Хлеб и власть
Цена на продукты питания в целом является решающим фактором стабильности любого государства и общества. Если она становится недоступной, крах существующего строя не за горами, особенно если в том есть заинтересованность внешних сил. Импортозамещение в продовольственной сфере РФ буквально за пару месяцев превратилось из громкого лозунга в насущную необходимость для выживания нашего государства. И дело даже не в российских продуктовых «контрсанкциях», а в обвальном крушении рубля. Если эмбарго на границе ещё можно обойти незаконными средствами, то рынок неизбежно продиктует свои правила.
Вот реальная схема из реальной докризисной жизни. Шпроты из Латвии доставляют уже расфасованными в консервные банки, к примеру, в Брянск, где на них наклеивают новые этикетки, после чего пускают в продажу по всей Российской Федерации. Сейчас такая схема уже работать не будет, поскольку шпроты в Латвии будут отпускаться за евро, а курс подскочил до астрономических высот. Значит, придётся переориентироваться на поставщиков шпрот из Калининграда и Санкт-Петербурга, которые едва ли смогут удовлетворить спрос. Не от хорошей же жизни раньше приходилось иметь дело с Прибалтикой?
Аналогично по молочной продукции и другим наименованиям. Уже сейчас можно с уверенностью сказать, что директивами «партии и правительства» невозможно заставить фермеров-капиталистов заниматься невыгодными им направлениями. Ваш покорный слуга летом этого года присутствовал на совещании аграриев, где чиновники пеняли фермерам на то, что те засаживают площади подсолнечником (это очень прибыльно) в ущерб другим культурам. Бизнесмены от сельского хозяйства дружно покивали в знак согласия, обещали исправиться и тут же потребовали новых субсидий. Ситуация на полях, естественно, осталась прежней.
В кризис будет точно так же. Бизнес с удовольствием возьмётся за производство, к примеру, курятины. Цыпленка можно вырастить быстро и с относительно небольшими затратами. Со свининой уже не так просто, да и сроки больше. С говядиной ещё сложнее. Не исключена и такая картина, что все срочно начнут заниматься птицеводством, и данной разновидности мяса станет переизбыток.
Так или иначе, результаты продуктового импортозамещения станут видны только в лучшем случае к концу 2015 года. Но дешевле импортных отечественные продукты вряд ли станут, поскольку слишком велики специфические издержки (в том числе и коррупционные), характерные только для нашей страны. Велика вероятность того, что они могут стать даже дороже импортных, где таких издержек нет, что породит новые, уже политические проблемы в условиях снижения реальных доходов населения. Типичный пример: при урожае свыше 104 млн. тонн зерна уже анонсировано повышение цен на хлеб минимум на 10%, что в отечественных условиях можно смело умножать вдвое. По официальным данным, 21 млн. тонн от рекордного урожая уже продали и вывезли за рубеж, по неофициальным — продано от четверти до трети всего урожая 2014 года. Стоит ли удивляться растущим ценам на хлеб, которые, к слову всегда были вопросом общенациональной важности?
Отдельная строка — цены на бензин. Здесь такая же ситуация, что и с хлебом. Если последний дорожает независимо от того, хороший урожай или плохой, то бензин также растёт независимо от того, дешевеет нефть на мировых рынках или дорожает.
Всё это может подтолкнуть население к возвращению на приусадебные участки с одной стороны и подъёму протестов с другой. Именно здесь экономика уже прямо, а не опосредованно сталкивается с политикой. Нежелание Путина менять людей в команде, даже допустивших крупные и даже критические оплошности, общеизвестно. Тут и абсолютно профнепригодный Зурабов, проваливший работу на Украине, тут и Набиуллина, обрушившая рубль в адские бездны, и Мутко, «показавший класс» на Олимпиаде в Ванкувере. Список можно продолжить многими фамилиями. Однако ситуация постепенно накаляется настолько, что отказ от замены (не говоря уже о привлечении к ответственности) ключевых фигур, допустивших нынешнее положение вещей, может бумерангом ударить и по президенту.
В неизбежных в ближайшем будущем протестах будут выдвинуты в первую очередь экономические, а возможно и политические требования. Если эти запросы выполнены не будут, то настроения неизбежно радикализируются. Как в 1993 году, народ станет требовать не просто отставок или «посадок», он будет требовать голов в буквальном смысле этого слова. Однако между 1993 годом и нынешней ситуацией есть принципиальная разница. Если кровавую баню, устроенную Ельциным против Верховного Совета и восставших москвичей Запад всецело поддерживал, то сейчас любой крупный протест в столице России будет немедленно обеспечен деньгами, оружием и логистикой.
Учитывает ли это Путин? Судя по всему, да. В опубликованной на сайте президента 26 декабря Военной доктрине упоминается «использование финансируемых и управляемых извне политических сил, общественных движений». Однако, если лишь подавить протест, не разобравшись в его глубинных причинах, то вспышка гнева масс неизбежно повторится, но в более кровавой форме. В первую очередь речь идёт о силовых мерах воздействия на спекулянтов (как финансовых, так и на перекупщиков на продуктовом рынке). Исторический опыт военного Петрограда, на подступах к которому специально задерживались десятки железнодорожных составов с продовольствием, чтобы дельцы могли заработать на дефиците в городе, более чем показателен. В феврале 1917 года это привело к падению монархии и в конечном счёте страны. Сейчас, почти сто лет спустя, мы наблюдаем схожую картину. Желание отдельных кругов получить сверхприбыль вполне может поставить существующую систему перед вопросом элементарного выживания уже в самом ближайшем будущем.
Вот реальная схема из реальной докризисной жизни. Шпроты из Латвии доставляют уже расфасованными в консервные банки, к примеру, в Брянск, где на них наклеивают новые этикетки, после чего пускают в продажу по всей Российской Федерации. Сейчас такая схема уже работать не будет, поскольку шпроты в Латвии будут отпускаться за евро, а курс подскочил до астрономических высот. Значит, придётся переориентироваться на поставщиков шпрот из Калининграда и Санкт-Петербурга, которые едва ли смогут удовлетворить спрос. Не от хорошей же жизни раньше приходилось иметь дело с Прибалтикой?
Аналогично по молочной продукции и другим наименованиям. Уже сейчас можно с уверенностью сказать, что директивами «партии и правительства» невозможно заставить фермеров-капиталистов заниматься невыгодными им направлениями. Ваш покорный слуга летом этого года присутствовал на совещании аграриев, где чиновники пеняли фермерам на то, что те засаживают площади подсолнечником (это очень прибыльно) в ущерб другим культурам. Бизнесмены от сельского хозяйства дружно покивали в знак согласия, обещали исправиться и тут же потребовали новых субсидий. Ситуация на полях, естественно, осталась прежней.
В кризис будет точно так же. Бизнес с удовольствием возьмётся за производство, к примеру, курятины. Цыпленка можно вырастить быстро и с относительно небольшими затратами. Со свининой уже не так просто, да и сроки больше. С говядиной ещё сложнее. Не исключена и такая картина, что все срочно начнут заниматься птицеводством, и данной разновидности мяса станет переизбыток.
Так или иначе, результаты продуктового импортозамещения станут видны только в лучшем случае к концу 2015 года. Но дешевле импортных отечественные продукты вряд ли станут, поскольку слишком велики специфические издержки (в том числе и коррупционные), характерные только для нашей страны. Велика вероятность того, что они могут стать даже дороже импортных, где таких издержек нет, что породит новые, уже политические проблемы в условиях снижения реальных доходов населения. Типичный пример: при урожае свыше 104 млн. тонн зерна уже анонсировано повышение цен на хлеб минимум на 10%, что в отечественных условиях можно смело умножать вдвое. По официальным данным, 21 млн. тонн от рекордного урожая уже продали и вывезли за рубеж, по неофициальным — продано от четверти до трети всего урожая 2014 года. Стоит ли удивляться растущим ценам на хлеб, которые, к слову всегда были вопросом общенациональной важности?
Отдельная строка — цены на бензин. Здесь такая же ситуация, что и с хлебом. Если последний дорожает независимо от того, хороший урожай или плохой, то бензин также растёт независимо от того, дешевеет нефть на мировых рынках или дорожает.
Всё это может подтолкнуть население к возвращению на приусадебные участки с одной стороны и подъёму протестов с другой. Именно здесь экономика уже прямо, а не опосредованно сталкивается с политикой. Нежелание Путина менять людей в команде, даже допустивших крупные и даже критические оплошности, общеизвестно. Тут и абсолютно профнепригодный Зурабов, проваливший работу на Украине, тут и Набиуллина, обрушившая рубль в адские бездны, и Мутко, «показавший класс» на Олимпиаде в Ванкувере. Список можно продолжить многими фамилиями. Однако ситуация постепенно накаляется настолько, что отказ от замены (не говоря уже о привлечении к ответственности) ключевых фигур, допустивших нынешнее положение вещей, может бумерангом ударить и по президенту.
В неизбежных в ближайшем будущем протестах будут выдвинуты в первую очередь экономические, а возможно и политические требования. Если эти запросы выполнены не будут, то настроения неизбежно радикализируются. Как в 1993 году, народ станет требовать не просто отставок или «посадок», он будет требовать голов в буквальном смысле этого слова. Однако между 1993 годом и нынешней ситуацией есть принципиальная разница. Если кровавую баню, устроенную Ельциным против Верховного Совета и восставших москвичей Запад всецело поддерживал, то сейчас любой крупный протест в столице России будет немедленно обеспечен деньгами, оружием и логистикой.
Учитывает ли это Путин? Судя по всему, да. В опубликованной на сайте президента 26 декабря Военной доктрине упоминается «использование финансируемых и управляемых извне политических сил, общественных движений». Однако, если лишь подавить протест, не разобравшись в его глубинных причинах, то вспышка гнева масс неизбежно повторится, но в более кровавой форме. В первую очередь речь идёт о силовых мерах воздействия на спекулянтов (как финансовых, так и на перекупщиков на продуктовом рынке). Исторический опыт военного Петрограда, на подступах к которому специально задерживались десятки железнодорожных составов с продовольствием, чтобы дельцы могли заработать на дефиците в городе, более чем показателен. В феврале 1917 года это привело к падению монархии и в конечном счёте страны. Сейчас, почти сто лет спустя, мы наблюдаем схожую картину. Желание отдельных кругов получить сверхприбыль вполне может поставить существующую систему перед вопросом элементарного выживания уже в самом ближайшем будущем.
Информация