Спецконтингент. Часть 3

Приказ по войскам ПриВО о захоронении трупов вражеских солдат и офицеров от 22 февраля 1943 года обязал закончить его в семидневный срок. Вся область, включая и город, была поделена на районы, которые распределили по воинским подразделениям в следующем порядке: город Сталинград, от южных границ до реки Царицы и районов Гумрак, Питомник, Новый Рогачик, Ракитино, Песчанка — 64-я армия; центр Сталинграда — 7-й стрелковый корпус, а также все размещённые в этом районе части; от Нефтесиндиката до Латошинки, а также разъезд Разгуляевка и Сараи — 62-я армия; район Городище — Орловка — Ерзовка — совхоз , Котлубань — Самофаловка — Новая Надежда — 66-я армия. В остальных районах уборка трупов была поручена Калачевскому и Городищенскому райвоенкомам, которым для этого было выделено по взводу бойцов.

Также для уборки командующим 62, 64, 66-й армий и 7-го стрелкового корпуса было приказано выделить саперов и подрывников в необходимом количестве и обеспечить их автотранспортом. Это объяснялось тем, что в силу трудоемкости работ по рытью котлованов для массовых захоронений приходилось производить эти работы с помощью взрывов. Для этого и привлекались команды саперов. Организация работ была возложена на начальника городского штаба местной противовоздушной обороны полковника Шевалгина.

Ответственность за выбор мест захоронения и контроль над соблюдением правил были возложены на городского санинспектора доктора Литвинова. Заведование общим санитарным контролем над уборкой и захоронением трупов было поручено доктору Петрову и начальнику санитарной службы ПриВО военному врачу 1 ранга Хенкину. Для работ по захоронению трупов начальнику управления лагерей военнопленных было приказано выделить 500 военнопленных.



Год спустя сведения по лагерю НКВД СССР № 0108 также указывали на неблагоприятные условия содержания бывших советских военнопленных. Делопроизводственные документы свидетельствуют, что люди спали на голых досках нар, имевшаяся одежда подвергалась неоднократному ремонту и пришла почти в полную непригодность для ношения. Ни одно отделение спецлагеря не имело столовой, прием пищи происходил на открытом воздухе или в жилых помещениях.

Уровень питания бывших советских военнопленных спецлагеря НКВД СССР № 0108 также не был оптимальным. Известно, что контингенту выдавалось по 600 граммов хлеба в день. Впрочем, такое положение сложилось в условиях финансирования специальных лагерей частично из НКВД СССР, частично из НКО СССР. В то же время на содержание рабочих данной категорий шло 50 процентов от их заработной платы.

Условия проживания спецконтингента оставались плохими и после реорганизации спецлагеря НКВД СССР № 0108 в проверочно-фильтрационное лагерное отделение при УНКВД СССР по Сталинградской области в феврале 1945 года.

Начальник лагерного отделения И.И. Евдокимов в отчете за второй квартал 1945 года констатировал, что имевшаяся в наличии одежда была ветхой, а из-за отсутствия постельных принадлежностей большинство бывших советских военнопленных вынуждены были спать на голых нарах.

Необходимо отметить, что в годы войны подобные условия жизни были присущи большей части гражданского населения Советского Союза с той лишь разницей, что находившиеся в спецлагере не могли самостоятельно улучшить свой быт. В условиях режимного учреждения они должны были находиться до конца проверки.

За время существования спецлагеря НКВД СССР № 0108 проверку в нем прошли более 9 тысяч человек. Спецконтингент привлекался к работам по восстановлению промышленных предприятий города Сталинграда, продукция которых была необходима фронту (Сталинградский тракторный завод, завод № 221 «Баррикады», завод «Красный Октябрь» и другие), а также на восстановление Сталинградской ГРЭС и строительство Управления НКВД СССР. С июня 1944 года контингент спецлагеря НКВД СССР № 0108 привлекался и на жилищное строительство. После реорганизации спецлагеря НКВД СССР № 0108 его относительно небольшой контингент оставался востребованным и использовался для производства различных работ на стадионе «Динамо», кондитерской фабрике № 4, для уборки территорий школ, детских садов и других.

В договорах, заключенных между спецлагерем НКВД СССР № 0108 и строительными организациями и предприятиями, отмечалось, что спецконтингент был необходим главным образом для проведения строительно-восстановительных работ, то есть планировалось использовать бывших советских военнопленных в качестве плотников, каменщиков, строителей и других. Спецконтингент привлекался и на расчистку территорий от мусора и снарядов.

В то же время большинство бывших советских военнопленных спецлагеря НКВД СССР № 0108 не имели строительных специальностей, но, исходя из условий заключенных договоров, должны были выполнять восстановительные работы. Это свидетельствует о том, что их труд носил неквалифицированный характер и, как следствие, производительность труда, возможно, была на низком уровне. Нередки были случаи существенного превышения срока проверки. Так, вместо установленных 2-3 месяцев, вернувшиеся из плена задерживались в спецлагере на полгода и более.

В своих письмах они обращались к И.В. Сталину: «Дорогой отец и учитель, коротко хочу описать о своей жизни и просить вас решить мою судьбу. Или быть мне воином на фронте, или бойцом в труде». Рассказывая свои истории пленения, освобождения и проверки в спецлагерях, они старались показать, что не являлись виновными, а были жертвами обстоятельств, что срок их проверки неоправданно долгий. Один из бывших советских военнопленных в письме И.В. Сталину от 14 октября отмечал: «Вместе с другими товарищами я пережил (в немецком в плену) ужас. Нас били, морили голодом, сажали в плотно закрытую комнату без окон по 35-40 человек, тогда как в последнюю можно было вместить 15 человек. 1 октября нас, 40 мужчин и 30 женщин, раздели почти по голове и увезли. Мы знали, что нас ожидает. На побег никто не согласился из-за подавленного морального состояния. Машины дверь открылась, и мы увидели яму. Из машины вызвали пять человек. Все прятались друг за другом. Командир сказал нам прыгать в яму и ложиться лицом вниз. Я вырабатывал план побега. Я ударил палача в лицо, сбил с ног. Мне стреляли в спину. Но я продолжал побег. Сбежал в посёлок Фрунзе. Там я прожил несколько месяцев, пока не была изгнана немецкая нечисть из Ростовской области и города Ростова. Я был мобилизован на восстановление моста через реку Дон. Переведён на завод «Ростсельмаш». Проработав на заводе до 28 февраля 1944 года, меня по повестке призвал военкомат Сталинского района и направил меня на проверку в спецлагерь № 205 г. Краснодара. 13 апреля сего года меня перевезли в спецлагерь № 0108. Здесь я нахожусь по настоящее время. По специальности я не работаю. И к тому же я не могу знать, в чём я виноват, почему меня держат в лагере. Конечно, может быть, это так надо, но поражает, что и жену подвергли какому-то допросу о моих похождениях. Дорогой товарищ Сталин, решите обо мне вопрос, оставаться мне и дальше в лагере, или быть ни в чем не виновным. Или же дайте мне возможность пойти на фронт и давить немецкую гадину, или же отправьте меня на завод «Ростсельмаш» строить корабли колхозных полей, которым присвоено ваше великое имя».

Содержание приведенного письма свидетельствует о значительном увеличении сроков проверки.

Подводя итоги, следует отметить, что рабочие из числа спецконтингента жили в тяжёлых условиях, однако и они внесли свою лепту в дело восстановления прославленного города.