Яков Слащев. Начало боевой карьеры самый неоднозначного и противоречивого белого генерала

В период Гражданской войны в составе Белой армии служили генералы разных моральных качеств – от беспринципного мародера и будущего начальника «резерва казачьих войск» при Главном штабе войск СС Андрея Шкуро до запрещавшего грабежи Сергея Улагая. Разного происхождения: например, сын письмоводителя полиции Усть-Каменогорска Лавр Корнилов – и барон Петр Врангель, первый известный предок которого упоминается в документах 1219 года. Разных дарований – от бездарного (по общему мнению) Александра Кутепова до прославившегося на Кавказском фронте I мировой войны «мастера импровизаций» Николая Юденича.

Но самым неоднозначным и противоречивым белогвардейским генералом Гражданской войны, вероятно, следует признать Якова Александровича Слащева. Будучи одним из самых способных генералов Белой армии, он имел большие заслуги в организации обороны Крыма, был любим солдатами, которые называли его «генералом Яшей» или даже «дядей Яшей». Генерал П. Аверьянов вспоминал:


При этом Слащев нажил множество врагов среди руководителей ВСЮР Деникина и Русской армии Врангеля.

Был известен своей жестокостью по отношению и к «своим», и к «чужим», получил прозвище «Вешатель» – и поразил всех, вернувшись в Советскую Россию, где стал преподавателем тактики школы командирского состава РККА «Выстрел». Здесь он «доводил» до белого каления своих бывших противников, досконально разбирая ошибки, допущенные при планировании и организации операций советских войск. Генерал Батов вспоминал:


Однако не щадил Слащев и белогвардейских генералов, многих из которых он, что называется, и в грош не ставил. И надо отметить, что даваемые им характеристики разделялись многими другими белогвардейскими мемуаристами. О Врангеле, например, Слащев говорил:


Сравним эту характеристику с мнением полковника М. В. Мезерницкого:


И полковника Э. П. Гильбиха (последний белогвардейский комендант Симферополя):


А вот какого мнения о Врангеле начальник личного конвоя Слащева капитан Б. Н. Войнаховский:


Генерала П. Шатилова (начальник штаба армии Врангеля) Слащёв коротко охарактеризовал:


И похожие выражения в рассказах о нем используют другие известные белогвардейцы. Генерал-майор А. Мильковский (бывший помощник военного министра Крымского правительства Врангеля) называет Шатилова хитрым и беспринципным и сообщает об отрицательном отношении к нему в армии, полковник Э. Гильбих – «нечистоплотным в служебных делах», добавляя: «В военном отношении ноль». Полковник М. Мезерницкий – «прохвостом и мелким жуликом», капитан Б. Войнаховский – интриганом, вором и крупным взяточником.

О генерале А. Кутепове (последний командир Преображенского полка, в Белой армии командовал корпусами и армией, в 1928-1930 гг. – председатель РОВС) в разговоре с Дзержинским Слащев сказал:


И опять-таки, именно фельдфебелем в своих воспоминаниях назвали Кутепова другие высокопоставленные белогвардейцы. Полковник Мезерницкий:


Полковник Гильбих:


Генерал Мильковский утверждал, что Кутепов «как большой начальник, безусловно, мало пригоден», а капитан Войнаховский писал о нем:


О генерале В. Витковском (начальник «Дроздовской» дивизии) Слащёв говорит:


И опять находит единомышленников. Полковник Гильбих пишет:


М. В. Мезерницкий называет Витковского интриганом и глупцом.

В общем, на плохой характер Слащева его беспощадные и язвительные характеристики деятелей Белого движения списать невозможно.

Итак, начнем рассказ о Я. А. Слащеве, и в этой статье поговорим о его происхождении, молодости и службе в царской армии.

Происхождение Якова Слащева и начало его военной службы

Будущий генерал родился в Петербурге 12 (24) декабря 1885 года. Мужчины семьи традиционно служили в армии, дед, например, был участником Русско-турецкой войны 1828–1829 гг., находился в составе русской армии при подавлении польского восстания 1830–1831 гг., в отставку ушел в звании подполковника. Отец служил в гвардейском Измайловском полку и также стал подполковником. Его сын Яков по окончании столичного реального училища Гуревича продолжил учебу в Павловском военном училище, выйдя из него подпоручиком в 1905 году.

Первым местом его службы стал лейб-гвардейский Финляндский полк. Отметим, что никаких финнов в этом полку никогда не было – это просто историческое название данной военной части. Через 4 года Слащев был повышен в звании до поручика и поступил в Николаевскую академию Генерального штаба. Однокашники вспоминали, что, имея достаточно высокие способности, особой усидчивостью и старанием Слащев не отличался, и потому из академии был выпущен в 1911 году лишь «по второму разряду» – без права причисления к Генштабу и ношения престижного аксельбанта. Вернулся на должность командира роты в свой Финляндский полк.


Дочь командира этой части – Софья Владимировна Козлова (1891 года рождения) стала первой супругой героя статьи. Некоторые считают, что в этот брак он вступил по расчету. Видимо, не без помощи тестя в ноябре 1912 года Слащев был приглашен преподавать тактику в элитный Пажеский корпус и в апреле 1913 года получил звание штабс-капитана гвардии.


На фронте будущий генерал оказался в конце декабря 1914 года – в составе своего Финляндского полка. Показал себя храбрым офицером, особенно хорошо удавалась ему организация контратак. До Февральской революции Я. Слащев получил пять ран и две контузии, был награждён шестью орденами и Георгиевским оружием, дослужился до чина полковника и должности заместителя командира полка.


В июле 1917 он получил под командование лейб-гвардейский Московский полк, однако поддерживать дисциплину даже в этой элитной части с каждым днём становилось всё трудней. После того как в декабре 1917 года было опубликовано «Временное положение о демократизации армии», он «по состоянию здоровья» покинул полк и отправился в Новочеркасск, где уже формировалась Добровольческая белая армия.

Яков Слащев в начале гражданской войны

Поначалу главнокомандующий М. В. Алексеев отправил Слащева для формирования офицерских отрядов в район Минеральных вод, а в мае того же года он оказался на должности начальника штаба отряда Шкуро. С этого времени он неизменно носил мундир без погон, пояснив Деникину:


Другими неизменными атрибутами Слащева стали накинутый на мундир доломан или казакин, папаха и сучковатая дубинка.

Знакомство с Ниной Нечволодовой

В отряде Шкуро, помимо прочих, оказалась и странная женщина Нина Николаевна Нечволодова, которая служила в императорской армии под именем юнкера Нечволодова, однако, в отличие от многих женщин такого рода, не скрывала своего пола – то есть, в каких-то сексуальных аберрациях ее заподозрить невозможно.

Обстоятельства ее службы неизвестны, однако каким-то образом она получила унтер-офицерский чин и солдатский Георгиевский крест, но в своих воспоминаниях многие называют ее сестрой милосердия. Митрополит Вениамин (Федченков), например, пишет в книге «На рубеже двух эпох»:


Так что, вполне возможно, чин и награды она получила за спасение раненых.

Роман Нины с Яковом Слащевым (который был старше ее на 14 лет), похоже, начался в июне 1918 года – в захваченном белыми Кисловодске. Вначале она заняла должность ординарца Слащева, летом 1920 года стала его второй женой. Встречавшийся с ней А. Вертинский почему-то называет ее «Лидой», а также юнкером Нечволодовым:




Другие мемуаристы называют Нину «ординарцем Никитой» и «казачком Варенькой».

Полагают, что именно Нечволодова стала прототипом Люськи Корсаковой – персонажа булгаковской пьесы «Бег». Правда, Булгаков сделал ее ординарцем и походной женой Чарноты, в котором, по мнению многих исследователей, угадываются черты другого белогвардейского генерала – Сергея Улагая.


И. Сагацкий описывает Нину Нечволодову как «миловидную и стройную девицу в белой рубахе с погонами унтер-офицера и одним или двумя Георгиевскими крестиками, в кавалерийских синих бриджах и сапогах со шпорами».

Такой она предстает перед нами и на этой фотографии:


Здесь вы видите (справа налево) есаула Сосинского, Нину Нечволодову, генералов Слащева и Дубяго, полковника Орлова, штабс-капитана Смолина и поручика Брусенцова. Отметим, кстати, что некий поручик Александр Никитич Брусенцов стал героем советского фильма «Служили два товарища», в этой роли мы увидели В. Высоцкого.


Один из сценаристов фильма Юлий Дунский говорил, что это имя принадлежало какому-то лейтенанту РККА, с которым он познакомился в лагере. Однако позже выяснилось, что в лагерях в разное время находились 31 человек с фамилией Брусенцов, но среди них не было ни одного Александра и ни одного офицера Красной Армии.

Вернёмся к Нине Нечволодовой. По некоторым данным, её брат также служил в Белой армии и в 1919 году принял активное участие в подавлении восстания в Грозном, организованного большевиком Н. Гикало. А вот дядя этой странной женщины – Алексей Маниковский, который был награжден золотым оружием и стал кавалером 7 царских орденов, дослужился в императорской России до чина генерала от артиллерии, а затем стал Временно управляющим военным министерством Временного правительства, в 1918-1919 гг. находился на должности начальника артиллерии Красной Армии. В октябре 1920 года он погиб при крушении поезда.


Впрочем, некоторые полагают, что она была племянницей другого генерала-артиллериста – начальника Главного артиллерийского управления русской императорской армии Платона Нечволодова, который умер во Франции в ноябре 1936 года.

От Шкуро Слащев скоро ушел, став начальником штаба казачьей дивизии генерала Улагая, который, как мы помним из посвященных ему статей, в Белой армии удивлял всех тем, что «сам не грабил и другим не давал». А затем мы видим Слащева командиром Кубанской пластунской бригады, солдаты которой имели репутацию «лучших вояк по обе стороны Кавказа». Деникин потом вспоминал о Слащеве:



В феврале 1919 года Слащева перевели в 5-ю дивизию, которая тесно взаимодействовала с интервентами стран Антанты.

Мы помним, что во время I мировой войны Слащев был ранен пять раз и дважды был контужен. Ещё дважды ранен он был на гражданской войне, причем в апреле 1919 года — очень тяжело. Весной того года французы и греки очень испугались, увидев, насколько успешна коммунистическая пропаганда в интервенционных войсках, и предпочли вывести их, пока не поздно, сдав при этом Николаев и Херсон.

Оттолкнувшись от этих городов, в наступление перешла Заднепровская дивизия Дыбенко, в подчинении у которого находились и отряды Нестора Махно. Захватить Перекоп тогда не удалось, но махновцы в первый раз перешли вброд Сиваш и ударили по укреплениям Юшуня. Белые войска под командованием Слащева сумели остановить их продвижение, но другие красные части вышли на Арабатскую стрелку, заставив Слащева отойти к Джанкою и Феодосии. Именно тогда он был тяжело ранен: одна пуля попала в живот, две – в грудь, повредив легкие. Белые в панике бежали, бросив Слащева в одном из домов занятой красными деревни. Но его забрала Нина Нечволодова – красные не стали стрелять в женщину, одетую в форму сестры милосердия. Белогвардейский генерал П. Аверьянов так писал об этом в 1929 году:


Слащев вернулся в строй, однако рана в животе до конца так и не зажила – в ней оставалась фистула. Снимать боль Слащев пытался алкоголем и кокаином.

Летом 1919 года под контролем белых в Крыму оставался лишь небольшой плацдарм под Керчью. Под командованием Слащева была проведена операция по высадке десанта у Коктебеля, затем, получив подкрепление, он ударил по Феодосии, а затем вытеснил красные войска с территории полуострова. В августе 1919 года во главе 4-й пехотной дивизии он успешно сражался против Симона Петлюры и Нестора Махно, войска которого 16 ноября 1919 года сумел выбить из Екатеринослава. Однако как раз в это время Кубанский казачий корпус Шкуро и Донской корпус Мамантова (Мамонтова) были разбиты под Воронежем, и в многодневном Орловско-Кромском сражении (11 октября – 18 ноября 1919 г.) потерпела поражение белая армия генерал-майора В. Май-Маевского. Деникинские войска покатились на юг, и с каждым днём их движение приобретало всё более панический характер.

В следующей статье мы продолжим рассказ о Якове Слащёве. Поговорим про оборону Крыма, которая стала звёздным часом этого генерала, отставке и тяжелой жизни в эмиграции. Неожиданном и триумфальном возвращении в Москву, работе в школе командирского состава РККА «Выстрел» и трагической гибели 11 января 1929 года.