ходе которых используются технологии для противостояния превосходящей военной силе. Особенностью гибридных угроз является их строго целенаправленный, адаптивный по отношению к государству-мишени и конкретной политической ситуации характер. По образному выражению, такие угрозы формируются под конкретную страну, как шьется костюм по индивидуальному заказу. Эта особенность придает «гибридным угрозам» уникальную синергетику и обусловливает их мощный разрушительный потенциал.
Целенаправленный характер и высокая динамика перехода «гибридных угроз» из категории потенциальных к реально действующим требуют тщательной предварительной проработки на государственном уровне мер по противодействию.
В этом контексте в России и государствах – членах ОДКБ главное внимание должно быть уделено мерам, направленным на устранение причин, способствующих развитию в обществе протестных настроений, включая коррупцию, социальное неравенство, отсутствие социальных лифтов, безработицу, недостаточную поддержку малого и среднего бизнеса. Надо продолжать активное вовлечение молодежи в деятельность общественных организаций патриотической направленности, в спортивные массовые организации.
Следует надежно перекрыть финансовые потоки, идущие на финансирование радикального протестного движения.
Отдельного внимания требует проведение целенаправленной политики по культурной ассимиляции мигрантов, противодействие созданию этнических анклавов в крупных городах и отдельных регионах.
Надежным фундаментом для проведения совокупности профилактических мер должны служить устойчивое экономическое развитие страны, надежная охрана границ, продуманная система территориальной обороны.
РОЛЬ ВОЕННОЙ ОРГАНИЗАЦИИ ГОСУДАРСТВА
Андрей Демидюк, исполнительный директор ОАО «Научно-производственное предприятие «КАНТ»
Хотелось бы остановиться на нескольких аспектах рассматриваемой проблемы – войны «управляемого хаоса».
Во-первых, не существует ее однозначного понимания экспертным сообществом как части теории и практики военного искусства. Многочисленные публикации, посвященные новым формам и способам ведения войн и вооруженных конфликтов, предлагают достаточно противоречивые точки зрения по этим вопросам. Авторы с легкостью оперируют понятиями «цветные революции», «непрямые действия», «латентные действия», «гражданская война», «войны управляемого хаоса», «повстанческие действия», «сетевые действия» и т.п. При этом, по сути, имеется в виду некая совокупность форм вооруженного противоборства, инспирируемых и финансируемых из-за рубежа, с использованием в том числе иррегулярных формирований, распределенных по месту и времени, но, как правило, объединенных единым замыслом и единой системой управления. Такие действия, ввиду неочевидной их связанности между собой, вовлеченности в них гражданского населения, отсутствия, как правило, в первой фазе собственно вооруженного противостояния с официальными властями, наличия глубокой «дымовой завесы» под лозунгами демократизации, являются сложно классифицируемыми с точки зрения современной теории военной конфликтологии.
Тем важнее сегодня дать точные и строгие определения таким действиям, разработать обоснованный терминологический аппарат, предложить их основные характерные признаки, отличия от традиционных войн и вооруженных конфликтов.
Наиболее существенными признаками военных конфликтов являются:
– причины и противоречия, которые привели к их возникновению;
– состав конфликтующих сторон;
– политические и стратегические цели сторон конфликта;
– пути достижения целей конфликта;
– применяемые виды оружия и военной техники;
– пространственный размах и продолжительность;
– применяемые формы и способы действий сил;
– особенности конфликтов;
– периодизация войн, конфликтов;
– возможные последствия.
Раскрытие каждого из этих признаков применительно к войнам нового типа позволило бы снять существующие неопределенности в подходах к оценке содержательной части таких войн и конфликтов.
Во-вторых, рассматривая военные конфликты последних десятилетий, явившиеся следствием так называемых цветных и цветочных революций, как сложные общественно-политические явления, нельзя забывать, что противоборствующими сторонами с обеих сторон в них выступают не вооруженные силы и вооруженные формирования (законные или незаконные). Такие войны ведутся государствами, даже если одно из таких государств выступает в роли «заказчика» (официально не декларируя свою роль и участие).
Военная доктрина Российской Федерации определяет, что для обеспечения военной безопасности и защиты национальных интересов в государстве создается (развивается) военная организация государства, включающая помимо вооруженных сил другие войска, воинские формирования и органы, предназначенные для выполнения задач военной безопасности военными методами, а также органы управления ими; часть промышленного и научного комплексов страны, предназначенная для обеспечения военной безопасности.
В результате активных боевых действий Донбассу нанесены колоссальные разрушения. Вот все, что осталось от терминала аэропорта Донецка. Фото Reuters
Поэтому при рассмотрении задач, стоящих перед страной, подвергшейся агрессии в тех формах, которые мы сегодня обсуждаем, необходимо оценить роль и место всех других компонент военной организации государства.
Следует четко понять, какие задачи при подготовке и в условиях военного конфликта, развивающегося по сценарию Сирии или Украины, должны решать органы военного и политического руководства, федеральные и муниципальные органы государственной власти и местного самоуправления, ОПК страны и другие структуры вовлеченные в эти процессы. Как должна быть организована работа администрации муниципального образования по поддержанию жизнедеятельности на территории, охваченной военным конфликтом? В условиях непременного спутника всех военных конфликтов последних десятилетий – гуманитарных катастроф, коллапса экономики, разрушенного ЖКХ, медицинского и других видов обеспечения – подготовка к решению этих задач должна быть организована заблаговременно.
Особо важным представляется обеспечение безопасности и устойчивого функционирования предприятий ОПК, ТЭК, складов и арсеналов оружия и боеприпасов, оказавшихся в зоне конфликта.
Эти вопросы являются крайне сложными и требуют своей детальной разработки для каждого из возможных сценариев развития событий, на каждой территории, являющейся потенциально опасной в плане угроз возникновения военных конфликтов нового типа.
В связи с этим было бы целесообразно обратиться к опыту организации гражданской обороны в Советском Союзе, территориальной обороны в других странах, военных администраций в зонах конфликтов, адаптируя их к условиям Российской Федерации; уточнить порядок организации мобилизационной подготовки населения, территорий и экономики страны.
Но начинать, конечно, необходимо с серьезных исследований и корректировки нормативно-правовой базы, определяющей вопросы обеспечения военной безопасности государства и национальной безопасности страны в целом.
НЕИЗБЕЖНЫЙ РЕЗУЛЬТАТ – ГУМАНИТАРНАЯ КАТАСТРОФА
Виктория Шепелева, социолог
На сегодняшний день мы де-факто имеем развязанную третью мировую войну. Практика цветных революций четко показывает, что, имея определенный ресурс и развивая, обостряя одну из граней проблемных вопросов, конфликтных ситуаций в обществе, возможно свержение любого строя в любой стране при условии попустительства и отсутствия контрмер со стороны действующей власти. Как подмечено в фильме «Собачье сердце» профессором Преображенским, «разруха начинается в головах, в сознании наших людей…».
По сути, сама модель капитализма подразумевает периодический спад, кризис, депрессию, выходом из которой (не придумано ничего лучше) является развязывание военных конфликтов. Посредством этого восполняется дефицит дешевых ресурсов, рабочей силы, интеллектуальных богатств. Одним словом, под линейку расчерчивается новая геополитическая карта, корректируется старая модель мирового порядка с целью поддержания ее жизнеспособности.
Наивно считать, что война на Украине может ограничиться только гражданским противостоянием. Очевидно, что февральский переворот под лозунгами евроинтеграции на территории Украины проведен по сценарию, написанному не только для этой страны. Фактически готовился очередной плацдарм для нанесения более серьезного удара, осуществления стародавней идеи фикс Запада по завладению ресурсами России. И Украина в этом противостоянии стала заложницей, имея целый багаж неразрешенных проблем, национальных и этнических конфликтов.
Но прозападные сценаристы не учли особый менталитет юго-восточных регионов страны, где проживает русское население, составляющее треть всей Украины.
Жители Донбасса не осознают себя нацией по крови, они скорее воспринимают себя как народ по образу жизни. Это – генетическая особенность, которая не вытравливается!
Народ Донбасса не формировался на основе единых ценностей, как это характерно для европейцев, он воспитывался на основе единого образа жизни. Народ Донбасса состоялся как политическая нация...
Гражданские войны происходили на территории большинства государств мира на протяжении многих веков, но до сих пор у большинства историков нет четкого определения, что такое гражданская война и чем она отличается от иных военных действий. В арсенале современных способов ведения современных гражданских войн – информационно-политические технологии, финансы, психологическая обработка населения. Однако изощренность методов ведения гражданских войн не отменяет того факта, что все они не развиваются по сценариям их инициаторов, а, как правило, выходят из-под их контроля и носят иррациональный характер, в результате чего страдает прежде всего гражданское население страны, ввергнутой в пучину мракобесия.
Любая война, вне зависимости от масштабов, приводит к упадку или полному развалу экономики всего государства. Государство, которое ведет военные действия против своего же народа, уничтожая мирных жителей, детей, стариков, женщин и целые населенные пункты, ввергая население в пучину беззакония, безвластия и мракобесия, обречено на гибель.
Приостановка выплаты пенсий и социальных пособий в Донбассе – это большая ошибка и большой риск. Национальный банк Украины обязал банки и казначейство приостановить осуществление всех видов финансовых операций в населенных пунктах, которые не контролируются украинскими властями. Последствия, спровоцированные этим решением, гораздо более серьезны, чем возможные риски провокаций или захватов отделений.
Ведь что происходит сегодня? Пенсионеры получают деньги, идут за продуктами, оплачивают коммунальные платежи и т.д. Благодаря этому действуют коммунальные службы, подается электроэнергия, работают магазины. Если остановить работу Национального банка, то остановится все – будет коллапс, гуманитарная катастрофа. Донбасс – это в основном крупные предприятия. Доля малого и среднего бизнеса, который больше всего страдает в этой ситуации, здесь исторически очень мала.
Проблемы, с которыми столкнулись жители Донбасса, – это и железная дорога, и энергетика. Парализована работа всей железнодорожной магистрали – невозможно отгружать уголь, обеспечивать сырьем металлургические предприятия.
В чем постмайдановская трагедия Донбасса? В том, что люди оказались брошенными, для них вдруг исчезло будущее. Целенаправленное методичное уничтожение инфраструктуры региона – это огромная проблема. Подстанции, газопроводы, линии высоковольтных передач уничтожаются практически каждый день. Все шахты в Луганской и Донецкой областях и примыкающих к ним районах выведены из строя, что спровоцировало дефицит угля, электроэнергии и, как следствие, создало опасность веерного отключения электроэнергии по всей стране. Ситуацию усугубляет тот факт, что по всем основным магистралям взорваны мосты.
В результате восточные регионы страны находятся в состоянии гуманитарной катастрофы. Люди пребывают в растерянности: при кажущемся перемирии продолжаются артобстрелы населенных пунктов. Население многих городов и поселков остается без электроэнергии, воды, газа, а главное – без продуктов питания.
ГУМАНИТАРНАЯ МЕДИЦИНСКАЯ ИНТЕРВЕНЦИЯ
Василий Митрофанов, полковник медицинской службы
Главной жертвой любой войны – правильной или неправильной, асимметричной или бесконтактной, крупномасштабной или локальной – всегда является мирное население. Это мы видим и сегодня на Украине.
Технология достижения победы Киевом проста и отработана американцами еще в Сербии: это уничтожение инфраструктуры, инициирование гуманитарной катастрофы, уничтожение или выдавливание за пределы страны несогласных, недопущение или создание препятствий оказанию гуманитарной помощи. Цель – создание недовольства пассивного большинства и возвращение региона в лоно Украины на самых жестких условиях. Последние решения Киева об изменении административно-территориального устройства Луганской области имеют ту же подоплеку: населению в подконтрольных властям районах в преддверии наступающей зимы будет оказана государственная поддержка, остальным – нет.
Руководству самопровозглашенных республик тяжелое, а в ближайшей перспективе катастрофическое положение своего населения позволяет оказывать давление на Россию с целью добиться определенного статуса и начать гуманитарную интервенцию в пределы охваченного войной региона. Основанием для гуманитарной интервенции является нарушение Украиной принципов Концепции ООН «Обязанность защищать» от 2005 года, которая гласит, что государство несет непосредственную ответственность по защите людей, проживающих в пределах границ этого государства, а в случае невыполнения этой обязанности ответственность переходит к международному сообществу.
Отношение «мирового сообщества» к возможной гуманитарной интервенции России выразила Ангела Меркель: «Наша позиция четкая – любое вторжение, даже если оно называется гуманитарным, является вторжением, и это красная линия, которую ни одно государство не может пересекать».
Таким образом, Запад и украинские власти не заинтересованы в оказании гуманитарной помощи, а Россия ограничена в возможностях.
Однако никто не пытается спрогнозировать дальнейшее развитие гуманитарной ситуации на юго-востоке Украины, особенно в эпидемиологическом аспекте. На основании 30-летнего личного опыта работы врачом-специалистом, в том числе в Зоне отчуждения Чернобыльской АЭС, на Северном Кавказе, в Средней Азии, вынужден обратить внимание на следующие аспекты:
– в связи с продолжающимся огневым противостоянием, возможными повреждениями, нарушениями технологических процессов на предприятиях химической промышленности вероятно огромное количество пораженных аммиаком, хлором и прочими веществами. При неоказании специализированной помощи в первые минуты степень летальности очень высока;
– нарушение водоснабжения, отсутствие контроля за качеством воды обязательно приведет к вспышкам, а то и эпидемиям дизентерии, гепатита В, брюшного тифа;
– отсутствие контроля за «спящими» особо опасными инфекциями – сибирской язвой (разрушение скотомогильников) и холерой (32 заболевших в Донецкой области в 2011 году) – может привести к проблемам мирового масштаба;
– высокий фоновый уровень туберкулеза, СПИДа, сифилиса и гепатита С (3-е место Донецка по заболеваемости после Черновцов и Чернигова) на фоне социальных потрясений позволяет прогнозировать резкий рост этих крайне тяжелых заболеваний;
– наличие природных (эндемичных) очагов Крымской геморрагической лихорадки в Луганской области, распространение посредством расплодившихся мышей (неубранный урожай) геморрагической лихорадки с почечным синдромом (ГЛПС) требуют постоянного контроля;
– в результате нарушения санитарно-гигиенических правил (отсутствие банно-прачечного обеспечения, скученность населения) – 100-процентная вероятность вспышек чесотки, педикулеза и сыпного тифа.
Последствия вышеперечисленных факторов скажутся на населении как Новороссии, так и Украины, а также и России.
В этих условиях гуманитарная интервенция со стороны России представляется не только оправданной, но и необходимой. Мы готовы предложить возможные варианты такой гуманитарной медицинской интервенции. России по силам организовать создание и направление на юго-восток Украины медицинских отрядов (по подобию МОСН), санитарно-противоэпидемических отрядов, санитарных поездов, укомплектованных исключительно гражданским персоналом. Значительный резерв подготовленных врачей, в том числе инфекционистов, эпидемиологов, бактериологов и гигиенистов, – это офицеры медицинской службы запаса, многие из которых имеют практический опыт действий в сложной обстановке военного конфликта.
Основные принципы:
– модульность;
– мобильность;
– автономность работы.
Основные задачи медицинского отряда:
– оказание первой врачебной, квалифицированной медицинской помощи гражданскому населению;
– временная госпитализация;
– подготовка к эвакуации в лечебные учреждения для дальнейшего лечения и госпитализации.
Основные задачи противоэпидемического отряда:
– эпидемиологическая разведка;
– проведение профилактических противоэпидемических мероприятий в зонах возможных очагов химического и бактериологического поражения.
Основная задача санитарного поезда – банно-прачечное обеспечение мирного населения.
Международный характер миссии может дать привлечение сил и средств Белоруссии, Казахстана, возможно, стран БРИКС, других стран для укомплектования и оснащения подобных отрядов. Безопасность персонала может быть обеспечена дополнительными статьями в договоренностях между сторонами конфликта. Как нам представляется, реальная работа подобных учреждений укрепит авторитет России не только у населения юго-востока Украины, но и во всем мире.
ВОЕННЫЙ КОНФЛИКТ НА УКРАИНЕ: ПРОМЕЖУТОЧНЫЕ ИТОГИ
Ольга Кулыгина, доцент кафедры корпоративного менеджмента РЭУ им Г.В. Плеханова
В октябре 1989 года в «Газете корпуса морской пехоты» США была опубликована статья, авторы которой положили начало дискуссии о «войнах четвертого поколения»: «Военные действия четвертого поколения, по всей вероятности, будут в высшей степени рассредоточенными и по большей части неопределенными; разделительная черта между миром и войной будет размыта вплоть до полного исчезновения. Война будет нелинейной в такой степени, что, вполне возможно, в ней будут отсутствовать поддающиеся идентификации поле боя и линии фронта.
Различия между «гражданским» и «военным», вероятно, исчезнут. Действия будут одновременно направлены на всю «глубину» участвующих сторон, включая все их общество, понимаемое не только в его физическом, но и в культурном аспекте».
Очевидно, что противостояние в Донбассе имеет многие признаки «войны четвертого поколения». Сегодня, в период заявленного перемирия и сокращения масштабов боевых действий, представляется возможным оценить промежуточные итоги для вовлеченных в конфликт сторон.
Официальная власть Украины. За время, прошедшее с февральского государственного переворота, пришедшие к власти в Киеве силы достигли существенных успехов внутри страны. От оппонентов было полностью зачищено медийное пространство, взяты под контроль все ключевые государственные структуры, включая вооруженные силы. После проведения президентских выборов режим заручился значимой международной поддержкой. Украинское общество в настоящий момент достаточно консолидировано и пока готово переносить трудности, связанные с текущими экономическими и военными проблемами. Позитивные моменты для правящего режима Украины, собственно, этим и заканчиваются. Негатива уже в настоящий момент гораздо больше, и очевидно, что ситуация будет только ухудшаться. Основные проблемы связаны с экономикой, энергетикой и военной составляющей конфликта на юго-востоке.
По последним данным ООН, число погибших в Донбассе составило 3682, раненых – 8871 человек. Статистику так называемых пропавших без вести Киев не раскрывает. Вероятно, что реальные потери всех сторон существенно выше этих цифр.
Со слов Петра Порошенко, за время «антитеррористической операции» (АТО) Украина потеряла 65% военной техники. Потери авиации в зоне АТО могут быть расценены как ее фактическое уничтожение. С учетом того что в большинстве это были еще советские запасы, восстановить утраченное в ближайшем будущем не представляется возможным.
Отношение руководителей АТО к собственным военнослужащим может быть оценено как откровенно преступное, и украинское общество еще спросит с режима за бездарно загубленные человеческие жизни. Официальный Киев даже не в состоянии обеспечивать и содержать группировку сил АТО.
Методы и средства ведения АТО киевским режимом могут быть расценены как военное преступление. В первую очередь это разворачивание полномасштабной войсковой операции против собственного населения, что напрямую запрещено ст. 17 Конституции Украины. К военным преступлениям относятся: расстрелы пленных; обстрелы гуманитарных конвоев и колонн беженцев; массированные обстрелы РСЗО и артиллерией городов и населенных пунктов Донбасса с использованием против гражданского населения юго-востока запрещенных кассетных боеприпасов; разрушение инфраструктуры региона; использование незаконных вооруженных формирований в виде различных «батальонов» и многое другое.
Новороссия. До вооруженного конфликта юго-восток Украины был одним из самых развитых в экономическом отношении регионов страны. Война ввергла его в состояние гуманитарной катастрофы.
К позитивным результатам можно отнести ликвидацию всей подконтрольной Киеву управленческой системы региона, проведение референдумов о самоопределении ДНР и ЛНР, создание относительно боеспособных вооруженных формирований. Собственно, все. Потерь же гораздо больше. Это в первую очередь гибель большого числа жителей, разрушение населенных пунктов и предприятий региона, отсутствие легитимной властной вертикали, массовый исход населения, очень сложная военная и криминальная обстановка. Численность личного состава вооруженных формирований ДНР и ЛНР не соответствует мобилизационному ресурсу региона. Для части полевых командиров война стала источником личного обогащения.
В настоящее время власти обеих областей не в состоянии обеспечивать свое население минимально необходимым и полностью зависимы от помощи России. Экономика региона в значительной степени разрушена, ее восстановление потребует огромных средств, а впереди зима. Помимо перечисленных существует еще масса менее значимых проблем.
Сейчас, после возвращения большей части беженцев в свои города, необходимо срочно восстанавливать деятельность предприятий и коммунальных служб, чтобы регион мог сам обеспечить себя всем необходимым. Требуется немедленное построение политической и военной вертикалей, включая формирование армии, без наличия которых никакие другие задачи решены не будут. Сегодня особенно необходима борьба с криминалом и разоружение формирований, которые не решают задач по защите Новороссии. Это, разумеется, только первоочередные проблемы, разрешать которые надо было еще вчера.
Информация