Тернистый путь к "цифровому суверенитету"
Инициатива Совета Федерации образца июня прошлого года о необходимости перевода госструктур на использование российского программного обеспечения долго пылилась в дальних ящиках стола. На днях об этой инициативе вспомнили уже в думском комитете по информационной политике, информационным технологиям и связи. Глава комитета Леонид Левин заявил, что в законодательство Российской Федерации планируется внести изменения, которые поддержат отечественных IT-производителей и обяжут представителей отечественных госкомпаний использовать ПО, произведённое специалистами, работающими в нашей стране.
Леонида Левина цитирует «Российская Газета»:
Настораживает фраза "как можно быстрее"... Пятилетку за три года, нет?..
Нужно отметить, что сам Институт развития Интернета как полномасштабный проект был запущен за несколько недель при поддержке президентской администрации. В этом институте и вспомнили об инициативе, предложенной Совфедом летом прошлого года.
Основные задачи, которые потенциальное внедрение российского ПО для российских госкомпаний будет решать, судя по всему, связаны не только и не столько с поддержкой отечественного производителя. Основная причина во всплытии на поверхность той информации, согласно которой западные, прости Господи, партнёры используют все возможности программного и аппаратного обеспечения для осуществления кибершпионажа, сетевой слежки, а то и прямого блокирования или нарушения работы важнейших систем компаний-мишеней. Естественно, государство по определению должно озаботиться противодействием посягательствам на те данные, которые используются госкомпаниями в стратегических целях. Переход на отечественное ПО – один из сегментов такого рода государственной «заботы».
Казалось бы, всё просто: в России работает немалое количество талантливых IT-специалистов, которые при желании и наличии соответствующего финансирования могли бы создать комплексы программного обеспечения, заменяющие иностранный софт. Однако простота эта только внешняя, учитывая то, что помимо софта есть ещё и «железо», которое в подавляющем большинстве случаев в российских государственных компаниях зарубежного производства (если вообще не в 100% случаев). А если «железо» «made in USA» или даже «made in China», то это точно не значит, что запуск российских программ на таком «железе» автоматически отсечёт все внешние попытки получения доступа к информации, обрабатываемой такими машинами. Выходит, что российское программное обеспечение при современном уровне технологий, установленное на зарубежные компьютеры, это лишь самоуспокоение в 100%-й безопасности системы. Значит, нужно заботиться ещё и о создании собственного «машинного парка». Но здесь возникает вопрос: рассматривается ли российскими властями такой запуск вообще, и, если рассматривается, то какое время понадобиться для решения столь амбициозной задачи? А задача действительно более чем амбициозная. Ведь одно дело, когда речь об узкоспециальном применении отечественного ПО при создании военной техники и систем вооружений, и совсем другое, когда на российское ПО да ещё и с вероятным использованием российского «железа» нужно перевести все без исключения государственные компании.
Глава Центра IT-исследований и экспертизы Российской РАНХ и ГС при президенте РФ к.т.н. Михаил Брауде-Золотарев в интервью «Российской Газете» фактически отвечает на поставленный выше вопрос. Он говорит о том, что российское программное обеспечение, вероятнее всего, будет создаваться на основе западных платформ:
Если это заявление является описанием того, по какой схеме планируется оснащать компьютерные системы госкомпаний программным обеспечением, то она вызывает немало вопросов. И главный из них: если платформа принадлежит западной корпорации, то не получится ли в итоге, что вся затея теряет смысл?
Здесь нужно обратиться к словам упомянутого выше Леонида Левина:
Если сопоставлять цитаты господ Левина и Брауде-Золотарёва, то складывается впечатление, что инициатива есть, а вот чёткого понимания того, по какому маршруту будет идти её реализация, если таковая вообще идти будет, нет. В самом деле, государство планирует активизировать потенциалы по созданию полноценного отечественного программного продукта (пусть и на основе западного опыта) или же в планах – лишь надстройка отечественного продукта на западной базе? По понятным причинам, первый вариант (особенно при учёте того, что неплохо было бы позаботиться и о финансировании создания российского «железа») может отнять годы и десятки миллиардов, на что далеко не все чиновники готовы – большинству ведь подавай «здесь и сейчас» - чтобы можно было использовать в рамках политической агитации или хотя бы дежурного популизма. Второй же вариант может обойтись дешевле и заработать быстрее, но он явно отметает высказанный Леонидом Левиным «цифровой суверенитет».
В связи с этим вывод примерно такой: если инициатива снова окажется в дальнем ящике парламентского стола и в следующий раз всплывёт месяцев через 6-8, то можно уверенно говорить об очередном проявлении популизма. Если же инициатива получит законодательную силу, то шансы есть. Главное не пытаться гнать лошадей и ставить сроки в виде обозначенной господином Левиным «пятилетки за три года». Нужно просто дать возможность людям спокойно работать, предоставить право применить свой талант за достойное вознаграждение.
Только бы всё не ради галочки…
Леонида Левина цитирует «Российская Газета»:
Наша задача - как можно быстрее реализовать предложенную инициативу. И мы со стороны комитета сделаем всё, чтобы законодательно это не было отложено в долгий ящик, и в рамках весенней сессии данная инициатива, предложенная Институтом развития интернета, была принята.
Настораживает фраза "как можно быстрее"... Пятилетку за три года, нет?..
Нужно отметить, что сам Институт развития Интернета как полномасштабный проект был запущен за несколько недель при поддержке президентской администрации. В этом институте и вспомнили об инициативе, предложенной Совфедом летом прошлого года.
Основные задачи, которые потенциальное внедрение российского ПО для российских госкомпаний будет решать, судя по всему, связаны не только и не столько с поддержкой отечественного производителя. Основная причина во всплытии на поверхность той информации, согласно которой западные, прости Господи, партнёры используют все возможности программного и аппаратного обеспечения для осуществления кибершпионажа, сетевой слежки, а то и прямого блокирования или нарушения работы важнейших систем компаний-мишеней. Естественно, государство по определению должно озаботиться противодействием посягательствам на те данные, которые используются госкомпаниями в стратегических целях. Переход на отечественное ПО – один из сегментов такого рода государственной «заботы».
Казалось бы, всё просто: в России работает немалое количество талантливых IT-специалистов, которые при желании и наличии соответствующего финансирования могли бы создать комплексы программного обеспечения, заменяющие иностранный софт. Однако простота эта только внешняя, учитывая то, что помимо софта есть ещё и «железо», которое в подавляющем большинстве случаев в российских государственных компаниях зарубежного производства (если вообще не в 100% случаев). А если «железо» «made in USA» или даже «made in China», то это точно не значит, что запуск российских программ на таком «железе» автоматически отсечёт все внешние попытки получения доступа к информации, обрабатываемой такими машинами. Выходит, что российское программное обеспечение при современном уровне технологий, установленное на зарубежные компьютеры, это лишь самоуспокоение в 100%-й безопасности системы. Значит, нужно заботиться ещё и о создании собственного «машинного парка». Но здесь возникает вопрос: рассматривается ли российскими властями такой запуск вообще, и, если рассматривается, то какое время понадобиться для решения столь амбициозной задачи? А задача действительно более чем амбициозная. Ведь одно дело, когда речь об узкоспециальном применении отечественного ПО при создании военной техники и систем вооружений, и совсем другое, когда на российское ПО да ещё и с вероятным использованием российского «железа» нужно перевести все без исключения государственные компании.
Глава Центра IT-исследований и экспертизы Российской РАНХ и ГС при президенте РФ к.т.н. Михаил Брауде-Золотарев в интервью «Российской Газете» фактически отвечает на поставленный выше вопрос. Он говорит о том, что российское программное обеспечение, вероятнее всего, будет создаваться на основе западных платформ:
Есть сложное решение и в его основе лежит платформа. Она принадлежит западной корпорации. Но её внедряет российская компания. И "поверх неё" она разрабатывает собственные решения, которые можно считать российскими. И определение долей - что считать западным, что отечественным ПО - будет зависеть от методики.
Если это заявление является описанием того, по какой схеме планируется оснащать компьютерные системы госкомпаний программным обеспечением, то она вызывает немало вопросов. И главный из них: если платформа принадлежит западной корпорации, то не получится ли в итоге, что вся затея теряет смысл?
Здесь нужно обратиться к словам упомянутого выше Леонида Левина:
Единственный правильный путь сохранения цифрового суверенитета, возможно, — это вытеснение импортного программного обеспечения конкурентоспособными отечественными продуктами.
Если сопоставлять цитаты господ Левина и Брауде-Золотарёва, то складывается впечатление, что инициатива есть, а вот чёткого понимания того, по какому маршруту будет идти её реализация, если таковая вообще идти будет, нет. В самом деле, государство планирует активизировать потенциалы по созданию полноценного отечественного программного продукта (пусть и на основе западного опыта) или же в планах – лишь надстройка отечественного продукта на западной базе? По понятным причинам, первый вариант (особенно при учёте того, что неплохо было бы позаботиться и о финансировании создания российского «железа») может отнять годы и десятки миллиардов, на что далеко не все чиновники готовы – большинству ведь подавай «здесь и сейчас» - чтобы можно было использовать в рамках политической агитации или хотя бы дежурного популизма. Второй же вариант может обойтись дешевле и заработать быстрее, но он явно отметает высказанный Леонидом Левиным «цифровой суверенитет».
В связи с этим вывод примерно такой: если инициатива снова окажется в дальнем ящике парламентского стола и в следующий раз всплывёт месяцев через 6-8, то можно уверенно говорить об очередном проявлении популизма. Если же инициатива получит законодательную силу, то шансы есть. Главное не пытаться гнать лошадей и ставить сроки в виде обозначенной господином Левиным «пятилетки за три года». Нужно просто дать возможность людям спокойно работать, предоставить право применить свой талант за достойное вознаграждение.
Только бы всё не ради галочки…
Информация