«Черная мордашка» или о том, что все предопределено!

А было так, что 18 октября в свой очередной день рожденья здесь на ВО многие его завсегдатаи стали меня поздравлять и мне подумалось, как хорошо, что чувство благодарности есть свойство человеческой натуры, которым, кстати, беззастенчиво пользуются и рекламисты, и пиарщики. И захотелось в свою очередь отблагодарить и тех, кто высказал разные приятные слова в мой адрес, и тех, кто просто про себя хорошо подумал, и даже тех, кто ничего не подумал, а просто зашел на сайт и прочитал материал, чем-то таким особенным. То есть статьей запоминающегося характера на какую-то необычную тему, не о танках, не о рыцарях, не о замках, и даже не о том, как советские (и царские) журналисты разваливали свои державы, а о чем-то таком… философском, но в то же время конкретном и интересном. Напряг «пенопласт» и вот тут-то меня и осенило: а напишу-ка я про… «черную мордашку» или о том, что все предопределено!


Вот такие открытки были в годы войны в Абиссинии очень популярны в Италии! «На почте: "Я бы хотел отправить другу этот сувенир из Восточной Африки"»

А было так, что в далеком-далеком детстве я часто испытывал странное ощущение (дежавю называется), когда брался за какой-то предмет, а мне казалось, что я уже когда-то держал его в руках. Дом наш был старый, старинных вещей много, и ощущение это возникало довольно часто, но никому из домашних я об этом не говорил. А еще мне в голову приходили очень странные мысли. Например, в семь лет мне пришла в голову мысль, что в будущем я обязательно женюсь на блондинке и что у меня будет дочь. Довольно странное размышление для ребенка семи лет, не так ли? Добро бы мечтать об этом в 14, а для семилетнего дошкольника явно рановато думать о семье и браке.


А вот человек, без которого все эти события были бы вообще невозможны – Бенито Муссолини. Вполне прилично выглядит, не так ли? Чем-то похож на Адриано Челентано.

Потом я стал всем говорить, что… не буду художником, хотя рисовал хорошо. «Весь в папу!» – умилялись те, кто знал моего родного отца, но я отвечал им, что художником не стану никогда. «А кем ты будешь?» – спрашивали меня. «Историком, как мама!» – и это было удивительно, потому, что о профессии историка я имел самое поверхностное представление. Знал, что они работают в институте. И… все!


Он же уже во власти – «Уж больно ты грозен, как я погляжу!»

Как себя помню, я очень любил играть в войну. Имел впечатляющую коллекцию оружия, включая винтовку из доски с затвором из шпингалета и постоянно бегал по улице, паля из нее во все стороны. «Мы боремся за мир! – увещевали мою мамочку политически грамотные соседи. – А ваш сын только и делает, что играет в войну. Нехорошо!» Сейчас уже не помню, что она им отвечала, но что-то отвечала, конечно. Ну, а потом как-то спросили меня: «Наверное, ты военным будешь, раз так любишь играть в войну?» И я ответил, причем хорошо помню, что не думал над ответом ни секунды: «Нет не буду. Я вообще в армии служить не буду!» «Как не будешь?» – в ответ изумленные глаза и раскрытый рот. «Все служат, а ты не будешь?» «А я не буду!» – ответил я и, помнится, верил в это совершенно искренне. Вообще-то, надо вспомнить, что это было за время. Тогда надо было быть «как все», поступать как положено (в «Иронии судьбы…» об этом хорошо сказано!), а тут вдруг «такое». Да, можно было объявить себя «психом» и такое, бывает, устраивали, но хорошо помню, что у меня и мыслей о том, чтобы «откосить» не было. Просто я знал, что служить не буду и все. А как, почему – неизвестно. Во втором классе я также совершенно точно знал, что буду журналистом (!) и писателем. Причем непонятно откуда, но я даже видел себя в коричневом кожаном пальто и в шляпе, снимающим фотоаппаратом некоего человека, который входит в дом к чужой жене (!), чтобы опубликовать его фото и осрамить перед всеми. Откуда эдакая блажь? Кто бы мне позволил в СССР такое снимать, а уж тем более печатать? Мама мне вообще сказала, что писателем мне не быть по ряду важных причин. Словом – все в этой жизни было против меня.


«Два сапога пара» Один фашист, другой нацист и оба пока еще верят в свою избранность. Фюрер германской нации вон даже смеется…

А дальше… дальше началось исполнение этих детских предвидений. Прежде всего в романе «Час Быка» И. Ефремова я прочитал о том, что многие дети обладают способностью предвидеть свою будущее, правда, не очень этому и поверил. Роман-то ведь фантастический! Но… встретил свою будущую жену, сразу понял, что это «она», весь первый курс за ней ухаживал, уже после второго курса на ней женился и через год у нас родилась… конечно, дочь! У своего товарища по институту я увидел точно такое же пальто, какое я видел в своем сознании ребенком, и буквально заставил его мне продать. И увидел себя именно в этом пальто, шляпе и с фотоаппаратом. Только не в кустах, а на улице. Сидя в кустах, я так-таки никого и не снял!


А вот здесь смеется уже дуче. У него пока все хорошо!

После окончания института мне пришлось три года отрабатывать в сельской школе и тут-то и выяснилось, что сельских учителей в армию не берут. Вот так, никаких усилий не прикладывая, а просто работая по назначению, я в армию и не попал, а уж сколько на это сил и денег положили некоторые из известных мне людей.


Интересно, кто тут кого копирует? Муссолини Гитлера или Гитлер подсмотрел это у Муссолини. Или каждый дошел до таких вот… «приемов» воздействия на публику самостоятельно?

Из Интернета же я узнал, что автор слов песни некто Ренато Микели, а музыку к словам написал Марио Руккьоне. А вот и сам текст:
Когда ты видишь море за холмами,
Рабыня, что нагружена делами,
Гляди, как над святыми кораблями
Тебе несет свободу триколор.
Ах, эфиопка, ах, негритянка,
Твой час пробьет, ты перестанешь быть служанкой,
Орлицей итальянскою паря
Узнаешь новые законы короля.
Законы — вот любви священной своды,
Клич Рима — смерть за долг и за свободу,
И подошли к концу мучений годы:
Настал свободы долгожданный час!
Ах, эфиопка, ах, негритянка,
Твой час пробьет, ты перестанешь быть служанкой,
Орлицей итальянскою паря
Узнаешь новые законы короля.
Ах, бедная рабыня-негритянка,
Свободной в Рим прибудешь итальянкой,
И пусть на небе солнце вспыхнет ярко,
Рубашку черную лучами осветив!

Слова и музыка песни.

Самое забавное, однако, в этой истории то, что она меня заинтересовала и я подумал, что неплохо бы об этом написать материал для ВО. Но я бы не заинтересовался этой темой, да и слов бы таких не знал, если бы не запомнил эту песню в далеком детстве. И потом не напевал ее все эти годы, десятки лет! То есть все это было предопределено заранее, и все это было исключительно ради того, чтобы… чтобы далее последовал мой рассказ про эту самую рабыню негритянку, освобожденную солдатами дуче из рабства!

Вот такие фото были в Италии тех лет очень популярны!

Понятно, что на самом деле эта так называемая Вторая итало-абиссинская война в Эфиопии (1935 – 1936 гг.) была типичной колониальной войной, которую Бенито Муссолини затеял в рамках своего плана превратить Италию в империю, а Средиземное море в «маре нострум» – «наше море», как говорили древние римляне. Сначала, мол, Эфиопию завоюем, затем Египет отнимем у англичан и будем жить в мире и спокойствии. И естественно, никто из итальянцев, отправленных туда воевать, даже и не думал, что ему нужно будет там каких-то черных женщин освобождать. Вот переспать с ними – это дело другое!

Интересно, что сразу же с началом войны в Италии появилась масса открыток весьма откровенного содержания, изображающих именно эфиопских женщин. И самое забавно, что по тогдашним строгим законам «моралите» эти фото считались – да-да, самой настоящей порнографией и преследовались полицией по закону, хотя я и не думаю, что очень уж сурово…

«Порнография» по-итальянски! А что? Страна-то ведь католическая!

Но всегда было и будет так, что среди подонков были и люди с принципами, и даже люди благородные и вполне порядочные. Искренне верившие в слова своего дуче о величии Италии и ее законных правах. И вот оказалось так, что два молодых офицера Королевской итальянской армии Паскуалино Чити и Андреа Микеле нашли на плато Амба Арадам маленькую девочку около двух лет отроду. Родителей при ребенке не оказалось, и они решили ее оставить у себя в части. Военный капеллан заявил, что найденыша нужно окрестить. Ее решили назвать Марией (в честь пресвятой Девы) Викторией (то есть «победой», поскольку абиссинцы в том бою потерпели поражение) Амба Арадам (по имени места, где ее нашли). Потом солдаты, посадили ее на мула и отвезли в монастырь Святой Анны в Асмэре, отдали монахиням честь и отправились воевать за дуче дальше. Ну, а Мария Виктория в монастыре провела на попечении сестер целых 20 лет, ее там вырастили и воспитали. Но все знали ее необычную историю и так и называли «Faccetta nera». И вышло так, что о случившемся рассказали дуче. Он, видимо, смекнул, что это будет хороший «пиар» и… приказал сочинить об этом песню. И песня, написанная по заказу диктатора, удалась. Ее стали петь, и она стала популярной.

Вот так выглядела героиня этой истории в молодости.

А что потом случилось с Марией Викторией? Она выросла, вышла замуж, у нее родилось трое детей. В 2007 году ей был 71 год. Но и ее спаситель Паскуалино Чити тоже остался жив, вернулся домой и потом еще целых 30 лет проработал лесником. Однажды он читал газету, увидел ее фотографию и узнал свою «Черную мордашку». Оказывается, такое бывает не только в кино! Он сразу же написал в итальянское посольство в Асмэре и нашел ее полвека спустя. Узнав, что семья ее живет небогато, он отправил ей деньги на строительство нового дома.

А вот так закончили свою жизнь Бенито Муссолини и его любовница Клара Петаччи. «Не думал не гадал он, никак не ожидал он, такого вот конца, такого вот конца!» Не предвидел, и сон ему «говорящий» тоже не приснился…

Когда в 2001 году ему исполнился 91 год, и он лежал в больнице, Мария Виктория приехала, чтобы его утешить. Ей дали вид на жительство на три месяца, но не продлили, хотя она и очень просила. Через год он умер, и оставил ей в наследство небольшой земельный участок. И она заявила, что хочет здесь остаться и работать на этой земле и что она любит Италию. «Меня спасли от смерти итальянцы, я говорю по-итальянски, я верующая католичка и я хочу жить в Италии». Но итальянского гражданства ей так и не дали. И вот какая судьба – она оказалась не нужна своим, и он, ее спаситель – тоже ведь умер на родине в одиночестве. И они нашли друг друга… и не смогли утешить друг друга в старости. А он ведь так и не сумел завести семью, наверное, у него просто не было времени…

И под конец вывод: интересная история, не так ли? Но я бы не смог ее написать, если бы с детства не пел «faccetta nera». И получается, что все это случилось со мной только ради того, чтобы об этой девочке, спасенной итальянским солдатом-колонизатором, я написал на ВО? И мне еще после этого говорят, что все на свете случайно? Нет, абсолютно все служит совершенно определенной цели, абсолютно все предопределено Судьбой!