Клоун на все времена. Юрий Владимирович Никулин

Юрий Владимирович родился в Смоленской области в городе Демидове 18 декабря 1921 года. Отец его, Владимир Андреевич Никулин, окончил три курса юрфака Московского университета, после чего оказался в рядах Красной Армии. Пройдя курсы Политпросвета по подготовке учителей, он был отправлен на Смоленщину бороться с безграмотностью. Там он познакомился со своей будущей женой Лидией Ивановной, работавшей артисткой местного драмтеатра. Вскоре в Демидове молодые супруги организовали собственный передвижной театр под названием «Теревьюм» (Театр революционного юмора) и разъезжали с выступлениями по окрестным деревням и селам. А в 1925 Владимир Андреевич получил письмо от своего московского друга Холмогорова. Семью приятеля, жившую в отдельном доме, «уплотняли», и во избежания подселения случайных людей он решил прописать Никулиных у себя. Вот так молодая семья получила собственную комнату в столице размером в десять квадратных метров. Несмотря на тесноту, соседи Холмогоровы относились к новоприбывшим сердечно и во всем помогали им. По вечерам взрослые и дети собирались вместе — мужчины разговаривали и слушали радио, женщины вышивали, а дети играли или читали книжки. Время от времени две семьи ставили самодеятельные спектакли, в которых дети исполняли главные роли. Сценарии, как правило, писал Никулин-старший. Возвратившись в столицу, он решил не восстанавливаться на юридическом факультете. Работал Владимир Андреевич в разных газетах репортером, сочинял интермедии и репризы для художественной самодеятельности, цирка и эстрады. Разумеется, доходы от подобного рода деятельности были нестабильны, и временами ему приходилось браться за репетиторство. Лидия Ивановна же, некогда подававшая надежды как талантливая актриса, решила не пробоваться на профессиональной столичной сцене, и целиком посвятила себя семье.

Юра рос обыкновенным московским подростком — проказничал, «болел» за «Динамо», сбегал с уроков в кино, воевал с ребятами из соседних дворов. Никулины были завзятыми театралами, и их сын с ранних лет был приобщен к театру. Однако одним из самых ярких детских впечатлений Никулина, по его собственным словам, стало первое посещение московского цирка. Учился мальчик в находившейся поблизости с домом 346-ой школе. В тридцатые годы в этом учебном заведении вел собственный драмкружок Владимир Никулин, ставя на местной сцене написанные им сатирические обозрения. Ведущие роли в этих спектаклях частенько играл его сын. По учебе же Юра был в классе твердым середнячком. Преподаватели нередко жаловались родителям Никулина о плохой памяти подростка. Однако ту информацию, которая мальчику была интересна, он отлично запоминал. Например, анекдоты. Их собиранием под влиянием отца Юрий занялся еще в школьные годы. Заведя отдельную записную книжку, он вносил туда услышанные смешные истории. Причем им фиксировался не весь рассказ, а только ключевые фразы или слова. Только за школьные годы Юра записал свыше тысячи анекдотов. Любопытно, что некоторые из них впоследствии он так и не сумел расшифровать.

Десятилетку Юрий Владимирович окончил в июне 1939, а 18 ноября этого же года Никулин, которому не исполнилось еще и восемнадцати лет, был призван в армию. Юноша был определен в дислоцировавшийся близ Сестрорецка зенитный дивизион и служил во взводе связи. С трудом Юрий Владимирович привыкал к суровым солдатским будням. Худой, длинный и нескладный парень сразу же стал объектом насмешек сослуживцев. К счастью, Никулин быстро сообразил, что на шутки товарищей обижаться нельзя и вместе со всеми посмеивался над собой. Времени на раскачку новобранцу не дали — уже 30 ноября 1939 началась советско-финская война, и целью зенитчиков стала оборона воздушных рубежей города Ленинграда от ожидаемых ударов финской авиации. Дело до этого не дошло, однако боевое дежурство во время зимы стало нелегким испытанием для физически и морально неокрепшего молодого человека. Одно из поручений, данных в декабре 1939 рядовому Никулину, едва не окончилось для него трагически. Неподалеку от отбитой у финнов деревни Куоккалы (ныне Репино) командование приняло решение организовать наблюдательный пункт. Нескольких бойцов в тридцатиградусный мороз отправились по льду Финского залива протянуть туда телефонную связь. Доставшиеся Юрию Владимировичу два километра оказались непреодолимой дистанцией. Лыжи вязли в глубоком снегу, а большие катушки с кабелем были для Никулина чересчур тяжелы. Выбившись из сил, он решил отдохнуть и заснул прямо на снегу. К счастью, мимо на аэросанях проезжали пограничники и забрали незадачливого бойца с собой. Дело у парня ограничилось лишь легким обморожением.



Но все это было только начало. Вскоре артиста позвали сниматься в кинокартине о рабочей молодежи под названием «Жизнь начинается». Никулину не понравились предложенная ему роль жуликоватого Клячкина, однако режиссер фильма убедил артиста, выразив готовность подстраиваться под него во время съемок — клоун мог приезжать в Москву только по субботам. Юрий Владимирович сыграл настолько убедительно, что неожиданно для режиссера лента из серьезного и нравоучительного фильма превратилась в легкую комедию, которая затем была переименована в «Неподдающихся». Говоря о появлении Никулина в кино, стоит отметить, что игра киноактера и искусство клоунады противоположны по своей сути. Клоуны дают представления перед огромной аудиторией и для того, чтобы зрители могли рассмотреть происходящее, намеренно преувеличивают свои действия. Реквизит их, как правило, имеет большие размеры, грим также выделяет отдельные черты лица. Кинокамера же, давая крупный план актера, безжалостно превращает любое преувеличение в фальшь. Более того, перенос чисто театральных приемов на киноэкран (характерное для кинематографа 1930-1950-ых годов) вносит в актерскую игру манерность и неестественность. В связи с этим успехи Никулина в кино удивительны. Клоуны снимались в фильмах задолго до Юрия Владимировича, однако лишь у него получилось показать себя выдающимся драматическим актером.

В конце 1958 к Никулину поступило предложение от молодого Эльдара Рязанова сняться в роли снежного человека в комедии «По ту сторону радуги». Однако спустя некоторое время роль отдали маститому Игорю Ильинскому, а затем съемки и вовсе были остановлены. Тем не менее, цирковой артист успел подружиться с Игорем Владимировичем. Вскоре выдающийся драматический и комедийный актер сделал Никулину неожиданное предложение — перейту на работу в Малый театр. Это предложение всколыхнуло в душе Юрия Владимировича давнюю мечту. Тем не менее, клоун отказался, произнеся: «Если б это случилось десять лет назад, то пошел бы с удовольствием. А начинать заново жизнь, когда тебе под сорок — вряд ли имеет смысл».



«Киношное» предложение, сыгравшее главную роль в жизни Никулина, поступило в 1960 году. Режиссер Леонид Гайдай в короткометражной комедии «Пес Барбос и необычный кросс» отдал ему роль Балбеса. Десятиминутная импровизировавшаяся на ходу пантомима имела в СССР оглушительный успех, а Георгий Вицин, Юрий Никулин и Евгений Моргунов стали известны каждому жителю страны. Это незамедлительно сказалось и на цирковых сборах — зрители валом валили «на Никулина». За короткометражкой «Необычный кросс» последовала лента «Самогонщики» и, наконец, построеннная на трюках «Операция «Ы». К слову, многолетняя совместная работа Никулина, Вицина и Моргунова в кино породила у зрителей ложное представление о том, что и в частной жизни они неразлучны. На самом же деле актеры были людьми очень разными, и тем для общения у них практически не было. Кроме того, зрители отождествляли любимых киногероев с их персонажами. И если Евгению Моргунову это, в общем-то, нравилось, то для тонких, драматических актеров Вицина и Демьяненко подобное стало в некотором роде проклятием — первый из них воспринимался только как комедийный актер, а второй был навсегда заклеймен «титулом» Шурика.

Вместе со съемками в кино, все свои силы Никулин продолжал отдавать цирку, продолжая выступать в паре с Шуйдиным. Их репертуар был весьма разнообразен. Следуя традициям, заложенным коверными клоунами прошлых поколений, дуэт демонстрировал номера «созвучные» по содержанию им предшествовавшим. Например, реприза «Гипноз» обычно следовала за иллюзионистами, а «Лошадки» — за конными номерами. Михаил Иванович был мастером на все руки и брал на себя техническую сторону подготовки выступлений. Какое-то время в их дуэте царило равноправие, однако после того, как Никулин успешно дебютировал в кино, внимание публики и начальства сконцентрировалось на нем. Это привело к весьма неприятным последствиям — Юрий Владимирович получал почетные звания и признательность зрителей, а Михаил Иванович стал восприниматься лишь как человек, подыгрывающий ему. Никулин всячески пробовал сгладить неловкости подобного рода — он пробивал партнеру награды, квартиру, материальные блага, постоянно говорил о важной роли Михаила Ивановича в его судьбе, однако Юрия Владимировича, к сожалению, почти не слушали.

Работа на арене цирка требовала каждодневных многочасовых репетиций, и с возрастом Никулину становилось все труднее и труднее поддерживать свою физическую форму. Другой его проблемой стала катастрофическая нехватка времени. Если первые, эпизодические роли в кино не требовали «отрыва от производства», то последующие большие, включая заглавные, — обязывали на достаточно долгий срок брать творческие отпуска. Это не только срывало планы руководства цирка, но и оставляло напарника без работы. Также важно отметить, что, несмотря на немыслимые по нынешним меркам кассовые сборы кинолент с участием Юрия Владимировича, жила семья Никулиных в двух комнатах в коммунальной квартире, деля ее с семейством родственников жены. Сам клоун, прекрасно зная, в какой тесноте обитает большинство циркачей, даже не думал о расширении жилплощади. Это, благодаря случайности, произошло только в 1971. Один видный партийный чиновник, являясь страстным поклонником Никулина, узнал о его жилищных проблемах и «организовал» клоуну отдельную квартиру.



В 1961 режиссер Лев Кулиджанов предложил Юрию Владимировичу исполнить главную роль Кузьмы Иорданова в киноленте «Когда деревья были большими». По сути, это стало первым появлением профессионального клоуна Никулина в серьезном драматическом амплуа. Затем последовала роль лейтенанта Глазычева в картине Туманова «Ко мне, Мухтар!». Интересно, что проводник служебных собак стал первым однозначно положительным героем в судьбе киноактера Юрия Владимировича. Известно, что играть людей хороших крайне трудно — в подобных случаях проще не играть, а на самом деле быть таким. Нелегко и, когда твоим основным партнером является собака, прекрасно чувствующая любую фальшь. Пес Дейк очень долго не подпускал к себе никого из съемочной группы. Постепенно, шаг за шагом, дрессировщик приучал собаку к «Юре». В итоге, все удалось — на экране Никулин и его четвероногий партнер выглядят естественно. И только немногие знают, каких красочных эпитетов стоит это странная на первый взгляд похвала.

Отношение к Советской власти у Никулина было неоднозначным — с одной стороны он являлся членом партии и пользовался доверием начальства; с другой же — знаменитый артист, все зная, все понимая, предпочитал держать язык за зубами. К этому его приучила жесткая реальность. Еще в начале цирковой карьеры Юрий Владимирович понял, что каждое слово, каждый проступок артистов тут же становились известными директору. Поэтому с начальниками разного рода он предпочитал не враждовать. Отчасти благодаря этому Никулин вместе с Михаилом Шуйдиным входил в категорию «выездных» и регулярно отправлялся за границу. Нередко советское руководство использовало зарубежные цирковые гастроли в политических целях, на которых артисты выступали в качестве послов мира. В частности, в 1960 году триумфальные выступления циркачей Никулина, Шуйдина и Карандаша в Бразилии стали прологом к установлению с этой страной дипломатических отношений. Похожую роль сыграли прошедшие в 1961 гастроли Никулина в Англии. Знаком нормализации политотношений с Японией стал кинофильм совместного производства «Маленький беглец», где Юрий Владимирович, сыграв в картине самого себя, помогал японскому мальчику Кэну посетить Москву.



В 1966 и 1968 Леонид Гайдай снял свои, без преувеличения, лучшие кинокомедии — «Кавказскую пленницу» и «Бриллиантовую руку», оказавшуюся, по сути, бенефисом Никулина. Чтобы получить заветный билет в кинотеатр, зрители часами простаивали в очередях, причем многие ходили на эти картины по нескольку раз. В фильмах был задействован звездный состав исполнителей, однако единственными, кто засветился в обеих лентах стали жена режиссера Нина Гребешкова и Никулин. К слову, сценарий «Кавказской пленницы» Юрию Владимировичу изначально не понравился. Считая его «спекуляцией на тройке», артист не соглашался сниматься до тех пор, пока Гайдай не разрешил актерам вносить изменения в сценарий. Леонид Иович даже учредил приз — бутылку шампанского — каждому, кто предложит оригинальную идею. В результате ему пришлось раздать немало этого спиртного напитка — к примеру, только Никулин выиграл аж двадцать четыре бутылки.

Необходимо отметить, что производственная необходимость, а также несговорчивость руководства Госцирка не позволила Юрию Владимировичу сняться во многих интересных фильмах. В частности очень хотел видеть Никулина в своих картинах Сергей Бондарчук, а Эльдар Рязанов вместе с Эмилем Брагинским специально для клоуна написал сценарий фильма «Берегись автомобиля». Впоследствии роль Юрия Деточкина была отдана Иннокентию Смоктуновскому блестяще ее, к слову, исполнившему. Только с третьей попытки Эльдар Александрович «заполучил» Никулина, однако комедия «Старики-разбойники» особым успехом не пользовалась.

В 1970 Никулин был удостоен Госпремии РСФСР им. братьев Васильевых, а спустя три года получил звание народного артиста Советского Союза. В конце 1971 знаменитый клоун отметил свой первый юбилей. На манеже Юрий Владимирович выступал до шестидесяти лет. С годами выполнять репризы и трюки ему становилось все труднее — начинало пошаливать здоровье. Доктора обнаружили у него целый букет различных болезней, однако артист не любил лечиться и обращался к врачам только в самых крайний случаях. В последние годы выступлений клоун, скрывая недомогание, предпочитал использовать неожиданные импровизации, занимавшие публику и позволявшие ему не применять трюки. В 1982 Никулин закончил свои выступления на манеже. Он говорил по этому поводу: «Я считаю, что клоун обязан уйти раньше. Когда на арене валяет дурака пожилой человек, к нему испытываешь только жалость. Я ушел в шестьдесят. Было очень грустно. Шел мой последний спектакль, и я чувствовал, что сейчас расплачусь. Артисты на руках несли меня вокруг арены, и мне пришло в голову: «Столько людей, хватит ли на всех водки?». Отвлекся и не заплакал...».



В семидесятые и восьмидесятые годы Юрий Владимирович редко снимался в кино, исполняя чаще всего небольшие роли, не требовавшие больших затрат времени и сил. Однако были и исключения. Никулин был приглашен на съемки фильма «Они сражались за Родину» Сергея Бондарчука. Не относившаяся к числу главных роль Некрасова стала для актера очень ответственной, потому что он в первый раз обратился к теме войны, в которой ему довелось участвовать в юности. Не успела эта работа закончиться, как с Юрием Владимировичем связался Алексей Герман, предложивший ему основную роль в фильме «Двадцать дней без войны». Режиссер, стремившийся к полной достоверности, добивался ее весьма суровыми мерами. Например, в ходе съемок зимой он велел вынуть стекла в поезде, чтобы актеры замерзали в вагонах так же, как мерзли в годы войны их герои. Многие артисты возмущались, однако, посмотрев отснятый материал, убедились в том, что мучились не зря. Сам же Алексей Юрьевич впоследствии в самых восторженных тонах отзывался и об актерской игре Никулина, и о его человеческих качествах. Режиссер говорил: «В нем сидело какое-то особенное, солдатское достоинство. Мы уже на первых пробах поняли, что к нему необходимо подбирать экипаж. А это было очень нелегко. Пробовались замечательные, прекрасные мастера, однако рядом с Юрием Владимировичем они казались фальшивыми — разная мера условности. Хорошо известно, что некоторые артисты не любят играть с детьми или животными — очень трудно стать таким же естественным. Рядом с Никулиным было так же трудно. Он ничего не умел, но мог уделать любого партнера, оттого что ничего не наигрывал. Крути рядом с ним, мастери, верти, делай любые глаза — все равно будешь казаться ненастоящим. А он настоящий, и весь фокус».



В 1982 Никулин занял должность главного режиссера, а спустя год — директора Цирка на Цветном бульваре. Юрию Владимировичу, не занимавшемуся никогда ранее административными делами, сразу же пришлось решать множество проблем, главной из которых являлась необходимость полной реконструкции здания цирка. Страна в тот период переживала кризис, однако авторитет артиста был настолько велик, что у чиновников не вышло превратить реконструкцию в очередной долгострой. В середине августа 1985 прошло последнее выступление, после чего старое здание сломали. Спустя два года — в октябре 1987 — в фундамент был заложен первый камень, а осенью 1989 Цирк на Цветном бульваре распахнул свои двери.



В период перестройки с его нехваткой самого нужного, когда большинство учреждений культуры думали лишь о том, как выжить, Юрий Владимирович для своего цирка оказался просто незаменим. С ним «дружили» политики самых высоких рангов, и им Никулин мог открыто сказать то, о чем иные на его посту умолчали бы. Кроме того в восьмидесятые и девяностые годы артист постоянно ходатайствовал за знакомых, малознакомых и абсолютно незнакомых ему людей, выбивая квартиры, лекарства и различные необходимые вещи. В конце жизни все это отнимало у него довольно много времени и сил.
Известие о тяжелой болезни Никулина летом 1997 вызвало повышенное внимание общественности. Пресса публиковала медицинские бюллетени о его состоянии здоровья, хотя Юрий Владимирович не был главой правительства, всего лишь старым актером. Его кончина 21 августа 1997 опечалила многих. Авторитет Никулина в нашей стране по-прежнему огромен. Фильмы с его участием продолжают пользоваться популярностью, а на могиле Юрия Владимировича на Ваганьковском кладбище в любое время года можно увидеть живые цветы.



По материалам еженедельного издания «Наша история. 100 великих имен» и книги Ю.В. Никулина «Почти серьезно…»