"Одним своим танком занял село Явкино..."
«Здравствуйте, дорогие мои папа, мама и Тасенька. Сообщаю, что на фронте мне пришлось быть всего немного более месяца. В наступлении прошли уже более 100 километров. 13 марта я одним своим танком занял большое село Явкино (1167 дворов на карте 1930 года). В ночь на 15 марта немцы пошли в атаку, заняли село. Благодаря ночи мой танк упал в противотанковый ров. Остались вдвоём с радистом. Решили погибнуть при крайнем случае, но в плен не идти. Немцы два-три раза подходили к танку, но пока не открыли. Живу, может быть, последние минуты. Вот коротко всё о себе. Не волнуйтесь за меня. На то есть война. Желаю вам дальнейшей счастливой жизни. Последняя просьба к вам: сообщите в Ижевск всем ребятам о моей смерти. Ну вот, всё, кончаю. До свидания навеки. Ваш сын Вадим Сивков. 15 марта 1944 года, 7 часов утра».
Вот такое письмо пришло в марте 1944 года в город Сарапул, Александру Архиповичу и Марии Ефимовне Сивковым. И если у нас, читающих через годы весточку незнакомого человека, по спине пробегает холодок, что же было с родителями танкиста? В последние минуты своей жизни парень нашёл силы ласково обратиться к ним, постараться успокоить. Такое ощущение, что написано не в танке, а в тихом кабинете. Ни слова горечи, отчаяния, обиды на судьбу — ничего! «На то есть война...»
Эти строки раскрывают своего автора так, как, бывало, вся жизнь иного человека не раскроет. А теперь добавим ещё факты.
Вадим появился на свет в 1925 году в городе Усолье (это Пермский край). Он — средний сын. Сегодня для таких детей есть бездушно-современный термин: ребёнок-сэндвич. Ему, как правило, родители уделяют меньше времени: старший, мол, заявляет о себе сам, а за младшим надобен постоянный присмотр. Вот средний и остаётся сам себе головой.
Может, сейчас во многих семьях это действительно так, только Вадим Сивков не был сэндвичем и за такое сравнение наверняка бы, прошу прощения, врезал по физиономии. Он рос молодым и крепким, опора родителям, подмога старшему брату Жене, защита сестре Тамаре. Глава семейства был человеком военным, а потому Сивковы несколько раз переезжали. Сначала — в Ижевск, потом — в Сарапул. Вадим везде быстро находил друзей. Занимался спортом, по утрам наматывал километры, с ранней весны и до поздней осени купался, увлекался фотографией, отлично стрелял, играл в шахматы. Учился тоже хорошо, в классе его любили. Вадим ненавидел ложь. И если считал что-то неверным, не мог молчать. Бывало, дело доходило до драки. Бывало, таскали к директору — здесь больше за выступления в стенной газете. Кстати, рассказчиком мальчишка тоже был отменным. Чуть не каждую перемену его окружали ребята и расспрашивали. О чём? Да обо всём, что волнует мальчишеское сердце. Пожалуй, больше всего — об охоте. Вадим увлёкся этим делом ещё с малых лет, хорошо знал птицу и мелкого зверя и умел многое.
Вот такое письмо пришло в марте 1944 года в город Сарапул, Александру Архиповичу и Марии Ефимовне Сивковым. И если у нас, читающих через годы весточку незнакомого человека, по спине пробегает холодок, что же было с родителями танкиста? В последние минуты своей жизни парень нашёл силы ласково обратиться к ним, постараться успокоить. Такое ощущение, что написано не в танке, а в тихом кабинете. Ни слова горечи, отчаяния, обиды на судьбу — ничего! «На то есть война...»
Эти строки раскрывают своего автора так, как, бывало, вся жизнь иного человека не раскроет. А теперь добавим ещё факты.
Вадим появился на свет в 1925 году в городе Усолье (это Пермский край). Он — средний сын. Сегодня для таких детей есть бездушно-современный термин: ребёнок-сэндвич. Ему, как правило, родители уделяют меньше времени: старший, мол, заявляет о себе сам, а за младшим надобен постоянный присмотр. Вот средний и остаётся сам себе головой.
Может, сейчас во многих семьях это действительно так, только Вадим Сивков не был сэндвичем и за такое сравнение наверняка бы, прошу прощения, врезал по физиономии. Он рос молодым и крепким, опора родителям, подмога старшему брату Жене, защита сестре Тамаре. Глава семейства был человеком военным, а потому Сивковы несколько раз переезжали. Сначала — в Ижевск, потом — в Сарапул. Вадим везде быстро находил друзей. Занимался спортом, по утрам наматывал километры, с ранней весны и до поздней осени купался, увлекался фотографией, отлично стрелял, играл в шахматы. Учился тоже хорошо, в классе его любили. Вадим ненавидел ложь. И если считал что-то неверным, не мог молчать. Бывало, дело доходило до драки. Бывало, таскали к директору — здесь больше за выступления в стенной газете. Кстати, рассказчиком мальчишка тоже был отменным. Чуть не каждую перемену его окружали ребята и расспрашивали. О чём? Да обо всём, что волнует мальчишеское сердце. Пожалуй, больше всего — об охоте. Вадим увлёкся этим делом ещё с малых лет, хорошо знал птицу и мелкого зверя и умел многое.
Автор: Софья