Урвать кусок России... Несбывшиеся надежды Пилсудского
История российско-польских отношений с давних времен была отягощена грузом проблем. Не исчезли они и сегодня. Были они и после революционных событий октября 1917 года. В первые же дни после прихода к власти большевиков польские политические лидеры установили тесную связь с Антантой для подготовки только еще формировавшегося Войска Польского к интервенции, надеясь, что участие в ней будет щедро оплачено.
Об этих агрессивных планах Польши свидетельствуют документы Верховного совета Антанты. Благодаря финансовой помощи этого военного союза, прежде всего, Франции, на территории России после революции был сформирован 2-й армейский корпус армии Галлера. Он состоял из польских отрядов, дислоцировавшихся в Архангельске и Мурманске, 4-й дивизии генерала Желиговского, формировавшейся в Южной России и 5-й сибирской дивизии полковника Чумы. Все они подчинялись верховному командованию Антанты и принимали участие в интервенции.
На севере России польские соединения участвовали в боевых действиях на Двине, Онежском фронте, в районе Архангельской железной дороги. 4-я дивизия Желиговского принимала участие в боевых действиях в районе Тирасполя, Канева, Беляевки, в оккупации Одессы вместе с французским десантом. 5-я сибирская дивизия дислоцировалась в районе Новониколаевска, Красноярска, где охраняла территорию Транссибирской железной дороги, прикрывала отступление войск Колчака, участвовала в боях против Красной Армии в районе Уфы, Златоуста. Кроме того, согласно боевому расписанию польских войск, на 10 марта 1919 года три польские роты были и в Баку.
На содержание и вооружение интервентов (поляки, чехи, югославы, румыны), а также армии Колчака в Сибири и белогвардейцев на Украине только Франция предоставила в 1919-1920 гг. кредитов на общую сумму 660 млн. 863 тыс. франков, а 23 апреля 1919 года заключила с Польшей финансовое соглашение на сумму 1 млрд. 100 млн. франков. Эти средства предназначались только на содержание польской армии, поставку ей вооружения и другого военного имущества. Кроме того, в апреле-июне 1919 года в результате настойчивых просьб Польши была осуществлена передислокация в Польшу 1-го и 3-го корпусов армии Галлера, формировавшихся во Франции с июня 1917 года. Расходы на эту акцию составили 350 млн. франков. С помощью этой армии Антанта намеревалась создать после революции прочный барьер против Красной Армии, использовать ее в борьбе с «внешним большевизмом».
После передислокации армии Галлера и слияния ее с формировавшейся польской национальной армией Польша активизировала свою деятельность по осуществлению своего плана присоединения «восточных земель». В июле 1919 года Восточная Галиция, 74% населения которой составляли украинцы, была оккупирована польской армией.
Захват белорусских и литовских земель Польша начала в том же году. Польская армия оккупирует Вильно, продвигается к Минску, в связи с чем член Польского национального комитета (ПНК) в Париже Э. Пильц обратился 28 апреля 1919 года в МИД Франции с просьбой добиться вывода немецких войск из Гродно и Сувалок, где, как и в Прибалтике, они сохранялись Антантой для сдерживания наступления Красной Армии.
Маршал Фош, главнокомандующий войсками Антанты, в письме председателю Парижской мирной конференции пишет, что Антанта не может согласиться с решением Германии срочно вывести свои войска из Латвии и Литвы после заключения перемирия с Красной Армией, и мотивирует это так: «В прибалтийских провинциях вывод немецких войск может быть предусмотрен только тогда, когда местные контингенты будут в состоянии обеспечить своими собственными средствами оборону против большевизма... Необходимо, чтобы союзные державы без промедления оказали прибалтийским провинциям помощь, в которой они нуждаются для укрепления своих сил...» Вместе с тем он отмечает, что на восточном фронте поляки продвинулись за Вильно, и при этом располагают достаточными средствами, чтобы прочно противостоять Красной Армии. Поэтому, заключает Фош, он считает возможным вывод немецких войск из ряда районов, на которых настаивает ПНК.
После захвата Минска Пилсудский в сентябре 1919 года заявил, что только его желание следовать политике Антанты, и особенно Франции, мешает ему отдать приказ войскам двинуться к Ковно. С конца 1919 года правительство Польши предпринимает шаги по выработке новых концепций смены власти в нашей стране.
Заместитель министра иностранных дел Польши Скшиньский в беседе с французским представителем в Варшаве Пралоном изложил три возможных пути достижения этой цели: с помощью Германии, посредством прямой интервенции одной из стран Антанты или путем создания русско-польского союза. Отказавшись от идеи восстановления прежних порядков в России при вмешательстве Германии, признав, что никакая великая союзная держава не в состоянии эффективно вмешаться в российские дела, он предложил русско-польское решение этой проблемы. 17-18 октября 1919 года состоялось экстренное секретное совещание комиссий по иностранным и военным делам польского сейма, в связи с растущим недовольством социалистов, участием Польши в интервенции. Сообщая об этом, Пралон выразил мнение, что правительство этой страны будет добиваться от Антанты уточнения ее политики в отношении Советской России, одобрения сотрудничества с русской контрреволюцией, используя опасение Антанты по поводу немецкого влияния в России и желания польских социалистов заключить мир с большевиками.
18 января 1920 года заместитель польского военного министра генерал Соснковский в письме начальнику французской военной миссии в Польше генералу Анри пишет, что Польша считает большевиков единственным препятствием и противником на востоке Европы, что нужно решить окончательно и срочно, необходима ли война против большевизма для успокоения всего мира, необходима ли победа в интересах всей Антанты. Соснковский просил предоставить Польше возможность стать мировым «умиротворителем» и поддержать их агрессию в Россию деньгами и иной помощью.
Польское верховное командование резко отрицательно отнеслось к частичному снятию Антантой экономической блокады Советской республики. Оно доказывало, что большевикам не угрожает в будущем падение в результате внутренних потрясений, так как «русские массы не способны к повстанческим действиям и, в конце концов, в своем большинстве приняли настоящий порядок вещей», что возобновление экономических связей с Россией укрепит ее положение, ослабит в стране антиправительственные тенденции, возродит надежду на будущее, а под прикрытием торговых связей будет облегчена и усилена большевистская пропаганда.
Зная воинственные планы Польши, генерал Анри предложил с целью укрепления антибольшевистского барьера создать единое командование и отодвинуть этот барьер до Днепра. При решении такой задачи, считал он, Польша, то ли как буферное государство, то ли как представитель Антанты, в организации русских границ может оказать неоценимую услугу. Поражение русских белых армий влечет для нее и Европы большие опасности. Антанта, по мнению генерала Анри, должна помочь Польше всеми средствами, находящимися в ее власти, чтобы Польша могла решить трудности административной, военной подготовки организованных белорусских и украинских частей, которым будет поручено отодвинуть до Днепра временные границы большевизма.
После получения этого письма маршал Фош советует военному министру Франции, который являлся одновременно председателем Парижской мирной конференции, изучить эти вопросы на Верховном совете Антанты для «восстановления порядка в России». В январе 1920 года в секретных справках для маршала Фоша о возможности советско-польского конфликта и о способности Войска Польского противостоять Красной Армии подвергался критике с военной и политической точек зрения разрабатывавшийся польским командованием план наступления в районе Двина - Днепр. Содержалось предупреждение, что продвижение польских войск до Днепра может разжечь национальные чувства русских, способствовать росту влияния коммунистов. В связи с этим Польше предлагалось направить усилия на то, чтобы улучшить ее оборонительное положение. В справке отмечалось, в частности, что сельское население этих районов, находящееся в Советской России в течение двух лет, стало собственником земли и без энтузиазма воспримет возвращение в страну под защитой польских штыков крупных землевладельцев, в основном поляков. Польша пытается возвратиться к границам 1772 года и восстановить свою власть в Западной Украине под прикрытием долгой оккупации. Она уже привлекла на свою сторону Петлюру, очень популярного в этих районах. Без сомнения, она пытается использовать свое влияние для создания местного украинского правительства, вновь связанного с Польшей. Все эти меры, указывалось в справке, имеют далеко идущую политическую направленность.
Еще в октябре 1919 года полковник Жорж, направленный маршалом Фошем со спец миссией в Варшаву, предупреждал о необходимости сдерживать Польшу на опасном пути, где польские чрезмерные амбиции толкают ее на противостояние России.
Антанта и прежде всего Франция были заинтересованы в усилении Польского государства, способного стать препятствием для создания русско-германского блока. Но они опасались включения в ее состав территорий с непольским населением. Об этом свидетельствует и реакция на письмо в адрес Парижской мирной конференции профессора Томашивского, украинского делегата от Галиции на этой конференции. В нем он доказывал абсурдность возвращения Польши к границам 1772 года, подчеркивал, насколько это опасно для Европы, и высказывал сожаление по поводу намерения конференции передать Польше Восточную Галицию. Напоминал, что во времена, когда украинцам предстоял выбор между Польшей и Россией, они выбирали Россию. В справке для Фоша давалось заключение на это письмо, что Франция видит Польшу только как однородное государство, без включения в ее состав какие-либо территории других стран.
Между тем, в связи с ликвидацией Западного фронта после подписания польско-германского мирного соглашения, польское верховное командование получило возможность сконцентрировать свои силы на Восточном фронте. В марте 1920 года, Пилсудский издает совершенно секретные приказы о реорганизации польской армии Восточного фронта, подготовке на нем к наступательным операциям.
А в это же время маршал Фош направляет очередные инструкции генералу Анри с требованием ускорить выработку французского плана обороны Польши с указанием представить его польскому правительству в форме предложений. Наконец 17 апреля 1920 года Анри сообщает об отправке Фошу плана обороны, составленного им согласно инструкциям маршала. В сопроводительном письме он пишет о передаче этого плана польскому верховному командованию и предупреждает, что Польша готовится только к наступательным операциям.
За десять дней до начала советско-польской войны генерал Анри срочно информирует маршала Фоша о важной беседе с Пилсудским, в ходе которой тот заявил, что настал момент для принятия окончательного решения, но он не чувствует себя абсолютно свободным, так как военные и политические вопросы решения восточной проблемы тесно связаны, и поэтому он должен знать точку зрения Франции и Антанты. Пилсудский пришел к выводу, что Войско Польское имеет некоторое преимущество перед Красной Армией, и поэтому он был уверен в победе. Для ее реализации Пилсудский разработал четыре возможных варианта наступления, которые подробно изложил в письме французскому генералу. Анри согласился с мнением Пилсудского относительно состояния обеих армий, только отметив тот факт, что если операции будут активными и продолжительными, то могут возникнуть трудности, которые потребуют помощи со стороны Антанты.
На следующий день после разговора с Анри Пилсудский подписывает приказ о начале наступления польской армии в направлении Киева под своим непосредственным командованием 25 апреля 1920 года. Накануне наступления подписывается военно-политическое соглашение Пилсудского с Петлюрой. В результате совместного наступления 6 июня 1920 года Киев был взят.
Но уже 26 июня в личном письме генералу Анри маршал Фош пишет, что польский фронт, который прорван Буденным в устье Припяти, трещит по всей протяженности, так как он везде непрочен, и вновь настаивает на оборонительных мероприятиях, которые он неоднократно излагал в своих инструкциях, начиная с 18 июня 1919 года.
30 июня генерал Бюат (начальник Генерального штаба французской армии) направляет Фошу справку под заголовком «Польша в опасности». В этой справке он указал, что польское командование, недооценив силу большевистской армии, доверившись помощи Петлюры, начало наступление на Украине, между Днестром и Днепром на фронте протяженностью 400 км, но менее чем через два месяца поляки были отброшены на прежние позиции. Итог наступления оказался негативным. Польская армия была истощена и ощущала нехватку боеприпасов и снаряжения. Советское правительство неоднократно выражало свою волю продолжать войну против Польши до окончательной военной и политической победы. Генерал Бьют был уверен, что если польская армия будет продолжать сопротивляться, она истощит себя, и в итоге из-за отсутствия резервов будет прорван ее фронт. Тогда само существование Польши будет поставлено на карту, и интересы Антанты в Восточной Европе будут серьезно скомпрометированы. Французский генерал предложил в качестве единственного средства спасения немедленное отступление с территорий со смешанным населением, поддерживающим русских и коммунистов, в них виделась серьезная опасность для тылов польской армии. Бьют предложил Верховному совету Антанты направить в Варшаву маршала Фоша для совместной разработки плана обороны, назначить военного советника, а также выработать план немедленной поставки польской армии самой разнообразной помощи для достижения преимущества над Красной Армией. Французы крайне критично оценивали состояние вооруженных сил Польши. Они были уверены, что польская армия не способна остановить Красную Армию. Поэтому следует немедленно заключить перемирие, в противном случае, если Красная Армия сумеет обеспечить себе снабжение, она будет в Варшаве 15 августа, и никакая польская военная сила не сможет и не захочет попытаться ее остановить. А по поводу информации, предоставляемой поляками, сотрудник французской военной миссии писал следующие: «То, что газеты говорят о храбрости польских войск, - ложь и архиложь, и сведения из коммюнике о боях - не что иное, как пускание пыли в глаза». Как говорится, комментарии излишни.
В газетах началась жестокая кампания против Пилсудского, разоблачавшая его военную неспособность, его политическое легкомыслие, когда он один, без одобрения своего министерства предпринял в апреле «украинскую авантюру». В связи с угрожающей для польской армии ситуацией Франция и Англия принялись обсуждать вопросы оказания срочной военной помощи Польше, а также транспортировки военного имущества в Польшу, затруднявшейся ввиду сложной политической обстановки в Данциге, где бастовали рабочие порта, отказываясь разгружать пароходы, в связи с чем Розвадовский, начальник генштаба польской армии, предлагал даже оккупировать Данциг союзными войсками. 24 июля 1920 года в Варшаву выехал начальник генштаба Военного комитета Антанты, генерал Вейган, как глава франко-английской миссии по «спасению польской армии».
Если, по словам премьер-министра Франции Мильерана, «последние наступления польских войск и территориальные амбиции Польши разожгли национальные чувства всех русских», то в августе 1920 года наступление Красной Армии на Варшаву привело к тем же результатам. Благодаря грубым ошибкам Тухачевского, а также решительным мерам Антанты по оказанию помощи Войску Польскому, оно сумело нанести поражение Красной Армии, действовавшей на варшавском направлении.
20 августа 1920 года маршал Фош направляет Вейгану телеграмму о необходимости предусмотреть в будущем оккупацию Польшей соседних с ней территорий. Что в целом совпадало с желаниями Пилсудского, который открыто выражал намерение продолжать захватническую политику на Востоке; зная о разногласиях в странах Антанты при определении их позиций в отношении Советской России, Пилсудский был убежден, что Польша должна действовать одна, опираясь на Францию, и что, находясь во главе всех небольших государств, граничащих с Россией, именно он, Пилсудский, должен решать восточную проблему в своих интересах. На территории Польши с согласия Пилсудского председатель Русского политического комитета в Варшаве Савинков продолжил активно заниматься формированием белогвардейской армии, надеясь к 1 ноября 1920 года направить ее на польский фронт под польским командованием. В это же время шли переговоры представителей Врангеля с Антантой, с украинскими националистами и Польшей. Врангель предлагает создать единый польско-русский фронт под французским командованием для «нанесения решительного удара советским властям», так как считал, что заключение советско-польского мира сделает «большевистскую опасность неизбежной». В ответ на это предложение министр иностранных дел Франции заявил, что Франция крайне заинтересована извлечь выгоды из современных событий, чтобы окончательно покончить с Советской Россией.
Розвадовский, опасаясь поражения врангелевской армии, высказывает своим французским наставникам в октябре 1920 года желание добиться военного союза украинских войск генерала Павленко и белогвардейской 3-й русской армии генерала Перемыкина, что и было достигнуто 5 ноября 1920 года. 18 ноября (т.е. через два дня после ликвидации врангелевского южного фронта), в результате совместных энергичных мер Франции, Польши и белой гвардии этот военный союз оформился в военно-политическое соглашение между представителями Петлюры и Савинкова. А через несколько дней после окончательного разгрома остатки белогвардейских войск нашли пристанище на территории Польши, что также предусматривалось соглашением и отвечало планам подготовки Пилсудского и Савинкова к новому военному походу против Советской России.
Источники:
Мельтюхов М. Советско-польские войны. Военно-политическое противостояние 1918-1939 гг. М.: Вече, 2001. С.12-44.
Пыхалов И. Последняя собака Антанты // Спецназ России. №9 (72). 2002. С. 6-17
Иванов Ю. Очерки истории советско-польских отношений в документах 1917—1945 гг. // Наш современник. 2003. №10. С.38-46.
Попова С. Маршал Пилсудский и Октябрьская революция. // ВИЖ.1990. №12. С. 24-30
Симонова Т. Советская Россия (СССР) и Польша. М.: Квадрига, 2013 г. С.3-8, 56-89.
Кузьмин Н. Крушение последнего похода Антанты. М.: Государственное издательство политической литературы, 1958. С.42-76.
Информация