Грядущая победа Китая
Всем тем, кто следит за новостями, так или иначе касающимися тайваньского конфликта, очевидно что ситуация медленно, но неумолимо движется к развязке. Недавняя встреча генерального секретаря КПК Си Цзиньпина и председателя Гоминьдана Чжу Лилуня стала первой встречей лидеров двух партий за 80 лет. Однако историческое значение данного акта вышло несколько смазанным, ибо на самом Тайване Гоминьдан стремительно теряет популярность именно из-за своей прокитайской позиции. Рейтинги ныне «штурмуют» другие силы. Недавний опрос, проведённый тайваньской телевизионной сетью TVBS, выявил, что 71% опрошенных против воссоединения с КНР. Также 78% идентифицировали себя именно как тайваньцы, а не как китайцы. Всё более очевидной становится победа на предстоящих в январе 2016 года президентских и парламентских выборах Демократической прогрессивной партии. ДПП недавно успешно выступила на региональных выборах, отправив в нокаут Гоминьдан, который всё больше превращается в глазах простых тайваньцев в филиал КПК на острове.
С 1895 года Тайвань политически отделён от континента, и там сложилась собственная общность, которая в силу изолированности смогла ощутить себя отдельной нацией. И нация эта всё больше склоняется к тому, чтобы не иметь с Пекином ничего общего. До настоящего момента островная Китайская Республика не провозглашала независимость от континентального Китая, по-прежнему формально считая себя частью единой страны, но не за горами радикальный разворот, особенно вероятный после прихода ДПП к власти.
Руководство КНР силу этих тенденций прекрасно осознают. В 2005 году депутаты Всекитайского собрания народных представителей проголосовали за «Закон о предотвращении раскола страны», который предусматривает, в том числе, и применение силы в случае провозглашения Тайванем независимости, либо при возникновении ситуаций (!), которые сделают фактом такую независимость. Под последним можно понимать, например, созданием Тайбэем собственного ядерного оружия.
Таким образом, может возникнуть уже знакомая по другим регионам ситуация, когда воевать будут две армии, говорящие на схожих (тайваньский диалект несколько отличается) языках, но с разным вооружением и формой. То есть продолжение гражданской войны на принципиально ином уровне.
Приход к власти ДПП и её резкий поворот к независимости острова имеет все шансы привести к военному конфликту. Традиционная слабость корабельной ПВО ВМС НОАК уходит в прошлое. К 2017 году КНР будет располагать семью эсминцами Тип 052D, оснащёнными аналогом системы «Иджис». Никуда не денутся и более ранние эсминцы Тип 051С и Тип 052С, оснащённые российской зенитно-ракетной С-300Ф и её местным аналогом HQ-9 соответственно.
Сообщения китайской прессы о том, что предназначенные для РФ «Мистрали» Франция может передать Поднебесной, также вполне вписываются в общую тенденцию по подготовке к силовому решению тайваньского вопроса. Правда, у Китая есть собственные корабли Типа 071 (20 000 тонн водоизмещением), которых к 2017 году в строю будет не меньше 6 единиц. Всего же в Китае более полусотни крупных десантных судов, включая заложенные на вервях. То, что китайцы не торопятся списывать даже суда, заложенные в 1970-80х, также наводит на мысли о возможности скорого обострения ситуации.
В воздухе превосходство столь же очевидное. У ВВС Народно-освободительной армии Китая в строю находится 75 истребителей Су-27, 73 Су-30МКК, более 200 J-11 (копия Су-27), 20 J-16 (копия Су-30МКК), более 250 J-10 (создан на основе нереализованного израильского проекта Лави), по 120 штурмовиков JH-7 и Q-5, и такое же число дальних бомбардировщиков Н-6. Вся эта мощь без учёта солидной по численности морской авиации, а также новейших самолётов, которые только будут поступать на вооружение. Финансовые и технические возможности позволяют Китаю довести до стадии серийного производства сразу несколько альтернативных проектов.
В ответ Тайвань способен выставить до 250 истребителей. Немного, прямо скажем. С военно-морскими силами положение не лучше. 4 эсминца и 24 фрегата и 4 подводные лодки едва ли смогут остановить идущую с континента армаду.
Гипотетический военный конфликт не станет противостоянием только лишь Пекина и Тайбэя, поскольку на стороне последнего, так или иначе, выступят Япония и Филиппины, пусть и в виде невоюющих союзников. Достаточно сказать, что от побережья Тайваня до ближайшего японского острова чуть больше 100 км, а до ближайшего филиппинского и того меньше. В случае падения Тайваня угроза для этих стран станет вполне реальной.
Ещё одна страна, которая зримо и незримо присутствует в регионе — это Соединённые Штаты. Причём именно зримое присутствие становится всё более ощутимым. Американские военные возвращаются на Филиппины, а недавняя, якобы случайная посадка истребителей F-18 на Тайване уже успела наделать много шума в континентальном Китае. Столь же резко в Пекине отреагировали и на желание Пентагона начать патрулирование спорных островов Спратли, часть из которых принадлежит Тайваню.
В 1945 году флот США контролировал все морские подступы к Китаю, а американские гарнизоны имелись практически на всех мало-мальски крупных островах вокруг континента. Однако уже в следующем, 1946 году, независимость получили Филиппины. В 1950-1970-х годах в зоне американского военного контроля оставались Тайвань и острова Рюкю, вместе с Окинавой. В первом случае американские войска находились по двустороннему договору с Китайской Республикой, во втором — по Сан-францисскому мирному договору.
Прошло ещё двадцать лет, и ситуация изменилась. Поскольку США признали КНР единственной силой, управляющей единым Китаем, из Тайваня войска пришлось вывести — последний американский солдат покинул остров в 1979 году. До этого в 1972 году суверенитет над архипелагом Рюкю вернулся к Японии, и с тех пор американское военное присутствие там также заметно сократилось.
По всей видимости, администрация Барака Обамы пришла к выводу, что присутствие США в этой важнейшей части Тихого океана сократилось чрезмерно, и решила обернуть ситуацию вспять. Если предположить, что американцы кровно заинтересованы в военном конфликте, то им достаточно убедить Тайбэй провести референдум и провозгласить независимость, после чего события начнут развиваться автоматически.
Будут ли воевать за Тайвань союзники вопрос очень и очень сложный. И экономическое и геополитическое значение острова слишком велико, чтобы просто можно было отдать его на растерзание. На другой чаше весов угроза войны с огромным Китаем, у которого в невоюющих союзниках вполне может оказаться Россия.
Некоторые специалисты даже высказывали мнение, что КНР может нанести упреждающий удар по американским и японским войскам в регионе. Правда такой сценарий сделал бы вмешательство Вашингтона и Токио неизбежным.
Если говорить о юридической стороне вопроса в отношениях КНР и Тайваня, то здесь примирение возможно только по отдельным позициям.
Обе стороны согласны с тем, что:
а) нападение Японии на Китай в 1937 году аннулировало Симоносекский договор, по которому остров Тайвань отходил к Японской империи;
б) Каирская декларация 1 декабря 1943 года предусматривала возвращение острова Китаю после войны;
в) Сан-францисский договор недействителен для Китая, так как ни одно из его правительств не участвовало в подписании. Даже если данный договор и считать определяющим, то лишь в контексте Каирской и Потсдамской конференции. Поскольку Япония отказывается от прав на Тайвань, то он автоматически переходит к Китаю.
На том общие положения заканчиваются. Пекин утверждает, что не признаёт договоров империи Цин, подписанных в «век унижений». Правда при этом руководство КНР провозглашает себя наследником Китайской Республики, которая договоры цинского правительства признавало. Непонятно, правда, как такое положение согласуется упомянутым выше пунктом А.
Дополнительным доводом Пекина служит совместное коммюнике правительств Японии и Китайской Народной Республики от 1972 года.
Китайская Республика в свою очередь объявляет, что она является всё тем же государством, основанным в 1911 году, только уменьшившимся в размерах, и страна с правительством в Тайбэе обладает всеми признаками суверенного государства по Конвенции Монтевидео. Кроме того, островитяне опираются на договор о взаимной обороне с США от 1955 года, где Тайвань упоминается отдельно от Китая, что служит «косвенным признанием суверенитета».
Дополнительный набор аргументов у сторонников независимости ещё более широк. Они утверждают, что империя Цин не контролировала остров полностью (в лучшем случае, только западное побережье) и не считала его своей неотъемлемой частью. Также юридически Тайвань до 1952 года находился в составе Японии, пока та не отказалась от него — после чего он стал принадлежать самим тайваньцам, но не КНР. Каирская и Потсдамская декларация же не имеют правовой силы и являются лишь протоколами о намерениях.
Исторические и юридические споры по трактовке тех или иных документов ведутся уже много десятилетий, но чем дальше, тем яснее становится, что судьба острова решится не в кабинетах, а на полях сражений. В «Законе о предотвращении раскола страны» упоминается, что поводом для начала военного вторжения может стать ситуация, когда «все возможности для мирного объединения будут утеряны». Судя по последним новостям из региона, нечто подобное может стать реальностью в самые ближайшие годы.
С 1895 года Тайвань политически отделён от континента, и там сложилась собственная общность, которая в силу изолированности смогла ощутить себя отдельной нацией. И нация эта всё больше склоняется к тому, чтобы не иметь с Пекином ничего общего. До настоящего момента островная Китайская Республика не провозглашала независимость от континентального Китая, по-прежнему формально считая себя частью единой страны, но не за горами радикальный разворот, особенно вероятный после прихода ДПП к власти.
Руководство КНР силу этих тенденций прекрасно осознают. В 2005 году депутаты Всекитайского собрания народных представителей проголосовали за «Закон о предотвращении раскола страны», который предусматривает, в том числе, и применение силы в случае провозглашения Тайванем независимости, либо при возникновении ситуаций (!), которые сделают фактом такую независимость. Под последним можно понимать, например, созданием Тайбэем собственного ядерного оружия.
Таким образом, может возникнуть уже знакомая по другим регионам ситуация, когда воевать будут две армии, говорящие на схожих (тайваньский диалект несколько отличается) языках, но с разным вооружением и формой. То есть продолжение гражданской войны на принципиально ином уровне.
Приход к власти ДПП и её резкий поворот к независимости острова имеет все шансы привести к военному конфликту. Традиционная слабость корабельной ПВО ВМС НОАК уходит в прошлое. К 2017 году КНР будет располагать семью эсминцами Тип 052D, оснащёнными аналогом системы «Иджис». Никуда не денутся и более ранние эсминцы Тип 051С и Тип 052С, оснащённые российской зенитно-ракетной С-300Ф и её местным аналогом HQ-9 соответственно.
Сообщения китайской прессы о том, что предназначенные для РФ «Мистрали» Франция может передать Поднебесной, также вполне вписываются в общую тенденцию по подготовке к силовому решению тайваньского вопроса. Правда, у Китая есть собственные корабли Типа 071 (20 000 тонн водоизмещением), которых к 2017 году в строю будет не меньше 6 единиц. Всего же в Китае более полусотни крупных десантных судов, включая заложенные на вервях. То, что китайцы не торопятся списывать даже суда, заложенные в 1970-80х, также наводит на мысли о возможности скорого обострения ситуации.
В воздухе превосходство столь же очевидное. У ВВС Народно-освободительной армии Китая в строю находится 75 истребителей Су-27, 73 Су-30МКК, более 200 J-11 (копия Су-27), 20 J-16 (копия Су-30МКК), более 250 J-10 (создан на основе нереализованного израильского проекта Лави), по 120 штурмовиков JH-7 и Q-5, и такое же число дальних бомбардировщиков Н-6. Вся эта мощь без учёта солидной по численности морской авиации, а также новейших самолётов, которые только будут поступать на вооружение. Финансовые и технические возможности позволяют Китаю довести до стадии серийного производства сразу несколько альтернативных проектов.
В ответ Тайвань способен выставить до 250 истребителей. Немного, прямо скажем. С военно-морскими силами положение не лучше. 4 эсминца и 24 фрегата и 4 подводные лодки едва ли смогут остановить идущую с континента армаду.
Гипотетический военный конфликт не станет противостоянием только лишь Пекина и Тайбэя, поскольку на стороне последнего, так или иначе, выступят Япония и Филиппины, пусть и в виде невоюющих союзников. Достаточно сказать, что от побережья Тайваня до ближайшего японского острова чуть больше 100 км, а до ближайшего филиппинского и того меньше. В случае падения Тайваня угроза для этих стран станет вполне реальной.
Ещё одна страна, которая зримо и незримо присутствует в регионе — это Соединённые Штаты. Причём именно зримое присутствие становится всё более ощутимым. Американские военные возвращаются на Филиппины, а недавняя, якобы случайная посадка истребителей F-18 на Тайване уже успела наделать много шума в континентальном Китае. Столь же резко в Пекине отреагировали и на желание Пентагона начать патрулирование спорных островов Спратли, часть из которых принадлежит Тайваню.
В 1945 году флот США контролировал все морские подступы к Китаю, а американские гарнизоны имелись практически на всех мало-мальски крупных островах вокруг континента. Однако уже в следующем, 1946 году, независимость получили Филиппины. В 1950-1970-х годах в зоне американского военного контроля оставались Тайвань и острова Рюкю, вместе с Окинавой. В первом случае американские войска находились по двустороннему договору с Китайской Республикой, во втором — по Сан-францисскому мирному договору.
Прошло ещё двадцать лет, и ситуация изменилась. Поскольку США признали КНР единственной силой, управляющей единым Китаем, из Тайваня войска пришлось вывести — последний американский солдат покинул остров в 1979 году. До этого в 1972 году суверенитет над архипелагом Рюкю вернулся к Японии, и с тех пор американское военное присутствие там также заметно сократилось.
По всей видимости, администрация Барака Обамы пришла к выводу, что присутствие США в этой важнейшей части Тихого океана сократилось чрезмерно, и решила обернуть ситуацию вспять. Если предположить, что американцы кровно заинтересованы в военном конфликте, то им достаточно убедить Тайбэй провести референдум и провозгласить независимость, после чего события начнут развиваться автоматически.
Будут ли воевать за Тайвань союзники вопрос очень и очень сложный. И экономическое и геополитическое значение острова слишком велико, чтобы просто можно было отдать его на растерзание. На другой чаше весов угроза войны с огромным Китаем, у которого в невоюющих союзниках вполне может оказаться Россия.
Некоторые специалисты даже высказывали мнение, что КНР может нанести упреждающий удар по американским и японским войскам в регионе. Правда такой сценарий сделал бы вмешательство Вашингтона и Токио неизбежным.
Если говорить о юридической стороне вопроса в отношениях КНР и Тайваня, то здесь примирение возможно только по отдельным позициям.
Обе стороны согласны с тем, что:
а) нападение Японии на Китай в 1937 году аннулировало Симоносекский договор, по которому остров Тайвань отходил к Японской империи;
б) Каирская декларация 1 декабря 1943 года предусматривала возвращение острова Китаю после войны;
в) Сан-францисский договор недействителен для Китая, так как ни одно из его правительств не участвовало в подписании. Даже если данный договор и считать определяющим, то лишь в контексте Каирской и Потсдамской конференции. Поскольку Япония отказывается от прав на Тайвань, то он автоматически переходит к Китаю.
На том общие положения заканчиваются. Пекин утверждает, что не признаёт договоров империи Цин, подписанных в «век унижений». Правда при этом руководство КНР провозглашает себя наследником Китайской Республики, которая договоры цинского правительства признавало. Непонятно, правда, как такое положение согласуется упомянутым выше пунктом А.
Дополнительным доводом Пекина служит совместное коммюнике правительств Японии и Китайской Народной Республики от 1972 года.
Китайская Республика в свою очередь объявляет, что она является всё тем же государством, основанным в 1911 году, только уменьшившимся в размерах, и страна с правительством в Тайбэе обладает всеми признаками суверенного государства по Конвенции Монтевидео. Кроме того, островитяне опираются на договор о взаимной обороне с США от 1955 года, где Тайвань упоминается отдельно от Китая, что служит «косвенным признанием суверенитета».
Дополнительный набор аргументов у сторонников независимости ещё более широк. Они утверждают, что империя Цин не контролировала остров полностью (в лучшем случае, только западное побережье) и не считала его своей неотъемлемой частью. Также юридически Тайвань до 1952 года находился в составе Японии, пока та не отказалась от него — после чего он стал принадлежать самим тайваньцам, но не КНР. Каирская и Потсдамская декларация же не имеют правовой силы и являются лишь протоколами о намерениях.
Исторические и юридические споры по трактовке тех или иных документов ведутся уже много десятилетий, но чем дальше, тем яснее становится, что судьба острова решится не в кабинетах, а на полях сражений. В «Законе о предотвращении раскола страны» упоминается, что поводом для начала военного вторжения может стать ситуация, когда «все возможности для мирного объединения будут утеряны». Судя по последним новостям из региона, нечто подобное может стать реальностью в самые ближайшие годы.
Информация