Цель — Тихий океан
Пока на слуху территориальные споры в Восточной Азии, постепенно начинает накаляться обстановка и в другой части Тихого океана. В период международной нестабильности старые обиды и претензии начинают играть всё большее значение в современной политике. Так, действующий президент Боливии Эво Моралес вспомнил про застарелый территориальный спор с Чили и готов поднять его на новую высоту. Боливия — страна не очень везучая. За свою историю она то и дело теряла территорию в пользу соседей: Бразилии, Парагвая и Чили. Особенно ощутимой стала потеря выхода к морю по итогам Второй тихоокеанской войны (1879-1883), который был уступлен чилийцам. Историческая память до того будоражит боливийцев, что они сохраняют даже собственный «морской флот», который, впрочем, пока что бороздит просторы одного лишь озера Титикака.
И вот харизматичный президент Боливии Эво Моралес решил потеребить старые раны, разразившись гневными тирадами в адрес чилийцев, требуя от них вернуть его стране морской берег. Судя по всему, боливийское руководство твёрдо взяло курс на создание информационного шума вокруг проблемы, что стратегически абсолютно правильно. Ведь сперва мировое сообщество нужно убедить в существовании проблемы, которую нужно решать.
Хотя по итоговым мирным договорённостям 1904 года Чили должно было предоставить Боливии «коридор» к океану в той или иной форме, в полном объёме сделано этого так и не было. То есть на бумаге доступ предоставляется, но фактически боливийцы подвергаются ограничениям, поборам и прочим притеснениям. Боливия богата полезными ископаемыми, и отсутствие выхода к морю представляет собой большую проблему, тормозя её развитие.
В 2010 году Боливия даже договорилась с Перу, бывшим союзником по Второй тихоокеанской войне, об аренде прибрежного участка для порта на 99 лет, но вопрос о собственном суверенном доступе к океану остаётся открытым.
Теоретически Боливия и Чили могли бы договориться. У первой есть газ, у второй — побережье. Боливия уже предлагала в свое время такой размен, но сосед оказался несговорчив. Мол, суверенитетом за экономические блага не торгуем. Ещё раньше, в 1980-х годах, боливийцы предлагали передать им узкую полоску земли вдоль границы с Перу, но тогдашний лидер Чили, небезызвестный Аугусто Пиночет, ответил резким отказом.
В теории территориальный спор мог бы решить Гаагский суд, но маловероятно, что его решение устроит обе стороны или хотя бы одну из сторон. Ведь Чили там тоже есть что предъявить. В частности, мирный договор 1904 года, действие которого никто не отменял.
Справиться с Чили военной силой у Боливии шансов нет. У Сантьяго сегодня имеется одна из мощнейших армий на континенте, да и экономика весьма развита, что позволяет закупать новейшие образцы вооружений в большом количестве. Так что Боливия едва ли сможет воевать с такой страной без серьёзной помощи внешних игроков. Последние, кстати, вполне могут возникнуть на горизонте, ибо история почти всех латиноамериканских войн есть история натравливания государств региона друг на друга европейцами и американцами. Несмотря на вал деколонизационных процессов, Британия, Франция и Нидерланды до сих пор присутствуют на континенте и экономически и политически. Скажем, густонаселённый голландский остров Кюрасао находится в непосредственной близости от побережья Венесуэлы и таких примеров не один и не два. Всё большее внимание на регион обращает внимание и Китай, который нуждается в ресурсах и вполне может поставить оружие и советников, а заодно и щедро снабдить деньгами.
Впрочем, история не однажды доказывала, что побеждает в войнах не самый вооружённый, а самый умелый и мотивированный. В справедливости данного тезиса Боливия и сама убедилась во время Чакской войны (1932-1935), когда её многочисленные и хорошо оснащённые вооруженные силы были разбиты сильно уступавшей ей в начале войны армией Парагвая, которую фактически с нуля создали русские военные эмигранты.
Нельзя исключать также и то, что заявления Моралеса рассчитаны лишь на внутреннюю аудиторию. В последние годы в Боливии поднимает голову сепаратизм, а внешний враг и великая национальная идея всегда сплачивают народы в рамках единой страны. Возвращение к Тихому океану — это то, что объединяет все политические силы Боливии и все её национальные группы. Нельзя, правда, упускать тот факт, что у нагнетания военной истерии есть один серьезный минус. Любой здравомыслящий руководитель понимает, что если в данном направлении перестараться, то войну придется начинать в любом случае.
Так или иначе, доступ к морским торговым путям был и остаётся важнейшей частью самосознания любого государства. За него будут бороться и воевать, пока существуют сами национальные государства.
И вот харизматичный президент Боливии Эво Моралес решил потеребить старые раны, разразившись гневными тирадами в адрес чилийцев, требуя от них вернуть его стране морской берег. Судя по всему, боливийское руководство твёрдо взяло курс на создание информационного шума вокруг проблемы, что стратегически абсолютно правильно. Ведь сперва мировое сообщество нужно убедить в существовании проблемы, которую нужно решать.
Хотя по итоговым мирным договорённостям 1904 года Чили должно было предоставить Боливии «коридор» к океану в той или иной форме, в полном объёме сделано этого так и не было. То есть на бумаге доступ предоставляется, но фактически боливийцы подвергаются ограничениям, поборам и прочим притеснениям. Боливия богата полезными ископаемыми, и отсутствие выхода к морю представляет собой большую проблему, тормозя её развитие.
В 2010 году Боливия даже договорилась с Перу, бывшим союзником по Второй тихоокеанской войне, об аренде прибрежного участка для порта на 99 лет, но вопрос о собственном суверенном доступе к океану остаётся открытым.
Теоретически Боливия и Чили могли бы договориться. У первой есть газ, у второй — побережье. Боливия уже предлагала в свое время такой размен, но сосед оказался несговорчив. Мол, суверенитетом за экономические блага не торгуем. Ещё раньше, в 1980-х годах, боливийцы предлагали передать им узкую полоску земли вдоль границы с Перу, но тогдашний лидер Чили, небезызвестный Аугусто Пиночет, ответил резким отказом.
В теории территориальный спор мог бы решить Гаагский суд, но маловероятно, что его решение устроит обе стороны или хотя бы одну из сторон. Ведь Чили там тоже есть что предъявить. В частности, мирный договор 1904 года, действие которого никто не отменял.
Справиться с Чили военной силой у Боливии шансов нет. У Сантьяго сегодня имеется одна из мощнейших армий на континенте, да и экономика весьма развита, что позволяет закупать новейшие образцы вооружений в большом количестве. Так что Боливия едва ли сможет воевать с такой страной без серьёзной помощи внешних игроков. Последние, кстати, вполне могут возникнуть на горизонте, ибо история почти всех латиноамериканских войн есть история натравливания государств региона друг на друга европейцами и американцами. Несмотря на вал деколонизационных процессов, Британия, Франция и Нидерланды до сих пор присутствуют на континенте и экономически и политически. Скажем, густонаселённый голландский остров Кюрасао находится в непосредственной близости от побережья Венесуэлы и таких примеров не один и не два. Всё большее внимание на регион обращает внимание и Китай, который нуждается в ресурсах и вполне может поставить оружие и советников, а заодно и щедро снабдить деньгами.
Впрочем, история не однажды доказывала, что побеждает в войнах не самый вооружённый, а самый умелый и мотивированный. В справедливости данного тезиса Боливия и сама убедилась во время Чакской войны (1932-1935), когда её многочисленные и хорошо оснащённые вооруженные силы были разбиты сильно уступавшей ей в начале войны армией Парагвая, которую фактически с нуля создали русские военные эмигранты.
Нельзя исключать также и то, что заявления Моралеса рассчитаны лишь на внутреннюю аудиторию. В последние годы в Боливии поднимает голову сепаратизм, а внешний враг и великая национальная идея всегда сплачивают народы в рамках единой страны. Возвращение к Тихому океану — это то, что объединяет все политические силы Боливии и все её национальные группы. Нельзя, правда, упускать тот факт, что у нагнетания военной истерии есть один серьезный минус. Любой здравомыслящий руководитель понимает, что если в данном направлении перестараться, то войну придется начинать в любом случае.
Так или иначе, доступ к морским торговым путям был и остаётся важнейшей частью самосознания любого государства. За него будут бороться и воевать, пока существуют сами национальные государства.
Информация