Российский флот – казнить нельзя помиловать?
Главный военно-морской парад – прекрасное зрелище и, похоже, одна из главных причин существования нашего флота.
Источник: kremlin.ru
Флотской раздел «Военного Обозрения» захлестнул яростный шторм: мастодонты сайта в лице М. Климова и А. Тимохина парируют статью других уважаемых авторов – Р. Скоромохова и А. Воронцова.
- Нужен ли России сильный флот?
- Удар об реальность или про флот, Ту-160 и цену человеческих ошибок.
Тема дискуссии, пожалуй, несколько тривиальна, особенно в разрезе историческом. Актуальность же ее, впрочем, неизменна...
А нужен ли России флот?
Данную тему для благородного российского общества можно назвать столь же болезненной, сколь болезненна тема ядерного оружия для общества американского. Охарактеризовать ее можно крайне простой, но меткой фразой – «чемодан без ручки».
Я не просто так упомянул об отношении США к своему ядерному арсеналу.
Как бы смешно и странно это не звучало для нас, жителей России, «триада» для обитателей Штатов превратилась в крайне затратный объект государственного престижа. В Конгрессе демократы ломают копья в словесных побоищах с республиканцами, то предлагая полностью сократить наземную часть триады, то и вовсе избавиться от атомного оружия.
Для России флот стал схожей проблемой.
Безусловно, следует согласиться с утверждениями Александра Тимохина, который неоднократно писал о том, что даже в профессиональном сообществе цели и задачи военно-морских сил понимаются крайне примитивно и превратно. И флот воспринимается лишь как малофункциональный элемент национального престижа.
На сложности же концептуального восприятия накладываются и иные: технические, экономические, научные, демографические. В результате чего мы получаем тупик: даже высшее военное руководство страны не может создать хоть сколько-нибудь актуальной и эффективной стратегии применения флотских сил.
Неэффективность оружейных программ флота и низкую отдачу целевых вложений в него можно обосновать, в первую очередь, именно концептуальным непониманием его роли в составе вооруженных сил России. А не имея никаких четких теоретических воззрений, создавать эффективные ВМФ просто-напросто невозможно.
В подобных условиях «ракетные канонерки» (вроде «Буян-М») не просто так получают «зеленый свет» в ущерб более крупным и функциональным кораблям. Отнюдь, концепция их применения (закинуть плохим парням крылатую ракету из точки А в точку Б на дистанции в 1,5 тыс. километров и сменить дислокацию, используя речные пути) вполне понятна высшему руководству.
Даже дилетанту практическая выгода налицо: от строительства «ракетно-москитного» флота. В глазах людей, непосвященных в тонкости военно-морского дела, это выглядит абсолютно внятно и логично. В отличие от сложных, непонятных, больших и дорогих авианосцев.
Какой выход можно найти в подобной ситуации?
Когда мы (подобно американцам) и не можем «выбросить чемодан», и не знаем, куда его приложить?
Кто-то предлагает еще более крупные вливания в строительство новых кораблей и расширение состава военно-морских сил. Кто-то призывает и вовсе избавиться от флота, оставив лишь те самые пресловутые «ракетные канонерки». Кто-то ищет ответ в крупной серии стратегических бомбардировщиков, как это сделали А. Воронцов и Р. Скоромохов.
Лично я склонен не согласиться ни с кем из них.
Пожалуй, стоит сразу сказать, что я не планирую рассматривать и осуждать абсурдные идеи о полной ликвидации флота.
Даже если страна не понимает его необходимости сейчас, это отнюдь не означает, что она не поймет его ценности позже. Никто не предлагает избавиться от РВСН по причине того, что они «никого не победили».
И ситуация с военно-морскими силами абсолютно аналогична.
Это один из элементов обеспечения обороноспособности. А значит, он необходим – пусть и не в нынешнем своем виде.
Разного рода перекосы в пользу флота «противолодочных стратегических бомбардировщиков» тоже едва ли подходят для наших реалий. Взгляните на приведенный А. Воронцовым и Р. Скоромоховым аргумент:
«Значит, США необходимо оружие, которое проецирует свою силу очень быстро и эффективно.
И в качестве такого оружия США используют свои стратегические бомбардировщики B-52 и B1 Lancer».
И в качестве такого оружия США используют свои стратегические бомбардировщики B-52 и B1 Lancer».
Едва ли такой аргумент можно рассматривать в качестве основного.
В первую очередь потому, что у американцев эти бомбардировщики уже были – они лишь переоборудовали их, включив в часть уже существующей системы.
Кроме того, B-52 и Ту-160 – машины совершенно разных концепций и характеристик.
Впрочем, в одном Александр и Роман были правы – морская авиация необходима.
Скажем больше – всесторонне развитая морская авиация с соответствующей инфраструктурой выглядит самым привлекательным, понятным и практичным путем для инвестиций в нашу военно-морскую мощь.
Безусловно, рассуждения А. Тимохина о сильном флоте для нашей страны сложно заклеймить как «ложные» или «неправильные». Порой, пусть и весьма специфическими примерами, но Александр предлагает довольно рациональные концепции.
Впрочем, стоит добавить и ложку дегтя.
Измышления подобного рода не подходят для нынешних реалий нашего государства. И не подходят, прежде всего, по причине того самого «сухопутно-континентального мышления».
Идея о флоте, как о независимом роде войск, могущем быть проводником глобальной геополитики, абсолютно нежизнеспособна до тех пор, пока ВМФ психологически и стратегически будет оставаться «чемоданом без ручки».
В данный момент перед флотом не стоит никаких адекватных оперативно-тактических задач.
Его текущее существование определяется размытыми формулировками типа «обеспечение защиты национальных интересов».
Да, набившее всем оскомину, «прикрытие РПКСН», в случае если речь заходит хоть о какой-то конкретике.
О каком масштабном военно-морском строительстве можно говорить в подобных условиях?
Как державе, имеющей четыре потенциальных зоны боевых действий в водных акваториях и огромную сухопутную границу с множеством недоброжелательных соседей, найти баланс между эффективностью и необходимостью?
Приведенные ниже рассуждения, безусловно, являются частным взглядом на тему.
Конечно же, задавая себе данный вопрос, многие могут прийти к совершенно иному ответу – но мой будет однозначным: авиация.
Авиация
Строительство военно-морской авиации выглядит самым адекватным и практичным решением из возможных в текущих условиях, таких как:
- Разделенность и географическая удаленность театров морских боевых действий.
- Слабая развитость флотской инфраструктуры.
- Неготовность промышленности обеспечить строительство крупных серий кораблей с эффективным составом вооружения.
- Отсутствие адекватных концепций и стратегии в вопросах создания и применения флота.
- Наличия локального перевеса сил потенциальных противников над ВМФ РФ.
Безусловно, нельзя рассматривать подобную концепцию вне рамок полноценного комплекса мер, как по развитию военной инфраструктуры, так и по сокращению действующих работ над вялотекущим развитием корабельного состава.
Нельзя говорить и о том, что текущий корабельный состав в таком случае пойдет под ликвидацию. Отнюдь. Наличествующие силы необходимы нам, как для придания боевой устойчивости, так и ради экономии средств с целью более эффективной реализации стратегии развития флота. Корабли должно ремонтировать, модернизировать. (Но лишь из соображений практичности – модернизация необходима лишь в случаях, когда она будет способствовать как продлению срока службы судна, так и существенному повышению его боевых качеств).
И строить новые – пускай даже нынешними скромными темпами. (Но с одним существенным условием – ради экономии средств и целевой практичности необходимо перестать спускать на воду всевозможные «ракетные канонерки» – выделенные деньги куда целесообразнее потратить на многоцелевые истребители-бомбардировщики).
Китайский искусственный остров Огненный крест – авианосец для людей с «сухопутно-континентальным» мышлением.
Источник: © digitalglobe.com
Первостепенной задачей можно отметить крайне болезненную для наших вооруженных сил проблему самолетов ДРЛО. И никто не будет отрицать, что они жизненно необходимы для нас, как на море, так и на суше.
Нет никакого смысла в строительстве «флота морских стратегических бомбардировщиков» и «крупных серий эсминцев УРО», если мы не имеем адекватного обеспечения целеуказания и эффективного радиолокационного обзора. Так, самый отбалансированный и острый клинок будет бесполезен в руках слепца.
И для ВКС, и для ВМФ невероятно важно получить в распоряжение А-100 «Премьер» – в текущих реалиях остается надеяться, что данная машина в скором времени будет запущена в производство.
Критически важно инвестировать деньги не в «легкие авианосцы», не имеющие никакой инфраструктуры для эксплуатации, а непосредственно в саму инфраструктуру: в военно-морские верфи, в базы снабжения и ремонта, в строительство аэродромов, в радиолокационные посты.
Многие часто кивают в сторону КНР, пытаясь использовать в качестве аргумента масштабные темпы развития китайского флота, но напрочь забывают о том, что наш восточный сосед десятилетиями развивал именно логистический сектор, при этом долгие годы довольствуясь москитным флотом, морской авиацией и наземными противокорабельными комплексами.
Более того, Китай при всех его промышленных возможностях, почему-то не стесняется создавать «непотопляемые авианосцы» в виде насыпных островов.
Мы же продолжаем грезить мегаломанией, упорно избегая темы развития крепкой наземной обороны своего побережья.
Грамотно подготовленная инфраструктура – фундамент любой военной кампании. И наши враги думают об этом куда больше, чем мы.
Источник: logisticsinwar.com
К сожалению, СССР в свое время допустил подобную ошибку, развивая крупномасштабное военно-морское строительство без возведения адекватной сопутствующей инфраструктуры. И все мы отлично знаем, какой трагедией это обернулось впоследствии.
Основа войны – логистика
Так почему же мы решили, что в морской войне будет иначе?
Переходя далее, можно отметить, что не будет неверным утверждение и о том, что обновленные ударные силы ВМФ необходимо в первую очередь формировать на базе авиации, вследствии географической разделенности наших флотов. Только авиация позволит экстренно усилить нашу оборону на потенциально опасных направлениях в угрожаемый период.
Безусловно, говорить на подобную тему куда проще, чем принимать реальные решения. Даже сейчас (на уровне теоретических рассуждений) перед нами встает ряд хронических проблем, которые неизвестно когда получат свое решение. Помимо отсутствия самолетов ДРЛО, у нас практически отсутствует как класс противолодочная авиация. Ил-38 и Ил-38Н давно устарели. И речь идет не только о его замене, но даже и полноценной модернизации. А ведь самолеты ПЛО нам необходимы, как воздух, учитывая протяженность наших морских границ и количество акваторий.
Нет у нас и внятной патрульной авиации. Как нет и адекватных перспективных проектов. На все это накладываются и сложности с запуском производства новых типов транспортно-пассажирских самолетов для авиалиний дальней протяженности, без которых невозможно создать обновленный воздушный парк.
Впрочем, у нас имеются прекрасные многоцелевые истребители Су-35С – машины, проверенные в боевых условиях, отлаженные в производстве. (Напомним, 112 единиц за 11 лет – отличный темп по нынешним временам). Обкатанные в войсках, готовые без дополнительных модернизаций к применению противокорабельных ракет X-35 и иного высокоточного оружия.
Я не буду говорить о том, какое количество их необходимо иметь в морской авиации. Но для создания ударного кулака нам первоочередно стоит заказывать именно эти тяжеловооруженные, современные самолеты с выгодной для вооруженных сил ценой.
Идея же о создании специализированных флотских машин на базе фронтовых бомбардировщиков Су-34 в моих глазах выглядит почти преступной. Подобный шаг повлечет за собой дополнительные НИОКР, затягивание запуска производства, отсутствие унификации с авиапарком ВКС (в том числе в вопросах подготовки). И резко сузит спектр задач, выполняемых флотскими летчиками.
При наличии качественно оснащенной ударной авиации, специализирующейся на морской войне, мы сможем обеспечить настоящее побоище любому потенциальному противнику, особенно в таких закрытых акваториях, как Черное и Балтийское моря.
В случае начала боевых действий, ВКС не придется выделять авиаполки для защиты корабельного состава. Напротив, флот сможет самостоятельно выполнять боевые задачи, имея собственное истребительное прикрытие и подавляющее превосходство в численности ракетного залпа. И в подобных условиях обеспечивать выживаемость жалких остатков надводного (а в случае, если промышленники раскачаются и выдадут новый самолет ПЛО, то и подводного) флота придется совсем не нам.
Итак, выделим ряд тезисов в пользу первоочередного развития именно морской авиации:
- Способность авиационной промышленности обеспечить массовый выпуск большей части необходимых флоту типов ЛА.
- Ряд востребованных самолетов уже имеется в производстве, и нам известны их боевые и эксплуатационные возможности.
- Авиация имеет более широкий функционал, вписываясь в стандартный бюджет флота. (Конечно, если речь не идет о «противолодочных стратегических бомбардировщиках»).
- Морская авиация может быть во многом унифицирована с ВКС, способна выполнять задачи, аналогичные таковым у ВКС и при необходимости обеспечивать поддержку наших войск даже не на морских театрах БД. (Скажем, несколько проблематично будет использовать фрегат с Северного флота где-нибудь в степях Южного Урала, а вот Су-35 – вполне возможно).
- Авиация – это высокотехнологичный сектор экономики, подстегивающий как науку, так и промышленность. И обладающий высоким экспортным потенциалом (в нынешних реалиях куда большим, нежели флот).
- Формирование заказов на перспективные авиационные платформы может сдвинуть с мертвой точки застойные проекты авиапрома, что всецело положительно отразится как на обороноспособности, так и на экономике.
- Авиация – концептуально понятное и близкое нашему руководству оружие. При этом обладающее огромным спектром возможностей, необходимых нашим ВМФ.
Ударная мощь наших военно-морских сил должна воплощаться в подобном качестве, а не в виде «ракетных шлюпок».
Источник: mil.ru
Какие задачи смогут в полном объеме выполнять военно-морские силы, чье строительство будет опираться, прежде всего, на авиацию и развитую наземную инфраструктуру?
Это обеспечение:
- Дальнего радиолокационного контроля, обнаружения и целеуказания.
- Патрульно-поисковых задач (при наличии полноценного воздушного флота БПЛА патрулирование, в том числе удаленных зон может осуществляться хоть круглосуточно).
- Противолодочной обороны.
- Разведывательных действий с помощью радиоэлектронных и иных средств (в том числе с привлечением кораблей радиотехнической разведки – данный класс кораблей надлежит развивать в первую очередь: советский опыт доказывает, что дальняя разведка куда ценнее в вопросах обеспечения обороноспособности страны, чем любые авианосцы).
- Количественного и качественного перевеса или же паритета над потенциальными локальными противниками. (Что невозможно в текущих условиях при использовании наличествующих сил. Но вполне реально при развитии морской авиации – скажем, для не имеющих своей авиационной промышленности Турции или Польши подобная стратегия на ближайшую перспективу будет иметь катастрофические последствия).
- Строительства и эксплуатации объектов военной инфраструктуры, способствующих как дублированию и резервированию уже существующих, так и выполнению текущих задач. (Инвестиции в перечисленные ранее объекты логистики станут ценным и полезным вложением на долгие десятилетия. Они оправдают себя, как в данный момент времени, так и в будущем, в случае расширения корабельной компоненты военно-морских сил).
- Формирования экспедиционных групп на базе текущего корабельного состава. (Данная мера напрашивается еще с начала Сирийской кампании, в которой флот не лучшим образом проявил себя. Именно по причине отсутствия специализированных оперативно-тактических единиц. При наличии же крепкой береговой обороны и при локальном превосходстве в воздухе вполне реально обеспечить присутствие ВМФ на потенциально опасных направлениях).
Таким образом, мы можем видеть, что стратегия планового и всестороннего развития авиационной компоненты ВМС превращает флот из бесполезной и дорогостоящей игрушки в отдельный и эффективный вид вооруженных сил, которые могут как действовать самостоятельно (что невозможно в настоящее время), так и обеспечивать всестороннюю поддержку другим структурам в рядах наших ВС.
Подобный вектор позволяет в относительно сжатые сроки (7–12 лет) получить первые результаты. Они реально отразятся на обороноспособности страны, при этом положительно воздействуя на промышленный и экономический сектора.
Текущие силы флота не только не будут урезаны, но и получат адекватную материально-техническую базу, а также будут значительно усилены ударной авиацией.
Отдельно стоит сказать и о создании серьезного резерва на случай крупномасштабной войны (в том числе сухопутной), который обеспечивает создание солидного воздушного флота со всей необходимой инфраструктурой и присущей ему мобильностью. (Здесь можно говорить и о множестве крайне благоприятных логистических факторов: о создании запасов высокоточного оружия, складов ЗИП, топливных складов, дополнительного летного и инженерного составов и пр.).
В подобных условиях можно будет вести и работу на перспективу: всесторонняя и активная эксплуатация морской авиации даст отличный задел для создания авиации палубной. (Если, конечно, возникнет такая необходимость).
Это предоставит отсрочку военно-морской промышленности, имеющей серьезные проблемы с темпами кораблестроения, и обеспечит готовую инфраструктуру для потенциального дальнейшего развития флота.
Текущий же корабельный состав можно будет задействовать для усиления присутствия вооруженных сил на необходимых нам направлениях.
Таким образом, наша «сухопутная континентальность» будет прекрасно сочетаться с подобным подходом, обеспечив военную мощь вкупе с понятными, психологически и политически близкими нам концепциями.
Информация