«ИГ» в Афганистане. Придёт ли война в Среднюю Азию?
В последнее время военно-политическая обстановка существенно накалилась и в Афганистане, где вновь активизировались вооруженные формирования движения «Талибан» (запрещенного в Российской Федерации) и ряда других радикальных организаций, ведущих борьбу против кабульского правительства. Судя по всему, активизация религиозных фундаменталистов в Афганистане вызвана в том числе и событиями на Ближнем Востоке. Известно, что, несмотря на американское военное присутствие на территории Афганистана, правительственные войска кабульского режима оказались не в состоянии одержать полную победу над боевиками движения «Талибан». Более того, в Афганистане не только происходит возрождение «Талибана», но и укрепляются позиции «Исламского государства» (также запрещенной в РФ террористической организации).
Появление ИГ в Афганистане
По мнению ряда аналитиков, Афганистан представляет собой одну из ключевых целей «Исламского государства», поскольку использование его территории в качестве плацдарма впоследствии позволит ИГ распространить свое влияние на соседние республики Центральной Азии, прежде всего — на Узбекистан, Таджикистан и Кыргызстан. Действующие в Афганистане вооруженные формирования «Талибана», ИГ и других радикальных организаций насчитывают не менее 60 тысяч боевиков, обладающих немалым боевым опытом. Известно, что ИГ имеет далеко идущие планы не только на территорию Афганистана, но и на сопредельные с ним государства. «Исламское государство» рассматривает Афганистан, Пакистан, часть Центральной Азии и Восточный Иран как «провинцию Хорасан». Организация даже назначила руководителя данной «провинции» — это Хафиз Саид Хан, который в настоящее время находится в соседнем Пакистане, горные районы которого, населенные пуштунскими племенами, еще со второй половины ХХ в. превратились в место размещения учебно-тренировочных лагерей и тыловых баз афганских религиозных фундаменталистов. В настоящее время в Афганистане в рядах «Исламского государства» задействовано несколько тысяч человек, причем авторитет данной организации среди афганской молодежи постоянно растет. Радикально настроенные молодые афганцы считают, что «Талибан» постепенно изжил себя и за 14 лет вооруженной борьбы так и не смог восстановить контроль над территорий страны. В отличие от талибов, «Исламское государство» демонстрирует высокую степень динамизма, сражаясь в Сирии и Ираке. За короткие сроки ИГ сумело поставить под контроль достаточно обширные сирийские и иракские провинции. Кроме того, «Исламское государство» считают более перспективным образованием и спонсоры радикального фундаментализма, в первую очередь — Катар, вложивший немало средств в информационное обеспечение деятельности ближневосточных радикалов. В деятельность ИГ спонсоры вкладывают серьезные деньги, позволяющие вербовать новых сторонников и оплачивать их участие в боевых действиях. Известно, что в ряды ИГ в Афганистане переманивают многих боевиков, прежде сражавшихся в рядах других группировок. Главную роль играет щедрое по афганским меркам материальное вознаграждение, которое готовы платить спонсоры ИГ боевикам и полевым командирам других группировок, в том числе и «Талибана», в случае их перехода в ряды формирований «Исламского государства». Те деньги, которые платятся боевикам ИГ в Афганистане (а это примерно от 200 долларов рядовым боевикам до 600 долларов командному составу), считаются очень неплохими для безработной афганской молодежи. Тем более, что за десятилетия кровопролитной гражданской войны практически вся экономическая инфраструктура Афганистана оказалась разрушенной, работы нет, найти средства к существованию для многих молодых людей практически невозможно и участие в вооруженных формированиях (причем, не имеет значения, на чьей стороне данные формирования выступают) становится единственным возможным путем достойного заработка.
Как известно, на территории Афганистана до сих пор находится около 12 тысяч военнослужащих иностранных государств, выполняющих обязанности по организации боевой подготовки афганской армии и полиции, а также работающих советниками и консультантами при командирах афганских подразделений. В действительности, 12 тысяч военнослужащих в качестве военных советников и преподавателей много даже для воюющего Афганистана. Естественно, что миссия НАТО, открытая в Афганистане 1 января 2015 г., оказывает помощь афганской армии не только в подготовке, но и в ведении боевых операций. Так, американские военно-воздушные силы оказывают авиационную поддержку афганским подразделениям, сражающимся против формирований «Талибана» и других радикальных группировок. При этом американские летчики совершают не менее одного вылета в день для поддержки афганских сил безопасности. Миссия стран НАТО в Афганистане размещается на военных базах в Баграме, Кандагаре, Джалалабаде, Мазари-Шарифе. В октябре 2015 г. президент США Барак Обама принял решение отложить намеченный на 2016 г. вывод 5,5 тыс. американских солдат и офицеров с территории Афганистана, поскольку ситуация в стране остается крайне напряженной.
«Талибан» и ИГ набирают силу
Несмотря на поддержку войск НАТО, афганская армия пока оказывается не в состоянии справиться с формированиями религиозных фундаменталистов. Это объясняется, в том числе, и финансовой, материально-технической, военной, организационной и информационной поддержкой последних, поступающей от ряда международных организаций и фондов, а также от некоторых исламских государств. В финансировании и обучении боевых подразделений «Талибана», «Исламского Государства», «Аль-Каиды» мировые средства массовой информации обвиняют Саудовскую Аравию, Катар, Пакистан. Кстати, несмотря на то, что Пакистан является крупнейшим стратегическим партнером США в Южной Азии, именно он исторически играл ключевую роль в организации радикально-фундаменталистских движений на территории Афганистана — начиная со времен военного присутствия в Афганистане советских войск и заканчивая современным этапом, на котором Пакистан по-прежнему оказывает поддержку формированиям движения «Талибан», размещая их на своей территории и закрывая глаза на деятельность учебно-тренировочных лагерей, баз снабжения и структур финансирования талибов на пакистанской территории. Именно в Пакистане размещаются и нелегальные предприятия, на которых производят стрелковое оружие, поступающее затем в подразделения «Талибана». Без американской военной помощи афганское правительство окажется не в состоянии самостоятельно справиться с «Талибаном» и «Исламским государством», а соответственно — вскоре падет под натиском боевиков и большая часть страны вновь окажется под контролем религиозно-политических движений. Поэтому новый президент Афганистана Ашраф Гани Ахмадзай обратился к Бараку Обаме с просьбой об оказании военной помощи, так как талибы увеличили свою активность и частоту нападений на объекты, контролируемые правительственными войсками. Лишь с помощью американских подразделений афганским правительственным войскам удалось освободить захваченную талибами северную часть Кундуза, причем для атак на боевиков «Талибана» американскому командованию пришлось привлечь военно-воздушные силы. Боевые столкновения с талибами в настоящее время идут во многих провинциях Афганистана. Так, в первой половине октября движение «Талибан» активизировалось на юге страны — в провинции Урузган, где во время столкновений с полицией Афганистана погибло 65 талибов и 38 офицеров и полицейских афганских сил безопасности. Крупные столкновения происходят и в провинции Гильменд, где афганские силы безопасности потеряли 29 сотрудников. В Гильменде талибы атаковали посты пограничной полиции Афганистана. Во время отражения атак погиб 21 пограничный полицейский, еще восемь человек — сотрудники пограничной полиции Афганистана, — были захвачены талибами в плен, а позже убиты. Впрочем, и отряд «Талибана», совершивший указанные нападения, также понес значительные потери — погибло не менее 35 боевиков.
Наиболее известной акцией «Талибана», предпринятой в конце сентября 2015 г., стал захват города Кундуз — одного из важнейших в стратегическом отношении населенных пунктов, расположенных неподалеку от границы с Таджикистаном. Кундуз привлек внимание талибов, в том числе, и тем, что обладание городом дает возможность использовать его в качестве форпоста для последующего проникновения в республики Центральной Азии. Город Кундуз — центр одноименной провинции — был взят сравнительно немногочисленными отрядами «Талибана», которые смогли нанести серьезное поражение правительственным войскам. Эксперты назвали взятие Кундуза крупнейшей победой талибов за четырнадцать лет, вскрывшей недостаточный уровень подготовленности и низкий боевой дух афганских правительственных войск. Несмотря на то, что афганские армия и полиция готовились американскими инструкторами, их боевой и морально-психологический уровень остается крайне низким, причем снижению боеспособности афганских вооруженных сил способствует высокий уровень коррупции, вовлеченность офицеров в криминальную деятельность, клановость при назначении на должности, вседозволенность в отношении мирного населения. Американское командование планировало после вывода войск из Афганистана передать всю полноту функций по борьбе с радикальными группировками афганским правительственным войскам, однако взятие Кундуза талибами наглядно продемонстрировало неспособность афганской армии и полиции обеспечить безопасность в стране и, соответственно, показала преждевременность вывода американских и натовских войск с территории Афганистана. Пока руководители США обсуждали характер мероприятий, связанных с намечавшимся на 2016 г. выводом войск из Афганистана, пришли сообщения о взятии Кундуза, заставившие Барака Обаму переменить свою точку зрения на участие американских военнослужащих в обеспечении безопасности на территории Афганистана. В результате событий в Кундузе американцам вновь пришлось вмешаться в боевые действия на стороне правительственных войск и в течение нескольких дней выбить талибов из города. При этом произошел и скандал международного уровня — американская авиация нанесла удар по больнице организации «Врачи без границ», после чего руководство США попыталось, причем весьма неумело и топорно, переложить ответственность за произошедшую трагедию на командование афганских вооруженных сил. Губернатор провинции Кундуз Хамдулла Даниши заявил, что здание больницы и ее сад использовалось боевиками «Талибан», почему американскими военно-воздушными силами и были нанесены авиаудары по окрестностям госпиталя. Во время налетов американской авиации погибло 19 человек, среди них 12 оказались сотрудниками международной организации «Врачи без границ», трое погибших были детьми. Ранения в результате авиаударов получило более 30 человек. Впрочем, пресс-секретарь Белого дома Джош Эрнест отказался классифицировать произошедшие бомбежки больницы как военное преступление, поскольку не было завершено расследование всех обстоятельств трагедии.
Афганскую армию содержат США
Как уже говорилось выше, Кундуз вскрыл основные недостатки афганской армии. Что же представляют собой вооруженные силы современного Афганистана, создававшиеся и укреплявшиеся с помощью США и под их неусыпным контролем? Создание вооруженных сил Афганистана в их современном виде началось в 2001 г., после ввода в страну войск США и НАТО. Непосредственное руководство созданием афганской армии осуществляли американские военные советники, а сам Афганистан получил статус «основного союзника вне НАТО». Лишь в 2013 г. афганским вооруженным силам были переданы функции по основному обеспечению безопасности на территории страны. В настоящее время их численность достигает 300 тысяч человек (вместе с полицейскими и иррегулярными формированиями, также создававшимися с помощью американских военных советников). После создания Афганской национальной армии, ее численность увеличивалась с каждым годом, поскольку этого требовала непростая военно-политическая обстановка в стране. Соответственно, и финансовые расходы на вербовку солдат афганской армии, их обмундирование и вооружение также возрастали. При этом, содержание афганских солдат обходится значительно дешевле, чем солдат американской армии и вооруженных сил других стран — участниц коалиции, воевавшей против «Талибана», что объясняется низким жалованьем, использованием дешевой униформы и плохим питанием. Так, в 2010 г. каждый афганский солдат обходился в 25 тысяч долларов СЩА в год. Афганская национальная армия включает пять армейских корпусов, дислоцированных в Кабуле, Гардезе, Кандагаре, Герате и Мазари-Шарифе. Базовым структурным подразделением Афганской национальной армии является батальон, обычно насчитывающий до 600 солдат и офицеров. В составе афганской армии — 13 легкопехотных и 1 механизированная бригады, а также бригада «коммандос», созданная при непосредственном участии США. Кроме армии, в Афганистане существуют военизированные подразделения Главного управления национальной безопасности, пограничной и национальной полиции, местной полиции. На местах создаются подразделения народного ополчения, однако у афганского правительства не хватает средств на их содержание, в первую очередь — на заработную плату бойцам, что побуждает последних вливаться в ряды более «богатых» вооруженных формирований — отрядов личной охраны местных крупных предпринимателей и наркоторговцев, в криминальные группировки. Не являются исключением и случаи перехода бойцов ополчения, афганской армии и полиции в ряды исламистских группировок, против которых как раз и воюют правительственные войска страны. В принципе, значительной части афганских солдат абсолютно безразлично, за кого воевать — лишь бы выплачивали денежные средства в достаточном объеме. В стране с разрушенной экономикой война становится едва ли не единственным занятием, наряду с наркобизнесом, способным принести более-менее ощутимый доход рядовому афганцу.
Следует отметить, что финансирование афганской армии и полиции всецело находится в компетенции Соединенных Штатов Америки. То, что афганскую армию не только вооружают, но и одевают, и кормят США, не скрывает даже Министерство обороны Афганистана. По словам его представителей, афганская армия обходится США в 12 миллионов долларов ежедневно, учитывая затраты на вооружение и боеприпасы. Конечно, тратить огромные деньги на содержание вооруженных сил далекой азиатской страны — не сильно радостная обязанность для Соединенных Штатов. Но если США откажутся от финансовой поддержки афганских вооруженных сил или, хотя бы, значительно сократят ее объемы, то афганская армия моментально окажется в проигрышном, по сравнению с талибами и «Исламским государством», положении. Более того — не исключено, что «голодные» солдаты афганской армии начнут массово переходить на сторону противника. Впрочем, США пытается частично переложить затраты на содержание афганских вооруженных сил на своих «младших» союзников, а по факту — сателлитов. Так, еще в 2011 г. полиция Афганистана получила 15 тыс. автоматов АК-47 и 300 легких артиллерийских орудий на общую стоимость около 1 млн. долларов от Хорватии. Медицинское имущество для госпиталей афганской армии было передано Японией, боеприпасы доставлялись со складов Болгарии, Румынии, Черногории, Чехии и Словакии. Весной 2013 г. было решено, что в 2014-2016 г. Эстония выдаст на нужды афганской армии 1,5 млн. долларов США (т.е., по полмиллиона долларов в год). Цифры «безвозмездной помощи» Афганистану в 1,5 млн. долларов на три года были установлены также для Литвы и Латвии. Несмотря на то, что эти государства находятся далеко от Афганистана, а их экономики сами испытывают множество проблем, американское руководство вынудило Таллин, Вильнюс и Ригу передавать крупные финансовые средства афганскому правительству. В обучении афганских вооруженных сил и полиции были задействованы грузинские офицеры, в свою очередь проходившие воинскую подготовку под руководством американских военных инструкторов. Однако, колоссальные финансовые затраты, которые несут США и союзники, обеспечивая афганскую армию, судя по всему, пока себя не оправдали — боевые успехи Кабула в борьбе с «Талибаном» и «Исламским государством» весьма условны, если отбросить помощь американской авиации и коммандос.
События в Афганистане — угроза для Средней Азии
Активизация боевиков «Исламского государства» и «Талибана» в Афганистане представляет собой большую угрозу и для российских интересов в Средней Азии. Как известно, Туркменистан, Таджикистан, Узбекистан и Кыргызстан давно находятся в поле зрения афганских религиозных экстремистов. Не следует забывать о том, что север Афганистана населен теми же узбеками, таджиками, туркменами и киргизами, что в разы облегчает проникновение на территорию бывшей советской Средней Азии радикальных организаций, действующих в Афганистане. В Таджикистане и Кыргызстане сложилась наиболее благоприятная для распространения радикальных идей социально-экономическая и политическая обстановка. В Узбекистане действует более жесткий политический режим, однако экономическая ситуация также оставляет желать лучшего. После распада Советского Союза экономическое положение среднеазиатских республик значительно ухудшилось, Таджикистан и Кыргызстан вообще оказались в катастрофическом положении. Массовая безработица, снижение уровня жизни населения вплоть до его реального обнищания, многократное ухудшение качества жизни и бытовых условий на фоне высокой рождаемости создают благоприятную почву для радикализации населения и распространения, особенно в молодежной среде, экстремистских идей и практик. Радикализация среднеазиатских мусульман по сирийскому, иракскому или афганскому сценарию представляет собой серьезнейшую угрозу для политической стабильности государств региона, поскольку угрожает самому существованию действующих в них политических режимов. Кроме того, известно, что значительная часть граждан Узбекистана, Кыргызстана, Таджикистана работает на территории Российской Федерации. Численность среднеазиатских трудовых мигрантов в России исчисляется миллионами человек, при этом наибольшая часть мигрантов сконцентрирована в Москве и ряде других крупных городов страны. Столь многочисленную массу иностранных граждан крайне проблематично контролировать компетентным органам — в том числе и на степень распространения в мигрантской среде радикальных идей.
Известно, что правоохранительными органами и спецслужбами Российской Федерации в разных городах страны неоднократно раскрывалась деятельность подрывных экстремистских организаций, существовавших именно в среде среднеазиатских мигрантов и финансировавшихся зарубежными фондами. Если формированиям «Талибана» и «Исламского государства» удастся прорваться к северным границам Афганистана и поставить под контроль целые районы, соприкасающиеся с республиками Центральной Азии, то опасность распространения деятельности экстремистских организаций не только на Узбекистан, Туркменистан, Таджикистан и Кыргызстан, но и на Казахстан и Россию, возрастет в разы. Следующим этапом, безусловно, станет вооруженное вторжение боевиков ИГ и «Талибана» на территорию Таджикистана, возможно и Кыргызстана. Если это произойдет — то в руках радикальных фундаменталистов спустя непродолжительное время окажется вся Центральная Азия до границ с Казахстаном. Естественно, что нападение на Таджикистан или Кыргызстан заставит и Российскую Федерацию включиться в вооруженное противостояние с афганскими радикальными организациями. Серьезные трудности могут ожидать и Китай, поскольку мусульмане Синьцзян-Уйгурского автономного района (Восточного Туркестана) давно выступают за свою политическую независимость. Среди них, безусловно, находятся и сторонники радикальных направлений, которые представляют собой благоприятный контингент для использования в целях совершения терактов и дестабилизации политической обстановки на западе КНР.
Туркменистан — мишень номер один?
Афганский политолог Азиз Арианфар, руководящий Центром исследования Афганистана во Франкфурте-на-Майне, считает, что не исключены перспективы переноса деятельности «Исламского государства» в Афганистан и даже Пакистан (Пак М., Князев А. Пять тысяч боевиков на границе // http://lenta.ru/articles/2015/03/23/arianfar/). Проект «Исламское государство», как считает Азиз Арианфар, создавался для свержения Башара Асада в Сирии и финансировался Саудовской Аравией. Помощь в формировании ИГ оказывали турецкие спецслужбы. После того, как планы по быстрому свержению Асада провалились, ИГ активизировала свою деятельность на территории Ирака. Функции главного спонсора перешли от Саудовской Аравии к Катару, появились планы превращения проекта ИГ в глобальный, ориентированный на охват всего исламского мира. Именно в рамках реализации глобального проекта ИГ и может быть осуществлено его распространение на территорию Афганистана, Пакистана и республик Центральной Азии. Для активизации ИГ на территории Центральной Азии существуют и важные экономические причины. В настоящее время именно Катар, считающийся ключевым спонсором ИГ, является монополистом в сфере поставок сжиженного газа в страны Южной и Юго-Восточной Азии, а также осуществляет большую часть поставок сжиженного газа в страны Восточной Азии. Естественно, что Катар не собирается терять свои позиции в этой сфере, являющиеся одной из основ его экономического благополучия и политического влияния, поэтому одной из главных мишеней деятельности террористов ИГ может стать Туркмения — вероятный конкурент Катара в сфере экспорта газа в Южную и Юго-Восточную Азию. Если начнется строительство газопровода на восток, то Катар рискует потерять свои монопольные позиции. Воспрепятствовать строительству газопровода может дестабилизация политической ситуации не только в Афганистане, но и в самом Туркменистане. Поэтому в настоящее время объектом повышенного интереса радикальных организаций, поддерживающихся Катаром, являются северо-западные провинции Афганистана, примыкающие к туркменской границе. Создание «провинции Хорасан» как проекта ИГ также является одним из компонентов стратегии давления на Туркменистан. В настоящее время на границе Афганистана и Туркменистана постепенно наращивается численность боевиков радикальных организаций, которая, по данным экспертов, достигает пяти тысяч вооруженных людей. Практически каждый день на афганско-туркменской границе происходят боестолкновения с человеческими жертвами. Известно, что туркменское руководство проводит переговоры с представителями силовых структур России, Китая, Афганистана по вопросу об организации более эффективной охраны государственной границы Туркменистана, в том числе и посредством привлеченных частных военных компаний.
Кровопролитные бои на афганско-туркменской границе начались еще весной 2015 г., когда боевики ИГ активизировали свою деятельность в северо-западных провинциях Афганистана Герат, Бадгис и Фарьяб, где проживает многочисленное туркменское население. Здесь на сторону «Исламского государства» перешли местные формирования движения «Талибан». В апреле — июне 2015 г. сражения развернулись в уезде Марчак афганской провинции Бадгис и уезде Кушки-Кухна провинции Герат. Эти районы расположены на границе с Туркменией. Более того, уезд Марчак «врезается» в территорию Туркменистана, будучи отделенным от него лишь рекой Мургаб. Во время боев мирное население уезда Марчак переплыло реку Мургаб и приблизилось к туркменской границе, однако пограничная охрана Туркменистана запретила им переходить на территорию страны. В результате, в камышах Мургаба собралось около 900 семей из уезда Марчак — этнические туркмены (в северо-западной части Афганистана туркменские племена составляют значительную часть населения). В июне 2015 г. боевики ИГ напали на другой уезд — Кушки-Кухна, который также представляет собой отрезок афганской территории, «врезавшийся» вглубь территории Туркменистана в 15 км. к востоку от Кушки. Здесь боевики напали на отряды афганских правительственных войск и туркменского ополчения и захватили часть уезда. Во время нападения на Марчак в боях участвовало около 600 боевиков, в нападении на Кушки-Кухна — 250 боевиков. Известно, что боевые потери уже несут и туркменские военнослужащие. Так, только в июне 2015 г. погибло 12 офицеров и солдат срочной службы из воинских частей, дислоцированных на афганской границе. Скорее всего, это далеко не все потери туркменских силовиков за летние месяцы, во время которых наблюдалась активизация боевиков ИГ и «Талибана» в приграничных афганских провинциях. Эксперты считают, что концентрация боевиков на границе с Туркменистаном свидетельствует о планах ИГ по заманиванию туркменской армии в своего рода «котел» между Марчаком и Кушки-Кухна. В случае нападения на Туркменистан, боевики смогут взять туркменские воинские части в полукольцо, что, скорее всего, приведет к последующему поражению большей части вооруженных сил страны.
Целью боевиков ИГ является газопровод «Туркменистан — Китай», уничтожение которого нанесет страшный удар по туркменской экономике и станет большой проблемой для Китая, который может лишиться поставок газа по выгодным расценкам. Это прекрасно понимает и руководство Туркменистана, которое в настоящее время крайне озабочено вопросами повышения обороноспособности страны и, в особенности, охраны государственной границы. Известно, что Туркменистан укрепляет границы не только с Афганистаном, но и с соседним Узбекистаном, поскольку опасается, что именно с территории менее благополучного в экономическом отношении Узбекистана в Туркменистан могут проникнуть боевики «Исламского государства». Современный Туркменистан вряд ли сможет оказать реальное сопротивление нападению боевиков с территории Афганистана — и тому несколько причин. Во-первых, в отличие от Таджикистана или Киргизстана, находящихся в союзнических отношениях с Россией и рассчитывающих на ее военную помощь, Туркменистан долгие годы придерживался концепции нейтралитета, что играло выгодную роль в экономическом развитии страны, но в ситуации, подобной настоящей, может лишить Туркмению военной поддержки, так как военно-политических союзников у страны нет. Во-вторых, Туркмения — страна, с определенными социальными проблемами, вызванными, в том числе, и существованием в относительной изоляции, при весьма специфическом политическом режиме. В-третьих, население Туркменистана малочисленно и рассредоточено, что создает определенные проблемы на пути организации местной обороны. Наконец, вооруженные силы Туркмении, несмотря на общее благосостояние страны, считающейся одной из наиболее богатых стран региона, никогда не отличались высоким уровнем боеготовности. Сухопутные войска Туркмении, на которые в случае нападения боевиков ляжет основная тяжесть обороны страны, насчитывают 18,5 тыс. солдат и офицеров и состоят из трех кадрированных моторизованных дивизий, двух моторизованных бригад, учебной дивизии, воздушно-штурмового батальона, артиллерийской бригады, бригады реактивных систем залпового огня, ракетного и противотанкового полков, двух зенитно-ракетных бригад и инженерного полка. На вооружении сухопутных войск состоят 10 танков Т-90С, 670 Т-72, 170 БРДМ-1 и БРДМ-2, 930 БМП-1 и БМП-2, 12 БРМ-1К, 829 БТР-60, БТР-70 и БТР-80. Около 12 тыс. солдат и офицеров проходят службу в подразделениях Государственной пограничной службы Туркменистана, включающей 12 пограничных отрядов. ВВС Туркменистана насчитывают 3 тыс. человек и включают в свой состав две истребительные эскадрильи, транспортную и учебную эскадрильи, вертолетно-штурмовую и вертолетно-транспортную эскадрильи, несколько ракетных дивизионов. На вооружении ВВС Туркменистана — 22 истребителя Миг-29 и два Миг-29УБ, три истребителя-бомбардировщика Су-7Б, 65 истребителей-бомбардировщиков Су-17, два самолета-штурмовика Су-25МК, один транспортный Ан-26 и два учебных L-39, 10 штурмовых вертолетов Ми-24 и восемь транспортных Ми-8. ВМС Туркменистана на Каспийском море насчитывают 500 человек и включают 5 патрульных катеров российского производства, 1 патрульный катер американского производства и 2 ракетных катера. Главной проблемой туркменской армии является низкий уровень подготовки личного состава, вызванный как недостаточным уровнем образования большинства призывников, так и отсутствием развитой системы подготовки. В туркменской армии — дефицит высококлассных специалистов, способных работать со сложной военной техникой, в особенности — пилотов ВВС. Еще одна важная проблема — межклановые и межплеменные противоречия, которые распространяются и на подразделения вооруженных сил, существенно ослабляя туркменскую армию.
События на территории сопредельных провинций Афганистана заставили туркменское руководство обратить повышенное внимание на укрепление государственной границы, в том числе — на увеличение численности пограничных подразделений. Прежде границы Туркменистана и Афганистана охранялись российскими пограничниками, однако затем Ашхабад отказался от помощи России и российские пограничные заставы были с территории Туркменистана выведены. После вывода российских пограничников общий уровень организации охраны государственных границ Туркмении значительно ухудшился. У государства не хватает сил и средств для организации эффективной охраны и обороны границы, в том числе и с Афганистаном. Одни из ключевых проблем современных туркменских пограничных сил — нехватка личного состава подразделений и невысокий уровень подготовки солдат и офицеров. Туркменское командование вынуждено отправлять большую часть призывников именно в гарнизоны, расположенные вблизи государственной границы с Афганистаном. Некоторые участки границы с Афганистаном практически не охраняются, что в перспективе может привести к крайне опасным последствиям для Туркменистана (пока отсутствие должной охраны государственной границы является лишь поводом для недовольства Казахстана, поскольку именно через Туркмению в Казахстан направляется основной поток афганских наркотиков).
Еще одна многочисленная группировка боевиков наращивается на границе Афганистана и Таджикистана. Здесь также вероятен сценарий попыток проникновения в соседнюю республику для дальнейшей дестабилизации политической ситуации в Центральной Азии в целом. По данным Комитета национальной безопасности Таджикистана, только с начала 2015 г. было пресечено 62 нарушения государственной границы с территории Афганистана, причем около двадцати из них представляли собой попытки вооруженного прорыва на территорию Таджикистана. Известно, что афганские эмиссары активно действуют на территории республики. Летом 2015 г. таджикскими спецслужбами была предотвращена целая серия террористических актов, которые планировались на территории страны представителями ИГ. Эмиссары радикальной организации осуществляли вербовку боевиков в социальных сетях, причем кандидаты в боевики выражали желание отправиться на войну в Сирию, но эмиссары объясняли им, что «большой фронт» существует и на территории Таджикистана. В Кыргызстане летом 2015 г. спецслужбы ликвидировали две группы боевиков, готовившие террористические акты в Бишкеке — во время намаза на центральной площади города и против российской военной базы в Канте. Во время спецоперации по задержанию боевиков часть из них была уничтожена, другая — задержана, четверо киргизских спецназовцев получили ранения. Оказалось, что боевики принадлежат к запрещенной организации «Исламское государство». При задержании у них были изъяты 7 автоматов и 5 пистолетов, а также граната и большое количество боеприпасов. Появление боевиков ИГ в Киргизии, считающейся наиболее «светской» после Казахстана республикой Центральной Азии, свидетельствует о тревожном факте распространения деятельности ИГ и на те государства, население которых прежде не отличалось высоким уровнем религиозности и, тем более, симпатиями к радикальным течениям.
Следует помнить, что Таджикистан, Киргизстан и Узбекистан станут лишь отправными точками в процессе продвижения радикальных группировок в Казахстан и Россию. Нельзя забывать и о столь важном факторе, как наркобизнес. Контроль над границами Афганистана с республиками Центральной Азии фактически означает и установление контроля над оборотом наркотиков, вывозимых из Афганистана в Россию и страны Европы. Наркобизнес всегда был одной из главных статей дохода афганских радикальных организаций (как и полунезависимых от центральных властей командиров соединений правительственных войск), причем масштабы производства наркотиков, упавшие во время господства в стране движения «Талибан» (что-что, а с наркоманией в стране это движение боролось), вернулись на прежний уровень после того, как в Афганистан были введены американские и натовские войска. Для финансирования деятельности радикальных организаций наркобизнес является прекрасным инструментом, поскольку позволяет быстро и с минимальными затратами получать огромные финансовые средства.
Появление ИГ в Афганистане
По мнению ряда аналитиков, Афганистан представляет собой одну из ключевых целей «Исламского государства», поскольку использование его территории в качестве плацдарма впоследствии позволит ИГ распространить свое влияние на соседние республики Центральной Азии, прежде всего — на Узбекистан, Таджикистан и Кыргызстан. Действующие в Афганистане вооруженные формирования «Талибана», ИГ и других радикальных организаций насчитывают не менее 60 тысяч боевиков, обладающих немалым боевым опытом. Известно, что ИГ имеет далеко идущие планы не только на территорию Афганистана, но и на сопредельные с ним государства. «Исламское государство» рассматривает Афганистан, Пакистан, часть Центральной Азии и Восточный Иран как «провинцию Хорасан». Организация даже назначила руководителя данной «провинции» — это Хафиз Саид Хан, который в настоящее время находится в соседнем Пакистане, горные районы которого, населенные пуштунскими племенами, еще со второй половины ХХ в. превратились в место размещения учебно-тренировочных лагерей и тыловых баз афганских религиозных фундаменталистов. В настоящее время в Афганистане в рядах «Исламского государства» задействовано несколько тысяч человек, причем авторитет данной организации среди афганской молодежи постоянно растет. Радикально настроенные молодые афганцы считают, что «Талибан» постепенно изжил себя и за 14 лет вооруженной борьбы так и не смог восстановить контроль над территорий страны. В отличие от талибов, «Исламское государство» демонстрирует высокую степень динамизма, сражаясь в Сирии и Ираке. За короткие сроки ИГ сумело поставить под контроль достаточно обширные сирийские и иракские провинции. Кроме того, «Исламское государство» считают более перспективным образованием и спонсоры радикального фундаментализма, в первую очередь — Катар, вложивший немало средств в информационное обеспечение деятельности ближневосточных радикалов. В деятельность ИГ спонсоры вкладывают серьезные деньги, позволяющие вербовать новых сторонников и оплачивать их участие в боевых действиях. Известно, что в ряды ИГ в Афганистане переманивают многих боевиков, прежде сражавшихся в рядах других группировок. Главную роль играет щедрое по афганским меркам материальное вознаграждение, которое готовы платить спонсоры ИГ боевикам и полевым командирам других группировок, в том числе и «Талибана», в случае их перехода в ряды формирований «Исламского государства». Те деньги, которые платятся боевикам ИГ в Афганистане (а это примерно от 200 долларов рядовым боевикам до 600 долларов командному составу), считаются очень неплохими для безработной афганской молодежи. Тем более, что за десятилетия кровопролитной гражданской войны практически вся экономическая инфраструктура Афганистана оказалась разрушенной, работы нет, найти средства к существованию для многих молодых людей практически невозможно и участие в вооруженных формированиях (причем, не имеет значения, на чьей стороне данные формирования выступают) становится единственным возможным путем достойного заработка.
Как известно, на территории Афганистана до сих пор находится около 12 тысяч военнослужащих иностранных государств, выполняющих обязанности по организации боевой подготовки афганской армии и полиции, а также работающих советниками и консультантами при командирах афганских подразделений. В действительности, 12 тысяч военнослужащих в качестве военных советников и преподавателей много даже для воюющего Афганистана. Естественно, что миссия НАТО, открытая в Афганистане 1 января 2015 г., оказывает помощь афганской армии не только в подготовке, но и в ведении боевых операций. Так, американские военно-воздушные силы оказывают авиационную поддержку афганским подразделениям, сражающимся против формирований «Талибана» и других радикальных группировок. При этом американские летчики совершают не менее одного вылета в день для поддержки афганских сил безопасности. Миссия стран НАТО в Афганистане размещается на военных базах в Баграме, Кандагаре, Джалалабаде, Мазари-Шарифе. В октябре 2015 г. президент США Барак Обама принял решение отложить намеченный на 2016 г. вывод 5,5 тыс. американских солдат и офицеров с территории Афганистана, поскольку ситуация в стране остается крайне напряженной.
«Талибан» и ИГ набирают силу
Несмотря на поддержку войск НАТО, афганская армия пока оказывается не в состоянии справиться с формированиями религиозных фундаменталистов. Это объясняется, в том числе, и финансовой, материально-технической, военной, организационной и информационной поддержкой последних, поступающей от ряда международных организаций и фондов, а также от некоторых исламских государств. В финансировании и обучении боевых подразделений «Талибана», «Исламского Государства», «Аль-Каиды» мировые средства массовой информации обвиняют Саудовскую Аравию, Катар, Пакистан. Кстати, несмотря на то, что Пакистан является крупнейшим стратегическим партнером США в Южной Азии, именно он исторически играл ключевую роль в организации радикально-фундаменталистских движений на территории Афганистана — начиная со времен военного присутствия в Афганистане советских войск и заканчивая современным этапом, на котором Пакистан по-прежнему оказывает поддержку формированиям движения «Талибан», размещая их на своей территории и закрывая глаза на деятельность учебно-тренировочных лагерей, баз снабжения и структур финансирования талибов на пакистанской территории. Именно в Пакистане размещаются и нелегальные предприятия, на которых производят стрелковое оружие, поступающее затем в подразделения «Талибана». Без американской военной помощи афганское правительство окажется не в состоянии самостоятельно справиться с «Талибаном» и «Исламским государством», а соответственно — вскоре падет под натиском боевиков и большая часть страны вновь окажется под контролем религиозно-политических движений. Поэтому новый президент Афганистана Ашраф Гани Ахмадзай обратился к Бараку Обаме с просьбой об оказании военной помощи, так как талибы увеличили свою активность и частоту нападений на объекты, контролируемые правительственными войсками. Лишь с помощью американских подразделений афганским правительственным войскам удалось освободить захваченную талибами северную часть Кундуза, причем для атак на боевиков «Талибана» американскому командованию пришлось привлечь военно-воздушные силы. Боевые столкновения с талибами в настоящее время идут во многих провинциях Афганистана. Так, в первой половине октября движение «Талибан» активизировалось на юге страны — в провинции Урузган, где во время столкновений с полицией Афганистана погибло 65 талибов и 38 офицеров и полицейских афганских сил безопасности. Крупные столкновения происходят и в провинции Гильменд, где афганские силы безопасности потеряли 29 сотрудников. В Гильменде талибы атаковали посты пограничной полиции Афганистана. Во время отражения атак погиб 21 пограничный полицейский, еще восемь человек — сотрудники пограничной полиции Афганистана, — были захвачены талибами в плен, а позже убиты. Впрочем, и отряд «Талибана», совершивший указанные нападения, также понес значительные потери — погибло не менее 35 боевиков.
Наиболее известной акцией «Талибана», предпринятой в конце сентября 2015 г., стал захват города Кундуз — одного из важнейших в стратегическом отношении населенных пунктов, расположенных неподалеку от границы с Таджикистаном. Кундуз привлек внимание талибов, в том числе, и тем, что обладание городом дает возможность использовать его в качестве форпоста для последующего проникновения в республики Центральной Азии. Город Кундуз — центр одноименной провинции — был взят сравнительно немногочисленными отрядами «Талибана», которые смогли нанести серьезное поражение правительственным войскам. Эксперты назвали взятие Кундуза крупнейшей победой талибов за четырнадцать лет, вскрывшей недостаточный уровень подготовленности и низкий боевой дух афганских правительственных войск. Несмотря на то, что афганские армия и полиция готовились американскими инструкторами, их боевой и морально-психологический уровень остается крайне низким, причем снижению боеспособности афганских вооруженных сил способствует высокий уровень коррупции, вовлеченность офицеров в криминальную деятельность, клановость при назначении на должности, вседозволенность в отношении мирного населения. Американское командование планировало после вывода войск из Афганистана передать всю полноту функций по борьбе с радикальными группировками афганским правительственным войскам, однако взятие Кундуза талибами наглядно продемонстрировало неспособность афганской армии и полиции обеспечить безопасность в стране и, соответственно, показала преждевременность вывода американских и натовских войск с территории Афганистана. Пока руководители США обсуждали характер мероприятий, связанных с намечавшимся на 2016 г. выводом войск из Афганистана, пришли сообщения о взятии Кундуза, заставившие Барака Обаму переменить свою точку зрения на участие американских военнослужащих в обеспечении безопасности на территории Афганистана. В результате событий в Кундузе американцам вновь пришлось вмешаться в боевые действия на стороне правительственных войск и в течение нескольких дней выбить талибов из города. При этом произошел и скандал международного уровня — американская авиация нанесла удар по больнице организации «Врачи без границ», после чего руководство США попыталось, причем весьма неумело и топорно, переложить ответственность за произошедшую трагедию на командование афганских вооруженных сил. Губернатор провинции Кундуз Хамдулла Даниши заявил, что здание больницы и ее сад использовалось боевиками «Талибан», почему американскими военно-воздушными силами и были нанесены авиаудары по окрестностям госпиталя. Во время налетов американской авиации погибло 19 человек, среди них 12 оказались сотрудниками международной организации «Врачи без границ», трое погибших были детьми. Ранения в результате авиаударов получило более 30 человек. Впрочем, пресс-секретарь Белого дома Джош Эрнест отказался классифицировать произошедшие бомбежки больницы как военное преступление, поскольку не было завершено расследование всех обстоятельств трагедии.
Афганскую армию содержат США
Как уже говорилось выше, Кундуз вскрыл основные недостатки афганской армии. Что же представляют собой вооруженные силы современного Афганистана, создававшиеся и укреплявшиеся с помощью США и под их неусыпным контролем? Создание вооруженных сил Афганистана в их современном виде началось в 2001 г., после ввода в страну войск США и НАТО. Непосредственное руководство созданием афганской армии осуществляли американские военные советники, а сам Афганистан получил статус «основного союзника вне НАТО». Лишь в 2013 г. афганским вооруженным силам были переданы функции по основному обеспечению безопасности на территории страны. В настоящее время их численность достигает 300 тысяч человек (вместе с полицейскими и иррегулярными формированиями, также создававшимися с помощью американских военных советников). После создания Афганской национальной армии, ее численность увеличивалась с каждым годом, поскольку этого требовала непростая военно-политическая обстановка в стране. Соответственно, и финансовые расходы на вербовку солдат афганской армии, их обмундирование и вооружение также возрастали. При этом, содержание афганских солдат обходится значительно дешевле, чем солдат американской армии и вооруженных сил других стран — участниц коалиции, воевавшей против «Талибана», что объясняется низким жалованьем, использованием дешевой униформы и плохим питанием. Так, в 2010 г. каждый афганский солдат обходился в 25 тысяч долларов СЩА в год. Афганская национальная армия включает пять армейских корпусов, дислоцированных в Кабуле, Гардезе, Кандагаре, Герате и Мазари-Шарифе. Базовым структурным подразделением Афганской национальной армии является батальон, обычно насчитывающий до 600 солдат и офицеров. В составе афганской армии — 13 легкопехотных и 1 механизированная бригады, а также бригада «коммандос», созданная при непосредственном участии США. Кроме армии, в Афганистане существуют военизированные подразделения Главного управления национальной безопасности, пограничной и национальной полиции, местной полиции. На местах создаются подразделения народного ополчения, однако у афганского правительства не хватает средств на их содержание, в первую очередь — на заработную плату бойцам, что побуждает последних вливаться в ряды более «богатых» вооруженных формирований — отрядов личной охраны местных крупных предпринимателей и наркоторговцев, в криминальные группировки. Не являются исключением и случаи перехода бойцов ополчения, афганской армии и полиции в ряды исламистских группировок, против которых как раз и воюют правительственные войска страны. В принципе, значительной части афганских солдат абсолютно безразлично, за кого воевать — лишь бы выплачивали денежные средства в достаточном объеме. В стране с разрушенной экономикой война становится едва ли не единственным занятием, наряду с наркобизнесом, способным принести более-менее ощутимый доход рядовому афганцу.
Следует отметить, что финансирование афганской армии и полиции всецело находится в компетенции Соединенных Штатов Америки. То, что афганскую армию не только вооружают, но и одевают, и кормят США, не скрывает даже Министерство обороны Афганистана. По словам его представителей, афганская армия обходится США в 12 миллионов долларов ежедневно, учитывая затраты на вооружение и боеприпасы. Конечно, тратить огромные деньги на содержание вооруженных сил далекой азиатской страны — не сильно радостная обязанность для Соединенных Штатов. Но если США откажутся от финансовой поддержки афганских вооруженных сил или, хотя бы, значительно сократят ее объемы, то афганская армия моментально окажется в проигрышном, по сравнению с талибами и «Исламским государством», положении. Более того — не исключено, что «голодные» солдаты афганской армии начнут массово переходить на сторону противника. Впрочем, США пытается частично переложить затраты на содержание афганских вооруженных сил на своих «младших» союзников, а по факту — сателлитов. Так, еще в 2011 г. полиция Афганистана получила 15 тыс. автоматов АК-47 и 300 легких артиллерийских орудий на общую стоимость около 1 млн. долларов от Хорватии. Медицинское имущество для госпиталей афганской армии было передано Японией, боеприпасы доставлялись со складов Болгарии, Румынии, Черногории, Чехии и Словакии. Весной 2013 г. было решено, что в 2014-2016 г. Эстония выдаст на нужды афганской армии 1,5 млн. долларов США (т.е., по полмиллиона долларов в год). Цифры «безвозмездной помощи» Афганистану в 1,5 млн. долларов на три года были установлены также для Литвы и Латвии. Несмотря на то, что эти государства находятся далеко от Афганистана, а их экономики сами испытывают множество проблем, американское руководство вынудило Таллин, Вильнюс и Ригу передавать крупные финансовые средства афганскому правительству. В обучении афганских вооруженных сил и полиции были задействованы грузинские офицеры, в свою очередь проходившие воинскую подготовку под руководством американских военных инструкторов. Однако, колоссальные финансовые затраты, которые несут США и союзники, обеспечивая афганскую армию, судя по всему, пока себя не оправдали — боевые успехи Кабула в борьбе с «Талибаном» и «Исламским государством» весьма условны, если отбросить помощь американской авиации и коммандос.
События в Афганистане — угроза для Средней Азии
Активизация боевиков «Исламского государства» и «Талибана» в Афганистане представляет собой большую угрозу и для российских интересов в Средней Азии. Как известно, Туркменистан, Таджикистан, Узбекистан и Кыргызстан давно находятся в поле зрения афганских религиозных экстремистов. Не следует забывать о том, что север Афганистана населен теми же узбеками, таджиками, туркменами и киргизами, что в разы облегчает проникновение на территорию бывшей советской Средней Азии радикальных организаций, действующих в Афганистане. В Таджикистане и Кыргызстане сложилась наиболее благоприятная для распространения радикальных идей социально-экономическая и политическая обстановка. В Узбекистане действует более жесткий политический режим, однако экономическая ситуация также оставляет желать лучшего. После распада Советского Союза экономическое положение среднеазиатских республик значительно ухудшилось, Таджикистан и Кыргызстан вообще оказались в катастрофическом положении. Массовая безработица, снижение уровня жизни населения вплоть до его реального обнищания, многократное ухудшение качества жизни и бытовых условий на фоне высокой рождаемости создают благоприятную почву для радикализации населения и распространения, особенно в молодежной среде, экстремистских идей и практик. Радикализация среднеазиатских мусульман по сирийскому, иракскому или афганскому сценарию представляет собой серьезнейшую угрозу для политической стабильности государств региона, поскольку угрожает самому существованию действующих в них политических режимов. Кроме того, известно, что значительная часть граждан Узбекистана, Кыргызстана, Таджикистана работает на территории Российской Федерации. Численность среднеазиатских трудовых мигрантов в России исчисляется миллионами человек, при этом наибольшая часть мигрантов сконцентрирована в Москве и ряде других крупных городов страны. Столь многочисленную массу иностранных граждан крайне проблематично контролировать компетентным органам — в том числе и на степень распространения в мигрантской среде радикальных идей.
Известно, что правоохранительными органами и спецслужбами Российской Федерации в разных городах страны неоднократно раскрывалась деятельность подрывных экстремистских организаций, существовавших именно в среде среднеазиатских мигрантов и финансировавшихся зарубежными фондами. Если формированиям «Талибана» и «Исламского государства» удастся прорваться к северным границам Афганистана и поставить под контроль целые районы, соприкасающиеся с республиками Центральной Азии, то опасность распространения деятельности экстремистских организаций не только на Узбекистан, Туркменистан, Таджикистан и Кыргызстан, но и на Казахстан и Россию, возрастет в разы. Следующим этапом, безусловно, станет вооруженное вторжение боевиков ИГ и «Талибана» на территорию Таджикистана, возможно и Кыргызстана. Если это произойдет — то в руках радикальных фундаменталистов спустя непродолжительное время окажется вся Центральная Азия до границ с Казахстаном. Естественно, что нападение на Таджикистан или Кыргызстан заставит и Российскую Федерацию включиться в вооруженное противостояние с афганскими радикальными организациями. Серьезные трудности могут ожидать и Китай, поскольку мусульмане Синьцзян-Уйгурского автономного района (Восточного Туркестана) давно выступают за свою политическую независимость. Среди них, безусловно, находятся и сторонники радикальных направлений, которые представляют собой благоприятный контингент для использования в целях совершения терактов и дестабилизации политической обстановки на западе КНР.
Туркменистан — мишень номер один?
Афганский политолог Азиз Арианфар, руководящий Центром исследования Афганистана во Франкфурте-на-Майне, считает, что не исключены перспективы переноса деятельности «Исламского государства» в Афганистан и даже Пакистан (Пак М., Князев А. Пять тысяч боевиков на границе // http://lenta.ru/articles/2015/03/23/arianfar/). Проект «Исламское государство», как считает Азиз Арианфар, создавался для свержения Башара Асада в Сирии и финансировался Саудовской Аравией. Помощь в формировании ИГ оказывали турецкие спецслужбы. После того, как планы по быстрому свержению Асада провалились, ИГ активизировала свою деятельность на территории Ирака. Функции главного спонсора перешли от Саудовской Аравии к Катару, появились планы превращения проекта ИГ в глобальный, ориентированный на охват всего исламского мира. Именно в рамках реализации глобального проекта ИГ и может быть осуществлено его распространение на территорию Афганистана, Пакистана и республик Центральной Азии. Для активизации ИГ на территории Центральной Азии существуют и важные экономические причины. В настоящее время именно Катар, считающийся ключевым спонсором ИГ, является монополистом в сфере поставок сжиженного газа в страны Южной и Юго-Восточной Азии, а также осуществляет большую часть поставок сжиженного газа в страны Восточной Азии. Естественно, что Катар не собирается терять свои позиции в этой сфере, являющиеся одной из основ его экономического благополучия и политического влияния, поэтому одной из главных мишеней деятельности террористов ИГ может стать Туркмения — вероятный конкурент Катара в сфере экспорта газа в Южную и Юго-Восточную Азию. Если начнется строительство газопровода на восток, то Катар рискует потерять свои монопольные позиции. Воспрепятствовать строительству газопровода может дестабилизация политической ситуации не только в Афганистане, но и в самом Туркменистане. Поэтому в настоящее время объектом повышенного интереса радикальных организаций, поддерживающихся Катаром, являются северо-западные провинции Афганистана, примыкающие к туркменской границе. Создание «провинции Хорасан» как проекта ИГ также является одним из компонентов стратегии давления на Туркменистан. В настоящее время на границе Афганистана и Туркменистана постепенно наращивается численность боевиков радикальных организаций, которая, по данным экспертов, достигает пяти тысяч вооруженных людей. Практически каждый день на афганско-туркменской границе происходят боестолкновения с человеческими жертвами. Известно, что туркменское руководство проводит переговоры с представителями силовых структур России, Китая, Афганистана по вопросу об организации более эффективной охраны государственной границы Туркменистана, в том числе и посредством привлеченных частных военных компаний.
Кровопролитные бои на афганско-туркменской границе начались еще весной 2015 г., когда боевики ИГ активизировали свою деятельность в северо-западных провинциях Афганистана Герат, Бадгис и Фарьяб, где проживает многочисленное туркменское население. Здесь на сторону «Исламского государства» перешли местные формирования движения «Талибан». В апреле — июне 2015 г. сражения развернулись в уезде Марчак афганской провинции Бадгис и уезде Кушки-Кухна провинции Герат. Эти районы расположены на границе с Туркменией. Более того, уезд Марчак «врезается» в территорию Туркменистана, будучи отделенным от него лишь рекой Мургаб. Во время боев мирное население уезда Марчак переплыло реку Мургаб и приблизилось к туркменской границе, однако пограничная охрана Туркменистана запретила им переходить на территорию страны. В результате, в камышах Мургаба собралось около 900 семей из уезда Марчак — этнические туркмены (в северо-западной части Афганистана туркменские племена составляют значительную часть населения). В июне 2015 г. боевики ИГ напали на другой уезд — Кушки-Кухна, который также представляет собой отрезок афганской территории, «врезавшийся» вглубь территории Туркменистана в 15 км. к востоку от Кушки. Здесь боевики напали на отряды афганских правительственных войск и туркменского ополчения и захватили часть уезда. Во время нападения на Марчак в боях участвовало около 600 боевиков, в нападении на Кушки-Кухна — 250 боевиков. Известно, что боевые потери уже несут и туркменские военнослужащие. Так, только в июне 2015 г. погибло 12 офицеров и солдат срочной службы из воинских частей, дислоцированных на афганской границе. Скорее всего, это далеко не все потери туркменских силовиков за летние месяцы, во время которых наблюдалась активизация боевиков ИГ и «Талибана» в приграничных афганских провинциях. Эксперты считают, что концентрация боевиков на границе с Туркменистаном свидетельствует о планах ИГ по заманиванию туркменской армии в своего рода «котел» между Марчаком и Кушки-Кухна. В случае нападения на Туркменистан, боевики смогут взять туркменские воинские части в полукольцо, что, скорее всего, приведет к последующему поражению большей части вооруженных сил страны.
Целью боевиков ИГ является газопровод «Туркменистан — Китай», уничтожение которого нанесет страшный удар по туркменской экономике и станет большой проблемой для Китая, который может лишиться поставок газа по выгодным расценкам. Это прекрасно понимает и руководство Туркменистана, которое в настоящее время крайне озабочено вопросами повышения обороноспособности страны и, в особенности, охраны государственной границы. Известно, что Туркменистан укрепляет границы не только с Афганистаном, но и с соседним Узбекистаном, поскольку опасается, что именно с территории менее благополучного в экономическом отношении Узбекистана в Туркменистан могут проникнуть боевики «Исламского государства». Современный Туркменистан вряд ли сможет оказать реальное сопротивление нападению боевиков с территории Афганистана — и тому несколько причин. Во-первых, в отличие от Таджикистана или Киргизстана, находящихся в союзнических отношениях с Россией и рассчитывающих на ее военную помощь, Туркменистан долгие годы придерживался концепции нейтралитета, что играло выгодную роль в экономическом развитии страны, но в ситуации, подобной настоящей, может лишить Туркмению военной поддержки, так как военно-политических союзников у страны нет. Во-вторых, Туркмения — страна, с определенными социальными проблемами, вызванными, в том числе, и существованием в относительной изоляции, при весьма специфическом политическом режиме. В-третьих, население Туркменистана малочисленно и рассредоточено, что создает определенные проблемы на пути организации местной обороны. Наконец, вооруженные силы Туркмении, несмотря на общее благосостояние страны, считающейся одной из наиболее богатых стран региона, никогда не отличались высоким уровнем боеготовности. Сухопутные войска Туркмении, на которые в случае нападения боевиков ляжет основная тяжесть обороны страны, насчитывают 18,5 тыс. солдат и офицеров и состоят из трех кадрированных моторизованных дивизий, двух моторизованных бригад, учебной дивизии, воздушно-штурмового батальона, артиллерийской бригады, бригады реактивных систем залпового огня, ракетного и противотанкового полков, двух зенитно-ракетных бригад и инженерного полка. На вооружении сухопутных войск состоят 10 танков Т-90С, 670 Т-72, 170 БРДМ-1 и БРДМ-2, 930 БМП-1 и БМП-2, 12 БРМ-1К, 829 БТР-60, БТР-70 и БТР-80. Около 12 тыс. солдат и офицеров проходят службу в подразделениях Государственной пограничной службы Туркменистана, включающей 12 пограничных отрядов. ВВС Туркменистана насчитывают 3 тыс. человек и включают в свой состав две истребительные эскадрильи, транспортную и учебную эскадрильи, вертолетно-штурмовую и вертолетно-транспортную эскадрильи, несколько ракетных дивизионов. На вооружении ВВС Туркменистана — 22 истребителя Миг-29 и два Миг-29УБ, три истребителя-бомбардировщика Су-7Б, 65 истребителей-бомбардировщиков Су-17, два самолета-штурмовика Су-25МК, один транспортный Ан-26 и два учебных L-39, 10 штурмовых вертолетов Ми-24 и восемь транспортных Ми-8. ВМС Туркменистана на Каспийском море насчитывают 500 человек и включают 5 патрульных катеров российского производства, 1 патрульный катер американского производства и 2 ракетных катера. Главной проблемой туркменской армии является низкий уровень подготовки личного состава, вызванный как недостаточным уровнем образования большинства призывников, так и отсутствием развитой системы подготовки. В туркменской армии — дефицит высококлассных специалистов, способных работать со сложной военной техникой, в особенности — пилотов ВВС. Еще одна важная проблема — межклановые и межплеменные противоречия, которые распространяются и на подразделения вооруженных сил, существенно ослабляя туркменскую армию.
События на территории сопредельных провинций Афганистана заставили туркменское руководство обратить повышенное внимание на укрепление государственной границы, в том числе — на увеличение численности пограничных подразделений. Прежде границы Туркменистана и Афганистана охранялись российскими пограничниками, однако затем Ашхабад отказался от помощи России и российские пограничные заставы были с территории Туркменистана выведены. После вывода российских пограничников общий уровень организации охраны государственных границ Туркмении значительно ухудшился. У государства не хватает сил и средств для организации эффективной охраны и обороны границы, в том числе и с Афганистаном. Одни из ключевых проблем современных туркменских пограничных сил — нехватка личного состава подразделений и невысокий уровень подготовки солдат и офицеров. Туркменское командование вынуждено отправлять большую часть призывников именно в гарнизоны, расположенные вблизи государственной границы с Афганистаном. Некоторые участки границы с Афганистаном практически не охраняются, что в перспективе может привести к крайне опасным последствиям для Туркменистана (пока отсутствие должной охраны государственной границы является лишь поводом для недовольства Казахстана, поскольку именно через Туркмению в Казахстан направляется основной поток афганских наркотиков).
Еще одна многочисленная группировка боевиков наращивается на границе Афганистана и Таджикистана. Здесь также вероятен сценарий попыток проникновения в соседнюю республику для дальнейшей дестабилизации политической ситуации в Центральной Азии в целом. По данным Комитета национальной безопасности Таджикистана, только с начала 2015 г. было пресечено 62 нарушения государственной границы с территории Афганистана, причем около двадцати из них представляли собой попытки вооруженного прорыва на территорию Таджикистана. Известно, что афганские эмиссары активно действуют на территории республики. Летом 2015 г. таджикскими спецслужбами была предотвращена целая серия террористических актов, которые планировались на территории страны представителями ИГ. Эмиссары радикальной организации осуществляли вербовку боевиков в социальных сетях, причем кандидаты в боевики выражали желание отправиться на войну в Сирию, но эмиссары объясняли им, что «большой фронт» существует и на территории Таджикистана. В Кыргызстане летом 2015 г. спецслужбы ликвидировали две группы боевиков, готовившие террористические акты в Бишкеке — во время намаза на центральной площади города и против российской военной базы в Канте. Во время спецоперации по задержанию боевиков часть из них была уничтожена, другая — задержана, четверо киргизских спецназовцев получили ранения. Оказалось, что боевики принадлежат к запрещенной организации «Исламское государство». При задержании у них были изъяты 7 автоматов и 5 пистолетов, а также граната и большое количество боеприпасов. Появление боевиков ИГ в Киргизии, считающейся наиболее «светской» после Казахстана республикой Центральной Азии, свидетельствует о тревожном факте распространения деятельности ИГ и на те государства, население которых прежде не отличалось высоким уровнем религиозности и, тем более, симпатиями к радикальным течениям.
Следует помнить, что Таджикистан, Киргизстан и Узбекистан станут лишь отправными точками в процессе продвижения радикальных группировок в Казахстан и Россию. Нельзя забывать и о столь важном факторе, как наркобизнес. Контроль над границами Афганистана с республиками Центральной Азии фактически означает и установление контроля над оборотом наркотиков, вывозимых из Афганистана в Россию и страны Европы. Наркобизнес всегда был одной из главных статей дохода афганских радикальных организаций (как и полунезависимых от центральных властей командиров соединений правительственных войск), причем масштабы производства наркотиков, упавшие во время господства в стране движения «Талибан» (что-что, а с наркоманией в стране это движение боролось), вернулись на прежний уровень после того, как в Афганистан были введены американские и натовские войска. Для финансирования деятельности радикальных организаций наркобизнес является прекрасным инструментом, поскольку позволяет быстро и с минимальными затратами получать огромные финансовые средства.
- Илья Полонский
- http://www.nationaldefense.ru/, http://versiya.info/, http://taryhturkmen.blogspot.ru/
Информация