Казаки и первая мировая война. Часть III, 1915 год
За первые месяцы войны в русской армии сформировался определённый шаблон действий. К германцам стали относиться с осторожностью, австрийцев считали более слабым противником. Австро-Венгрия превратилась для Германии из полноправного союзника в слабого партнёра, требующего непрерывной поддержки. Фронты к новому 1915 году стабилизировались, и война стала переходить в позиционную фазу. Но неудачи на Северо-Западном фронте подрывали до¬верие к русскому Верховному командованию, и в сознании союзников, строивших планы войны на идеалистических расчё¬тах в отношении России, сводили её теперь на степень «не¬полноценной военной силы». Относительную слабость русской армии почувствовали и немцы. Поэтому на 1915 год в германском Генеральном шта¬бе возникла мысль: главный удар пере¬нести на Восточный фронт против рус¬ских. После острых дискуссий этот план генерала Гинденбурга был принят, и главные усилия войны германцами переносились на Восточ¬ный фронт. По этому плану намечался если не окончательный вывод России из войны, то нанесение ей такого поражения, от кото¬рого она не скоро будет в состоянии оп¬равиться. Перед лицом этой опасности в рус¬ской армии назревал кризис материального снабжения, главным образом снарядов, патронов и всех видов вооружения. Россия начала войну, имея лишь 950 выстрелов на одно лёгкое орудие, а для тяжёлых орудий и того меньше. Эти скудные довоенные запасы и нормы артиллерийских снарядов и ру¬жейных патронов были израсходованы в первые же месяцы войны. Россия оказалась в очень тяжелом положении, во-пер¬вых, по причине относительной слабости собственной оборонной промыш¬ленности, а во-вторых, после вступления Турции в ноябре 1914 года в войну на стороне Центральных держав, она фактически была отрезана от снабжения с внешнего мира. Россия потеряла самые удобные пути сообщения со своими союзниками - через черноморские проливы и через Балтику. У России осталось два порта, пригодных для перевозки большого количества грузов - Архангельск и Владивосток, но провозная способность железных дорог, подходивших к этим портам, была невысокой. Кроме того, через балтийские и черноморские порты осуществлялось до 90% внешней торговли России. Отрезанная от союзников, лишенная возможности экспортировать зерно и импортировать вооружение, Российская Империя постепенно начала испытывать серьезные экономические затруднения. Именно экономический кризис, спровоцированный закрытием противником черноморских и датских проливов, как весьма существенный фактор повлиял на создание в России «революционной ситуации», которая в итоге привела к свержению династии Романовых и к Октябрьской Революции.
Но главная причина нехватки огнестрельных припасов была связана с довоенной деятельностью военного министерства. С 1909 по 1915 год военным министром являлся г. Сухомлинов. Он проводил курс вооружения армии в значительной степени за счёт иностранных заказов, что и привело к их острой нехватке при сокращении импорта. За срыв снабжения армии вооружением и снарядами и по подозрению в связях с германской разведкой он был снят с поста военного министра и заключён в Петропавловскую крепость, но потом был фактически оправдан и находился под домашним арестом. Но под давлением масс в 1917 году он был предан Временным правительством суду и приговорён к вечной каторге. Сухомлинов был амнистирован Советской властью 1 мая 1918 года и тотчас эмигрировал в Германию. К началу войны помимо недостатка огнестрельных припасов в реформах Сухомлинова были и другие крупные промахи, как например, уничтожение крепостных и резервных войск. Крепостные полки были отличными, крепкими частями, прекрасно знавшими свои укрепрайоны. При их существовании наши крепости не сдавались и не бросались бы с той лёгкостью, с которой покрыли себя позором случайные гарнизоны этих крепостей. Скрытные полки, образованные взамен резервных, также не могли их заменить по недостатку крепких кадров и спайки в мирное время. Уничтожение укрепрайонов в западных районах, стоивших много денег, также сильно способствовало неудачам 1915 года.
В конце 1914 года с Западного фронта на Восточный фронт германца¬ми было переброшено семь армейских кор¬пусов и шесть кавалерийских дивизий. По¬ложение на Русском фронте создавалось исключительно тяжелое, и Верховный Главнокомандующий Н.Н. Романов посылал телеграммы генералу Жоффру, командующему французской армией, с просьбой о пере¬ходе в наступление на Западном фронте, чтобы облегчить положение русских войск. Ответ гласил, что франко-англий¬ские войска не готовы к наступлению. Неудачи стали преследовать русскую армию в 1915 году. Карпатская операция Юго-Западного фронта, предпринятая генералом Ивановым в январе-феврале 1915 года, закончилась неудачей, и прорваться на Венгерскую равнину русским войскам не удалось. Но на Карпатах русские войска сидели прочно и австрийцы, усиленные германцами, сбросить их с Карпат не смогли. Вместе с тем на этом фронте в начале года было проведено удачное контрнаступление с участием казаков 3-го кавалерийского корпуса графа Келлера. В Заднестровском сражении, в котором казачья конница сыграла выдающуюся роль, 7-я австро-венгерская армия была отброшена за реку Прут. 19 марта после долгой осады русские войска взяли Перемышль, самую мощную крепость австрияков. Захвачено было 120 тысяч пленных и 900 орудий. В дневнике по этому случаю Государь записал: «в храме на молебен собрались офицеры и мои великолепные лейб-казаки. Какие сияющие лица!». Антанта еще не знала таких побед. Главнокомандующий французской армией Жоффр поспешил отпраздновать её, распорядившись выдать всем чинам от солдата до генерала по стакану красного вина. Однако к этому времени немцы окончательно убедились в прочности положения своих войск на Западном фронте, нежелании союзников наступать и пришли к заключению, что они могут рискнуть перебросить оттуда ещё часть сил на русский фронт. В результате, немцы сняли с французского фронта ещё 4 корпуса лучших войск, в том числе прусскую гвардию, и образовали из них на русском фронте, с присоединением еще одного австрийского корпуса, 11-ю армию генерала Макензена, снабдив ее небывало мощной артиллерией. Против 22 русских батарей (105 орудий) немцы имели 143 батареи (624 орудия, включая 49 тяжёлых батарей из 168 орудий крупного калибра, в том числе 38 тяжёлых гаубиц калибром более 200 мм). Русские же на этом участке имели только 4 тяжёлые гаубицы. Всего превосходство в артиллерии было в 6 раз, а по тяжёлой артиллерии в 40 раз!
Рис. 1 «Большая Берта» на позициях в Галиции
Отборные немецкие войска были сосредоточены на участке Горлице-Тарнов. Положение усугублялось тем, что главнокомандующий Юго-Западным фронтом генерал Иванов не верил многочисленным донесениям командующего 3-й армией генерала Радко-Дмитриева о немецких приготовлениях и упорно полагал, что наступление противник начнёт на участке 11-й армии и укреплял его. Участок же 10-го корпуса, на который пришёлся главный удар немцев, был слабым. 2 мая немцы обрушили огонь сотен орудий на участок в 8 км, выпустив 700 000 снарядов. На прорыв пошли десять германских дивизий. Впервые были применены немцами в этом прорыве и 70 мощных минометов, выбрасывавшие мины, которые грохотом своих разрывов и высотою земляных фонтанов производили на русские войска потрясающее впечатление. Таран фаланги Макензена был неотразим, и фронт был прорван. Для ликвидации прорыва командование срочно стянуло сюда крупные силы конницы. Был создан кавалерийский оперативный заслон под начальством генерала Володченко. Он состоял из 3-й Донской казачьей, 2-й Сводно-казачьей, 16-й кавалерийской и 3-й Кавказской казачьей дивизий.
После упорных кровопролитных боёв заслон с остатками 10-го корпуса оставил свои позиции, но победа противнику досталась дорогой ценой. Велики были потери и у наших войск. Из 40 тысяч бойцов в живых осталось 6 тысяч. Но и эта горстка отважных бойцов при выходе из окружения в ночном бою пленила 7 тысяч немцев. Распоряжением Ставки 7 русских дивизий были срочно переброшены с Северо-Западного фронта для укрепления положения наших войск на угрожаемом участке, но они лишь на короткое время сдерживали атаки противника. Русские окопы и проволочные заграждения сметались немецкой артиллерией и минами и сравнивались с землей, а подходившие подкрепления смывались волной общего отступления. К лету была потеряна почти вся завоёванная территория, а 23 июня русские оставили Перемышль и Львов. Полтора месяца шли упорные кровопролитные бои в Галиции, немецкое наступление удалось остановить с большим трудом и потерями. Было потеряно 344 орудия и 500 тысяч только пленными.
После оставления Галиции серьёзно ухудшилось положение русских армий в Польше. Германское командование планировало окружить русские войска в «польском мешке» и этим окончательно решить судьбу войны на Восточном фронте. Для достижения этой цели немцы наметили провести три наступательные операции по стратегическому охвату русских армий с севера и юга. Германское командование бросило в наступление по сходящимся направлениям две группировки войск: северную (генерала фон Гальвица) западнее Осовца, и южную (генерала Августа Макензена) через Холм-Люблин на Брест-Литовск. Их соединение грозило полным окружением 1-й русской армии Северо-Западного фронта. Фон Гальвиц направил крупные силы в стык между 1-м Сибирским и 1-м Туркестанским корпусами. На фронте 2-й Сибирской стрелковой дивизии образовался прорыв, грозивший войскам трагическими последствиями. Командующий армией генерал А.И. Литвинов спешно перебросил в район Цеханова 14-ю кавалерийскую дивизию из резерва, и она встала непоколебимой стеной на пути врага. 2-я бригада этой дивизии, состоявшая из гусарского и казачьего полков, стройно развернулась в неустрашимую лаву перед лицом торжествующего победу противника. Комбриг, полковник Вестфален, попрощался со всеми и повёл лаву под шквальным огнём в атаку молча, без криков «ура», всех до единого, включая штаб, конвой и обоз, и остановить их было уже просто невозможно. А наступление врага было остановлено. Дорого заплатили гусары и казаки за эту важную победу, потеряв до половины своего состава, но 1-я армия была спасена от обхода и окружения.
Рис. 2 Казачья конная контратака, 1915 год
Одновременно армия Макензена, выполняя замысел командования, повернула из Галиции на север, но под Томашовым развернулось ожесточённое оборонительное сражение. В нём большую роль сыграли отличные действия 3-й Донской казачьей дивизии. Месяц длились тяжёлые упорные бои и, чтобы избежать окружения, 2 августа 1915 года русские войска оставили Варшаву, был эвакуирован Брест-Литовск. Русская армия тонула в собственной крови, её охватила деморализация и паника. Из-за этого только за три дня, с 15 по 17 августа, пали две сильнейшие русские крепости – Ковно и Новогеоргиевск. Комендант Ковно генерал Григорьев просто сбежал из своей крепости (по его выражению, «за подкреплениями»), а комендант Новогеоргиевска генерал Бобырь после первых стычек перебежал к врагу, сдался ему в плен и, уже сидя в плену, приказал сдаться всему гарнизону. В Ковно немцы взяли 20 000 пленных и 450 крепостных орудий, а в Новогеоргиевске – 83 000 пленных, включая 23 генералов и 2100 офицеров, 1200 (!!!) орудий и свыше 1 000 000 снарядов. Лишь четверо офицеров (Федоренко, Стефанов, Бер и Берг), сохранив верность присяге, покинули крепость и, преодолев неплотное окружение, через 18 дней пробрались по тылам противника к своим.
Рис. 3 Русские пленные в Польше, август 1915 года
17 августа в Управ¬лении русских армий были произведены изменения. За развал армии, катастрофическое отступление и огромные потери бывший Верховный Главнокомандующий Великий Князь Николай Николаевич Романов был отстранён и назначен наместником на Кавказе. Во главе армии стано¬вился император. В условиях кризиса в армии принятие Государём общего командования являлось вполне разумным шагом. Вместе с тем, было общеизвестно, что Николай II в военном деле решительно ничего не понимал и что взятое им на себя звание будет номинальным. За него всё должен был решать начальник штаба. Но даже гениальный начальник штаба не может заменить везде своего начальника и отсутствие настоящего Верховного Главнокомандующего очень сказалось во время боевых действий 1916 года, когда по вине Ставки не были достигнуты результаты, которые могли бы быть. Принятие на себя должности Верховного Главнокомандующего было мощным ударом, который нанёс сам себе Николай II и который повлёк за собой, наряду с другими негативными обстоятельствами, печальный конец его монархии. 23 августа он прибыл в Ставку. Своим ближайшим помощником царь избрал генерала М.В. Алексеева. Этот генерал был отличным военным специалистом и очень умным человеком. Но он не обладал волей и харизмой настоящего полководца и объективно не мог восполнить недостатки столь же слабовольного императора. В соответствии с директивой Ставки №3274 от 4 (17) августа 1915 года Северо-Западный фронт, объединявший 8 армий, разделялся на 2 фронта, Северный и Западный. Северному (командующий генерал Рузский) предписывалось прикрытие Петроградского направления, Западному (командующий генерал Эверт) – Московского, Юго-Западному (командующим остался генерал Иванов) прикрытие Киевского направления. Следует сказать, что помимо военных неудач были и другие причины смещения Верховного Главнокомандующего. Определённая часть царедворцев и думцев, почти открыто поддерживала Великого Князя Николая Николаевича не только как Главнокомандующего, но и как возможного претендента на престол. Немалую роль в Ставке играли корреспонденты, которые за ласковое слово популяризировали и превозносили Великого Князя как незаменимого военного и гражданского деятеля. В отличие от большинства других Романовых, он был кадровым военным, хотя воевал только в 1877-1878 годах - на Балканах. На посту Верховного Главнокомандующего Великий Князь приобрёл завидную популярность. Николай Николаевич поражал всех, впервые его видевших, прежде всего своей выдающейся царственной внешностью, которая производила небывалое впечатление.
Чрезвычайно высокого роста, стройный и гибкий, как стебель, с длинными конечностями и горделиво поставленной головой, он резко выделялся над окружавшей его толпой, как бы значительна она ни была. Тонкие, точно выгравированные, черты его открытого и благородного лица, обрамленные небольшой седеющей бородкой клинышком, дополняли его характерную фигуру.
Рис. 4 Великий Князь Николай Николаевич Романов
Вместе с тем, Князь был человеком высокомерным, неуравновешенным, грубым, неорганизованным и, поддавшись настроению, мог очень много напутать. К несчастью страны и армии начальником штаба при нём, по личному указанию царя, в начале войны был назначен генерал Янушкевич. Неплохой теоретик и преподаватель он никогда не командовал войсками и оказался совершенно непригодным к столь высокой и ответственной работе. И, таким образом, они оба внесли свою немалую лепту в тот бардак стратегического и оперативного руководства, что так часто властвовал в русской армии. Это в огромной степени отражалось на ходе боевых действий, в том числе и казачьих соединений.
В конце августа немцы предприняли наступление в районе Немана, подвезли тяжёлую дальнобойную и гаубичную артиллерию и сосредоточили большое количество конницы. На франко-германском фронте, к тому времени, конница полностью доказала свою непригодность. Там её перевели сначала в резерв, затем почти полностью отправили на русский фронт. 14 сентября германские войска заняли Вилейку и подошли к Молодечно. Германская кавалерийская группа (4 кавалерийские дивизии) устремилась по русским тылам. Германские кавалеристы дошли до Минска и даже перерезали шоссе Смоленск - Минск. Для противодействия этой группе германской конницы со стороны русского командования впервые была создана под начальством генерала Орановского конная армия в составе нескольких кавалерийских кор¬пусов (правда сильно обескровленных), численностью в 20 с лишним тысяч сабель, 67 орудий и 56 пулеме¬тов. К этому времени натиск германской конницы, лишённой поддержки пехоты и артиллерии, уже ослаб. 15-16 сентября русская конармия нанесла контрудар по германской коннице и отбросила её к озеру Нарочь. Затем задачей конармии ставилось прорвать фронт противника и выйти в тылы Двинской группы германцев. Атаман Г. Семёнов вспоминал позднее: «Во главе этой грандиозной конной армии был поставлен генерал Орановский. Пехота должна была прорвать фронт немцев и тем дать возможность коннице массой свыше десяти дивизий войти в глубокий тыл противника. Замысел был поистине грандиозным и осуществление его могло оказать существенное влияние на исход всей войны. Но, к несчастью нашему, генерал Орановский оказался совершенно несоответствующим возложенной на него задаче, и из блестящего плана не вышло ничего». К началу октября немцы выдохлись, их наступле¬ние было повсюду остановле¬но. Окружение Западного фронта гер¬манцам произвести не удалось. 8 октября конармия генерала Орановского была расфор¬мирована, и фронт её заняла пехота. 12 ноября конницей быт получен приказ об отходе на зимние квартиры. К концу активных операций 1915 года фронт расположения сторон проходил по ли¬нии: Рига-Двинск-Барановичи-Минск-Луцк-Тернополь-река Се¬рег и граница Румынии, т.е. линия фронтов по существу совпадала с будущими границами СССР до 1940 года. На этой линии фронт стабилизировался и обе сто¬роны перешли к оборонительным действиям позиционной войны.
Следует сказать, что неудачи 1915 года произвели мощную психологическую перестройку в сознании армии и окончательно убедили всех, от солдата до генерала, в жизненной необходимости настоящей и тщательной подготовки линии фронта к позиционной войне. Перестройка эта происходила тяжело и долго и стоила очень больших жертв. Ещё русско-японская война, как прообраз будущего, показала пример позиционной войны. Но военные авторитеты всего мира набросились с критикой на способ её ведения. В особенности немцы страшно восстали и зло смеялись над русскими и японцами, говоря, что позиционная война доказывает их неумение воевать и что они такому примеру подражать не станут. Они полагали, что при силе современного огня, фронтальная атака успеха иметь не может и решение участи сражения следует искать на флангах, концентрируя там войска в наибольшем количестве. Эти взгляды усиленно проповедовались германскими военспецами и в конечном итоге разделились всеми другими. Общий лозунг всех европейских военачальников состоял в том, чтобы до последней крайности избегать позиционной войны. В мирное время её никогда и никто не практиковал. И начальники, и войска терпеть не могли и ленились укрепляться и окапываться, в лучшем случае ограничиваясь ровиками для стрелков. В начале войны укреплённые позиции представляли собой один лишь ров, даже без ходов сообщения в тыл. При усиленном обстреле артиллерии, этот кое-как сделанный ров быстро заваливался, а сидевшие в нём люди уничтожались или сдавались в плен во избежание неминуемой смерти. Также практика войны уже вскоре показала, что при сплошной линии фронта, понятие флангов весьма условно, а сконцентрировать скрытно в одном месте большие силы очень непросто. При сплошных линиях фронта приходится атаковать в лоб сильно укреплённые позиции, и только артиллерия могла играть роль молота, способного раздробить оборону на избранном участке атаки. На русском фронте к позиционной войне, вперемежку с полевой, стали переходить в конце 1914 года. Окончательно же перешли к позиционной войне летом 1915 года, после грандиозного наступления армий центральных держав. На каждый армейский корпус было по одному сапёрному батальону, состоявшему из телеграфной роты и трёх рот сапёров. Такого количества сапёров при современном оружии и необходимости искусно закапываться было совершенно недостаточно. А пехота наша в мирное время обучалась самоокапыванию отвратительно, спустя рукава, ленилась, и вообще сапёрное дело было поставлено плохо. Но урок пошёл впрок. К осени 1915 года уже никто не ленился и не оспаривал необходимость самого тщательного окапывания и маскировки. Как вспоминал генерал Брусилов, никого уже не приходилось заставлять или уговаривать. Все зарывались в землю как кроты. На серии снимков показана эволюция оборонительных позиций по ходу войны.
Рис. 5 Ровики 1914 года
Рис. 6 Окоп 1915 года
Рис. 7 Окоп 1916 года
Рис. 8 Позиция 1916 года
Рис. 9 ДЗОТ 1916 года
Рис. 10 ДЗОТ 1916 года изнутри
Неудачи русской армии имели и международные последствия. По ходу войны мнимый нейтралитет Болгарии быстро улетучивался, так как на болгарском престоле сидел австро-германский агент царь Фердинанд I Кобург. И ранее, в условиях нейтралитета, Болгария поставляла турецкой армии боеприпасы, вооружение, офицеров. Начиная с отступления русской армии из Галиции, в Болгарии началась оголтелая антисербская и антирусская истерия, в результате которой царь Кобург 14 октября 1915 года объявил войну Сербии и предоставил для Австро-Германского союза 400 тысячную болгарскую армию, которая вступила в боевые действия против Сербии. Для Сербии, союзника России, это имело катастрофические последствия. Получив удар в спину, к концу декабря сербские войска были разгромлены и покинули территорию Сербии, уйдя в Албанию. Оттуда в январе 1916 года их остатки были эвакуированы на остров Корфу и в Бизерту. Вот чем отплатили «братушки» и их правители за сотни тысяч русских жизней и миллиарды рублей, потраченных на их освобождение от турецкого ига.
С приближением зимы военные действия затухают. Летние операции германских и австро-венгерских войск не оправдали возлагавшихся на них надежд, окружения русских армий в Польше не получилось. Русское командование с боями сумело отвезти центральные армии и выровнять линию фронта, хотя и оставило западную Прибалтику, Польшу и Галицию. Возвращение Галиции очень воодушевило Австро-Венгрию. Но Россия не была выведена из войны, как намечали германские стратеги, и, начиная с августа 1915 года, они начали переключать своё основное внимание на запад. На предстоящий 1916 год германцы решили вновь перенести главные действия на Западный фронт и стали перебрасывать туда войска. До конца войны на русском фронте немцы решительных наступательных операций больше не предпринимали. В целом для России это был год «великого отступления». Казаки, как всегда, во всех этих кровопролитных сражениях дрались храбро, прикрывали отход русских частей, совершая и в этих условиях подвиги, но и несли огромные потери. Несокрушимая мощь морального духа и превосходная боевая подготовка казаков не раз становились залогом их побед. В сентябре казак 6-го Донского казачьего полка Алексей Кирьянов повторил подвиг Козьмы Крючкова, уничтожив в одном бою 11 вражеских солдат. Боевой дух казачьих войск был несоизмеримо высок. В отличии от других войск, испытывавших острый недостаток в пополнениях, с Дона «бежали добровольцами». Таких примеров масса. Так командир 26-го Донского казачьего полка полковник А.А. Поляков в своём рапорте от 25 мая 1915 года сообщает, что к нему в полк самовольно из станиц прибыли 12 казаков. Ввиду того, что зарекомендовали они себя хорошо, просит их оставить в полку. Чтобы задержать и остановить немцев казаков бросали в яростные контратаки, прорывы, отчаянные набеги и рейды. Вот лишь один пример. На крайнем правом фланге 5-й армии в соста¬ве 7 сибирского корпуса воевала Уссурий¬ская казачья бригада под начальством генерала Крымова. 5 июня бригада совместно с приданными полками 4-й Донской казачьей дивизии про¬рвалась на участке Германского фронта, проскочила до 35 вёрст в тыл против¬ника, напала на обозные колонны и уничтожила их. Продвигаясь дальше на юго-запад, бригада встретила колонну 6-й кавалерийской германской дивизии, разбила ее и отбросила верст на двадцать. Здесь находились обозные части и при¬крытие их, которые оказали сопротивление, и германское командование стало организовывать повсюду ударные части с целью окружить бригаду и отрезать ей пути отхода из тыла. Уссурийцы продол¬жали движение и пронеслись свыше 200 вёрст по ближним тылам, сокрушая всё на своём пути. По оцен¬ке германского командования, рейд Ус¬сурийской казачьей бригады в глубокий тыл германского фронта вполне удался и был лихо и искусно выполнен. Тыло¬вая связь надолго была разрушена, обо¬зные колонны на всем пути были уничтожены, и все внимание германского командования северного участка было в течение нескольких дней направлено не на продолжение наступления, а в сторону своих тылов. Казаки и в обороне стойко отстаивали свои позиции, твёрдо выполняя приказ командования. Однако эта твёрдость подсказала многим русским командирам простое решение, использовать казачьи части как «ездящую пехоту», которой удобно закрывать бреши в обороне. Пагубность такого решения вскоре стала очевидной. Окопная жизнь быстро снижала боеспособность казачьих частей, а спешенный строй совершенно не отвечал оперативно-тактическому предназначению казачьей конницы. Частичный выход из этого положения был найден в формировании партизанских отрядов и отрядов особого назначения. В этот период в тылу врага пытались использовать опыт ведения партизанской войны 1812 года. В 1915 году на фронтах из казаков было сформировано 11 партизанских отрядов общей численностью 1700 человек. Их задачей было разрушение штабов, складов и железных дорог, захват обозов, нагнетание паники и неуверенности у врага в его тылах, отвлечение основных сил с фронта для борьбы с партизанами, саботаж и диверсии. Определённые успехи в этой деятельности были. В ночь на 15 ноября 1915 года в 25 верстах от Пинска партизанские отряды из состава 7, 11 и 12 кавалерийских дивизий, пешком пробрались сквозь болота и на рассвете дерзко обрушились на безмятежно спавших немцев штаба 82-й пехотной дивизии. Военная хитрость удалась на славу. Был зарублен один генерал, 2 взяты в плен (командир и начштаба дивизии генерал Фобариус), захвачен штаб с ценной документацией, уничтожено 4 орудия и до 600 солдат противника. Потери партизан составили 2 казака убитыми и 4 ранеными. Также был разгромлен гарнизон в селе Кухтотская Воля, неприятель потерял около 400 человек. Потери партизан – один убит, 30 ранено, 2 пропали без вести, и т.д. Очень деятельными партизанами зарекомендовали себя будущие активные участники гражданской войны: белые казачьи атаманы Б. Анненков, А. Шкуро и лихой красный комбриг, кубанский казак И. Кочубей. Но героические подвиги партизан не могли оказать существенного влияния на ход войны. Из-за вялой поддержки местного населения (Польша, Галиция и Белоруссия, тем более Западная – это не Россия), партизанские действия не могли иметь тех масштабов и эффективности, как в 1812 году. Тем не менее, в следующем 1916 году на русско-германо-австрийском фронте выполняли оперативно-тактические задания командования уже 53 партизанских отряда, преимущественно из казаков. Они действовали до конца апреля 1917 года, когда их окончательно расформировали, ввиду явно позиционного характера войны.
Рис. 11 Налёт казаков-партизан на германский конвой
Рис. 12 Казаки-партизаны подъесаула Б.В. Анненкова
В 1915 году тактика применения казачьей конницы постоянно претерпевала изменения. Некоторые соединения были расформированы. Полки и бригады были распределены по армейским корпусам и выполняли функции корпусной конницы. Они вели разведку, обеспечивали связь, охрану штабов и коммуникаций, участвовали в сражениях. Как пехота кавалерийские полки не были равноценны стрелковым полкам из-за меньшей численности и необходимости при спешивании выделять до трети своего состава в качестве коноводов. Но эти полки и бригады (как правило 2-х полкового состава) были эффективны как мобильный и оперативный резерв командира корпуса. Отдельные сотни и дивизионы использовались в качестве дивизионной и полковой кавалерии. О качестве этих войск говорит то обстоятельство, что до половины личного состава казачьих войск, призванных на войну, были отмечены различными наградами, а половина терских казаков были георгиевскими кавалерами, а офицеры все. Большая часть наград была заслужена за разведочную и рейдовую деятельность.
Вместе с тем, позиционная война постоянно требовала применения оперативных мобильных резервов и большего масштаба. Ещё во время наступления в Галиции в 1914 году на Юго-Западном фронте были сформированы и активно действовали конные корпуса генералов Драгомирова и Новикова. В феврале 1915 года в составе 9-й армии был создан 2-й конный корпус генерала Хана Нахичеванского в составе 1-й Донской казачьей, 12-й кавалерийской и Кавказской туземной («дикой») дивизий, а вскоре был сформирован 3-й конный корпус Ф.А. Келлера. Горлицкое сражение на Юго-Западном фронте подсказало командованию идею использования оперативного казачьего заслона. Он состоял из 3-й Донской казачьей, 2-й Сводно-казачьей, 16-й кавалерийской и 3-й Кавказской казачьей дивизий. Это стало первой попыткой создания более крупных казачьих формирований, нежели корпус. Идею создания Особой казачьей конной армии, как оперативного резерва фронта, постоянно отстаивали казачьи генералы Краснов, Крымов и другие. В конце года конармия была создана под руководством генерала Орановского, но выбор командарма был явно неудачным и идею загубили. Накопленный боевой опыт подсказывал необходимость создания крупных кавалерийских формирований в русской армии для решения различных военно-тактических задач. Но на начальном этапе войны были типичны случаи нерационального применения кавалерийских соединений, что привело к отрицанию их влияния на оперативную ситуацию. Вновь эта идея ожила уже в ходе Гражданской войны и была блестяще развита, творчески переработана и талантливо исполнена красными казаками Думенко, Мироновым и Будённым.
Деятельность на Французском фрон¬те в 1915 году ограничена была наступлением, начатым в сентябре месяце в Шампани у Арраса, не имевшим даже местно¬го значения и, конечно, не имевшим никакого значения для облегчения поло¬жения русских армий. Но 1915 год оказался знаменит для Западного фронта совсем по другому поводу. 22 апреля немецкая армия в районе маленького бельгийского городка Ипр применила против англо-французских войск Антанты газовую атаку хлором. Огромное, массой в 180 тонн (из 6000 баллонов) ядовитое желто-зеленое облако высокотоксичного хлора, достигнув передовых позиций противника, в течение считанных минут поразило 15 тысяч солдат и офицеров, из них пять тысяч погибли сразу же после атаки. Оставшиеся в живых либо погибли потом в госпиталях, либо стали на всю жизнь инвалидами, получив эмфизему легких, тяжёлые поражения органов зрения и других внутренних органов. "Ошеломляющий" успех химического оружия стимулировал его дальнейшее применение. 18 мая 1915 года 45-й Донской казачий полк почти целиком погиб во время первой газовой атаки на Восточном фронте у Боржимова. 31 мая немцы применили против русских войск ещё более высокотоксичное отравляющее вещество под названием "фосген". Погибло 9 тысяч человек. Позднее немецкие войска использовали против противников новое химическое оружие, боевое отравляющее вещество кожно-нарывного и общетоксического действия, получившее название "иприт". Маленький городок Ипр стал (как позже Хиросима) символом одного из величайших преступлений против человечества. В первую мировую войну были "апробированы" и другие отравляющие вещества: дифосген (1915 год), хлорпикрин (1916 год), синильная кислота (1915 год). Химическое оружие опрокинуло любые представления о гуманности вооруженной борьбы, основанной на подчинении международному законодательству, касавшемуся войны. Именно Первая мировая война высветила всю ту жестокость якобы «цивилизованных» наций, кичившихся своим «превосходством» над прочими народами, которая и не снилась Тамерлану, Чингисхану, Аттиле или любому другому азиатскому властителю. Европейское искусство массовой жестокости в двадцатом веке превзошло любой геноцид, что до этого вообще смогла бы придумать человеческая мысль.
Рис. 13 Ослеплённые жертвы химической атаки
Однако в целом, общая военно-политическая обстановка для союзников к 1916 году складывалась благоприятно. Но это уже совсем другая история.
Использованы материалы:
Гордеев А.А. - История казачества
Мамонов В.Ф. и др. - История казачества Урала. Оренбург-Челябинск 1992
Шибанов Н.С. – Оренбургское казачество XX века
Рыжкова Н.В. - Донское Казачество в войнах начала ХХ века-2008
Неизвестные трагедии Первой мировой. Пленные. Дезертиры. Беженцы. М., Вече, 2011
Оськин М.В. Крах конного блицкрига. Кавалерия в Первой мировой войне. М., Яуза, 2009.
Брусилов А.А. Мои воспоминания. Воениздат. М.1983
Но главная причина нехватки огнестрельных припасов была связана с довоенной деятельностью военного министерства. С 1909 по 1915 год военным министром являлся г. Сухомлинов. Он проводил курс вооружения армии в значительной степени за счёт иностранных заказов, что и привело к их острой нехватке при сокращении импорта. За срыв снабжения армии вооружением и снарядами и по подозрению в связях с германской разведкой он был снят с поста военного министра и заключён в Петропавловскую крепость, но потом был фактически оправдан и находился под домашним арестом. Но под давлением масс в 1917 году он был предан Временным правительством суду и приговорён к вечной каторге. Сухомлинов был амнистирован Советской властью 1 мая 1918 года и тотчас эмигрировал в Германию. К началу войны помимо недостатка огнестрельных припасов в реформах Сухомлинова были и другие крупные промахи, как например, уничтожение крепостных и резервных войск. Крепостные полки были отличными, крепкими частями, прекрасно знавшими свои укрепрайоны. При их существовании наши крепости не сдавались и не бросались бы с той лёгкостью, с которой покрыли себя позором случайные гарнизоны этих крепостей. Скрытные полки, образованные взамен резервных, также не могли их заменить по недостатку крепких кадров и спайки в мирное время. Уничтожение укрепрайонов в западных районах, стоивших много денег, также сильно способствовало неудачам 1915 года.
В конце 1914 года с Западного фронта на Восточный фронт германца¬ми было переброшено семь армейских кор¬пусов и шесть кавалерийских дивизий. По¬ложение на Русском фронте создавалось исключительно тяжелое, и Верховный Главнокомандующий Н.Н. Романов посылал телеграммы генералу Жоффру, командующему французской армией, с просьбой о пере¬ходе в наступление на Западном фронте, чтобы облегчить положение русских войск. Ответ гласил, что франко-англий¬ские войска не готовы к наступлению. Неудачи стали преследовать русскую армию в 1915 году. Карпатская операция Юго-Западного фронта, предпринятая генералом Ивановым в январе-феврале 1915 года, закончилась неудачей, и прорваться на Венгерскую равнину русским войскам не удалось. Но на Карпатах русские войска сидели прочно и австрийцы, усиленные германцами, сбросить их с Карпат не смогли. Вместе с тем на этом фронте в начале года было проведено удачное контрнаступление с участием казаков 3-го кавалерийского корпуса графа Келлера. В Заднестровском сражении, в котором казачья конница сыграла выдающуюся роль, 7-я австро-венгерская армия была отброшена за реку Прут. 19 марта после долгой осады русские войска взяли Перемышль, самую мощную крепость австрияков. Захвачено было 120 тысяч пленных и 900 орудий. В дневнике по этому случаю Государь записал: «в храме на молебен собрались офицеры и мои великолепные лейб-казаки. Какие сияющие лица!». Антанта еще не знала таких побед. Главнокомандующий французской армией Жоффр поспешил отпраздновать её, распорядившись выдать всем чинам от солдата до генерала по стакану красного вина. Однако к этому времени немцы окончательно убедились в прочности положения своих войск на Западном фронте, нежелании союзников наступать и пришли к заключению, что они могут рискнуть перебросить оттуда ещё часть сил на русский фронт. В результате, немцы сняли с французского фронта ещё 4 корпуса лучших войск, в том числе прусскую гвардию, и образовали из них на русском фронте, с присоединением еще одного австрийского корпуса, 11-ю армию генерала Макензена, снабдив ее небывало мощной артиллерией. Против 22 русских батарей (105 орудий) немцы имели 143 батареи (624 орудия, включая 49 тяжёлых батарей из 168 орудий крупного калибра, в том числе 38 тяжёлых гаубиц калибром более 200 мм). Русские же на этом участке имели только 4 тяжёлые гаубицы. Всего превосходство в артиллерии было в 6 раз, а по тяжёлой артиллерии в 40 раз!
Рис. 1 «Большая Берта» на позициях в Галиции
Отборные немецкие войска были сосредоточены на участке Горлице-Тарнов. Положение усугублялось тем, что главнокомандующий Юго-Западным фронтом генерал Иванов не верил многочисленным донесениям командующего 3-й армией генерала Радко-Дмитриева о немецких приготовлениях и упорно полагал, что наступление противник начнёт на участке 11-й армии и укреплял его. Участок же 10-го корпуса, на который пришёлся главный удар немцев, был слабым. 2 мая немцы обрушили огонь сотен орудий на участок в 8 км, выпустив 700 000 снарядов. На прорыв пошли десять германских дивизий. Впервые были применены немцами в этом прорыве и 70 мощных минометов, выбрасывавшие мины, которые грохотом своих разрывов и высотою земляных фонтанов производили на русские войска потрясающее впечатление. Таран фаланги Макензена был неотразим, и фронт был прорван. Для ликвидации прорыва командование срочно стянуло сюда крупные силы конницы. Был создан кавалерийский оперативный заслон под начальством генерала Володченко. Он состоял из 3-й Донской казачьей, 2-й Сводно-казачьей, 16-й кавалерийской и 3-й Кавказской казачьей дивизий.
После упорных кровопролитных боёв заслон с остатками 10-го корпуса оставил свои позиции, но победа противнику досталась дорогой ценой. Велики были потери и у наших войск. Из 40 тысяч бойцов в живых осталось 6 тысяч. Но и эта горстка отважных бойцов при выходе из окружения в ночном бою пленила 7 тысяч немцев. Распоряжением Ставки 7 русских дивизий были срочно переброшены с Северо-Западного фронта для укрепления положения наших войск на угрожаемом участке, но они лишь на короткое время сдерживали атаки противника. Русские окопы и проволочные заграждения сметались немецкой артиллерией и минами и сравнивались с землей, а подходившие подкрепления смывались волной общего отступления. К лету была потеряна почти вся завоёванная территория, а 23 июня русские оставили Перемышль и Львов. Полтора месяца шли упорные кровопролитные бои в Галиции, немецкое наступление удалось остановить с большим трудом и потерями. Было потеряно 344 орудия и 500 тысяч только пленными.
После оставления Галиции серьёзно ухудшилось положение русских армий в Польше. Германское командование планировало окружить русские войска в «польском мешке» и этим окончательно решить судьбу войны на Восточном фронте. Для достижения этой цели немцы наметили провести три наступательные операции по стратегическому охвату русских армий с севера и юга. Германское командование бросило в наступление по сходящимся направлениям две группировки войск: северную (генерала фон Гальвица) западнее Осовца, и южную (генерала Августа Макензена) через Холм-Люблин на Брест-Литовск. Их соединение грозило полным окружением 1-й русской армии Северо-Западного фронта. Фон Гальвиц направил крупные силы в стык между 1-м Сибирским и 1-м Туркестанским корпусами. На фронте 2-й Сибирской стрелковой дивизии образовался прорыв, грозивший войскам трагическими последствиями. Командующий армией генерал А.И. Литвинов спешно перебросил в район Цеханова 14-ю кавалерийскую дивизию из резерва, и она встала непоколебимой стеной на пути врага. 2-я бригада этой дивизии, состоявшая из гусарского и казачьего полков, стройно развернулась в неустрашимую лаву перед лицом торжествующего победу противника. Комбриг, полковник Вестфален, попрощался со всеми и повёл лаву под шквальным огнём в атаку молча, без криков «ура», всех до единого, включая штаб, конвой и обоз, и остановить их было уже просто невозможно. А наступление врага было остановлено. Дорого заплатили гусары и казаки за эту важную победу, потеряв до половины своего состава, но 1-я армия была спасена от обхода и окружения.
Рис. 2 Казачья конная контратака, 1915 год
Одновременно армия Макензена, выполняя замысел командования, повернула из Галиции на север, но под Томашовым развернулось ожесточённое оборонительное сражение. В нём большую роль сыграли отличные действия 3-й Донской казачьей дивизии. Месяц длились тяжёлые упорные бои и, чтобы избежать окружения, 2 августа 1915 года русские войска оставили Варшаву, был эвакуирован Брест-Литовск. Русская армия тонула в собственной крови, её охватила деморализация и паника. Из-за этого только за три дня, с 15 по 17 августа, пали две сильнейшие русские крепости – Ковно и Новогеоргиевск. Комендант Ковно генерал Григорьев просто сбежал из своей крепости (по его выражению, «за подкреплениями»), а комендант Новогеоргиевска генерал Бобырь после первых стычек перебежал к врагу, сдался ему в плен и, уже сидя в плену, приказал сдаться всему гарнизону. В Ковно немцы взяли 20 000 пленных и 450 крепостных орудий, а в Новогеоргиевске – 83 000 пленных, включая 23 генералов и 2100 офицеров, 1200 (!!!) орудий и свыше 1 000 000 снарядов. Лишь четверо офицеров (Федоренко, Стефанов, Бер и Берг), сохранив верность присяге, покинули крепость и, преодолев неплотное окружение, через 18 дней пробрались по тылам противника к своим.
Рис. 3 Русские пленные в Польше, август 1915 года
17 августа в Управ¬лении русских армий были произведены изменения. За развал армии, катастрофическое отступление и огромные потери бывший Верховный Главнокомандующий Великий Князь Николай Николаевич Романов был отстранён и назначен наместником на Кавказе. Во главе армии стано¬вился император. В условиях кризиса в армии принятие Государём общего командования являлось вполне разумным шагом. Вместе с тем, было общеизвестно, что Николай II в военном деле решительно ничего не понимал и что взятое им на себя звание будет номинальным. За него всё должен был решать начальник штаба. Но даже гениальный начальник штаба не может заменить везде своего начальника и отсутствие настоящего Верховного Главнокомандующего очень сказалось во время боевых действий 1916 года, когда по вине Ставки не были достигнуты результаты, которые могли бы быть. Принятие на себя должности Верховного Главнокомандующего было мощным ударом, который нанёс сам себе Николай II и который повлёк за собой, наряду с другими негативными обстоятельствами, печальный конец его монархии. 23 августа он прибыл в Ставку. Своим ближайшим помощником царь избрал генерала М.В. Алексеева. Этот генерал был отличным военным специалистом и очень умным человеком. Но он не обладал волей и харизмой настоящего полководца и объективно не мог восполнить недостатки столь же слабовольного императора. В соответствии с директивой Ставки №3274 от 4 (17) августа 1915 года Северо-Западный фронт, объединявший 8 армий, разделялся на 2 фронта, Северный и Западный. Северному (командующий генерал Рузский) предписывалось прикрытие Петроградского направления, Западному (командующий генерал Эверт) – Московского, Юго-Западному (командующим остался генерал Иванов) прикрытие Киевского направления. Следует сказать, что помимо военных неудач были и другие причины смещения Верховного Главнокомандующего. Определённая часть царедворцев и думцев, почти открыто поддерживала Великого Князя Николая Николаевича не только как Главнокомандующего, но и как возможного претендента на престол. Немалую роль в Ставке играли корреспонденты, которые за ласковое слово популяризировали и превозносили Великого Князя как незаменимого военного и гражданского деятеля. В отличие от большинства других Романовых, он был кадровым военным, хотя воевал только в 1877-1878 годах - на Балканах. На посту Верховного Главнокомандующего Великий Князь приобрёл завидную популярность. Николай Николаевич поражал всех, впервые его видевших, прежде всего своей выдающейся царственной внешностью, которая производила небывалое впечатление.
Чрезвычайно высокого роста, стройный и гибкий, как стебель, с длинными конечностями и горделиво поставленной головой, он резко выделялся над окружавшей его толпой, как бы значительна она ни была. Тонкие, точно выгравированные, черты его открытого и благородного лица, обрамленные небольшой седеющей бородкой клинышком, дополняли его характерную фигуру.
Рис. 4 Великий Князь Николай Николаевич Романов
Вместе с тем, Князь был человеком высокомерным, неуравновешенным, грубым, неорганизованным и, поддавшись настроению, мог очень много напутать. К несчастью страны и армии начальником штаба при нём, по личному указанию царя, в начале войны был назначен генерал Янушкевич. Неплохой теоретик и преподаватель он никогда не командовал войсками и оказался совершенно непригодным к столь высокой и ответственной работе. И, таким образом, они оба внесли свою немалую лепту в тот бардак стратегического и оперативного руководства, что так часто властвовал в русской армии. Это в огромной степени отражалось на ходе боевых действий, в том числе и казачьих соединений.
В конце августа немцы предприняли наступление в районе Немана, подвезли тяжёлую дальнобойную и гаубичную артиллерию и сосредоточили большое количество конницы. На франко-германском фронте, к тому времени, конница полностью доказала свою непригодность. Там её перевели сначала в резерв, затем почти полностью отправили на русский фронт. 14 сентября германские войска заняли Вилейку и подошли к Молодечно. Германская кавалерийская группа (4 кавалерийские дивизии) устремилась по русским тылам. Германские кавалеристы дошли до Минска и даже перерезали шоссе Смоленск - Минск. Для противодействия этой группе германской конницы со стороны русского командования впервые была создана под начальством генерала Орановского конная армия в составе нескольких кавалерийских кор¬пусов (правда сильно обескровленных), численностью в 20 с лишним тысяч сабель, 67 орудий и 56 пулеме¬тов. К этому времени натиск германской конницы, лишённой поддержки пехоты и артиллерии, уже ослаб. 15-16 сентября русская конармия нанесла контрудар по германской коннице и отбросила её к озеру Нарочь. Затем задачей конармии ставилось прорвать фронт противника и выйти в тылы Двинской группы германцев. Атаман Г. Семёнов вспоминал позднее: «Во главе этой грандиозной конной армии был поставлен генерал Орановский. Пехота должна была прорвать фронт немцев и тем дать возможность коннице массой свыше десяти дивизий войти в глубокий тыл противника. Замысел был поистине грандиозным и осуществление его могло оказать существенное влияние на исход всей войны. Но, к несчастью нашему, генерал Орановский оказался совершенно несоответствующим возложенной на него задаче, и из блестящего плана не вышло ничего». К началу октября немцы выдохлись, их наступле¬ние было повсюду остановле¬но. Окружение Западного фронта гер¬манцам произвести не удалось. 8 октября конармия генерала Орановского была расфор¬мирована, и фронт её заняла пехота. 12 ноября конницей быт получен приказ об отходе на зимние квартиры. К концу активных операций 1915 года фронт расположения сторон проходил по ли¬нии: Рига-Двинск-Барановичи-Минск-Луцк-Тернополь-река Се¬рег и граница Румынии, т.е. линия фронтов по существу совпадала с будущими границами СССР до 1940 года. На этой линии фронт стабилизировался и обе сто¬роны перешли к оборонительным действиям позиционной войны.
Следует сказать, что неудачи 1915 года произвели мощную психологическую перестройку в сознании армии и окончательно убедили всех, от солдата до генерала, в жизненной необходимости настоящей и тщательной подготовки линии фронта к позиционной войне. Перестройка эта происходила тяжело и долго и стоила очень больших жертв. Ещё русско-японская война, как прообраз будущего, показала пример позиционной войны. Но военные авторитеты всего мира набросились с критикой на способ её ведения. В особенности немцы страшно восстали и зло смеялись над русскими и японцами, говоря, что позиционная война доказывает их неумение воевать и что они такому примеру подражать не станут. Они полагали, что при силе современного огня, фронтальная атака успеха иметь не может и решение участи сражения следует искать на флангах, концентрируя там войска в наибольшем количестве. Эти взгляды усиленно проповедовались германскими военспецами и в конечном итоге разделились всеми другими. Общий лозунг всех европейских военачальников состоял в том, чтобы до последней крайности избегать позиционной войны. В мирное время её никогда и никто не практиковал. И начальники, и войска терпеть не могли и ленились укрепляться и окапываться, в лучшем случае ограничиваясь ровиками для стрелков. В начале войны укреплённые позиции представляли собой один лишь ров, даже без ходов сообщения в тыл. При усиленном обстреле артиллерии, этот кое-как сделанный ров быстро заваливался, а сидевшие в нём люди уничтожались или сдавались в плен во избежание неминуемой смерти. Также практика войны уже вскоре показала, что при сплошной линии фронта, понятие флангов весьма условно, а сконцентрировать скрытно в одном месте большие силы очень непросто. При сплошных линиях фронта приходится атаковать в лоб сильно укреплённые позиции, и только артиллерия могла играть роль молота, способного раздробить оборону на избранном участке атаки. На русском фронте к позиционной войне, вперемежку с полевой, стали переходить в конце 1914 года. Окончательно же перешли к позиционной войне летом 1915 года, после грандиозного наступления армий центральных держав. На каждый армейский корпус было по одному сапёрному батальону, состоявшему из телеграфной роты и трёх рот сапёров. Такого количества сапёров при современном оружии и необходимости искусно закапываться было совершенно недостаточно. А пехота наша в мирное время обучалась самоокапыванию отвратительно, спустя рукава, ленилась, и вообще сапёрное дело было поставлено плохо. Но урок пошёл впрок. К осени 1915 года уже никто не ленился и не оспаривал необходимость самого тщательного окапывания и маскировки. Как вспоминал генерал Брусилов, никого уже не приходилось заставлять или уговаривать. Все зарывались в землю как кроты. На серии снимков показана эволюция оборонительных позиций по ходу войны.
Рис. 5 Ровики 1914 года
Рис. 6 Окоп 1915 года
Рис. 7 Окоп 1916 года
Рис. 8 Позиция 1916 года
Рис. 9 ДЗОТ 1916 года
Рис. 10 ДЗОТ 1916 года изнутри
Неудачи русской армии имели и международные последствия. По ходу войны мнимый нейтралитет Болгарии быстро улетучивался, так как на болгарском престоле сидел австро-германский агент царь Фердинанд I Кобург. И ранее, в условиях нейтралитета, Болгария поставляла турецкой армии боеприпасы, вооружение, офицеров. Начиная с отступления русской армии из Галиции, в Болгарии началась оголтелая антисербская и антирусская истерия, в результате которой царь Кобург 14 октября 1915 года объявил войну Сербии и предоставил для Австро-Германского союза 400 тысячную болгарскую армию, которая вступила в боевые действия против Сербии. Для Сербии, союзника России, это имело катастрофические последствия. Получив удар в спину, к концу декабря сербские войска были разгромлены и покинули территорию Сербии, уйдя в Албанию. Оттуда в январе 1916 года их остатки были эвакуированы на остров Корфу и в Бизерту. Вот чем отплатили «братушки» и их правители за сотни тысяч русских жизней и миллиарды рублей, потраченных на их освобождение от турецкого ига.
С приближением зимы военные действия затухают. Летние операции германских и австро-венгерских войск не оправдали возлагавшихся на них надежд, окружения русских армий в Польше не получилось. Русское командование с боями сумело отвезти центральные армии и выровнять линию фронта, хотя и оставило западную Прибалтику, Польшу и Галицию. Возвращение Галиции очень воодушевило Австро-Венгрию. Но Россия не была выведена из войны, как намечали германские стратеги, и, начиная с августа 1915 года, они начали переключать своё основное внимание на запад. На предстоящий 1916 год германцы решили вновь перенести главные действия на Западный фронт и стали перебрасывать туда войска. До конца войны на русском фронте немцы решительных наступательных операций больше не предпринимали. В целом для России это был год «великого отступления». Казаки, как всегда, во всех этих кровопролитных сражениях дрались храбро, прикрывали отход русских частей, совершая и в этих условиях подвиги, но и несли огромные потери. Несокрушимая мощь морального духа и превосходная боевая подготовка казаков не раз становились залогом их побед. В сентябре казак 6-го Донского казачьего полка Алексей Кирьянов повторил подвиг Козьмы Крючкова, уничтожив в одном бою 11 вражеских солдат. Боевой дух казачьих войск был несоизмеримо высок. В отличии от других войск, испытывавших острый недостаток в пополнениях, с Дона «бежали добровольцами». Таких примеров масса. Так командир 26-го Донского казачьего полка полковник А.А. Поляков в своём рапорте от 25 мая 1915 года сообщает, что к нему в полк самовольно из станиц прибыли 12 казаков. Ввиду того, что зарекомендовали они себя хорошо, просит их оставить в полку. Чтобы задержать и остановить немцев казаков бросали в яростные контратаки, прорывы, отчаянные набеги и рейды. Вот лишь один пример. На крайнем правом фланге 5-й армии в соста¬ве 7 сибирского корпуса воевала Уссурий¬ская казачья бригада под начальством генерала Крымова. 5 июня бригада совместно с приданными полками 4-й Донской казачьей дивизии про¬рвалась на участке Германского фронта, проскочила до 35 вёрст в тыл против¬ника, напала на обозные колонны и уничтожила их. Продвигаясь дальше на юго-запад, бригада встретила колонну 6-й кавалерийской германской дивизии, разбила ее и отбросила верст на двадцать. Здесь находились обозные части и при¬крытие их, которые оказали сопротивление, и германское командование стало организовывать повсюду ударные части с целью окружить бригаду и отрезать ей пути отхода из тыла. Уссурийцы продол¬жали движение и пронеслись свыше 200 вёрст по ближним тылам, сокрушая всё на своём пути. По оцен¬ке германского командования, рейд Ус¬сурийской казачьей бригады в глубокий тыл германского фронта вполне удался и был лихо и искусно выполнен. Тыло¬вая связь надолго была разрушена, обо¬зные колонны на всем пути были уничтожены, и все внимание германского командования северного участка было в течение нескольких дней направлено не на продолжение наступления, а в сторону своих тылов. Казаки и в обороне стойко отстаивали свои позиции, твёрдо выполняя приказ командования. Однако эта твёрдость подсказала многим русским командирам простое решение, использовать казачьи части как «ездящую пехоту», которой удобно закрывать бреши в обороне. Пагубность такого решения вскоре стала очевидной. Окопная жизнь быстро снижала боеспособность казачьих частей, а спешенный строй совершенно не отвечал оперативно-тактическому предназначению казачьей конницы. Частичный выход из этого положения был найден в формировании партизанских отрядов и отрядов особого назначения. В этот период в тылу врага пытались использовать опыт ведения партизанской войны 1812 года. В 1915 году на фронтах из казаков было сформировано 11 партизанских отрядов общей численностью 1700 человек. Их задачей было разрушение штабов, складов и железных дорог, захват обозов, нагнетание паники и неуверенности у врага в его тылах, отвлечение основных сил с фронта для борьбы с партизанами, саботаж и диверсии. Определённые успехи в этой деятельности были. В ночь на 15 ноября 1915 года в 25 верстах от Пинска партизанские отряды из состава 7, 11 и 12 кавалерийских дивизий, пешком пробрались сквозь болота и на рассвете дерзко обрушились на безмятежно спавших немцев штаба 82-й пехотной дивизии. Военная хитрость удалась на славу. Был зарублен один генерал, 2 взяты в плен (командир и начштаба дивизии генерал Фобариус), захвачен штаб с ценной документацией, уничтожено 4 орудия и до 600 солдат противника. Потери партизан составили 2 казака убитыми и 4 ранеными. Также был разгромлен гарнизон в селе Кухтотская Воля, неприятель потерял около 400 человек. Потери партизан – один убит, 30 ранено, 2 пропали без вести, и т.д. Очень деятельными партизанами зарекомендовали себя будущие активные участники гражданской войны: белые казачьи атаманы Б. Анненков, А. Шкуро и лихой красный комбриг, кубанский казак И. Кочубей. Но героические подвиги партизан не могли оказать существенного влияния на ход войны. Из-за вялой поддержки местного населения (Польша, Галиция и Белоруссия, тем более Западная – это не Россия), партизанские действия не могли иметь тех масштабов и эффективности, как в 1812 году. Тем не менее, в следующем 1916 году на русско-германо-австрийском фронте выполняли оперативно-тактические задания командования уже 53 партизанских отряда, преимущественно из казаков. Они действовали до конца апреля 1917 года, когда их окончательно расформировали, ввиду явно позиционного характера войны.
Рис. 11 Налёт казаков-партизан на германский конвой
Рис. 12 Казаки-партизаны подъесаула Б.В. Анненкова
В 1915 году тактика применения казачьей конницы постоянно претерпевала изменения. Некоторые соединения были расформированы. Полки и бригады были распределены по армейским корпусам и выполняли функции корпусной конницы. Они вели разведку, обеспечивали связь, охрану штабов и коммуникаций, участвовали в сражениях. Как пехота кавалерийские полки не были равноценны стрелковым полкам из-за меньшей численности и необходимости при спешивании выделять до трети своего состава в качестве коноводов. Но эти полки и бригады (как правило 2-х полкового состава) были эффективны как мобильный и оперативный резерв командира корпуса. Отдельные сотни и дивизионы использовались в качестве дивизионной и полковой кавалерии. О качестве этих войск говорит то обстоятельство, что до половины личного состава казачьих войск, призванных на войну, были отмечены различными наградами, а половина терских казаков были георгиевскими кавалерами, а офицеры все. Большая часть наград была заслужена за разведочную и рейдовую деятельность.
Вместе с тем, позиционная война постоянно требовала применения оперативных мобильных резервов и большего масштаба. Ещё во время наступления в Галиции в 1914 году на Юго-Западном фронте были сформированы и активно действовали конные корпуса генералов Драгомирова и Новикова. В феврале 1915 года в составе 9-й армии был создан 2-й конный корпус генерала Хана Нахичеванского в составе 1-й Донской казачьей, 12-й кавалерийской и Кавказской туземной («дикой») дивизий, а вскоре был сформирован 3-й конный корпус Ф.А. Келлера. Горлицкое сражение на Юго-Западном фронте подсказало командованию идею использования оперативного казачьего заслона. Он состоял из 3-й Донской казачьей, 2-й Сводно-казачьей, 16-й кавалерийской и 3-й Кавказской казачьей дивизий. Это стало первой попыткой создания более крупных казачьих формирований, нежели корпус. Идею создания Особой казачьей конной армии, как оперативного резерва фронта, постоянно отстаивали казачьи генералы Краснов, Крымов и другие. В конце года конармия была создана под руководством генерала Орановского, но выбор командарма был явно неудачным и идею загубили. Накопленный боевой опыт подсказывал необходимость создания крупных кавалерийских формирований в русской армии для решения различных военно-тактических задач. Но на начальном этапе войны были типичны случаи нерационального применения кавалерийских соединений, что привело к отрицанию их влияния на оперативную ситуацию. Вновь эта идея ожила уже в ходе Гражданской войны и была блестяще развита, творчески переработана и талантливо исполнена красными казаками Думенко, Мироновым и Будённым.
Деятельность на Французском фрон¬те в 1915 году ограничена была наступлением, начатым в сентябре месяце в Шампани у Арраса, не имевшим даже местно¬го значения и, конечно, не имевшим никакого значения для облегчения поло¬жения русских армий. Но 1915 год оказался знаменит для Западного фронта совсем по другому поводу. 22 апреля немецкая армия в районе маленького бельгийского городка Ипр применила против англо-французских войск Антанты газовую атаку хлором. Огромное, массой в 180 тонн (из 6000 баллонов) ядовитое желто-зеленое облако высокотоксичного хлора, достигнув передовых позиций противника, в течение считанных минут поразило 15 тысяч солдат и офицеров, из них пять тысяч погибли сразу же после атаки. Оставшиеся в живых либо погибли потом в госпиталях, либо стали на всю жизнь инвалидами, получив эмфизему легких, тяжёлые поражения органов зрения и других внутренних органов. "Ошеломляющий" успех химического оружия стимулировал его дальнейшее применение. 18 мая 1915 года 45-й Донской казачий полк почти целиком погиб во время первой газовой атаки на Восточном фронте у Боржимова. 31 мая немцы применили против русских войск ещё более высокотоксичное отравляющее вещество под названием "фосген". Погибло 9 тысяч человек. Позднее немецкие войска использовали против противников новое химическое оружие, боевое отравляющее вещество кожно-нарывного и общетоксического действия, получившее название "иприт". Маленький городок Ипр стал (как позже Хиросима) символом одного из величайших преступлений против человечества. В первую мировую войну были "апробированы" и другие отравляющие вещества: дифосген (1915 год), хлорпикрин (1916 год), синильная кислота (1915 год). Химическое оружие опрокинуло любые представления о гуманности вооруженной борьбы, основанной на подчинении международному законодательству, касавшемуся войны. Именно Первая мировая война высветила всю ту жестокость якобы «цивилизованных» наций, кичившихся своим «превосходством» над прочими народами, которая и не снилась Тамерлану, Чингисхану, Аттиле или любому другому азиатскому властителю. Европейское искусство массовой жестокости в двадцатом веке превзошло любой геноцид, что до этого вообще смогла бы придумать человеческая мысль.
Рис. 13 Ослеплённые жертвы химической атаки
Однако в целом, общая военно-политическая обстановка для союзников к 1916 году складывалась благоприятно. Но это уже совсем другая история.
Использованы материалы:
Гордеев А.А. - История казачества
Мамонов В.Ф. и др. - История казачества Урала. Оренбург-Челябинск 1992
Шибанов Н.С. – Оренбургское казачество XX века
Рыжкова Н.В. - Донское Казачество в войнах начала ХХ века-2008
Неизвестные трагедии Первой мировой. Пленные. Дезертиры. Беженцы. М., Вече, 2011
Оськин М.В. Крах конного блицкрига. Кавалерия в Первой мировой войне. М., Яуза, 2009.
Брусилов А.А. Мои воспоминания. Воениздат. М.1983
- Сергей Волгин
- Сибирская казачья эпопея
Давние казачьи предки
Казаки и присоединение Туркестана
Образование Волжского и Яицкого Казачьих Войск
Казаки в Смутное время
Старшинство (образование) и становление Донского казачьего войска на московской службе
Азовское сидение и переход донского войска на московскую службу
Образование Днепровского и Запорожского войска и их служба Польско-Литовскому государству
Переход казачьего войска гетманщины на московскую службу
Измена Мазепы и погром казачьих вольностей царём Петром
Восстание Пугачёва и ликвидация днепровского казачества императрицей Екатериной
Казаки в Отечественной войне 1812 года. Часть I, довоенная
Казаки в Отечественной войне 1812 года. Часть II, вторжение и изгнание Наполеона
Казаки в Отечественной войне 1812 года. Часть III, заграничный поход
Образование Кубанского Войска
Подвиг молодого Платова (Битва на реке Калалах третьего апреля 1774 года)
Образование Оренбургского казачьего войска
Казаки перед Мировой войной
Казаки и Первая Мировая война. Часть I, довоенная
Казаки и первая мировая война. Часть II, 1914 год
Информация