Так был ли шанс у Босфорской экспедиции? Часть 2. Упущенный проект - 1916-17 гг.
Проект Босфорской операции неоднократно видоизменялся.
Весной 1916 г. начала формироваться Отдельная Черноморская морская десантная дивизия – ударная сила штурмовой операции в Проливах.
7. Начальник формируемой Отдельной Черноморской морской десантной дивизий генерал-майор А. А. Свечин
8. Начальник штаба формируемой дивизии полковник А. И. Верховский
Планируемый состав нового соединения фактически доходил до корпуса. Для его доукомплектования на этот момент требовалось 276 офицеров и около 18000 солдат (имелось в наличии в Севастополе 70 офицеров и 3500 солдат) [Айрапетов О. Колчак у ворот Цареграда // Родина. 2004. № 9. С. 23].
Формирование шло успешно, причем, как сообщал начальник военно-морского управления Ставки контр-адмирал А. Д. Бубнов, дело находилось под личным контролем Императора. Последний распорядился откомандировать из армейских частей необходимое количество особенно отличившихся в боях офицеров и солдат - георгиевских кавалеров. Кроме этого, в состав десантного корпуса должны были войти Балтийская морская дивизия и значительно расширенный по составу Гвардейский экипаж, перебрасываемые на Черное море [Бубнов А. Д. В царской Ставке. М., 2008. С. 202].
Проблемы постепенно решались – в первую очередь это касалось средств доставки. Николаевский завод «Руссуд» к весне 1916 г. поставил флоту около 50 десантных самоходных барж (каждая рассчитана на перевозку пехотного батальона или двух полевых батарей) и около 30 судов для погрузки - выгрузки войск. Были заказаны в Николаеве и десантные боты.
Несамоходный русский десантный бот принимал 60 пехотинцев или 10 бойцов и 10 лошадей, либо одно орудие (76- или 122-мм) с зарядным ящиком, передком и расчетом. Осадка бота при полной загрузке – 80 см. Размер бота позволял поднимать его на шлюпбалки транспорта. Средний паровой катер мог буксировать 3 таких бота – правда, на небольшой скорости.
В русском флоте в 1916 г. в качестве самоходного высадочного средства появился «Болиндер» - десантный лихтер. Русский «Болиндер» имел длину 24 м и осадку (без груза) 80 см. Вместимость такого «самохода» была очень значительной – для короткой перевозки он поднимал батальон пехоты или артиллерийскую батарею (400 солдат, 45 двуколок и 65 лошадей). Осадка с таким грузом - 1,2 м.
Новинкой являлось и транспортное (десантное) судно «Эльпидифор» - из-за малой осадки оно могло оперативно принимать и выгружать груз, причем очень значительный. «Эльпидифор» имел тоннаж 500 - 1200 тонн, грузоподъемность 960 - 1280 тонн, машинное отделение находилось в кормовой части корпуса – ведь первые 2/3 длины судна были заняты вместительными трюмами. Фактически нулевая осадка носа давала «Эльпидифору» неоценимое качество - возможность работать без пристани, просто уткнувшись в берег и начав сразу высадку десанта или разгрузку груза. Как только «Эльпидифор» притыкался к берегу, при помощи носовой стрелы или брашпиля с его носа спускалась специальная сходня - и на берег подавался самый портативный груз и сходил десант, тогда как бортовые стрелы подавали из трюмов более тяжелый груз. Мореходными качествами «Эльпидифор» также обладал более чем достаточными. Несмотря на то что он был низкобортным, «Эльпидифор» прекрасно показал себя в качестве как транспорта, так и тральщика – выдерживая у бурного Анатолийского побережья даже штормовую погоду. А наличие трюмов позволяло иметь серьезный запас топлива (кстати говоря, расход которого был незначителен).
И если к началу войны Черноморский флот имел 11 тральщиков и 22 транспорта, то к осени 1915 г. – 55 и 160 единиц соответственно [Н. Н. Универсальное вспомогательное судно «Эльпидифор» // Морской сборник. 1920. № 1 – 3. С. 73].
Летом 1916 г. началась планомерная подготовка десантной операции - 1 августа начальник Штаба Ставки генерал от инфантерии М. В. Алексеев отдал соответствующие директивы штабу Черноморского флота. В них подтверждалось распоряжение, что в составе флота в состоянии полной готовности должны находиться транспортные средства в расчете на переброску одной дивизии, а также указывалось на необходимость увеличить количество транспортов постоянной готовности в расчете на переброску еще двух дивизий. То есть кроме 19 больших пароходов (выделенных для данной цели в начале войны), требовалось еще 90 (а всего на Черном море в этот период имелось 148 пароходов).
К осени был сформирован корпус тральщиков и освоены методы ночного траления. Осуществлялась усиленная разведка - как побережья, так и Босфорского укрепленного района. Ночами с миноносцев на босфорские берега высаживались агенты разведывательного отделения штаба Черноморского флота.
Вместе с тем наиболее благоприятный для операции летний период был упущен. Т. к. обучение и доформировывание десантного корпуса должно было занять как минимум 3 - 4 месяца, а осенние и зимние шторма не позволяли в это время осуществлять крупномасштабные высадки, то реализация Босфорской операции была перенесена на весну 1917 г.
Схема реализации Босфорской операции должна была выглядеть так.
Ночью тральщики прокладывают в босфорских минных полях коридоры для прохода транспортных судов и боевых кораблей (аналогичные действия уже осуществлялись у Варны, оставшись незамеченными противником). Транспортная флотилия на рассвете высаживает на оба берега Босфора 2 штурмовые дивизии с артиллерией и частями усиления.
9. Кильватерная колонна транспортов Черноморского флота с десантом движется к месту высадки. 1915 год. Лукин В. К. Заметки о боевой деятельности Черноморского флота
Район высадки сразу же прикрывается минными заграждениями и сетями, контролируется дозорными судами. После восхода солнца прикрывающая десант эскадра начинает обстрел позиций противника, поддерживая десантников.
На подавление и захват береговых батарей отводился один день. В это время десантируется 3-я дивизия вместе с тяжелой артиллерией, а к вечеру русский флот заходит в Босфор.
Десант ночным штурмом овладевает турецкими батареями среднего Босфора - и путь к Константинополю открыт.
В это время транспортная флотилия движется за вторым эшелоном десанта (еще 2 дивизии) - который через 4 суток прибывает к месту высадки – еще до прибытия к противнику крупных подкреплений.
5 дивизий десантного корпуса захватывают Константинополь, ударом с тыла захватывают Чаталджинскую позицию, преграждающую доступ к столице со стороны Балкан и отражают контрудар 2-х турецких дивизий, переброшенных из Смирны и Дарданелл.
В это время флот выходит в Мраморное море. А десант, закрепившись на укрепленных позициях, смело может ожидать подхода любых подкреплений противника с Салоникского фронта - тем более что на последнем находится и мощная группировка союзников.
Время работает на русские войска в Босфоре, а Балканский фронт Германского блока сворачивается на два года раньше, чем произошло в реальности, хороня надежды противника на победу в войне.
Но экспедиции состояться было не суждено. Мы отмечали отношение к ней в русской Ставке
Также, как уже отмечалось, боеспособность турецкой армии была летом 1916 г. серьезно подорвана - серией поражений на всех фронтах, тяжелыми потерями в Дарданеллах и переброской элитного корпуса (в его состав вошли лучшие соединения из группировки в Проливах) в Галицию. У турок осталось в Проливах лишь 3 дивизии, а слабая пропускная способность железнодорожных коммуникаций не позволяла австро-германцам перебросить в регион серьезные подкрепления ранее 2 недель после начала русской десантной операции. В такой обстановке 5 дивизий русского десантного корпуса имели все шансы на успех - нанеся поражение оборонявшей Босфорский район одной турецкой дивизии и отразив контрудар еще двух.
Война могла быть сокращена на два года.
Но лозунг русской Ставки – «ключи от Босфора находятся в Берлине» - оказался не верным, и кампания 1916 года была потеряна.
23. 02. 1917 г. министр иностранных дел Н. Н. Покровский представил Императору записку, в которой содержались интересные мысли, обосновывающие необходимость как можно скорее овладеть Константинополем и Проливами.
10. Н. Н. Покровский
Министр, не уменьшая значения дипломатических соглашений о Проливах и Константинополе весны 1915 г., высказывал недоверие к намерениям союзников России. Он называл обязательства союзников по данному вопросу лишь векселем, выданным России Англией, Францией и Италией, платеж по которому будет зависеть от «состояния географической карты войны» к моменту начала мирных переговоров. Вывод - необходимо к этому моменту овладеть Проливами или, как минимум, настолько к ним приблизиться, чтобы иметь возможность оказать должное давление на Турцию. Без этого, как справедливо отмечал Н. Н. Покровский, соглашение о Константинополе и Проливах превратится в клочок бумаги.
Дипломат отмечал, что ранее достигнутые соглашения формально обязывали союзников не мешать утверждению России в Проливах, но ни союзники, ни противник никогда не простят, что Россия «хотела Царьграда и Проливов».
Н. Н. Покровский, считая, что на этой операции «зиждется будущее политическое значение России на Ближнем Востоке», предлагал свой план операции: десант численностью 200-250 тыс. человек должен был быть высажен в районе устья р. Сакария в Малой Азии предположительно в октябре 1917 г.
Начальник Штаба Ставки М. В. Алексеев не только отверг план Н. Н. Покровского как «не соответствующий реальным условиям», но и, в очередной раз, исключил возможность такой операции до разгрома «главного» врага» - Германии.
Самым рьяным апологетом завоевания Проливов стал преемник Н. Н. Покровского - первый министр иностранных дел Временного Правительства П. Н. Милюков. Во время визита в Ставку в марте 1917 г. он настаивал на неотложности Босфорской операции - и получил заверения, что подготовка к ней идет полным ходом.
11. П. Н. Милюков
Как ранее отмечалось, операция была перенесена на весну 1917 г. Учитывая истощение держав Германского блока, боевой опыт русской армии и энергичное командование предполагаемой операцией (командующий Черноморским флотом вице-адмирал А. В. Колчак) – имелись все шансы на успех. Но свершившийся Февральский переворот и начавшееся после него разложение армии не позволили реализовать это планирование.
А. В. Колчак позднее на допросе вспоминал, что решение Ставки о начале Босфорской операции состоялось в июле 1916 г. – в период назначения командующим Черноморским флотом с обязанностью подготовить такую операцию к началу апреля 1917 г.
Но разложение флота и армии, разрушение экономики и действия нового правительства похоронили Босфорский проект. Военный и морской министр А. И. Гучков посчитал временное изъятие из хозяйственного грузооборота более половины черноморских транспортных судов настолько опасным, что в телеграмме начальнику Морского штаба от 01. 04. 1917 г. распорядился приостановить подготовку «транспортных средств для предположенной десантной операции с целью захвата Проливов».
Аналогичный стоп-сигнал чуть позднее прозвучал и со стороны М. В. Алексеева штабу Черноморского флота.
Прогрессирующая государственная разруха не позволила вернуться к босфорским планам – осталось лишь делать при плохой игре хорошую мину. Так, еще 20. 09. 1917 г. русский посланник в Афинах Е. П. Демидов получил указания проследить за тем, чтобы в органах греческой печати действия Временного правительства не истолковывались как отказ России от Константинополя.
Турецкие Проливы имели большое стратегическое значение, и Россия дважды приблизилась к проведению десантной операции на Босфоре. 1-й раз - весной 1915 г.: но позиция Ставки, отсутствие необходимой подготовки, требуемого количества транспортных средств и сложившаяся тяжелая обстановка на Юго-Западном фронте не позволили реализовать «царьградский десант». 2-й раз – летом 1916 г.: и теперь при наличии уже имеющихся организационных и технических предпосылок позиция Штаба Ставки не позволила своевременно превратить замысел в реальность. Операция была перенесена на весну 1917 г. - но время было упущено. «Упущенный момент не вернется вовеки» - считал Наполеон Бонапарт, и теперь уже события революционного года помешали реализовать затянувшийся проект Босфорской операции.
Окончание следует
Весной 1916 г. начала формироваться Отдельная Черноморская морская десантная дивизия – ударная сила штурмовой операции в Проливах.
7. Начальник формируемой Отдельной Черноморской морской десантной дивизий генерал-майор А. А. Свечин
8. Начальник штаба формируемой дивизии полковник А. И. Верховский
Планируемый состав нового соединения фактически доходил до корпуса. Для его доукомплектования на этот момент требовалось 276 офицеров и около 18000 солдат (имелось в наличии в Севастополе 70 офицеров и 3500 солдат) [Айрапетов О. Колчак у ворот Цареграда // Родина. 2004. № 9. С. 23].
Формирование шло успешно, причем, как сообщал начальник военно-морского управления Ставки контр-адмирал А. Д. Бубнов, дело находилось под личным контролем Императора. Последний распорядился откомандировать из армейских частей необходимое количество особенно отличившихся в боях офицеров и солдат - георгиевских кавалеров. Кроме этого, в состав десантного корпуса должны были войти Балтийская морская дивизия и значительно расширенный по составу Гвардейский экипаж, перебрасываемые на Черное море [Бубнов А. Д. В царской Ставке. М., 2008. С. 202].
Проблемы постепенно решались – в первую очередь это касалось средств доставки. Николаевский завод «Руссуд» к весне 1916 г. поставил флоту около 50 десантных самоходных барж (каждая рассчитана на перевозку пехотного батальона или двух полевых батарей) и около 30 судов для погрузки - выгрузки войск. Были заказаны в Николаеве и десантные боты.
Несамоходный русский десантный бот принимал 60 пехотинцев или 10 бойцов и 10 лошадей, либо одно орудие (76- или 122-мм) с зарядным ящиком, передком и расчетом. Осадка бота при полной загрузке – 80 см. Размер бота позволял поднимать его на шлюпбалки транспорта. Средний паровой катер мог буксировать 3 таких бота – правда, на небольшой скорости.
В русском флоте в 1916 г. в качестве самоходного высадочного средства появился «Болиндер» - десантный лихтер. Русский «Болиндер» имел длину 24 м и осадку (без груза) 80 см. Вместимость такого «самохода» была очень значительной – для короткой перевозки он поднимал батальон пехоты или артиллерийскую батарею (400 солдат, 45 двуколок и 65 лошадей). Осадка с таким грузом - 1,2 м.
Новинкой являлось и транспортное (десантное) судно «Эльпидифор» - из-за малой осадки оно могло оперативно принимать и выгружать груз, причем очень значительный. «Эльпидифор» имел тоннаж 500 - 1200 тонн, грузоподъемность 960 - 1280 тонн, машинное отделение находилось в кормовой части корпуса – ведь первые 2/3 длины судна были заняты вместительными трюмами. Фактически нулевая осадка носа давала «Эльпидифору» неоценимое качество - возможность работать без пристани, просто уткнувшись в берег и начав сразу высадку десанта или разгрузку груза. Как только «Эльпидифор» притыкался к берегу, при помощи носовой стрелы или брашпиля с его носа спускалась специальная сходня - и на берег подавался самый портативный груз и сходил десант, тогда как бортовые стрелы подавали из трюмов более тяжелый груз. Мореходными качествами «Эльпидифор» также обладал более чем достаточными. Несмотря на то что он был низкобортным, «Эльпидифор» прекрасно показал себя в качестве как транспорта, так и тральщика – выдерживая у бурного Анатолийского побережья даже штормовую погоду. А наличие трюмов позволяло иметь серьезный запас топлива (кстати говоря, расход которого был незначителен).
И если к началу войны Черноморский флот имел 11 тральщиков и 22 транспорта, то к осени 1915 г. – 55 и 160 единиц соответственно [Н. Н. Универсальное вспомогательное судно «Эльпидифор» // Морской сборник. 1920. № 1 – 3. С. 73].
Летом 1916 г. началась планомерная подготовка десантной операции - 1 августа начальник Штаба Ставки генерал от инфантерии М. В. Алексеев отдал соответствующие директивы штабу Черноморского флота. В них подтверждалось распоряжение, что в составе флота в состоянии полной готовности должны находиться транспортные средства в расчете на переброску одной дивизии, а также указывалось на необходимость увеличить количество транспортов постоянной готовности в расчете на переброску еще двух дивизий. То есть кроме 19 больших пароходов (выделенных для данной цели в начале войны), требовалось еще 90 (а всего на Черном море в этот период имелось 148 пароходов).
К осени был сформирован корпус тральщиков и освоены методы ночного траления. Осуществлялась усиленная разведка - как побережья, так и Босфорского укрепленного района. Ночами с миноносцев на босфорские берега высаживались агенты разведывательного отделения штаба Черноморского флота.
Вместе с тем наиболее благоприятный для операции летний период был упущен. Т. к. обучение и доформировывание десантного корпуса должно было занять как минимум 3 - 4 месяца, а осенние и зимние шторма не позволяли в это время осуществлять крупномасштабные высадки, то реализация Босфорской операции была перенесена на весну 1917 г.
Схема реализации Босфорской операции должна была выглядеть так.
Ночью тральщики прокладывают в босфорских минных полях коридоры для прохода транспортных судов и боевых кораблей (аналогичные действия уже осуществлялись у Варны, оставшись незамеченными противником). Транспортная флотилия на рассвете высаживает на оба берега Босфора 2 штурмовые дивизии с артиллерией и частями усиления.
9. Кильватерная колонна транспортов Черноморского флота с десантом движется к месту высадки. 1915 год. Лукин В. К. Заметки о боевой деятельности Черноморского флота
Район высадки сразу же прикрывается минными заграждениями и сетями, контролируется дозорными судами. После восхода солнца прикрывающая десант эскадра начинает обстрел позиций противника, поддерживая десантников.
На подавление и захват береговых батарей отводился один день. В это время десантируется 3-я дивизия вместе с тяжелой артиллерией, а к вечеру русский флот заходит в Босфор.
Десант ночным штурмом овладевает турецкими батареями среднего Босфора - и путь к Константинополю открыт.
В это время транспортная флотилия движется за вторым эшелоном десанта (еще 2 дивизии) - который через 4 суток прибывает к месту высадки – еще до прибытия к противнику крупных подкреплений.
5 дивизий десантного корпуса захватывают Константинополь, ударом с тыла захватывают Чаталджинскую позицию, преграждающую доступ к столице со стороны Балкан и отражают контрудар 2-х турецких дивизий, переброшенных из Смирны и Дарданелл.
В это время флот выходит в Мраморное море. А десант, закрепившись на укрепленных позициях, смело может ожидать подхода любых подкреплений противника с Салоникского фронта - тем более что на последнем находится и мощная группировка союзников.
Время работает на русские войска в Босфоре, а Балканский фронт Германского блока сворачивается на два года раньше, чем произошло в реальности, хороня надежды противника на победу в войне.
Но экспедиции состояться было не суждено. Мы отмечали отношение к ней в русской Ставке
Также, как уже отмечалось, боеспособность турецкой армии была летом 1916 г. серьезно подорвана - серией поражений на всех фронтах, тяжелыми потерями в Дарданеллах и переброской элитного корпуса (в его состав вошли лучшие соединения из группировки в Проливах) в Галицию. У турок осталось в Проливах лишь 3 дивизии, а слабая пропускная способность железнодорожных коммуникаций не позволяла австро-германцам перебросить в регион серьезные подкрепления ранее 2 недель после начала русской десантной операции. В такой обстановке 5 дивизий русского десантного корпуса имели все шансы на успех - нанеся поражение оборонявшей Босфорский район одной турецкой дивизии и отразив контрудар еще двух.
Война могла быть сокращена на два года.
Но лозунг русской Ставки – «ключи от Босфора находятся в Берлине» - оказался не верным, и кампания 1916 года была потеряна.
23. 02. 1917 г. министр иностранных дел Н. Н. Покровский представил Императору записку, в которой содержались интересные мысли, обосновывающие необходимость как можно скорее овладеть Константинополем и Проливами.
10. Н. Н. Покровский
Министр, не уменьшая значения дипломатических соглашений о Проливах и Константинополе весны 1915 г., высказывал недоверие к намерениям союзников России. Он называл обязательства союзников по данному вопросу лишь векселем, выданным России Англией, Францией и Италией, платеж по которому будет зависеть от «состояния географической карты войны» к моменту начала мирных переговоров. Вывод - необходимо к этому моменту овладеть Проливами или, как минимум, настолько к ним приблизиться, чтобы иметь возможность оказать должное давление на Турцию. Без этого, как справедливо отмечал Н. Н. Покровский, соглашение о Константинополе и Проливах превратится в клочок бумаги.
Дипломат отмечал, что ранее достигнутые соглашения формально обязывали союзников не мешать утверждению России в Проливах, но ни союзники, ни противник никогда не простят, что Россия «хотела Царьграда и Проливов».
Н. Н. Покровский, считая, что на этой операции «зиждется будущее политическое значение России на Ближнем Востоке», предлагал свой план операции: десант численностью 200-250 тыс. человек должен был быть высажен в районе устья р. Сакария в Малой Азии предположительно в октябре 1917 г.
Начальник Штаба Ставки М. В. Алексеев не только отверг план Н. Н. Покровского как «не соответствующий реальным условиям», но и, в очередной раз, исключил возможность такой операции до разгрома «главного» врага» - Германии.
Самым рьяным апологетом завоевания Проливов стал преемник Н. Н. Покровского - первый министр иностранных дел Временного Правительства П. Н. Милюков. Во время визита в Ставку в марте 1917 г. он настаивал на неотложности Босфорской операции - и получил заверения, что подготовка к ней идет полным ходом.
11. П. Н. Милюков
Как ранее отмечалось, операция была перенесена на весну 1917 г. Учитывая истощение держав Германского блока, боевой опыт русской армии и энергичное командование предполагаемой операцией (командующий Черноморским флотом вице-адмирал А. В. Колчак) – имелись все шансы на успех. Но свершившийся Февральский переворот и начавшееся после него разложение армии не позволили реализовать это планирование.
А. В. Колчак позднее на допросе вспоминал, что решение Ставки о начале Босфорской операции состоялось в июле 1916 г. – в период назначения командующим Черноморским флотом с обязанностью подготовить такую операцию к началу апреля 1917 г.
Но разложение флота и армии, разрушение экономики и действия нового правительства похоронили Босфорский проект. Военный и морской министр А. И. Гучков посчитал временное изъятие из хозяйственного грузооборота более половины черноморских транспортных судов настолько опасным, что в телеграмме начальнику Морского штаба от 01. 04. 1917 г. распорядился приостановить подготовку «транспортных средств для предположенной десантной операции с целью захвата Проливов».
Аналогичный стоп-сигнал чуть позднее прозвучал и со стороны М. В. Алексеева штабу Черноморского флота.
Прогрессирующая государственная разруха не позволила вернуться к босфорским планам – осталось лишь делать при плохой игре хорошую мину. Так, еще 20. 09. 1917 г. русский посланник в Афинах Е. П. Демидов получил указания проследить за тем, чтобы в органах греческой печати действия Временного правительства не истолковывались как отказ России от Константинополя.
Турецкие Проливы имели большое стратегическое значение, и Россия дважды приблизилась к проведению десантной операции на Босфоре. 1-й раз - весной 1915 г.: но позиция Ставки, отсутствие необходимой подготовки, требуемого количества транспортных средств и сложившаяся тяжелая обстановка на Юго-Западном фронте не позволили реализовать «царьградский десант». 2-й раз – летом 1916 г.: и теперь при наличии уже имеющихся организационных и технических предпосылок позиция Штаба Ставки не позволила своевременно превратить замысел в реальность. Операция была перенесена на весну 1917 г. - но время было упущено. «Упущенный момент не вернется вовеки» - считал Наполеон Бонапарт, и теперь уже события революционного года помешали реализовать затянувшийся проект Босфорской операции.
Окончание следует
Информация