"Подвиги Ваши – достояние Отечества, и Ваша слава принадлежит России". Герой России Алексей Петрович Ермолов
Подвиги Ваши – достояние Отечества, и Ваша слава принадлежит России.
А. С. Пушкин
А. С. Пушкин
29 июня 1816 года А. П. Ермолов приказом Александра I был назначен командиром Отдельного Грузинского (с 1820 года – Кавказского) корпуса, то есть главнокомандующим русскими войсками в Грузии и на Северном Кавказе. Одновременно генерал был назначен главноуправляющим гражданским ведомство в Грузии, Астраханской и Кавказской губерниях, и чрезвычайным и полномочным послом в Персии. Ему также подчинялись Каспийская военная флотилия, Черноморское и Терское казачьи войска. «Вольнодумный», но талантливый генерал получил на Кавказе полную свободу военных и административных действий. Не зря его уже тогда стали называть «кавказским проконсулом».
Ермолов был весьма интересной личностью. Один его внешний вид привлекал внимание, Ермолов производил впечатление человека, способного вести войска в бой (так оно и было). Высокий рост, богатырская мощь, в его фигуре проступало нечто львиное. Солдаты им восхищались, а враги трепетали от ужаса. Вызывал уважение его личный аскетизм. Неподкупно честный, простой, хоть и грубый в общении, Ермолов с юности вел спартанский образ жизни (как и Суворов). Всегда был при оружии, в походах спал, завернувшись в шинель, вставал с восходом солнца.
Из биографии
Ермолов ещё до кавказского назначения успел прославить своё имя. Ермолов родился в Москве 24 мая 1777 года. Он происходил из небогатых дворян Орловской губернии. Предок рода Ермоловых Араслан-Мурза-Ермола, в крещение Иоанн, выехал из Золотой Орды и поступил на службу к великому князю Василию III Ивановичу. Отец знаменитого полководца, Пётр Алексеевич Ермолов (1747—1832), был помещиком, имевшим небольшое имение в Мценском уезде Орловской губернии. Мать – Мария Денисовна из рода Давыдовых. По матери Ермолов находился в родстве с Давыдовыми, Потёмкиными, Раевскими и Орловыми (знаменитый партизанский командир и поэт Денис Давыдов доводился Ермолову двоюродным братом).
Ермолов получил образование в Московском университетском пансионе. Это учреждение готовило детей к военной, статской, придворной и дипломатической службе. Начал службу в 1791 году поручиком гвардии. Как было принято в то время Ермолова ещё младенцем, в 1778 году записали на военную службу - каптенармусом лейб-гвардии Преображенского полка. Пятнадцатилетний офицер отказался от службы в столичном гарнизоне, т. к. хотел принять участие в войне с турками, и в 1792 году получив чин капитана, был переведён в 44-й Нижегородский драгунский полк, который был дислоцирован в Молдавии. Но когда он прибыл к месту службы, война уже закончилась. Ермолов был отозван в столицу и его назначили старшим адъютантом генерал-прокурора А. Самойлова.
Однако Алексею Ермолову было не по душе быть адъютантом, он мечтал стать артиллеристом. Весной 1793 года он назначается квартирмейстером во 2-й бомбардирский батальон, чтобы подготовиться к экзамену. Испытание он выдержал блестяще. В августе 1793 года его перевели в капитаны артиллерии с причислением младшим преподавателем (репетитором) к Артиллерийскому и Инженерному кадетскому корпусу.
Первый боевой опыт Ермолов получил в 1794 году во время Польской компании (подавления Польского восстания). С началом боевых действий Ермолов переводится в действующую армию. Крещение боем он получил в деле у переправы через Западный Буг. При штурме варшавского предместья Прага его отметил Александр Суворов. По его личному распоряжению 17-летний капитан за проявленную доблесть награждён орденом св. Георгия 4-й степени. Этой наградой, которую он получил из рук великого русского полководца, Ермолов гордился всю жизнь и в отставке носил только Георгия 4-й степени.
После окончания боевых действий в Польше, молодой офицер возвращен в столицу и зачислен во 2-й бомбардирский батальон. В этом же 1794 году, по протекции графа Самойлова, был отправлен Италию, где состоял при австрийском главнокомандующем Девисе. По собственной инициативе Ермолов принял участие в нескольких схватках с французскими войсками. В 1796 году его отозвали в Петербург, где он получил новое назначение. Ермолов был включен в войска, которые приняли участие в Персидском походе под начальством генерала Валериана Зубова (Наказание "немирной" Персии - поход 1796 года). Капитан Ермолов командовал батареей из 6 орудий и за успешную бомбардировку крепости Дербент был отмечен орденом св. Владимира 4-й степени с бантом. В 1797 году получил чин майора, назначен командиром артиллерийской роты, расположенной в Несвиже в Минской губернии. Уже в следующем году его произвели в подполковники.
В 1798 году Ермолов попал в опалу. В Смоленской губернии существовал тайный офицерский кружок «Вольнодумцы». Французские просветительские идеи постепенно проникали в Россию, возникали организации близкие по духу будущим «декабристам». Его руководителем был бывший суворовский адъютант, полковник в отставке А. М. Каховский, брат Ермолова по матери. Естественно, что Ермолов принял самое активное участие в этом кружке, он с юности отличался свободомыслием. Кружок раскрыли. В бумагах Каховского нашли письмо Ермолова, где он в весьма резких выражениях прошелся по своим начальникам. Его по подозрению в участии в заговоре против императора Павла доставили в столицу и заточили в Алексеевский равелин Петропавловской крепости. Правда, существует версия, что Ермолова задержали по ошибке. А сослали за дерзкое поведение перед следователями. К тому же мягкость приговора свидетельствует, что император Павел не увидел в артиллеристе опасности. Через два месяца его освободили и отправили на поселение в Кострому. Здесь он подружился с опальным генерал-майором М. Платовым. Ермолов занимался самообразованием, выучил латинский язык, читал на латыни римских классиков – Цезаря, Тацита, Тита Ливия и пр. Надо сказать, что после за несколько лет до смерти Ермолов передал Московскому университету своё книжное собрание – около 7800 томов книг по истории, философии, искусству, военному делу; преимущественно книги были на французском, итальянском, английском и немецком языках.
Казалось, что карьера загублена. Однако гибель Павла и воцарение Александра вызвали амнистию. Ермолов не без труда добился назначения на должность командира конно-артиллерийской роты, которая была расположена в Виленской губернии. В то же время это была честь, в русской армии тогда был всего один батальон конной артиллерии из пяти рот. Он находился в прямом подчинение у инспектора артиллерии графа А. А. Аракчеева. Вскоре между ними произошел конфликт. Во время смотра в Вильне Аракчеев сделал замечание по поводу измученного вида лошадей роты Ермолова и сказал, что репутация офицера в артиллерии зависит от состояния лошадей. Быстрый на слово Ермолов тут же ответил: «Жаль, Ваше сиятельство, что в артиллерии репутация офицеров зависит от скотов». Ермолов подал в отставку, но генерал-инспектор её не принял. Аракчеев стал препятствовать возвышению Ермолова. Карьеру Ермолову могла спасти только война. Необходимо отметить, что в дальнейшем разногласия между Аракчеевым и Ермоловым были забыты и будущий военный министр стал покровителем талантливого офицера.
Война не заставила себя ждать. В 1805 году началась очередная война коалиций с наполеоновской Францией. Ермолов показал в сражениях под Амштеттеном и Кремсе личную распорядительность и храбрость. Под Амштеттеном батарея Ермолова остановила противника и дала возможность гренадерским батальонам Апшеронского и Смоленского полков построиться в боевой порядок и штыковой атакой отбросить французов. Командир бригады, генерал Михаил Милорадович, который лично водил солдат в бой, выразил офицеру-артиллеристу благодарность. В Аустерлицком сражении артиллеристы батареи до последнего прикрывали отход своих войск, батарея была захвачена противником, Ермолова взяли в плен. Но во время русской контратаки, батарею отбили. За кампанию 1805 года Ермолов получил чин полковника и орден св. Анны 2 степени.
В ходе русско-прусско-французской войны 1806—1807 г. Ермолов продолжал верно служить отчизне. За отличие в бою под Годымином он награжден Золотой шпагой с надписью «За храбрость». В битве при Прейсиш-Эйлау в феврале 1807 года Ермолов прославился на всю армию. Действия орудий конно-артиллерийской роты Ермолова остановило наступление французов под началом Даву и спасло армию. В этой битве Ермолов отослал лошадей и передки орудий в тыл, заявив, что «об отступлении и помышлять не должно». За сражение при Гуттштатте Ермолов представлен к ордену св. Георгия 3-й степени. В делах под Гейльсбергом и Фридландом Ермолов успешно руководит артиллерией левого фланга. Его способности в организации огня оценило не только русское, но и французское командование.
Багратион дважды представлял Ермолова к званию генерала. Его поддерживал в этом вопросе и брат императора великий князь Константин Павлович. Однако Аракчеев был против. Только в 1808 году командира 7-й артиллерийской бригады произвели в генерал-майоры. Примерно в это же время отношения между Аракчеевым и Ермоловым выравниваются. Ермолов был назначен инспектором всех конно-артиллерийских рот. С целью распространить и закрепить за конной артиллерией тактические успехи кампании 1806-1807 гг. Затем Ермолов был назначен командиром 14-тыс. резерва на Волыни и Подолии. Вскоре его штаб-квартира была перенесена в Киев, где Ермолов сформировал два полка татарской конницы и руководил строительством укреплений на Звериной горе. Молодой генерал просил послать его на войну с Турцией (1806-1812 гг.), но разрешения не получил.
В 1811 году Ермолов стал командиром Гвардейской артиллерийской бригады, затем Гвардейской пехотной бригады, в которую входили лейб-гвардии Измайловский и Литовский полки. Ермолов получил высокий статус – как командир гвардейских частей, он вошёл в ближнее окружение императора. Александр Павлович хоть и «не любил» Ермолова, но уважал его за личные качества. Весной 1812 года его назначили командиром Гвардейской пехотной дивизии, в состав которой входили Преображенский, Семеновский, Измайловский, Егерский, Финляндский, Литовский полки, а также Гвардейский флотский экипаж. Гвардейская дивизия располагалась в Свенцянах, прикрывая государственную границу империи, и входила в состав 1-й Западной армии под началом Барклая-де-Толли.
1 июля 1812 года 35-летний генерал-майор Ермолов был назначен начальником штаба 1-й русской армии. Это его не сильно обрадовало, Ермолов дружил с Багратионом (командиром 2-й Западной армии), а с Барклаем-де-Толли у него были чисто деловые, холодные отношения. Ермолов просил императора назначить на его место более опытного офицера, но Александр оставил в силе свое решение, пообещав впоследствии вернуть ему гвардейскую дивизию. Ермолов считал себя строевым командиром, но и на новой должности не дал маху. Он пытался продавить стратегию активной войны, сторонником которой был и Багратион. Однако Барклай придерживался другой стратегии.
Кампания 1812 года прославила Ермолова как крупного военачальника, одного из героев Отечественной войны. За Смоленское сражение (бой у Валутиной горы) он получил чин генерал-лейтенанта. Ермолову во многом принадлежит похвала за четкий порядок отхода русских войск, чему удивлялись враги. 1-я армия отступала в полном порядке. После соединения 1-й и 2-й армии именно Ермолов смог примирить Барклая и Багратиона. Он писал Багратиону: «Когда гибнет все, когда Отечеству грозит не только срам, но и величайшая опасность, там нет ни жизни частной, ни выгод личных… Принесите Ваше самолюбие в жертву погибающему Отечеству уступите другому и ожидайте, пока не назначат человека, какого требуют обстоятельства».
Ермолов написал монарху несколько писем, где откровенно писал: «Нужно единоначалие!» Он также отмечал вредное влияние длительного отступления на боевой дух армии. Докладывал, что войска не доверяют Барклаю-де-Толли. Ермолов лично ходил среди солдат, слушал их разговоры, расспрашивал. Ермолов писал: «Москва не далеко, драться надобно! Россиянин каждый умереть умеет!...». Считается, что именно сообщения Ермолова подтолкнули императора к тому, чтобы назначить главнокомандующим русской армии прославленного победителя Турции – Михаила Илларионовича Кутузова. После прибытия Кутузова в войска, Ермолов фактически стал главой походного штаба.
Во время Бородинского сражения Ермолов был при Михаиле Кутузове. Когда французские войска ценой огромных потерь взяли Курганную высоту – «ключ Бородинской позиции», генерал Ермолов возглавил контратаку различных разбитых частей и 3-й батальон Уфимского пехотного полка. Ермолов приказал барабанщику бить в штыки и, обнажив саблю, крикнул: «Ребята! Верните честь, которую вы уронили! Пусть штык ваш не знает пощады! Сметем врага! По-русски!… Добавил пару крепких слов и повел сборную команду на штурм. Французы как раз хотели увезти уцелевшие орудия, когда русские ударили. Бой был кровавым, французы сопротивлялись отчаянно, дрались практически только в рукопашную. Французов перебили всех, Ермолов запретил брать пленных. В этом же бою погиб генерал Кутайсов, помогавший Ермолову организовать контратаку. Три часа Ермолов оставался на батарее Раевского, организуя ее оборону и руководя ею, пока не был контужен вражеским ядром в шею и унесен с поля боя (по другим источникам, ранен пулей). За Бородинскую битву Ермолова наградили орденом св. Анны 1-й степени. Позднее герой Отечественной войны в своих «Записках» отметил, что в этот день «французская армия расшиблась о русскую».
Контратака Алексея Ермолова на захваченную батарею Раевского в ходе Бородинского сражения. Хромолитография А. Сафонова. Начало XX века.
На военном совете в Филях, где решалась судьба Москвы, Ермолов предложил ударить по врагу, высказав предположение, что неожиданное для французов наступление русской армии, вызовет в её рядах замешательство. Он высказался за новое генеральное сражение, под стенами древней русской столицы. Однако Кутузов сказал, что так может рассуждать только человек, который не несет ответственности за армию и страну. Было принято решение оставить Москву без боя. Ермолов одним из последних покидал Москву.
В Тарутинском лагере Алексей Петрович продолжал руководить штабом армии. В сражении под Малоярославцем Ермолову выпал «завидный жребий оказать своему Отечеству величайшую услугу». Глава штаба, узнав, что французские войска оставили Москву и идут по Боровской дороге, по своей инициативе, от имени главнокомандующего изменил маршрут корпуса Дохтурова, направив его к Малоярославцу. В результате Великой армии Наполеона закрыли путь на Калугу и Юг России. Сам Ермолов немедленно выехал к Малоярославцу и возглавил бой в городе. Ему были подчинены 6-й и 19-й егерские полки с ротой легкой артиллерии. Затем Дохтуров направил подкрепления – Софийский, Либавский и Вильманстрандский пехотные полки, 11-й егерский полк и корпусную артиллерию. Бой был чрезвычайно ожесточенный и упорный. Город несколько раз переходил из рук в руки. Алексей Ермолов в «Записках» отметил: «… четыре раза выгнан я был из города и не раз терял совсем надежду возвратиться в оный». Натиск французов остановила русская артиллерия. На окраине Малоярославца установили 40 орудий, которые открыли убийственный огонь по войскам противника. Французы были вынуждены остановить атаки и отойти. После некоторого раздумья, французское командование не решилось вступать в новое решающее сражение и начало отступление по Старой Смоленской дороге. Во время преследования французских войск Ермолов был в авангарде. Он стал одним из организаторов преследования Великой армии. Алексей Петрович принял участие в окружении войск Даву под Вязьмой, в сражении у Красного и на берегах Березины.
С началом Заграничных походов генерал Ермолов возглавил артиллерию во всех армиях. «Вместе с звучным сим именем получил я, — отметил Ермолов, — часть обширную, расстроенную и запутанную, тем более, что в каждой из армий были особенные начальники артиллерии и не было ничего общего». Он принял участие в важнейших сражениях кампании: при Лютцене, Бауцене, Дрездене. Кульме и Лейпциге. После поражения под Люценом главнокомандующий армией П. Х. Витгенштейн заявил, что поражение вызвано недостатком артиллерийских зарядов. Ермолов был лишен своей должности и назначен командиром 2-й гвардейской дивизии.
Гвардейцы Ермолова особенно отличатся в Бауценском сражении, когда они несколько часов удерживали занимаемые позиции, а затем составили арьергард отступающих союзных войск. За Бауцен Ермолова наградили орденом Святого Александра Невского. В сражении под Кульмом, состоявшемся 29-30 августа 1813 года, Алексей Петрович помогал Остерман-Толстому, а когда его ранили, возглавил войска. В этом бою русская гвардия сыскала бессмертную славу, выдержав натиск превосходящих сил врага, до подхода основных сил союзной армии (Подвиг Русской Гвардии при Кульме). После этой битвы Ермолов в очередной раз дал волю своему языку. Император Александр Павлович спросил генерала, какой награды он желает. Алексей Петрович, намекая на излишнюю благосклонность монарха к иностранцам на русской службе, сказал: «Произведите меня в немцы, Государь!»
В Лейпцигской «битве народов» гвардейцы Ермолова снова оказались в самом пекле. 2-я гвардейская пехотная дивизия решительной атакой захватила деревню Гессе – центр французских позиций. Каменные заборы и дома превратили селение в настоящую крепость. Француз дрались упорно и умело, но ермоловские полки в жестоком рукопашном бою вытеснили врага. Алексей Петрович руководил русской, прусской и баденской гвардией в битве под стенами Парижа в 1814 году. Император поручил ему написать манифест о взятии Парижа. Когда союзные войска вступили во французскую столицу, Ермолов уже был в должности командира Гренадерского корпуса. За взятие Парижа его удостоили орденом св. Георгия 2-й степени. В то же время Алексей Петрович отказался от графского достоинства.
Во время Венского конгресса 1815 года Ермолов командовал 80-тыс. вспомогательной армией, которая располагалась в районе Кракова у австрийской границы. Ожидалось несогласие со стороны Австрии при определении новых границ и разделе Герцогства Варшавского, и армия Ермолова была сильным аргументом для убеждения Вены. 3 января 1815 года Англия, Австрия и Франция заключили военный союз, направленный против Пруссии и России. Европе угрожала новая затяжная война. От новой большой войны Европу сам того не желая спас Наполеон. Он сбежал с острова Эльба, занял Париж. Начались знаменитые «сто дней Наполеона». Противники Наполеона сформировали новую антифранцузскую коалицию. Россия, Пруссия и Австрия под давлением новых обстоятельств подписали соглашение о разделе Герцогства Варшавского. Ермолов возглавил русские войска, которые двинулись во Францию. Но, в ходе этого второго похода во Францию сражений русской армии с французскими войсками не произошло. Наполеон потерпел поражение под Ватерлоо. Русские войска во второй раз заняли Париж.
Здесь между императором, великим князем Николаем Павловичем (будущий император) и Ермоловым произошел конфликт. В честь победы над Наполеоном 28 июля 1815 года в пригороде Парижа состоялся парад союзных войск. Во время марша из-за «неправильной музыки» три взвода 3-й гренадерской дивизии сбились с ноги. Император Александр Павлович был сильно недоволен «фронтовым образованием» дивизии и за «дурной парад» приказал взять под стражу трёх боевых полковников. На городской гауптвахте в этот день нес дежурство английский караул. Ермолов заступился за своих командиров и не выполнил приказа об аресте. На другой день императору пришлось повторить приказ. Ермолов заявил великому князю Николаю Павловичу, государь в праве арестовать его, сослать в Сибирь, но нельзя на глазах у иностранцев «ронять храбрую русскую армию. Гренадеры пришли сюда не для парадов, но для спасения Отечества и Европы». Когда великий князь попытался вразумить генерала, тот ему ответил: «Разве, Выше Высочество, вы полагаете, что русские военные служат Государю, а не Родине? Вы ещё достаточно молоды, чтобы учиться, и не достаточно стары, чтобы учить других…».
Надо сказать, что боевой генерал решительно выступал против «фронтовой» (строевой) муштры, которую ввели в русской армии сразу после кампании 1813-1814 гг. Он её постоянно высмеивал. В частности, известен такой случай. В Варшаве наместник Царства Польского, великий князь Константин Павлович показывал Ермолову батальон гвардейской пехоты, обмундированной по последнему образцу. Солдаты стояли в строю, туго затянутые в узкие мундиры с высокими воротниками, перетянутые перевязями и кушаками, в узких панталонах. Великий князь спросил генерала, как нравится ему новое обмундирование. Ермолов уронил перчатку и приказал ближайшему солдату поднять её. Тот не смог, т. к. был сильно стеснен в своих движениях. Ермолов сам поднял перчатку и иронично сказал князю: «Отменно красивая и удобная форма…».
После возвращения русских войск в Россию, Ермолов сдал Гренадерский корпус Паскевичу, и уехал в отпуск, к родителям в Орел. Пока он отдых в имении родителей, в столице решалась его судьба. Граф Аракчеев рекомендовал императору назначить Ермолова военным министром России. По его словам, это назначение будет многим неприятно, Ермолов первоначально перегрызётся со всеми, но его деятельность, ум, твердость характера, бескорыстие и бережливость, оправдают это назначение. Однако император решил иначе. Он решил использовать таланты Ермолова в «горячей точке» империи – на Кавказе.
Портрет Алексея Петровича Ермолова работы Джорджа Доу. Военная галерея Зимнего Дворца, Государственный Эрмитаж.
Продолжение следует…
- Самсонов Александр
- "Подвиги Ваши – достояние Отечества, и Ваша слава принадлежит России". Герой России Алексей Петрович Ермолов
Смирись, Кавказ: идёт Ермолов!
Смирись, Кавказ: идёт Ермолов! Часть 2
Информация