За разглашение – расстрел. Советские диверсанты в Китае и Корее

Мы не можем назвать имя человека, о котором расскажем сегодня. Он сам об этом попросил. Ограничимся только именем – Василий. Более полувека назад его вызвал к себе командир батальона и показал на разлинованный лист бумаги, лежавший на столе.

– О том, где был и что делал, никому и никогда не говорить. За разглашение военной тайны – расстрел, родные будут репрессированы. Распишись, что предупрежден.

Такую подписку старшина давал уже несколько раз, но обычно командиры называли срок неразглашения – 25 лет, а в этот раз комбат о сроке промолчал. Стало быть, хранить ту тайну надо было вечно.

Фронтовой связист до сих пор не знает, может ли он рассказывать о том, что Советская армия делала в конце 40-х в Китае и Корее. Но рассказал…

ДОБРОВОЛЬЦЫ С ГОЛОДУХИ

20 октября 1943 года Василий получил повестку о призыве в армию, чему был несказанно рад. Конечно, на фронте и убить могут, но там, по крайней мере, хоть кормят. Досыта он не ел уже год, с того самого дня, как три тысячи 16-летних парней из Мордовии погрузили в эшелон и отправили в Забайкалье. Закон тогда был – набирать молодежь в фабрично-заводские училища в обязательном порядке. Хочешь или нет, а Родина приказывает!
В военкомате предупредили сразу: в пути кормить не будут, так что берите из дому продуктов на месяц. А что возьмешь, когда война второй год идет? Сухари, разве что.

Вот их и грыз Василий целый месяц, пока эшелон не прибыл в Улан-Удэ, столицу Бурят-Монгольской АССР. На берегу Байкала, в тайге у станции Мысовая «трудовые резервы» ждала школа ФЗО-4 эвакуированного из Керчи судостроительного завода.

***

В один из дней солдатам приказали переодеться в гражданское, сдать документы и все личные вещи. Вещмешки доверху набили взрывчаткой и патронами. У Василия из оружия только пистолет и финка, а за плечами рация РБ – 26 килограммов, да плюс четыре запасных батареи по два кило каждая. Почти у каждого компас.

Посадка в самолет, открытый люк, прыжок в темноту, купол парашюта над головой. Когда все собрались после приземления, командир объявил задачу: пройти по тылам американских и южно-корейских войск через весь полуостров, до порта Пусан, взрывая мосты, нарушая связь и другие коммуникации.

Днем шли на восток, скрываясь в лесополосе, вечером командир ставил задачу нескольким небольшим группам, они уходили в ночь, через несколько часов возвращались и группа шла дальше. Несколько раз Василий слышал отдаленный гул, видел далекое зарево взрывов. В день проходили по 30-40 километров. Раз в неделю вставали лагерем в лесу, чтобы хоть немного отдохнуть.

Каждый день он настраивал рацию сперва на прием, затем на передачу. Какие именно сведения он передавал в эфир, не знает до сих пор. Это были так хорошо знакомые по радиошколе группы из пяти цифр – шифровки.

Чтобы не обременять себя лишним грузом, из продуктов с собой не взяли совсем ничего. Кормились за счет местного населения. Заходили в какую-нибудь деревню и просто брали, что нужно. Крестьяне, увидев в руках пришельцев оружие, предпочитали не спорить.

Американцы наверняка понимали, что в их тылах действует хорошо подготовленная диверсионная группа, но до поры до времени все шло спокойно: ни преследования, ни обстрелов. Только однажды в небе появились американские бомбардировщики – «летающие крепости» и сбросили неподалеку несколько бомб с напалмом. Это страшное зрелище Василий будет помнить всю жизнь: от земли до неба встала сплошная стена огня. Деревья сгорали, как спички – за долю секунды, даже земля горела. Случайной ли была та бомбардировка, или противник уже вышел на след отряда – неизвестно. Но все равно страшно.

В один из дней, когда до порта Пусан осталось всего ничего, а взрывчатка была почти полностью израсходована, разведчики вернулись с неприятными известием: группа со всех сторон окружена плотным кольцом американских войск. Полковник несколько раз приказал Василию связаться со штабом, отправил и получил несколько шифрованных радиограмм. Заняв круговую оборону, отряд двое суток ждал приказа.

Американские солдаты – союзники в 1945-м, враги в 1950-м


Наконец командир решил прорываться с боем. Ночью, открыв шквальный огонь из всех стволов, удалось пробить узкий коридор. Бросились в него и попали под перекрестный огонь пулеметов. Василий бежал, едва видя перед собой силуэты товарищей, несколько раз едва не упал, споткнувшись о чьи-то неподвижные тела. Сбивалось на бегу дыхание, рация больно била по лопаткам. Пальнув пару раз в темноту из пистолета, Василий решил приберечь оставшиеся патроны. Мало ли что.

Из окружения вышли семьдесят человек. Остальные, в том числе и все офицеры отряда, либо были убиты, либо попали в плен. Дальше группу вели по очереди, ориентируясь по компасу, на север. Наконец вышли к какой-то железнодорожной станции, погрузились в вагоны и приказали машинисту ехать к советской границе.

За эту операцию никто из выживших участников награжден не был.

***

После начала Перестройки, когда с экрана телевизора стали открыто говорить о том, о чем раньше и подумать было страшно, Василий Петрович на всякий случай послал запрос в Центральный архив Министерства обороны. Так, на всякий случай: узнать, снят ли уже гриф секретности с событий, в которых он участвовал. В ответе ЦАМО значилось: «Войсковая часть №…, о которой вы запрашивали, в боевых действиях участия не принимала».
Автор: fantast