Четыре боя «Славы», или Эффективность минно-артиллерийских позиций (часть 3)

305-мм орудие "батареи Церель"

Но немцы и не собирались биться лбом об стену. Вместо этого они предпочли высадить десант на Эзель, захватить остров, включая, разумеется и полуостров Сворбе и мыс Церель с суши, и только после этого форсировать Ирбенский пролив. Тем не менее, к тралению минных заграждений в Ирбенах приступили уже с 29 сентября: но, если в 1915 г «Слава» немедленно выходила на защиту минных заграждений по появлению там противника, то в этот раз ничего подобного не случалось. Ходили в дозор миноносцы, и даже сам М.К. Бахирев на крейсере «Баян» проверил наличие немецких кораблей, пройдя до самой Домеснесской позиции (т.е. вдоль всего Ирбенского пролива вплоть до противоположного Эзелю берега), но линкоры для обороны позиции не привлекались. Только 2-го октября к мысу Церель был выслан «Гражданин» (бывший «Цесаревич»), но и он был послан не для морского боя, а для обстрела сухопутных войск немцев, двигающихся к Сворбе, т.е. для обороны батареи №43 с суши. Почему же флот, оборонявший Ирбены в 1915 г почти не принимал никаких мер для их защиты в 1917 г? По всей видимости, тому было две причины.

Во-первых, батарея №43 представлялась и командующему Балтийским флотом и М.К. Бахиреву краеугольным камнем обороны Ирбенского пролива. В сущности, так оно и было — четыре новейших 305-мм/52 пушки по своей эффективности превосходили главный калибр «Славы» и «Гражданина» вместе взятые. Соответственно, устойчивость Ирбенской минной позиции всецело зависела от способности этой батареи сражаться с врагом.

В то же время основная угроза для батареи №43 происходила отнюдь не с моря, там-то батарея могла сражаться с хорошими шансами на успех едва ли не против любого противника. Настоящей угрозой являлась атака с суши, где наступали кайзеровские войска. Отразить десант на Эзель силами береговой обороны не получилось, да и вряд ли было возможно, потому что оборона бухты Тага, где высаживались немцы, была откровенно слабой, соответственно, вся надежда оставалась на сухопутные войска. А их пополнение и снабжение целиком зависело от того, кто контролирует пролив Соэлозунд (между Эзелем и Даго) и Кассарский плес (также расположенный между Эзелем и Даго).

Поэтому начальник Морских сил обороны Рижского залива вынужденно ставил в приоритет оборону Соэлозунда и Кассарского плеса, ограничившись лишь миноносными дозорами у Ирбенской позиции.

С другой стороны, Соэлозунд был непроходим для германских тяжелых кораблей. Следовало ли отвлекать «Славу» на его прикрытие, с учетом того, что распоряжении М.К. Бахирева были довольно внушительный отряд крейсеров и эсминцев? Сам вице-адмирал писал впоследствии в своем «Отчете»:

«Слава» была необходима на случай появления на Кассарском плесе неприятельских миноносцев в подавляющем числе».

И сообщал юзограммой комфлоту от 2 октября:

«Созлозунд отвлекает большой корабль, лодки и миноносцы».

Автор позволит себе предположение, что в нормальной обстановке «Слава» не являлась необходимой для защиты Соэлозунда. Но проблема в том, что обстановка на кораблях балтийского флота была какой угодно, но только не нормальной. М.К. Бахирев не был, и не мог быть уверен в своих экипажах, а наличие «большого тяжелого линкора» очевидно самым позитивным образом могло сказаться на настроении команд: можно было рассчитывать, что они будут действовать смелее при поддержке линкора.

Следовательно, решение не выводить «Славу», и «Цесаревич» для обороны Ирбенской позиции следует признать правильным. Неправильным во всем этом был полный упадок духа на батарее №43, личный состав которой куда больше думал об отступлении, чем о боях с немцами.

Немцы приступили к тралению Ирбенского пролива в самом начале операции, 29 сентября, но уже 30-го сентября "батарея Церель" дала юзограмму (телеграмма, переданная аппаратом системы Юза) на имя начальника минной дивизии. Просили:

«немедленно выслать несколько миноносцев и транспортов, так как несмотря на решение команды стоять до последнего снаряда и приведения пушек в негодность, им придется спасаться при нашей помощи»

Детальное описание того, что происходило на батарее №43 в период 29 сентября — 2 октября потребует, как минимум отдельной статьи, если не целого цикла. Но, если коротко, то дело обстояло так: в период с 29 по 1 октября немцы тралили Ирбенский пролив невозбранно. К 1 октября их сухопутные силы практически уже овладели Эзелем, а в южной его части вышли к полуострову Сворбе. Аренсбург был захвачен. Для ускорения ликвидации оставшихся на полуострове русских войск, немцы предприняли обстрел батареи №43 с моря, задействовав для этого линкоры «Фридрих дер Гроссе» и «Кёниг Альберт» (в иных источниках упоминается, что в обстреле принимал участие еще и «Кайзерин», но это, по всей видимости, ошибка).

254-мм орудие батареи №36

Кроме того, на Мооне и Вердере располагались также батареи №№32 и 33 по четыре 152-мм орудия каждая.




К сожалению, в тыл этой позиции уже «стучались» немцы — начиная с 1-го октября их миноносцы под прикрытием тяжелой артиллерии линкоров проходили через Соэлозунд, а затем уже самостоятельно (линкоры Соэлозундом пройти не могли) и активно действовали в Кассарском заливе. М.К. Бахирев пытался сражаться с ними, привлекая к этому не только миноносцы и канонерские лодки, но и крейсер «Адмирал Макаров», а также и саму «Славу». К 3 октября на севере Моонзундского архипелага картина складывалась следующая — немецкие войска практически полностью овладели Эзелем и сражались уже на оборонительных русских позициях Ориссара. Значение этой позиции трудно было переоценить, потому что она прикрывала дамбу, соединяющую острова Эзель и Моон. Понятно, что если немцы вторглись бы на Моон сухопутными силами и захватили его, то оборона Большого Зунда была бы крайне осложнена, если вообще возможна, так что корабли Бахирева и тяжелые орудия у Куйваста поддерживали огнем защитников Ориссара. Немецкие миноносцы, наоборот, поддерживали войска, атакующие Ориссар их отгоняли, но они возвращались снова.

Что касается ситуации около Ирбенского пролива, то здесь немцам к 3 октября удалось, наконец-то протралить заграждения. Вход в Рижский залив был открыт.

События 3 октября 1917 г

В 09.00 в Куйваст вернулся «Гражданин». Британские подводные лодки развернулись на позициях в Рижском заливе, а вот русские — не подошли, о чем Бахирев уведомил комфлота. Неожиданно выяснилось, что достаточно русских войск отступило на юго-восточный берег Эзеля, и Бахирев отправил отряд легких кораблей для того чтобы помочь им закрепиться и поддержать их огнем. Затем на Кассарском плесе показались вражеские миноносцы — с ними вступили в бой наши канонерские лодки, и Бахирев направил им эсминцы на поддержку, а также приказал крейсеру Адмирал Макаров» подойти к мелководью Кассарского плеса настолько, насколько это позволяет его осадка, принять крен в 5 градусов и быть готовым поддержать миноносцы огнем. Аналогичное распоряжение получила и «Слава».

В это самое время, командующий флотом телеграфировал Бахиреву, что немцы готовят ночной десант на Моон с Кассарского плеса. Начальник Морских сил Рижского залива вынужден был готовить план ночного боя, предполагая атаковать германские корабли миноносцами. Но в целом обстоятельства были таковы, что немецкие корабли вполне вольготно действовали уже у входа в Малый Зунд со стороны Кассарского плеса и выгнать их оттуда, даже с использованием новейших эсминцев-«новиков» не удавалось. К вечеру комфлота сообщил Бахиреву, что высадка на Моон немцами отложена. «Слава» и батареи у Куйваста в этот день стреляли по немецким войскам по ту сторону дамбы на Эзеле.

Пока русские корабли 3 октября обороняли Моон, крупная германская эскадра форсировала Ирбенский пролив. Несмотря на то, что фарватер был протрален, никто не хотел рисковать, поэтому впереди шли 26 тральщиков и 18 катеров-тральщиков, а в 6 кабелтовых за ними легкий крейсер «Кольберг», дредноуты «Кёниг» и «Кронцпринц» и еще два легких крейсера, «Страсбург» и «Аугсбург». Эсминцы и транспорты держались в пяти милях за ними.

Между 11 и 12 часами эскадра вошла в Рижский залив, поднялась на север, мимо полуострова Сворбе и встала в пределах видимости Аренсбурга. Здесь в 13.30 командующий корабельной группой в заливе вице-адмирал Бенке получил приказ «всеми имеющимися силами атаковать русские корабли в Моонзунде и Рижском заливе». Во исполнение приказа Бенке разделил свои силы — «Аугсбург» и транспорты оставил на рейде Аренсбурга, а сам, имея 2 линкора, 2 легких крейсера, 10 миноносцев, 16 тральщиков и 9 катеров-тральщиков вместе с их базой «Индианола», двинулся к Моону. Шли медленно, за тральным караваном, опасаясь мин, но из за этого отряд стал уязвимым для атак из под воды. В 19.00 подставились под удар британской подводной лодки С-27, торпедировавшей «Индианолу». База катеров-тральщиков не затонула, но вынуждена была вернуться в Аренсбург.

Бенке не рассчитывал начать операцию 3 октября, но он хотел подойти максимально близко к позициям русских с тем, чтобы не тратить на это время на следующий день. Германская эскадра остановилась на ночевку в 35 милях от Моонзунда с тем, чтобы начать операцию с рассветом 4 октября.

Продолжение следует…