Флаг Российской империи на африканском побережье
Казак Ашинов считался одним из главных искателей приключений и авантюристов во всей Российской империи. Особенно сильно его манила Африка. В 1883 году Николай Иванович совершил путешествие в Абиссинию. Тот вояж закончился для казака удачно. Он сумел наладить контакт с местным правителем (негусом) Иоанном, подкупив его речами о политической и духовной близости между двумя народами. Вернувшись, он издал «Абиссинскую азбуку и начальный абиссино-русский словарь» и стал готовиться к повторной экспедиции.
Казаки в Африке
Николай Иванович отличался не только склонностью к авантюрам. Он был великолепным рассказчиком и, что немаловажно, придумщиком. Находясь в Абиссинии, Ашинов слал друзьям и знакомым письма, в которых в красках описывал свое пребывание на Черном континенте. Например, рассказывал, как однажды ему пришлось сражаться с местными враждебно настроенными дикарями. Неожиданно во время боя его жена начала рожать. Николай Иванович, не переставая отражать атаки, принял роды и буквально зубами перегрыз пуповину. Ошарашенные таким поступком неприятели, конечно, отступили.
Схимонах Паисий являлся на тот момент управляющим подворья Афонского Свято-Пантелеимоновского монастыря в Константинополе (Стамбуле). Он не являлся примером для подражания, поэтому по карьерной лестнице практически не продвигался. Всему виной – недостойное поведение. В молодости он не только не избегал мирских удовольствий, наоборот, монах старательно искал встречи с ними. Но потом неожиданно раскаялся и стал скопцом. В этой ипостаси у него тоже не заладилось. Скопцов объявили сектантами, арестовали и отправили в Сибирь. Но Паисий сумел где-то раздобыть поддельные документы и сбежал. Какое-то время он трудился разнорабочим у семьи Чеховых в Таганроге, назвав себе странником Василием. Но такая жизнь была слишком скучна для авантюрного священнослужителя. И он перебрался в Свято-Пантелеимоновский монастырь на Афоне. Здесь он сумел, что называется, развернуться. Принял участие в смещении греческого архимандрита, поддержав русского Макария. Собственно, за этот переворот его и сделали управляющим подворья. Тогда-то он и познакомился с казаком Ашиновым.
Неожиданный скандал
Когда Паисий оказался в Санкт-Петербурге, возникла одна проблема. Схимонах не мог стать руководителем духовной миссии в таком важном и ответственном деле. А значит, Синоду предстояло резко его возвысить. И спустя всего неделю скромный схимонах поднялся по карьерной лестнице до архимандрита.
После этого Николай Иванович вместе с Паисием начали собирать средства для предстоящей экспедиции. Хотя она и являлась официальной и одобренной государем, денег от правительства они не получили. Вместо этого Морское министерство выдало Ашинову куда более ценный товар – он получил несколько сотен огнестрельного и холодного оружия, существенный запас пороха и даже несколько пулеметов. Николай Иванович был только рад такому развитию сюжета.
А Паисий тем временем поместил объявления в газетах, в которых призвал всех христиан пожертвовать средства на богоугодную экспедицию, а также на возведение в Африке православного храма.
Морское же ведомство, кроме вооружения, начало подготавливать судно для дальнего вояжа. К тому же, для его охраны была выделена канонерская лодка. Ашинов же не сидел, сложа руки. Он постоянно напоминал о «вольных казаках», которые ждут его в Турции и готовых отправиться со своим атаманом в Абиссинию. Никто, конечно, его в Турции не ждал. Николай Иванович пошел на этот обман ради одной цели – получения большого количества оружия. На него у казака были большие планы, поскольку именно ружья и сабли являлись главной валютой в Африке.
Когда примерно полторы сотни казаков и священнослужителей были завербованы, грянул скандал. Каким-то образом Синод докопался до прошлых «увлечений» Паисия. А заодно в министерства иностранных и внутренних дел поступили известия о том, что Новой Москвы в Абиссинии нет, как нет и «вольных казаков» в Турции. Ашинов просто бросил в Африке несколько своих солдат. Одни сумели добраться до французской крепости Обок, другие – до посольства Российской империи в Стамбуле. Так вскрылся обман. Скандал оказался грандиозным. Поддержка государства была тут же свернута, а сбор пожертвований запрещен. Морское министерство наложило вето на выдачу оружия… В общем, вся затея Ашинова оказалась на краю пропасти. Но… император не стал официально запрещать Николаю Ивановичу экспедицию.
Любопытно высказывание Нижегородского губернатора Николая Михайловича Баранова, которому очень хотелось стать главой «Русской Африки»: «Быть может, началом моих действий в Абиссинии была бы постановка виселицы для Ашинова. Что Ашинов плут – это многие знают, но из-за этого странно не воспользоваться берегом Красного моря и не завязать сношений с Абиссинией».
Российский флаг над Сагалло
Неизвестно, о чем думали и говорили Николай Иванович и Паисий в тот тяжелый для них момент. Однако от своей затеи они не отказались. К тому же, собранных денег им хватало на финансирование рисковой экспедиции.
Поскольку Морское министерство лишило их корабля, до нужного места колонистам пришлось добираться, что называется, на «попутках». Кстати, газеты о факте начала экспедиции умолчали. Все боялись гнева государя.
Как только французы увидели сигнал капитуляции, обстрел прекратился. К крепости были направлены парламентеры для переговоров. Интересно вот что: от колонистов на встречу с победителями вышел Паисий. Николай Иванович, боясь, что французы его расстреляют, спрятался в руинах. Архимандрит, конечно, согласился на все условия. И вскоре колонистов перевезли в Обок. Когда Александр III узнал о случившемся, заявил: «Императорское правительство полагает, что не представляется основания возлагать на французские власти в Обоке ответственность за происшедшее в Сагалло кровопролитие и что ответственность за это должна всецело пасть на Николая Ашинова, решившегося нарушить спокойствие в пределах территории, подведомственной державе, находящейся в дружественных отношениях с Россией…».
Ашинова, Паисия и их приближенных посадили в тюрьму. Но затем всех бывших колонистов перевезли в Суэц. Сюда все-таки прибыл российский корабль. И в марте «вольные казаки» вернулись на родину. Никакого преследования со стороны властей не было. Всех просто отпустили по домам. Легким испугом отделался и Николай Иванович. После скоротечного расследования его отправили в ссылку в Царицын. А спустя год ему позволили перебраться в имение жены, находившееся в Черниговской губернии. Что касается Паисия, его определили в один из монастырей в Грузии.
Николай Иванович не желал смириться со своей участью. Он вновь начал мечтать об экспедицию в Абиссинию. Только на сей раз Ашинов попытался предложить свои услуги иностранным государствам. Но и эта затея провалилась.
По воспоминаниям современников, Николай Иванович грезил Африкой. Он говорил соседям, что обязательно туда вернется, но не сложилось. Ашинов умер в 1902 году.
Есть версия, что Николай Иванович действовал в Африке не по собственному усмотрению, а выполнял приказ, спустившийся непосредственно из Санкт-Петербурга. Мол, государь действительно хотел видеть флаг Российской империи на африканской земле. Возможно, расчет был на дружеские отношения с Францией или на случайное везение. А когда ситуация обострилась, Ашинов стал единоличным козлом отпущения. Александру III пришлось им демонстративно пожертвовать ради нормализации отношений с французами. Ведь после возвращения на родину Ашинов отделался лишь кратковременной ссылкой.
Но все же большинство исследователей считает, что вояж Николая Ивановича — чистой воды самодеятельность. Человек решил испытать судьбу и удачу, ввязавшись в политические игры двух мировых держав.
Казаки в Африке
Николай Иванович отличался не только склонностью к авантюрам. Он был великолепным рассказчиком и, что немаловажно, придумщиком. Находясь в Абиссинии, Ашинов слал друзьям и знакомым письма, в которых в красках описывал свое пребывание на Черном континенте. Например, рассказывал, как однажды ему пришлось сражаться с местными враждебно настроенными дикарями. Неожиданно во время боя его жена начала рожать. Николай Иванович, не переставая отражать атаки, принял роды и буквально зубами перегрыз пуповину. Ошарашенные таким поступком неприятели, конечно, отступили.
Схимонах Паисий являлся на тот момент управляющим подворья Афонского Свято-Пантелеимоновского монастыря в Константинополе (Стамбуле). Он не являлся примером для подражания, поэтому по карьерной лестнице практически не продвигался. Всему виной – недостойное поведение. В молодости он не только не избегал мирских удовольствий, наоборот, монах старательно искал встречи с ними. Но потом неожиданно раскаялся и стал скопцом. В этой ипостаси у него тоже не заладилось. Скопцов объявили сектантами, арестовали и отправили в Сибирь. Но Паисий сумел где-то раздобыть поддельные документы и сбежал. Какое-то время он трудился разнорабочим у семьи Чеховых в Таганроге, назвав себе странником Василием. Но такая жизнь была слишком скучна для авантюрного священнослужителя. И он перебрался в Свято-Пантелеимоновский монастырь на Афоне. Здесь он сумел, что называется, развернуться. Принял участие в смещении греческого архимандрита, поддержав русского Макария. Собственно, за этот переворот его и сделали управляющим подворья. Тогда-то он и познакомился с казаком Ашиновым.
Неожиданный скандал
Когда Паисий оказался в Санкт-Петербурге, возникла одна проблема. Схимонах не мог стать руководителем духовной миссии в таком важном и ответственном деле. А значит, Синоду предстояло резко его возвысить. И спустя всего неделю скромный схимонах поднялся по карьерной лестнице до архимандрита.
После этого Николай Иванович вместе с Паисием начали собирать средства для предстоящей экспедиции. Хотя она и являлась официальной и одобренной государем, денег от правительства они не получили. Вместо этого Морское министерство выдало Ашинову куда более ценный товар – он получил несколько сотен огнестрельного и холодного оружия, существенный запас пороха и даже несколько пулеметов. Николай Иванович был только рад такому развитию сюжета.
А Паисий тем временем поместил объявления в газетах, в которых призвал всех христиан пожертвовать средства на богоугодную экспедицию, а также на возведение в Африке православного храма.
Морское же ведомство, кроме вооружения, начало подготавливать судно для дальнего вояжа. К тому же, для его охраны была выделена канонерская лодка. Ашинов же не сидел, сложа руки. Он постоянно напоминал о «вольных казаках», которые ждут его в Турции и готовых отправиться со своим атаманом в Абиссинию. Никто, конечно, его в Турции не ждал. Николай Иванович пошел на этот обман ради одной цели – получения большого количества оружия. На него у казака были большие планы, поскольку именно ружья и сабли являлись главной валютой в Африке.
Когда примерно полторы сотни казаков и священнослужителей были завербованы, грянул скандал. Каким-то образом Синод докопался до прошлых «увлечений» Паисия. А заодно в министерства иностранных и внутренних дел поступили известия о том, что Новой Москвы в Абиссинии нет, как нет и «вольных казаков» в Турции. Ашинов просто бросил в Африке несколько своих солдат. Одни сумели добраться до французской крепости Обок, другие – до посольства Российской империи в Стамбуле. Так вскрылся обман. Скандал оказался грандиозным. Поддержка государства была тут же свернута, а сбор пожертвований запрещен. Морское министерство наложило вето на выдачу оружия… В общем, вся затея Ашинова оказалась на краю пропасти. Но… император не стал официально запрещать Николаю Ивановичу экспедицию.
Любопытно высказывание Нижегородского губернатора Николая Михайловича Баранова, которому очень хотелось стать главой «Русской Африки»: «Быть может, началом моих действий в Абиссинии была бы постановка виселицы для Ашинова. Что Ашинов плут – это многие знают, но из-за этого странно не воспользоваться берегом Красного моря и не завязать сношений с Абиссинией».
Российский флаг над Сагалло
Неизвестно, о чем думали и говорили Николай Иванович и Паисий в тот тяжелый для них момент. Однако от своей затеи они не отказались. К тому же, собранных денег им хватало на финансирование рисковой экспедиции.
Поскольку Морское министерство лишило их корабля, до нужного места колонистам пришлось добираться, что называется, на «попутках». Кстати, газеты о факте начала экспедиции умолчали. Все боялись гнева государя.
Как только французы увидели сигнал капитуляции, обстрел прекратился. К крепости были направлены парламентеры для переговоров. Интересно вот что: от колонистов на встречу с победителями вышел Паисий. Николай Иванович, боясь, что французы его расстреляют, спрятался в руинах. Архимандрит, конечно, согласился на все условия. И вскоре колонистов перевезли в Обок. Когда Александр III узнал о случившемся, заявил: «Императорское правительство полагает, что не представляется основания возлагать на французские власти в Обоке ответственность за происшедшее в Сагалло кровопролитие и что ответственность за это должна всецело пасть на Николая Ашинова, решившегося нарушить спокойствие в пределах территории, подведомственной державе, находящейся в дружественных отношениях с Россией…».
Ашинова, Паисия и их приближенных посадили в тюрьму. Но затем всех бывших колонистов перевезли в Суэц. Сюда все-таки прибыл российский корабль. И в марте «вольные казаки» вернулись на родину. Никакого преследования со стороны властей не было. Всех просто отпустили по домам. Легким испугом отделался и Николай Иванович. После скоротечного расследования его отправили в ссылку в Царицын. А спустя год ему позволили перебраться в имение жены, находившееся в Черниговской губернии. Что касается Паисия, его определили в один из монастырей в Грузии.
* * *
Николай Иванович не желал смириться со своей участью. Он вновь начал мечтать об экспедицию в Абиссинию. Только на сей раз Ашинов попытался предложить свои услуги иностранным государствам. Но и эта затея провалилась.
По воспоминаниям современников, Николай Иванович грезил Африкой. Он говорил соседям, что обязательно туда вернется, но не сложилось. Ашинов умер в 1902 году.
Есть версия, что Николай Иванович действовал в Африке не по собственному усмотрению, а выполнял приказ, спустившийся непосредственно из Санкт-Петербурга. Мол, государь действительно хотел видеть флаг Российской империи на африканской земле. Возможно, расчет был на дружеские отношения с Францией или на случайное везение. А когда ситуация обострилась, Ашинов стал единоличным козлом отпущения. Александру III пришлось им демонстративно пожертвовать ради нормализации отношений с французами. Ведь после возвращения на родину Ашинов отделался лишь кратковременной ссылкой.
Но все же большинство исследователей считает, что вояж Николая Ивановича — чистой воды самодеятельность. Человек решил испытать судьбу и удачу, ввязавшись в политические игры двух мировых держав.
Автор: Frantsuz1