Национальная гвардия России. О её создании говорили более десяти лет

В России появилась новая силовая структура — Национальная гвардия. Об этом 5 апреля 2016 г. заявил президент Российской Федерации Владимир Путин на встрече с министром внутренних дел РФ генералом полиции Владимиром Колокольцевым, директором Федеральной службы Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков Виктором Ивановым, главнокомандующим внутренними войсками МВД РФ генералом армии Виктором Золотовым и заместителем директора Федеральной миграционной службы Екатериной Егоровой. Президент подчеркнул, что новая структура будет создана на базе внутренних войск МВД. По словам Владимира Путина, в задачи Национальной гвардии будут входить борьба с терроризмом, организованной преступностью, а также выполнение функций, которые в настоящее время возложены на подразделения ОМОН и ОМСН (СОБР). Еще одно решение президента, озвученное на этой встрече, заключается в переподчинении Федеральной миграционной службы и Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков Министерству внутренних дел Российской Федерации. В ближайшей временной перспективе создание Национальной гвардии будет зафиксировано не только в соответствующем указе президента РФ, но и в федеральном законе.

Национальная гвардия станет отдельной от МВД РФ силовой структурой. Предположительно, это может быть связано с бюджетными сложностями и необходимостью изменения структуры МВД РФ, в состав которого включаются Федеральная миграционная служба и Федеральная служба по контролю за оборотом наркотиков. В этом случае численность Министерства внутренних дел РФ останется практически неизменной, но военнослужащие внутренних войск уйдут в состав Национальной гвардии Российской Федерации.

Отметим, что разговоры о создании в Российской Федерации Национальной гвардии ведутся уже давно. Так, в 2012 г. ряд средств массовой информации сообщал о возможном формировании в стране Национальной гвардии, непосредственно подчиненной президенту и ориентированной на обеспечение безопасности страны и защиту конституционного строя. Тогда предполагали, что базой для Национальной гвардии станут Внутренние войска МВД РФ, но в ее состав также войдут некоторые подразделения Воздушно-десантных войск и недавно созданная военная полиция Министерства обороны РФ. В 2012 г. предполагалось, что численность личного состава Национальной гвардии составит 350-400 тысяч человек. Подготовка к созданию Национальной гвардии объяснялась потребностью в силовой структуре, способной к оперативному реагированию на новые угрозы безопасности российского государства, возрастающие в усложняющейся мировой обстановке.

В 2012 г. на должность руководителя новой силовой структуры прочили генерала армии Николая Рогожкина, в то время занимавшего пост Главнокомандующего Внутренними войсками МВД РФ (в этой должности Николай Евгеньевич Рогожкин пробыл почти 10 лет — с августа 2004 по май 2014 гг.). Однако в 2014 г. Николай Рогожкин был уволен с военной службы и назначен Полномочным представителем Президента Российской Федерации в Сибирском федеральном округе. Другой возможной кандидатурой на пост главкома Национальной гвардии называли еще в 2012 г. генерал-полковника Виктора Золотова — представителя спецслужб, долгое время отвечавшего за безопасность высших лиц российского (а прежде — и советского) государства. На тот период Виктор Васильевич Золотов занимал должность начальника Службы безопасности Президента Российской Федерации — заместителя директора Федеральной службы охраны Российской Федерации. О том, что эти предположения могут быть верными, заговорили после того, как в 2013 г. генерал Золотов был назначен заместителем Главнокомандующего Внутренними войсками МВД РФ. В 2014 г. генерал Виктор Золотов был назначен первым заместителем Министра внутренних дел — Главнокомандующим Внутренними войсками МВД Российской Федерации.

Между тем, еще в первой половине 2000-х гг., более десяти лет назад, планировалось изменение структуры МВД РФ. Тогда говорилось о возможном создании в составе МВД РФ четырех основных структур — федеральной полиции в составе подразделений криминальной полиции, полиции общественной безопасности, миграционной полиции и специальных управлений; федеральной службы расследования; муниципальной полиции, передаваемой на содержание регионов; федеральной гвардии, в которую будут преобразованы Внутренние войска МВД РФ. При этом и в 2004 г. не исключалось, что федеральная гвардия из МВД РФ может перейти в непосредственное подчинение Президента Российской Федерации. В функции федеральной гвардии собирались включить охрану общественного порядка, обеспечение общественной безопасности в условиях чрезвычайных обстоятельств, охрану особо важных объектов государственного значения, борьбу с терроризмом и организованной преступностью.

Естественно, что идея формирования Национальной гвардии как отдельных войск, подчиненных непосредственно президенту и ориентированных на решение оперативных задач по обеспечению национальной безопасности и защите конституционного строя страны, вызвала тогда многочисленную критику со стороны российской оппозиции, особенно либерального толка. Власть обвиняли едва ли не в создании «опричников», неподконтрольных федеральному министерству, отвечающему за правопорядок. При этом оппозиционеры игнорировали тот факт, что подобные структуры существуют во многих странах мира, включая любимые ими Соединенные Штаты Америки (Национальная гвардия), а также такие страны Европы как Франция (Национальная жандармерия) и Испания (Гражданская гвардия). Тем не менее, ни в 2004, ни в 2012 гг. мероприятий по созданию Национальной гвардии не последовало, поэтому многим показалось, что эта идея останется на уровне долгосрочных проектов и вряд ли будет воплощена в жизнь в обозримом будущем. Командовавший Внутренними войсками генерал армии Николай Рогожкин говорил, что Внутренние войска сохранят свой статус и прежний вид до 2015 г. — так решил Совет безопасности Российской Федерации. Как видим, он был прав — в 2016 г. ситуация изменилась. С 5 апреля 2016 г. Национальная гвардия в Российской Федерации может отсчитывать начало своего существования.



Некоторые аналитики говорят о создании Национальной гвардии в качестве отдельной силовой структуры, вычленяемой из состава МВД РФ, как об усилении персональных политических позиций конкретных лиц, в частности — главкома Внутренних войск МВД генерала Виктора Золотова. Такую версию журналистам РИА Новости озвучил руководитель Центра экономических и политических реформ Николай Миронов. Новая самостоятельная силовая структура, которая будет работать в тесном контакте с МВД, но при этом представлять собой хорошо вооруженные, обученные и высокомобильные войска, является дополнительным силовым ресурсом для власти. Естественно, что позиции руководителя этой силовой структуры и его влияние в высших эшелонах российской власти резко возрастают. Вечером 5 апреля стало известно, что Президент Российской Федерации Владимир Путин подписал указ о назначении директором Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации генерала армии Виктора Золотова.

В то же время, МВД РФ получило и «компенсацию» — в состав министерства были включены Федеральная миграционная служба и Федеральная служба по контролю за оборотом наркотиков. На самом деле, вычленение этих структур из МВД в свое время было достаточно спорной идеей. Ведь создание независимых миграционных и антинаркотических структур значительно усложнило функционирование МВД и охрану правопорядка в целом, поскольку возникла необходимость в межведомственной координации деятельности. Кроме того, министерство и федеральные службы в некоторых вопросах выполняли фактически дублирующие функции, а сотрудники ФМС и ФСКН все же не обладали всей полнотой полномочий сотрудников полиции и не воспринимались обществом в качестве таковых. Еще более важной проблемой был недостаток штатов ФСКН и отделение функций ведомства от борьбы с общеуголовными преступлениями, тесно связанными с распространением или употреблением наркотиков. Это создавало дополнительные сложности в борьбе с преступностью на территории Российской Федерации. Так что решение о передаче ФМС и ФСКН в состав МВД можно считать вполне оправданным, тем более в сложных экономических условиях, когда действительно не будет лишним снижение бюджетных расходов, связанных с финансированием независимых силовых ведомств.



Важность укрепления войск, обеспечивающих национальную безопасность и защиту конституционного строя страны, не вызывает сомнений. Тем более, в такой сложной ситуации, которую мы сегодня наблюдаем в мире, в том числе и в непосредственной близости от российских границ. Борьба с терроризмом и экстремизмом, с угрозой новых «гибридных войн», с «цветными революциями» и массовыми беспорядками подразумевает создание современной и мобильной силовой структуры, способной эффективно реагировать на все вызовы и риски современности. Поэтому сложно оспорить актуальность создания Национальной гвардии, тем более, что этот вопрос многократно прорабатывался российским руководством на самом высшем уровне.

Однако, некоторые вопросы вызывает «символическая» сторона формирования новой силовой структуры. Как известно, первая Национальная гвардия была создана в Париже в 1789 г. в соответствии с решением Учредительного собрания Франции — для охраны порядка в городе во время Великой Французской революции и последующих событий. Позже Национальной гвардией назывались вооруженные силы Парижской коммуны. В 1872 г. французская Национальная гвардия была распущена. Затем это название стали использовать военизированные формирования, выполнявшие функции по охране внутреннего порядка и национальной безопасности в целом ряде стран мира. Примечательно, что само название «Национальная гвардия» используется преимущественно в тех странах, с которыми у Советского Союза, а затем и у Российской Федерации были весьма сложные взаимоотношения.

Наибольшей известностью, безусловно, пользуется Национальная гвардия Соединенных Штатов Америки, представляющая собой организованный резерв Вооруженных сил США и используемая для подавления массовых беспорядков и народных выступлений, ликвидации последствий чрезвычайных ситуаций, борьбы с преступностью и незаконными вооруженными формированиями. Свои национальные гвардии в ХХ веке и в настоящее время имеет ряд стран Центральной и Южной Америки — они создали эти структуры по образцу национальной гвардии США. В 1990-е гг. формирования национальной гвардии существовали в Чечне под властью Джохара Дудаева, в Грузии. Национальная гвардия была создана в постсоветских республиках — Азербайджане, Казахстане, на Украине, где фактически заменила собой прежние Внутренние войска, взяв большую часть их функций. При этом, на Украине Национальная гвардия существовала дважды — с 1991 по 2000 гг. и, снова, с 2014 г., на базе внутренних войск. Вплоть до настоящего времени, Национальная гвардия Украины не является отдельной силовой структурой, а входит в состав Министерства внутренних дел страны.

После событий на Украине 2013-2014 гг. и начала вооруженного конфликта на Донбассе само словосочетание «Национальная гвардия» приобрело для многих российских граждан негативный оттенок. Украинская «Нацгвардия» подавалась в средствах массовой информации исключительно как карательная организация, занимающаяся подавлением выступлений жителей Донбасса и терроризирующая население русскоязычных территорий. Печальную известность получили так называемые «добровольческие батальоны Нацгвардии», укомплектованные в значительной степени активистами украинских националистических организаций. Именно с деятельностью этих батальонов были связаны многие военные преступления, совершенные на территории Донбасса. В одном из таких батальонов служила корректировщицей небезызвестная Надежда Савченко, недавно осужденная российским судом.

Конечно, само словосочетание «Национальная гвардия» не может нести за собой негативного подтекста — гвардия это лучшие, отборные части, Национальная гвардия — это лучшие, отборные войска страны, используемые для защиты национальной безопасности. Однако, война на Донбассе для многих сделала словосочетание «Национальная гвардия» нарицательным. Теперь оно режет слух если не большинству, то значительной части россиян точно. И в первую очередь это касается тех же жителей недавно воссоединившегося с Россией Крыма. В общем, с переименованием Внутренних войск в Национальную гвардию может возникнуть та же история, что и с переименованием милиции в полицию. В быту ведь многие россияне до сих пор называют полицию милицией, полицейских — милиционерами, точно такая же ситуация может быть и в том случае, если, вместо всем известных «ВВ-шников», появятся «национальные гвардейцы». В любом случае, на адаптацию россиян к новому названию уйдет довольно продолжительное время.