«Сладкий корабль». Расплата за развал соцлагеря

Чуть более месяца назад итальянские власти внесли свои пять евроцентов в скандал в благородном семействе Евросоюза. Италия более не хочет принимать на своей территории тех бармалеев, которых в Европу приглашала мадам Меркель или, как её ловко окрестил товарищ Сатановский, немецкий «горшочек с гортензией». Дополнительного перца в это ироничное европейское блюдо добавляет тот факт, что 7 августа исполняется своеобразный юбилей, когда Италия хлебнула вдоволь итогов победы европейского популизма и победы «демократии» на Востоке. Но черенок граблей, видимо, надёжен.

7 августа 1991 года. Порт Дуррес. Республика Албания, всего лишь около 6 месяцев назад бывшая Народной Социалистической Республикой Албанией. У одного из пирсов спокойно и буднично разгружалась «Влора» — типичное грузовое судно. Будущую разъездную кобылку возводили в Италии на Анконских верфях компанией Cantieri Navali Riuniti. У сухогруза было три систершипа — Ninny Figari, Sunpalermo и Fineo.



Сухогруз был длиной 147 метров и шириной 19 метров. Скорость «Влоры» едва превышала 17 узлов. Водоизмещение свыше 5 тыс. тонн, а грузоподъёмность – 8,6 тыс. тонн. Спущенный на воду 4 мая 1960 года и введённый в эксплуатацию 16 июня того же года сухогруз на следующий год был продан социалистической Албании. С тех пор, получив имя «Влора» (в честь портового албанского городка Влёра), судно с портом приписки в Дурресе приступило к ежедневной работе.

И вот 7 августа 91-го капитан «Влоры» Халим Милади мирно взирал, как его судно выгружает очередной груз сахара с Кубы на пирс родного порта приписки. Казалось бы, чего страшного стоило ожидать? Неожиданно на пирсе образовалась толпа албанских освобождённых от коммунистической тирании аборигенов. В мгновенье ока толпа превратилась в армию, которая ринулась на штурм ни в чём неповинного сухогруза. Эта история, благодаря кубинскому сахару, получит имя «Сладкий корабль» (по-итальянски La nave dolce).


Энвер Ходжа

При всём при этом Энвер создал в Албании реальную экономику, проводил индустриализацию, строил инфраструктуру, покончил с тотальной отсталостью страны в вопросе образования. До его реформ вычислять уровень образования было делом печальным, т.к. 85% населения были безграмотны от слова совсем. В конце концов, он создал настоящую армию, а не партизанский отряд или удивительно бездарную и, верно, одну из самых небоеспособных, дивизию СС «Скандербег».

Но всё это было в прошлом. С 80-го года на страну оказывался чудовищный прессинг. В 1982 году антикоммунистическая террористическая группа Шевдета Мустафы, связанная с криминальными албанскими структурами и, предположительно, с американскими спецслужбами, даже попыталась совершить убийство Ходжи. Этот кривой отряд октябрят мечтал вернуть монархию. Их, правда, быстро «взяли» албанские товарищи, но сам Мустафа, перед тем как его убили, успел отправить на тот свет как минимум двух ни в чём неповинных гражданских лиц и одного сотрудника МВД. Несмотря на это, западная пропаганда объявила этого неудачника героем и знатно засыпала эту бурду в свою агитацию, а саму агитацию в уши албанцам.

Албания 70-80-х годов

После смерти Энвера перед руководством страны встали вопросы реформ, возобновления торговых связей и прочего. Проблем воистину хватало с лихвой. Но специфика ручного типа управления состоит в том, что после смерти лидера — либо должен прийти такой же волевой лидер или же целая группа товарищей, связанных идеей. Иначе система идёт вразнос и получает иностранный внешний допинг, учитывая ситуацию Албании.

Неуправляемое послабление во внутренней политике, допущенное Рамизом Алия, новым лидером страны, встречало недовольство своей ограниченностью у одних и возмущение своей неуправляемостью либерализации со стороны консервативно настроенных других. В Тиране и Влёре в конце 1989 года появились листовки, взывающие последовать примеру Румынии.

В 1990 году начались первые массовые волнения. И опять студенты! Недоучившаяся молодёжь, знающая всё на свете, вышла на улицы и начала нападать на полицию. Студенты потребовали убрать из названия Тиранского университета имя Энвера Ходжи, несмотря на то, что своим появлением университет обязан как раз Энверу. А с Рамизом Алиёй «прогрессивные силы» малолеток требовали поступить как с Чаушеску, которого, как известно, вместе с женой пустили в расход у стены солдатского сортира. «Патриоты» требовали повышения зарплат, различных свобод и вообще всего хорошего против всего плохого, а также права посещать другие страны.

Кстати, окончательно растерявшееся безвольное руководство и «выжидающий» Алия на последнее разрешение дали. Мгновенно из столицы за кордон утекли несколько тысяч «патриотов» родины. Но это было только начало, всё шло по накатанной. Страну наводнили политические проходимцы, а в итоге в 1992 году коммунистическое руководство Албании было отстранено от власти.


"Влора" у причала Бари

Через сутки дышащий на ладан сухогруз приблизился к итальянскому побережью. Власти Бриндизи и руководство порта этого города, завидев на горизонте этот цирк на плаву, потеряло дар речь. Вполне обоснованно, между прочим, т.к. общее население города не дотягивало и до 90 тысяч человек, а тут на подходе 20 тысяч иностранных проходимцев с пиратскими замашками. В итоге принимать судно, высылать буксиры и отправлять лоцмана отказались наотрез.

«Влора» взяла курс на северо-запад в Бари. По прибытии ситуация повторилась – власти в шоке, давать стоянку категорически не хотят. Но на этот раз капитан был на грани помешательства. Он отчаянно радировал на сушу, что какие-либо припасы отсутствует, вода также отсутствует, двигателю требуется срочный ремонт, а люди на борту страдают от жажды, и скоро начнётся паника. Вполне возможно, что несчастный капитан уже готов был выброситься на итальянское побережье.

Даёшь светлое будущее!

Руководство порта сдалось. Сухогруз причалил у одного из портовых молов. Вскоре стало очевидно, что справиться своими силами местные правоохранители не могут в принципе. Как оказалось, пока европейская публика празднует, опьянённая популизмом победы всеобщей «свободы и демократии», периферия начала расплачиваться за расходящиеся по швам социалистические страны.

Сухогруз был битком набит очень злыми и голодными взрослыми мужиками, требовавшими наступления светлого будущего немедленно. У силовых структур просто не хватало ресурсов, чтобы сдерживать эту банду беженцев. Тем более власти не могли понять, что делать с ними. Конечно, поощрять развал страны в припадке стремления к свободе в СМИ — это одно, а вот принять ораву мутных граждан, некоторые из которых не имели даже документов – это совсем другое. И уж тем более биться в падучей альтруизма, откармливая каких-то закордонных бегунков, никто не собирался.



Наконец, власти решили отправить беженцев на историческую родину. Но учитывая агрессивность толпы, для них сочинили красивую легенду, что их отправят за счёт государства в Рим, как почётных радетелей свободы и демократии. На самом деле бегунков, усадив в самолёты, собирались вернуть в Тирану. Правда, часть албанцев прознали про эту хитрость, поэтому расползлись по Италии в количестве от 2 до 3 тысяч неопознанных лиц. Остальные вернулись в Албанию, верно, испытав первый опыт знакомства с западной заботой.

Так и Запад впервые познакомился с «демократами» нового типа с Востока. Чуть позже бывшие популисты схватятся за голову, поимев счастье близкого общения с албанской мафией, вооружёнными и обученными в албанской армии товарищами и всеми вытекающими отсюда последствиями: наркоторговлей, незаконным оборотом оружия, работорговлей, чёрным рынком органов и прочим.

Всё то, что режим пытался удерживать, было выпущено на волю. А несчастный сухогруз стал просто одним из первых и, естественно, невыученных уроков.