Патриотическая соната
«Вот и кончилась наша юность»
— Дорогие наши дети! Аттестат о среднем образовании открывает вам дорогу в неведомое будущее. Завтра вас ждут заводы и фабрики, колхозы и совхозы, училища и институты — нелёгкий рабочий и студенческий труд. У нашего Отечества великое прошлое, героическое настоящее, светлое будущее. И здесь сегодня уместно сказать о чувстве гордости советских людей перед Родиной. Известно, что о своих способностях человек может узнать, только попробовав себя в конкретных делах. И ничто так не возвышает, как активная жизненная позиция, сознательное отношение к общественному долгу, патриотизм. Сегодня в капиталистическом мире идёт война, возможно, она коснется и нас. И я жду от вас мужественности, смелости, самоотверженности, храбрости, высокого патриотизма и истинного гуманизма. Счастливого вам пути!
Такими словами закончила свое выступление на выпускном вечере 21 июня 1941 года учительница немецкого языка, наш классный руководитель Аделина Августовна Шнисс.
Гремит музыка. На сцене появляются нарядные красивые девушки-выпускницы. Они полукругом охватывают сцену, а в центре выстраиваются наши физкультурники, борцы и атлеты демонстрируют свою силу и ловкость. Как всегда, великолепны Леонид Голубев, Тимофей Морозов, Женя Григорьев, Виктор Паршин и Сергей Зимин. До глубины души трогает учителей музыкальное слово выпускников. С юмором, теплом и грустью они обращаются к каждому учителю. И опять на высоте был наш самородок — поэт и музыкант Семен Шиффин.
Наступает торжественный ритуал передачи школьного звонка новому поколению. Звучит последний прощальный звонок. Его дают ученица первого класса Оля Латышева и выпускник Саша Терехов.
Ждать пришлось недолго, в июле всех выпускников города вызвали в военкомат повестками. После медкомиссии часть ребят зачислили в авиацию, другие были распределены по разным родам войск и отправлены в военные училища и школы.
Подошла пора покидать привычный до незаметности домашний уют. В день отправки мы еще раз зашли каждый в свой класс, где прошло, нет, пролетело, столько счастливых дней и лет. Сели за парты. Помолчали. А уходя, Николай Букин красиво вывел на доске: «Прощай, школа! Мы не забудем тебя».
И вот я, Николай Букин, Юрий Авилов, Олег Табунщиков, Борис Оводов, Михаил Куприянов, Сергей Зимин, Анатолий Шумаков, Семен Шиффин, Кирилл Окоемов прибыли в 25-ю авиашколу, которая находилась в городе Невинномысске, на Кубани.
Обстановка на фронте в это время была сложной. Враг занял почти всю Украину и приближался к Дону. Неожиданное массированное нападение немцев и их быстрое продвижение на восток привело к тому, что наши войска были разбиты, окружены и захвачены в плен, а на пограничных и тыловых аэродромах были уничтожены 3 500 боевых самолетов.
Сапожник остался без сапог, и продолжить учебу в авиашколе нам не удалось. Её расформировали, а курсантов направили на ускоренную подготовку для службы в общевойсковых подразделениях. Мы стали курсантами Житомирского пехотного училища, которое после эвакуации с Украины находилось в городе Ставрополе на Северном Кавказе. Здесь всё было рассчитано по минутам, занятия шли по ускоренной программе.
16 июня 1942 года состоялся выпуск. За это время мы с ребятами как-то подтянулись, возмужали. Думали, вернёмся домой, не нарадуются отцы и матери. Мы ведь тогда и не знали, что эта встреча состоится лишь через четыре года, а многим матерям так и не суждено будет увидеть своих сыновей.
После окончания училища молодые лейтенанты получили назначение в разные части, а я вместе с большинством своих товарищей попал в Приморскую армию, которая вела бои в Крыму, в осаждённом Севастополе.
Но наша фронтовая жизнь началась немного раньше, и мы ехали в места назначения уже понюхавшими пороху. А было это так. Дней через десять после принятия присяги, когда мы поклялись защищать Отчизну, не щадя своей крови, стало известно, что некоторых добровольцев из старшекурсников отправляют под флагом училища на защиту города Ростов-на-Дону. Недолго думая, мы подали рапорты на имя начальника училища с просьбой взять и нас. Комиссия, выслушав каждого и узнав, что мы из-под Ростова, согласилась на нашу просьбу.
А положение на Южном фронте действительно было тяжелым. В планах гитлеровского командования ростовское направление было одним из главных участков наступления. Поздно вечером 18 ноября эшелон, составленный из товарных вагонов, повёз нас в Ростов. А дорогой мы узнали, что город уже захвачен немцами. Германские трубадуры победно вещали: «Путь на Кавказ открыт!»
Ростов горел. Дымом затянуло пустые, словно вымершие улицы. Здания зияли черными глазницами окон и дверей. В городе свирепствовала эсэсовская дивизия «Адольф Гитлер». В отместку за убитых солдат и офицеров оккупанты расстреливали сотни ни в чем не повинных людей.
Мы прибыли в Батайск, расположенный в 25 километрах южнее Ростова. Командование поставило задачу: держаться на левом берегу Дона и не давать фашистам восстанавливать разрушенную переправу. Возглавить нашу стрелковую группу поручили лейтенанту Нечаеву.
Никогда не забуду первое наступление. Рано утром 26 ноября наша артиллерия нанесла мощные удары по засевшим немцам в станице Аксайская. И вот мы пошли на штурм. Лейтенант Нечаев вскинул вверх руку с автоматом и громко крикнул:
— Взво-о-од, вперёд! За Ростов!
Бойцы бросились за командиром, нас поддержали огнем артиллеристы. Они ударили прямой наводкой по вражеским огневым точкам, облегчая наше наступление. Под прикрытием этого огня мы быстро побежали по льду Дона, а затем постарались укрепиться на занятых позициях. Мы с Олегом Табунщиковым залегли на насыпи, другие бойцы — ниже.
Вдруг в трех десятках шагов я увидел немцев во главе с унтер-офицером. Они кучкой приблизились к мосту, затем открыли железный ящик и стали вытаскивать канистры с бензином. В этот миг я встретился взглядом с Олегом, который лежал ближе к фашистам. Я не сразу понял, что он задумал, как вдруг увидел в его руках гранаты. Табунщиков что-то крикнул мне, но я не расслышал, так как в этот момент немцы, увидев русского солдата, бросились на него. Раздался взрыв, фашистов разбросало в стороны. Дым окутал дергающихся и падающих людей. На меня посыпались камни и снег. Вместе с другими бойцами я подбежал к Олегу, который уже не дышал. Так подвиг Олега Табунщикова не дал немцам поджечь и взорвать мост.
Автор: efimovaPE