В ходе СВО снова всплыла старая проблема: о взрывах и пожарах боекомплекта наших танков

Вместо введения

Для начала, пожалуй, стоит сказать, что сей материал не преследует цель дискредитировать отечественное танкостроение или каким-либо образом опорочить его. Наши заводы, пашущие буквально в три смены, выдают на гора вполне пригодные для боевой эксплуатации танки, способные решать самый широкий круг задач в современных условиях. Так что, как нынче говорят, «хейтить» эту отрасль российского ВПК мы не будем, но обратим внимание на один интересный нюанс.

Дело в том, что даже после развала Советского Союза, когда гайки цензуры были слегка ослаблены, Министерство обороны в своих официальных публичных органах печати старательно избегало откровенной критики стоящей на вооружении боевой техники. Однако в 2024 году в журнале «Материально-техническое обеспечение ВС РФ» таки была опубликована статья о проблемах, с которыми военные столкнулись в ходе СВО.

В ней автор, Тишин С.А., подполковник, старший преподаватель Военной академии МТО им. А.В. Хрулёва, сетует на множество сложностей (особенно в начале СВО) с техническим состоянием, снабжением и эксплуатацией боевой техники, а также вскользь затрагивает чуть ли не самую чувствительную для танкистов тему. Приведём цитату:


Разумеется, автор слегка лукавит, говоря о том, что при сквозном пробитии брони, если выстрелы находятся только в автомате/механизме заряжания, у экипажа есть время эвакуироваться. Оно есть, если содержимое боеукладки не попало под воздействие кумулятивной струи.


Но если говорить в целом, он поднял фундаментальную проблему советских танков (к ним и наши танки тоже относятся), которая касается абсолютно нулевой изоляции боеукладок хотя бы от обитаемых отделений — экипажи танков буквально сидят на пороховой бочке, окружённые снарядами со взрывчаткой и метательными зарядами.

Эта, с позволения сказать, особенность почти всего «модельного ряда» танков Т-64, Т-72 и Т-80 известна давным-давно и в особом представлении не нуждается.

Фотографий и видеозаписей, показывающих, к чему это приводит, в Сети просто навалом. Достаточно одну только войну в Сирии вспомнить. Попадание (с поражением боеукладок) какой-нибудь противотанковой гранаты в борт танка или мощной ПТУР даже в лоб — и из люков вырываются столбы пламени. В худшем случае танк буквально разрывает на куски, а башню от него находят в соседнем квартале.

Безусловно, случается это далеко не везде и не всегда, поэтому не стоит думать, что отечественные машины вспыхивают как спички от любого попадания. Но если воспламенение и/или детонация боекомплекта всё-таки происходит, шансы на выживание у экипажа стремятся к нулю.

Снарядная нагрузка

К сожалению, всё это происходит потому, что танки советского типа в какой-то мере стали заложниками концепции распределения снарядной нагрузки, по правилам которой боеукладки находятся в наименее поражаемом месте за лобовой и бортовой бронёй, правда, только в ограниченных курсовых углах.

Для понимания, как всё это выглядит в цифрах, посмотрим на таблицу, взятую из первого тома «Военных гусеничных машин» для студентов МГТУ им. Баумана за 1990 год. Аi — распределение снарядной нагрузки по элементам броневой защиты с учётом их площадей проекций. Aiq — распределение снарядной нагрузки по элементам броневой защиты при фиксированных курсовых углах обстрела.


То есть вроде бы всё правильно. Лобовая броня башни и корпуса, в соответствии с законами дифференцированной защиты, наиболее мощная с точки зрения стойкости к поражающим средствам, отсюда и попадания при правильных действиях экипажа должны приходиться на неё, а по бортам только в ограниченных углах маневрирования.

Правда, как писал подполковник Тишин, противотанковая ракета, а мы добавим, что и граната от РПГ или подкалиберный/кумулятивный снаряд танковой пушки могут прилететь в уязвимые места и вызвать пожар и детонацию боекомплекта. И это не учитывая, что бронепробиваемость современных тяжёлых ПТУР и подкалиберных снарядов вполне позволяет пробить танк прямиком в лоб даже при наличии динамической защиты.

А дроны? С этими «товарищами» вообще всё плохо — подлетит и с хирургической точностью ударит в самую ослабленную зону.

Все эти обстоятельства вызывают закономерный вопрос: можно ли как-то обезопасить экипаж, да и сам танк от разрушительных последствий поражения боеукладок без радикального изменения его компоновки? Хотя бы теоретически, ведь отечественный танкопром вряд ли откажется от производства танков советского типа (пусть и в «новых» генерациях по типу Т-90М и проч.) даже в далёкой перспективе.

Одной защитой боеукладок не обойтись

Одной только бронёй обойтись здесь невозможно. И дело не в том, что танк с равнопрочной броневой защитой во всех проекциях — это мечта исключительно фантазёров, не принимающих во внимание тот факт, что весить он будет сотню тонн, а то и более. Просто локальная защита боеукладок в виде броневых экранов в обитаемых отделениях танка помогает слабо даже от классических противотанковых средств.

Они, конечно, могут уберечь от основной массы осколков, а в ряде случаев и от остаточных элементов кумулятивной струи. Однако от смертоносного пожара или детонации, когда высокоскоростные осколки подкалиберного снаряда или лидирующие части кумулятивной струи, пробив хлипкие экраны, попадают по снарядам/метательным зарядам, это не спасёт.


Тем более, когда речь заходит о защите всех боеукладок, разбросанных по всему забронированному пространству танка, что увеличивает вероятность возгорания и детонации боекомплекта. Здесь можно привести цитату из материала «Броневые отсеки для боекомплекта танка», опубликованного в журнале «Вестник бронетанковой техники» №1 за 1986 год:


Если быть объективным, даже так называемая «мокрая боеукладка» не делает оправданным наличие неизолированных боеприпасов в танке. Этот метод хранения частей выстрела для танковой пушки в контейнерах, заполненных жидкостью, характерен для британских машин, включая «Челленджер 2», который теперь модернизируют для создания англо-немецкого гибрида под названием «Челленджер 3».

От воздействия открытого пламени при возгорании топлива она защитить может, а при прямом попадании кумулятивной струи или высоскоростных осколков подкалиберного снаряда только усугубит всё («Броневые отсеки для боекомплекта танка», журнал «Вестник бронетанковой техники» №1 за 1986 год):

Вынести боеукладку подальше

Полностью изолировать боеукладки в рамках компоновки отечественных танков, не меняя их расположение, практически невозможно. Даже если просто теоретически представить (в рамках фантазии и не более), что механизированная и немеханизированные укладки будут помещены в изолированные контейнеры, опасность взрыва не уменьшится ни на йоту — энергию взрыва/горения отводить будет в любом случае некуда.

Поэтому наиболее простым, а главное, вполне эффективным методом является вынос боеукладок подальше из обитаемых отделений. Заключается он в изготовлении башен с развитыми кормовыми нишами (либо съёмными контейнерами), как у американского «Абрамса», в которых располагается боеукладка с автоматической системой заряжания, изолированная от боевого отделения бронедверью («бронешторкой»), способной выдержать ударную волну взрыва.

Развитые кормовые ниши или съёмные контейнеры обладают двумя главными преимуществами. Во-первых, они не требуют значительного переделывания общей компоновки танка — отпадает необходимость «мудрить» с новым расположением рабочих мест башнёров, городить отдельный отсек с боеприпасами внутри корпуса танка и проч.


Во-вторых, без всяких сложностей в исполнении позволяют установить люки сброса давления с вышибными крышками (или панелями, как кому удобнее), ведь, как известно, реакция горения пороха теряет свою устойчивость при резком падении давления.

Иногда высказываются мнения, что вышибные крышки/панели — это прерогатива западного танкостроения, а у нас эта тема «не прокатит». Но нет, в Советском Союзе изолированные отсеки для боекомплекта с вышибными крышками активно испытывали с весьма обнадёживающими результатами. Для примера можно привести результаты испытаний отсека, в который были помещены 30 штатных танковых метательных зарядов и снаряды («Пути развития комплексной защиты танков»):


Также не стоит забывать, что вынесенная в корму башни изолированная боеукладка при наличии взрывоустойчивой перегородки, отделяющей её от обитаемых отделений, спасает не только от воспламенения пороха. Она может с большой вероятностью сохранить жизни экипажу и даже предотвратить безвозвратную потерю танка при детонации содержащих взрывчатку снарядов. Впрочем, и саму вероятность детонации она тоже может снизить.


Здесь снова стоит вспомнить американский «Абрамс», про который до сих пор ходят слухи, будто его кормовая ниша с боекомплектом простреливается из пулемёта, — по данным из шведского тендера, борта в районе башенной боеукладки этого танка в модификации М1А2 имеют эквивалент стальной брони против кумулятивных средств поражения в районе 380 миллиметров под прямым (!) углом обстрела.

Сделано это, конечно, для того, чтобы снизить вероятность поражения боеукладки, но не только. Чем ниже остаточная бронепробиваемость снаряда (его осколков или фрагментов кумулятивной струи), тем ниже вероятность детонации снарядов со взрывчаткой. Например, вот некоторая информация по отечественным боеприпасам («Пути развития комплексной защиты танков»):


Иными словами, изолированный кормовой отсек с боекомплектом должен иметь бронирование — в разумных пределах, конечно, чтобы не вылезать за рамки по массе. Дополнить его, с учётом того, что кумулятивные средства поражения являются доминирующими на поле боя, можно с помощью динамической защиты.

Выводы

Разумеется, внедрение нового расположения боекомплекта в танке сопряжено с одной существенной проблемой.

У нас были проекты, которые подразумевали подобные изменения, — вспомнить хотя бы «Чёрного орла», который в своё время пытались продвинуть омские конструкторы. Однако большинство из предлагаемых решений не имели какой-то внятной броневой защиты изолированного боекомплекта. Поэтому разработка более-менее адекватной реалиям конструкции явно влетит в копеечку.


Возможно, потребуется даже новая башня, а не переделка уже имеющихся. Но это в любом случае лучше, чем высокая вероятность безвозвратной потери и танков, и экипажей — это будет ещё дороже. Зато выгода будет сильно заметна, поскольку даже при обстреле классическими противотанковыми средствами, в зависимости от условий, безвозвратные потери танков (с изолированными отсеками для боекомплекта) и экипажей могут быть снижены в 5–7 раз.

Это касается и пресловутых дронов. Изолированный в корме башни боекомплект, конечно, может стать хорошей мишенью и для них, поэтому никакой панацеей от данной угрозы он не является — здесь важен комплексный подход, желательно с системами активной защиты. Но разница между детонацией снарядов и адским пламенем от горящих пороховых зарядов внутри обитаемых отделений или за их пределами для тех, кто внутри танка, будет критична — бабы много новых танкистов не нарожают, а промышленность бесчисленное количество новых танков не наштампует.

Источники информации и изображений:
«Пути развития комплексной защиты танков» А. Г. Кожемяко. Журнал «Вестник бронетанковой техники» № 8 за 1989 год.
«Военные гусеничные машины», том 1, книга 1. МГТУ им. Баумана. 1990 год.

«Броневые отсеки для боекомплекта танка». В. М. Бакшинов, А. Г. Кожемяко, В. И. Тимохин. Журнал «Вестник бронетанковой техники» № 1 за 1986 год.