России нужны «стелсы»
Справедливое наблюдение. Параллельность граней и кромок — основа современной стелс-технологии. Наряду с:
— требованием внутренней подвески вооружений;
— маскировкой лопаток компрессора двигателя (изогнутые каналы воздухозаборников, радар-блокеры);
— исключением выступающих деталей на поверхности фюзеляжа и крыла (антенн, датчиков, ПВД);
— установкой беспереплетного фонаря кабины;
— повышением качества сборки, применением крупуногабаритных панелей сложной формы и уменьшением зазоров между стыками панелей обшивки;
— “пилообразными” формами краев отверстий;
— а также вспомогательными мерами в виде ферромагнитных красок и радиопоглощающих покрытий.
…Чтобы быть обнаруженным неким гипотетическим радаром не на расстоянии 400 км, а лишь на 40 км, самолёт должен рассеивать отражённый сигнал в 10000 раз меньше
ЭПР обычных истребителей оценивают величиной порядка 10 квадратных метров. По оценкам наших специалистов, ЭПР Ф-22 должна быть на уровне 0,3 кв. м, то есть лишь в 300 раз меньше, а никак не в 10000.
Немного поможем уважаемому автору в арифметике. Деление 10 на 0,3 даст ≈30.
Дальность обнаружения цели РЛС зависит от мощности генератора, коэффициента направленного действия антенны, площади антенны, чувствительности приемника и ЭПР цели
Далее, пользуясь основным уравнением радиолокации, нетрудно установить, что уменьшение ЭПР в 30 раз даст примерно в 2,3 раза меньшую дальность обнаружения “стелса” по сравнению с обычным истребителем.
А это уже грозит катастрофой.
Воздушное патрулирование с применением лишь радаров самих истребителей, облучающих заданный район со многих ракурсов, многократно повышает риск обнаружения.
Именно поэтому в боевых условиях так никто не делает.
Обнаружение воздушных целей возложено на самолет дальнего радиолокационного обнаружения (АВАКС), в то время как БРЛС самих истребителей включаются лишь в момент атаки.
Для обнаружения “стелса” АВАКС будет вынужден пойти на сближение с противником. Это противоречит самой концепции АВАКСа, который должен контролировать воздушное пространство, находясь на удалении в сотни километров, вне зоны действия авиации противника.
Ф-22 в скрытом режиме ради уменьшенной заметности должен сам становиться практически слепым и глухим. Режим полного радиомолчания, радар отключен и спрятан, даже радиосигнал нельзя просто так принять, потому что для этого надо выставить хоть какие-то антенны, которые тут же начнут рассеивать сигнал. Единственный вариант — какой-нибудь односторонний спутниковый канал связи, когда принимающие устройства смотрят вверх, в космос
Все так и есть. Истребители стараются не включать своих БРЛС, обнаружение и целеуказание идет с АВАКСа через спутник.
На ударном F-117 радар отсутствовал как таковой. В полете над территорией противника пилот “Ночного ястреба” отключал даже радиовысотомер. Только пассивные средства сбора информации (радиоперехват, тепловизоры, данные GPS).
Как говорится, ну-ну. Что будет с ЭПР Ф-22 при боковой или вовсе многоракурсной подсветке, что там у него вообще с ЭПР в проекциях, отличных от фронтальной, то великая государственная тайна США.
Лучше всего хранит тайну тот, кто её не знает, но в случае с “Рэптором” все написано на его фюзеляже. Даже не вдаваясь в расчеты, ЭПР F-22 и ПАК ФА должна быть в десятки раз ниже, чем у истребителей 4-го поколения (подробности в абзаце о параллельности граней и кромок). В любой из выбранных проекций.
При том, памятуя о его меньшей заметности, у малозаметного истребителя гораздо больше шансов занять выгодное положение для атаки, чем у обычного истребителя. Выйти во фланг “стелсу” будет непросто.
Например, Н035 "Ирбис", радар Су-35С. Цель с ЭПР 0.01 кв.м. он обнаруживает на расстоянии 90 км.
Источником этих данных является проверенный ресурс “Википедия”, а дальнейшая ссылка на сайт НИИП им. В. В. Тихомирова подтверждает всё, кроме данных о цели с ЭПР 0,01 кв. м.
Раз игра пошла не по правилам, что нам мешает привести данные из другого проверенного источника?
Обнаружение воздушных целей в зависимости от их ЭПР и расстояния (в морских милях). Наилучшие характеристики среди представленных радаров демонстрирует станция AN/APG-77 (радар истребителя “Рэптор”). Но даже она, по мнению самих же янки, может различить цель с ЭПР 0,01 кв. м на расстоянии не более 50 км. А цель с ЭПР 0,3 кв.м. — не более 100 км
Наконец, надо понимать, что БРЛС истребителя не является “всевидящим оком” в силу ограниченных размеров антенны, чья апертура (диаметр) не превышает одного метра. Что может увидеть эта “крошка”, когда даже громадные антенны ЗРК С-400 различают цель типа “истребитель” на дальности не более 400 км?
Может быть, что-то и увидит. Но рекламные буклеты никогда не скажут, в каком секторе обеспечивается максимальная дальность обнаружения “Ирбиса” (по одной из версий — в зоне обзора 17,3°х17,3°, т.е. 300 кв. град.). И каково время для накопления данных, за которое процессор БРЛС сможет определить нахождение цели в выбранном участке неба с вероятностью 90%. А ведь именно это в конечном итоге определяет возможности радаров в реальных условиях.
Наземные РЛС не ограничены жёстко ни размерами, ни количеством антенн, ни мощностью, ни, как следствие, сантиметровым диапазоном длин волн. Для волн метрового диапазона что стелс, что не стелс — всё едино.
Очередная апелляция к диапазонам электромагнитного спектра с расчетом на доверчивых обывателей. Шутка в том, что абсолютно все РЛС, входящие в состав зенитных ракетных комплексов (С-300/400, “Иджис”, “Пэтриот”), работают в диапазоне сантиметровых и дециметровых волн.
РЛС метрового диапазона давно сняты с вооружения даже в странах третьего мира. Нелюбовь военных к подобным радарам объяснима: такой радар не способен сформировать узконаправленный “луч” и вследствие этого обладает низкой разрешающей способностью. Вторая неизлечимая болезнь метровых РЛС — громадные габариты антенны.
Исключение лишь подтверждает общее правило: на вооружение российской армии принят межвидовой радиолокационный комплекс 55Ж6М “Небо”, в составе которого имеется модуль с РЛС метрового диапазона (РЛМ-М). Увы, данный комплекс не предназначен для использования в составе зенитно-ракетных комплексов и служит лишь для контроля за воздушным движением.
Стоит обратить внимание, что в составе ЗРК используются как минимум два радиолокатора. В зависимости от уровня тех. развития и выбранного метода управления/наведения необходима обзорная станция (иногда многофункциональная, способная программировать автопилоты выпущенных ракет) и РЛС управления огнем, “подсвечивающая” цель. В крайнем случае используется схема “выстрелил и забыл”, когда ЗУР оснащена активной радиолокационной ГСН, самостоятельно “подсвечивающей” свою цель.
Разумеется, ни о каких радарах метрового диапазона не может идти и речи.
Носовой обтекатель Ф-22 в скрытом режиме не должен быть радиопрозрачным, чтобы не нарушать геометрию отражающих поверхностей самолёта. Но если хочется хотя бы пассивно подглядеть радаром окружающий эфир, придётся сделать обтекатель радиопрозрачным, иначе радар если и сможет излучить через него сигнал, то принять обратно точно ничего не сможет… Беда…
Беда: уважаемый автор не слыхал о частотно-селективных поверхностях.
Единственная дальнобойная ракета в вооружении Ф-22 — AIM-120C. Её дальность 50-70 км (уже опасное расстояние даже в стелс-режиме), в новых модификациях заявляют около 100 км.
Управляемая ракета средней/большой дальности AIM-120 AMRAAM
Модификация “C-7” обладает макс. дальностью пуска 120 км (принята на вооружение 11 лет назад). Более новая модификация “D” имеет дальность пуска 180 км.
Можно, конечно, упереться рогом и заявить, что инженеры “Рейтеон” ничего не смыслят в ракетах. Но именно такие цифры транслируют все источники. Приведенные автором данные о 50-70 км относятся к ранним модификациям AMRAАM, родом из 80-х гг.
До цели она летит "по памяти", с помощью инерциальной системы наведения. Если не осуществлять радиокоррекцию, то самолёту, обстреливаемому такой ракетой, в момент обнаружения облучения радаром (значит, кто-то навёлся и, возможно, отстрелялся) достаточно резко изменить направление полёта, чтобы ракета "по памяти" прилетела совсем не туда, где через 40-60 секунд (подлётное время AIM-120 с максимальной дальности) окажется её цель.
Двусторонний канал связи, как и у любой др. современной УР “воздух-воздух” большой дальности, БРЛС истребителя непрерывно счисляет положение цели и транслирует поправки на борт выпущенной ракеты. Атакующему истребителю опасаться в этот момент уже нечего — у противника не остается времени, чтобы запеленговать работу БРЛС и предпринять ответные меры. Атака началась, подлетное время ракет 40-60 секунд.
После чего БРЛС истребителя можно опять выключать. О результатах боя пилоту расскажут операторы с летящего позади АВАКСА.
Её головка самонаведения захватывает цель только на расстоянии 15-20 км.
А может быть, и не захватывает. Существуют обоснованные сомнения в эффективности АРГСН современных ракет против малозаметных “стелс”-самолетов. Миниатюрный радар в носовой части ракеты с трудом различает даже обычные истребители (ЭПР 3...10 метров) на расстоянии в пару десятков километров. Можно представить, с каким трудом ракета будет находить “Рэптор” или ПАК ФА!
Комбинированное наведение (АРГСН + ИК ГСН), попытки уменьшить вероятность промаха и подвести ракету на максимально близкое расстояние к цели — в пределах сотен метров, откуда её ГСН будет гарантированно обнаружит цель… Борьба со “стелсами” потребует изменить привычные подходы в области создания ракетного оружия. Головной боли хватит всем.
Малая заметность имеет значение лишь как один из факторов, когда в жертву ей не приносятся иные характеристики самолёта.
Своей необычной внешностью из десятков полигонов, “хромой карлик” F-117 был обязан технологиям 70-х гг. Вычислительных мощностей древних ЭВМ явно не хватало расчета ЭПР сложных поверхностей двойной кривизны.
В настоящее время вопрос с компьютерной техникой для расчета ЭПР и 3D-принтерами, позволяющими изготавливать крупногабаритные панели сложной формы, можно считать закрытым. ЛТХ истребителей пятого поколения ни чем не отличаются от их предшественников, а кое в чем даже превосходят. Требование параллельности кромок не всегда эффективно с точки зрения аэродинамики, однако, инженерам удалось компенсировать данное обстоятельство за счет большей тяговооруженности “Рэпторов” и ПАК ФА. Определенную роль сыграло размещение вооружения во внутренних бомбоотсеках, что также “облагородило” облик машин, снизило лобовое сопротивление и уменьшило момент инерции истребителей.
Это косвенно подтверждается тем, что только американцы носятся со "стелсами", тогда как остальной мир к практической работе в этой области перешёл лишь тогда, когда стала возможна разработка стелс-самолётов без жертвования иными характеристиками.
Довольно странное заявление.
Янки были первопроходцами в этой области: первый полет “Have Blue” (предшественника F-117) состоялся почти 40 лет назад, в 1977 году. К настоящему времени за океаном уже серийно строят четвертый самолет-“стелс” (не считая экспериментальных моделей и БПЛА).
Стелс-фрегат типа "Лафайет", Франция, 1990 год
Стелс-эсминец "Замволт"
Chengdu J-20, Китай
Автор: Santa Fe