Парапсихологический спецназ
Парапсихология – наука, позволяющая использовать резервы психики человека для ясновидения, передачи мысли и некоторых других скрытых функций, – применяется в боевых условиях еще со времен древности. Этой наукой владели египетские и вавилонские жрецы, которые управляли государством, и избранные воины. На протяжении веков уникальные знания передавались лишь избранным. В начале ХХ века современные спецслужбы проявили к этой науке столь большой интерес, что создавали специальные институты по применению парапсихологии в боевых условиях с целью достижения преимущества над противником. В Германии в 30–40 годы существовал институт «Аненербе» (в переводе с немецкого – «Наследие предков»), а в СССР в это время успешно работала лаборатория НКВД Глеба Бокия. Спецслужбы США стали активно заниматься применением парапсихологии в 40-е годы. И все это неудивительно, ибо эта важная наука, сочетающая в себе использование медицины и психологии, дает возможность победить противника в бою бесконтактным методом.
Российский спецназ использовал боевые методики парапсихологии во время войны с террором в Чечне. Воинскую часть, которая осуществляла специальные боевые операции, возглавлял генерал-лейтенант Алексей САВИН, согласившийся ответить на вопросы внештатного корреспондента «НВО» Тимура АХМЕТОВА.
– Алексей Юрьевич, вы возглавляли в/ч 10003, которая занималась разработкой нетрадиционных методов психофизического воздействия. Насколько они, по-вашему, применимы в условиях современных боевых действий?
– Защите мы уделяли больше внимания. Необходимо было изобрести нечто универсальное, способное обеспечить защиту и солдата, и офицера, и высшего руководящего звена вооруженных сил. Этому были посвящены наши исследования в первую очередь. В них принимали участие и научные центры, и военные госпитали, НИИ, институты Академии медицинских наук, также институт психологии. Удалось разработать систему, которой мы гордимся. Что касается воздействия на человека, нас больше интересовали возможности снятия информации о деятельности человека: вскрытие замысла противника, состав сил и средств, привлекаемых для тех или иных действий. Дистанционное воздействие – это дистанционный неконтактный бой, чем владеет Кадочников и его ученики. И когда они отработали свои методики, мы стали офицеров пропускать через центр Кадочникова. Я скажу, что для спецназа это очень важно в ситуациях, где они не бегут толпой, ведь тогда тяжело применить эти техники энергетического воздействия, а когда действуют в одиночку или мелкими группами, эти вещи эффективны. Мы считаем, что они нуждаются в дальнейшем развитии и совершенствовании для подготовки воинов спецназа.
– В своих интервью вы говорите о метаконтакте – технологии, которая позволяет достоверно получать информацию. Эта методика позволяет оценить реальность угрозы и своевременно задействовать техники защиты охраняемых лиц. А возможно ли целенаправленное введение в заблуждение при метаконтакте в целях дезинформации или эта технология стопроцентно гарантирует точность информации?
– Мы старались, чтобы достоверность была практически абсолютная. Если наши курсанты выполняли какие-то задания с достоверностью ниже 90%, им ставился незачет. На войне нельзя ошибаться. Нам удалось создать методику подготовки людей, у которых проявлялись какие-то таланты на этом поприще, и готовить практически идеальных воинов-разведчиков.
– Можно ли с помощью метаконтакта влиять на принятие решений и может ли натренированная охрана защитить от такого влияния?
– Защиты от такого влияния нет. Мы разрабатывали систему воздействия, чтобы защиты не было. Мы хорошо изучили то, чем владеют наши противники, и создали систему, от которой защиты не может быть. Что касается влияния на принятие решений, это возможно, но мы не успели это сделать. Отдельные эксперименты были, мы вышли на хорошую повторяемость в опытах. Но ввести в массы для обучения спецподразделений мы не успели.
– Что касается современных локальных войн, по вашему мнению, помогает ли владение технологией метаконтакта в условиях боевых действий, например при обнаружении засад?
– Да, помогает. Если люди хорошо натренированы, прошли подготовку соответствующую, не только засады можно обнаруживать, но и замыслы противника: бандитские или террористические группировки и их штабы, схроны, склады, тайники можно открывать и обнаруживать. С этого мы начинали нашу работу в начале 90-х годов и весьма эффективно осуществляли.
– Как вы считаете, необходимо ли принять эту технологию на вооружение подразделениям спецназа? Поможет ли она им эффективно выполнять боевую задачу? Имеет ли смысл включать в каждую разведгруппу штатного парапсихолога или всю группу следует готовить по этой методике?
– В принципе есть смысл готовить группы и большие группы. За один раз – 30 человек. Если готовить их в течение полутора-двух месяцев, то можно вывести их на хороший уровень. Ведь в спецназе не много людей. В среднем можно готовить 200 человек в год, которые станут профессионалами. Мы им дадим совокупность методов, в том числе и вскрытие замыслов, и обнаружение замаскированных объектов; они будут понимать, откуда угрозы, кто из своей среды может выпустить информацию. Если они, бойцы спецназа, возьмут в плен противника, то они до деталей будут знать, что это за человек, какие слабые, какие сильные стороны у него. Если будет поставлена задача вербовки, то это здорово облегчит им задачу. Они будут иметь возможность в течение часа исследовать человека. Люди будут вооружены эффективной технологией, результативность их работы будет высокой, и потерь будет мало.
– Может ли натренированный по этой технологии специалист остановить дикое животное, готовое напасть на него, и убедить его отказаться от атаки?
– Мы, работая с дельфинами, сделали возможным такой телепатический контакт, где можно мысленно давать определенные команды. Наверное, если животное в нормальном состоянии, то можно давать установки, чтобы животное не напало. Нас на это навели работы Дурова, который давал мысленные указания, и это все выполнялось. В этом вопросе нам оказала помощь Наталья Петровна Бехтерева. Чтобы остановить животное, нужен хорошо подготовленный оператор, знающий психологию животных.
– Может ли такой специалист с помощью технологии остановить танк или БТР?
– Таких специалистов нужно учить воздействовать на технику, сбивать компьютерные программы, сжигать кристаллы в генераторах. Это воздействие возможно.
– В процессе решения и выполнения разведывательных задач подслушать разговор или нарушить теле- или радиопередачи или коммуникации?
– Можно специально подготовить людей, которые будут сбивать программы. Подслушать разговор – таких экспериментов не проводилось, но проводились эксперименты прочитать документ, лежащий в сейфе, даже если он на иностранном языке, которым мы не владеем.
– После Второй мировой войны и на нынешний момент ведется война с терроризмом по всему миру. Насколько, по вашему мнению, эта технология эффективна в противодействии терроризму?
– Она очень эффективна, и это понимают американцы, и мы понимаем. В 1993–1994 годах приезжали американцы и предложили объединить усилия в борьбе с терроризмом и в борьбе с распространением наркотиков. Мы посидели вместе и поняли, что это возможно. У них есть свои приемы. Для нас работа по пресечению наркотрафика была в новинку. Задача была интересной и важной. Мы не знали, что распространение наркотиков имеет такое значение в России. И наше, и американское руководство не пошло на сотрудничество. Мы в 1993 году успешно работали с МВД, тогда была проведена целая серия операций по Москве и Московской области. В течение месяца было раскрыто более 100 преступлений и поймано более 100 преступников, не считая оружия и наркотиков. Милиция не собирала такого урожая за несколько лет, а с помощью наших специалистов получила за один месяц такой результат.
– Есть ученые, которые разделяют понятия «антитеррор» и «контртерроризм». Антитеррор – это жесткие силовые методики. Контртерроризм – это широкий спектр несиловых методик, направленных на противодействие терроризму, в том числе убеждение, влияние на террористов, уничтожение терроризма в зародыше через отказ от намерений. Насколько возможно эту технологию применять в антитерроре как в силовом воздействии и в контртерроризме?
– Нас привлекали к подобным мероприятиям. Можно четко определять лиц, входящих в террористическую сеть. Мы с этого начинали деятельность по профилактике террора. Конечно же, велась разъяснительная работа, фильмы, пресса должны работать в этом направлении. Мы можем выявлять потенциальных кандидатов в террористические группировки. Есть люди озлобленные или ищущие острых ощущений, они есть у противной стороны, и конечно, их пытаются завербовать для проведения террористических акций. Мы можем вычислить хозяев и вербовщиков лучше, чем любой другой отдел. Что касается контртерроризма: можно наносить удары по средствам связи, осуществлять сбой компьютеров или радиотелефонов.
– Позволяют ли парапсихологические техники овладеть сверхвозможностями для выполнения особых боевых задач? Например, длительное время не употреблять пищу и воду и при этом сохранять бодрость, не спать днями напролет. Есть информация, что этой методикой владели японские монахи-ямабуси и монахи Шаолиня.
Кадр из фильма «Безумный спецназ». 2009
– Их техники недостаточно совершенны. Наша техника Кадочникова более приспособлена к современным условиям. Что касается выживаемости, здесь должно быть сочетание методов метаконтакта и традиционных методов. Специалист, обученный нашей методике, может, несколько суток обходясь без сна, сохранять бодрость, поддерживать боевое состояние длительное время без еды и воды или будучи на водяной диете – так чтобы вода заменяла пищу. У нас это направление разрабатывал институт авиационной и космической медицины. Технологии, которые они разрабатывали, применимы и для спецназа. Они эффективно обучали летчиков выживанию в экстремальных условиях.
– Имеет ли воин спецназа, владеющий бесконтактными методами, преимущество перед противником при физическом или огневом контакте?
– Если это не групповой бой, то имеет. В групповом бою – нет. Ведь в бесконтактном бою нужны паузы. В небольших группах во время единоборства есть шанс применить технику.
– Известно, что специалисты, владеющие технологией метаконтакта, могут осуществлять парапсихологический или, можно сказать, невербальный допрос. Насколько, по-вашему, он эффективен?
– Достоверность допроса практически стопроцентная. От него невозможно скрыться.
– Стоит ли обучать технологии противодействия такому допросу бойцов спецназа на случай попадания в плен или даже высших лиц страны или руководителей коммерческих структур или сотрудников их охраны для сохранения государственной или коммерческой тайны, которая может быть раскрыта конкурирующими парапсихологами?
– Имеет смысл, конечно же. Мы создали уникальную методику, однако западные спецслужбы не стоят на месте и совершенствуются. Поэтому мы должны быть готовы к тому, что они потревожат наши интересы. Необходимо обучать людей этой методике.
– Быстрое и эффективное овладение знаниями необходимо бойцам спецназа. Парапсихологические технологии, в том числе метаконтакт, могут использоваться для создания атмосферы, благоприятной обучению, которая позволяет овладеть максимальным количеством знаний в течение короткого времени?
– Обучение происходит не только в виде практических заданий. Идет очень большая наработка философских знаний. Миропонимание людей изменяется, люди становятся духовно сильнее, чище морально, и мотивация становится сильнее. Мотив становится общественным и государственным. Это и способствует успеху в освоении знаний.
– А могут ли эти методики помочь в освоении иностранных языков?
– Безусловно, могут. Мы взаимодействовали с Военным институтом иностранных языков и много почерпнули в педагогическом плане. Первое задание, которое мы даем после месяца обучения, это умение получать информацию на любом языке мира, неважно документ или книжка. Наш оператор должен дать основное содержание документа или то, что в книге написано. Что значит изучение языка – это грамматика и знание слов. Грамматика быстро усваивается добросовестными студентами или курсантами, затем заучивается несколько тысяч слов. Методика позволяет дать основной контекст, а дальше человек начинает переводить, зная, о чем речь, и ему легче дается перевод и троекратно сокращается перевод условных текстов.
– Можно ли использовать эти технологии для лечения в боевых условиях? Например, остановить кровь?
– Кровь вряд ли удастся остановить, а вот перевести раненого в более легкое состояние можно. Понизить уровень боли. Если произошел сбой системы – например контузия у человека, еще никто не знает, что поражено особенно тяжело, – то наш метод единственно эффективен для решения проблемы. Человеку дается энергоинформационная подпитка.
– Джордж Клуни в фильме «Безумный спецназ» разгоняет тучи с помощью энергии сознания. Неужели, владея технологией метаконтакта, человек может влиять на погодные условия?
– Эти эксперименты успехом не закончились.
– Американцы заявляли, что следят с помощью парапсихологов за советскими атомными подводными лодками. Не получается ли, что группа спецназа при заброске в тыл противника беззащитна и за ней можно следить парапсихологам?
– Они делают это, но достоверность информации не очень высокая.
– Эффективно ли парапсихологическое оружие в войнах шестого поколения? Ведь американцы проводили испытание ракет с высокочастотными излучателями волн, воздействующими на психику. Есть ли шанс уберечь войска от этого воздействия в бою?
– Психотронное оружие – это психотропные средства, это воздействие генераторов и люди, которые воздействуют на людей. Техника помогает зафиксировать работу сенсоров. От этих приборов есть излучение, значит, можно его поймать и поставить ему помеху. Можно использовать пеленгаторы для создания помех.
– Проводились эксперименты по использованию генератора Деева против танкового батальона. Насколько эффективен генератор в бою и каким образом он действует?
– Генератор Деева эффективно воздействовал на топливо, оно становилось густым, и машины останавливались.
ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ
Спецназ – это элита армии и спецслужб. На него возлагаются самые ответственные и опасные поручения, которые не могут выполнить другие войска или воинские части. От качества его подготовки зависит успешность выполнения боевой задачи. Использование парапсихологических техник позволяет спецназу максимально качественно выполнить боевую задачу. Будем надеяться, что наш спецназ будет подготовлен по самым лучшим методикам и технологиям, поскольку защищать такую территорию должен самый лучший спецназ в мире.
Наука не стоит на месте, она постоянно развивается и совершенствуется на благо человечества. Парапсихология и ее боевые техники становятся более эффективными и успешными, их оттачивают и дорабатывают в лабораториях наших спецслужб для защиты Родины. Эта наука настоящего и будущего, весьма необходимая в мирное время и на войне, ибо она позволяет сберегать жизни своих сограждан. Не зря ученые различных стран стараются изобрести самую совершенную методику по применению парапсихологии. Главное, чтобы эти ученые и профессионалы спецслужб, которые их используют, помнили, что они служат общей идее защиты нашей земной цивилизации и мира на планете, чтобы создание новых методик способствовало не новым войнам и катастрофам, а только лишь защите, безопасности и стабильности по поддержанию мира.
Справка «НВО»
Алексей Юрьевич Савин – генерал-лейтенант запаса, доктор технических и философских наук, командовал секретной воинской частью № 10003 (специального назначения), начальник управления Генерального штаба Вооруженных сил РФ с 1989 по 2005 год.
Воинская часть под его командованием принимала участие в боевых действиях в Чечне совместно со спецназом. Оперативники части были включены в отряды спецназа, а также действовали в качестве независимой группы специального назначения. Подразделение взаимодействовало также с подразделениями милиции по обнаружению бандитских складов с боеприпасами.
Алексей Юрьевич награжден правительственными орденами и медалями, в том числе орденом Мужества. Почетный доктор Европейского университета, академик Российской академии естественных наук, Европейской академии естественных наук, Международной академии наук, Итальянской академии экономических и социальных наук.
С 1989 года Алексей Юрьевич Савин являлся руководителем программы разработки нового специального вооружения и военной техники, методов и средств нетрадиционных видов боевой подготовки и обучения, управления психофизическими ресурсами человека.
Информация