Как от немцев спасли Балтфлот

В феврале 1918 года в порту Ревель (ныне – Таллин, столица Эстонии) была осуществлена эвакуация кораблей Балтийского флота. Несмотря на сложные погодные условия, перед ними стояла серьезная задача – перебазироваться в Кронштадт. Так начался знаменитый Ледовый поход Балтийского флота.



Управление русским флотом, размещенным в Балтийском море, с декабря 1917 года осуществлял Центробалт — Центральный комитет Балтийского флота, выражавший интересы матросов. Созданный еще в марте 1917 года, после Октябрьской революции и последовавшего упразднения поста командующего Балтийским флотом, Центробалт превратился в единственный орган, сосредоточивший в своем лице все управление повседневной деятельностью флота. Председателем Центробалта был знаменитый Павел Дыбенко. Однако, при всей личной смелости, у Дыбенко явно не хватало знаний, чтобы осуществлять полноценное управление флотом. Это же относилось и к его ближайшим соратникам – членам Центробалта.

Серьезной проблемой флота к началу 1918 года был крайне низкий уровень дисциплины личного состава. Балтийские матросы были известны своими анархическими настроениями и с трудом подчинялись даже советской власти, что говорить о бывших офицерах старого флота. Между тем, без последних управлять флотом также не представлялось возможным, поскольку у матросов, даже наиболее грамотных и образованных, отсутствовали специальные знания, которым офицеров долгие годы учили в военно-морских училищах и которые они годами, если не десятилетиями, совершенствовали во время своей службы. Поэтому к управлению флотом были привлечены морские офицеры – специалисты, которые фактически и осуществляли реальное командование кораблями и подразделениями Балтийского флота.

В январе 1918 года в помощь Павлу Дыбенко на должность первого помощника начальника военного отдела Центробалта был назначен Алексей Михайлович Щастный (1881-1918), кадровый морской офицер, дослужившийся в «старом» флоте до звания капитана 1 ранга и должности флаг-капитана по распорядительной части штаба Командующего флотом Балтийского моря. Сейчас, спустя столетие после Ледового похода, мы можем с полным на то основанием восхищаться этим человеком. Выпускник Морского корпуса, второй по успеваемости в своем потоке, Щастный начал службу мичманом в 1901 году, за шестнадцать лет до революции. Он прошел путь от офицера канонерской лодки береговой обороны, вахтенного офицера канонерских лодок, броненосцев и крейсеров до командира эсминца.

В первое десятилетие службы карьеру Щастного сложно было назвать головокружительной – звание лейтенанта он получил в 1905 году, к этому времени уже успев отличиться на русско-японской войне (о чем вспоминали командиры и сослуживцы). В том же 1905 году он стал командиром миноносца № 217, затем служил преподавателем в Минном офицерском классе, получив в 1910 году звание старшего лейтенанта.

Лишь в 1913 году Щастный, к тому времени служивший постоянным членом от Морского министерства межведомственного радиотелеграфного комитета, получил звание капитана 2 ранга. В 1916-1917 гг. он командовал эскадренным миноносцем «Пограничник». Звание капитана 1 ранга Щастный получил уже после Февральской революции, в июле 1917 года, когда занимал должность флаг-капитана штаба Командующего флотом Балтийского моря.

17 февраля 1918 года Коллегия Морского комиссариата направила в Центробалт директиву о выводе кораблей из Ревеля. Непосредственное руководство операцией взял на себя Щастный.

Поскольку ситуация осложнялась наличием льда на Балтийском море, было решено направить в Ревель ледоколы, которым предстояло прокладывать путь для выходящих из Ревеля кораблей. Отряд ледоколов возглавлял первый в мире ледокол арктического класса «Ермак». 19 февраля 1918 года ледокол «Волынец» вывел на буксире на рейд 3 подводные лодки, а 22 февраля 1918 года началась общая эвакуация кораблей. Корабли вслед за ледоколом «Ермак» направились в Гельсингфорс. В первую группу кораблей флота вошли 2 подводные лодки и 2 транспортных корабля.



4 апреля 1918 года второй отряд кораблей, включавший 2 линкора, 2 крейсера и 2 подводные лодки, вышел из Гельсингфорса и спустя шесть дней, 10 апреля, прибыл в порт Кронштадт. Предстояла не менее ответственная и сложная задача – вывести из финского порта третий, наиболее многочисленный отряд кораблей, включавший в свой состав 45 эсминцев, 3 миноносца, 10 подводных лодок, 5 минных заградителей, 6 тральщиков, 11 сторожевых кораблей и 81 вспомогательное судно. С 7 по 11 апреля 1918 года эти корабли также были выведены из Гельсингфорса. 11 апреля 1918 года Гельсингфорс, который уже штурмовали немецкие войска, покинул начальник Морских сил Балтийского флота Щастный. 14 апреля 1918 года Гельсингфорс был взят немцами, но к этому времени подавляющее большинство русских кораблей из финского порта уже было выведено. И это при том, что некомплект команд на многих кораблях достигал 70%, например эскадренный миноносец «Войсковой» выводили всего 4 офицера и 8 матросов.

Ледовый поход Балтийского флота стал уникальным в своем роде примером эвакуации военных кораблей в сложных климатических и военных условиях. Несмотря на то, что корабли шли по льду, вслед за ледоколами, а Гельсингфорс уже осаждали немцы, Щастный смог провести поход полностью без потерь судов. И это при том, что дисциплина на Балтийском флоте в 1918 году оставляла желать лучшего.

Многие революционные матросы, находившиеся в состоянии эйфории от революционных событий, совершенно не хотели соблюдать воинскую дисциплину и подчиняться указаниям командования. Щастный был исключением. То, как он командовал флотом, подняло уважение к способному офицеру во флотской среде. Симпатизировали Щастному даже революционные матросы. Казалось, после героического Ледового похода такой человек как Щастный должен был получить награду от молодой советской власти – ведь ему удалось спасти для Советской России практически весь Балтийский флот. Но случилось обратное – уже 27 мая 1918 года, когда только-только закончился Ледовый поход, Алексей Щастный был арестован чекистами.

Сейчас известно, что личное указание об аресте Щастного давал сам народный комиссар России по военным и морским делам Лев Троцкий. Щастного обвинили в контрреволюционных действиях и углублении противоречий между советской властью и флотом. Примечательно, что успех в Ледовом походе был расценен Троцким не иначе, как специальные действия Щастного по повышению своего авторитета среди военных моряков. Щастному припомнили и то, что он якобы обвинял советскую власть едва ли не в намеренной попытке сдать балтийские корабли немецкому командованию. Возможно, что это действительно было так – Льва Троцкого подозревали в том, что он собирался «сдать» стоявшие в Ревеле и Гельсингфорсе корабли немцам. О подлинных планах наркомвоенмора Троцкого практически ничего неизвестно и сегодня. Кто знает, может действительно был между Троцким и представителями Германии сговор о сдаче флота.

Отстоять Щастного пытались левые эсеры, пользовавшиеся большим влиянием на революционных матросов Балтийского флота. Но даже их усилия оказались безуспешными. 13 июня 1918 года в России была возрождена смертная казнь, а 21 июня 1918 года Алексея Щастного приговорили к расстрелу. Это был первый смертный приговор, вынесенный советским революционным трибуналом. Так Троцкий отблагодарил замечательного командира за вывод русских кораблей из Ревеля и Гельсингфорса. Расстреляли Щастного 22 июня 1918 года в 4 часа 40 минут. Ему было всего 37 лет. Несмотря на то, что казнили Щастного фактически по личному распоряжению Троцкого, в последующие годы, даже после того, как Троцкий был объявлен врагом народа, бывшего начальника Морских сил Балтийского моря предпочитали не упоминать.

Лишь в 1990 году вновь заговорили о том, какой вклад внес Щастный в спасение Балтфлота. Первым упомянул об этом военный судья полковник юстиции Вячеслав Звягинцев, который опубликовал в газете «Известия» статью о вкладе Алексея Михайловича Щастного в спасение Балтийского флота от немцев. В ней военный юрист усомнился в том, что Щастный действительно был виновен в контрреволюционной агитации на флоте. Но процесс реабилитации Алексея Щастного затянулся. В частности, против него выступали некоторые известные историки советского военно-морского флота, для которых такой подход был «ломкой стереотипа». Лишь в 1995 году, почти через восемьдесят лет после казни, Алексей Михайлович Щастный был посмертно реабилитирован.
Автор: ilyaros