Азовское сидение и переход Донского войска на московскую службу
В предыдущей статье «Старшинство (образование) и становление Донского казачьего войска на московской службе» и в других статьях серии по истории казачества было показано, как мерами московских князей и их правительств юго-восточные казаки (прежде всего донские и волжские) постепенно ставились на службу новой империи, возрождавшейся на осколках Орды. Москва медленно, с зигзагами и ритерадами, но неуклонно превращалась в «третий Рим».
К концу правления Ивана Грозного почти всё побережье Балтийского моря и ранее завоёванные территории в Ливонии и Белоруссии были оставлены русскими войсками. Силы страны были истощены непрерывными войнами и тяжёлой внутренней борьбой царя с боярством. Эта борьба сопровождалась казнями и бегством приближённых царя за границу. Противники Ивана также не щадили его и его род. Первая, любимая жена царя Анастасия была отравлена. Первый сын царя Дмитрий во время поездки царя с царицей на богомолье, утонул в реке по недосмотру придворных. Второй сын Иван, полный сил и здоровья, наделённый всеми качествами для правления страной, умер от смертельного ранения нанесённого ему отцом, при весьма странных обстоятельствах. Наследником престола остался слабый и негодный для управления страной третий сын царя – Фёдор. Династия угасала вместе с этим царём. Со смертью бездетного царя Фёдора страна стояла перед угрозой прекращения династии и всегда сопутствовавшей этому династической смутой. При слабом царе всё большее значение приобретал его шурин Борис Годунов. Его политика к казакам была совершенно враждебной и никакие заслуги казаков не способны были это изменить. Так в 1591 году крымский хан Касим-Гирей по приказанию султана с большим войском прорвался к Москве. Народ в страхе бросился искать спасения в лесах. Борис Годунов изготовился для отражения врага. Но огромная крымско-турецкая армия растянулась на сотни вёрст, вдоль «муравского шляха». В то время как Касим-хан уже стоял под Москвой донские казаки напали на второй эшелон, разгромили тыл и обоз его армии, захватили много пленных и коней и двинулись на Крым. Хан Касим, узнав о происшедшем в его тылу, снялся с войсками из под Москвы и бросился на защиту Крыма. Несмотря на эту победу политика Годунова к казакам была далеко не дружественной. Опять сказывалась правота старой казачьей пословицы «как война - так братцы, как мир – так сукины дети». Ведь после неудач Ливонской войны, Москва сильно умерила свои геополитические амбиции и всячески избегала войн. Были заключены мирные договоры с Польшей и Швецией, по которым Москва без войны, используя польско-шведское региональное соперничество, вернула себе часть ранее оставленных территорий и сумела удержать часть балтийского побережья. Во внутренней жизни страны Годунов ввёл строгий порядок управления, а население окраин старался привезти в полное повиновение. Но Дон не повиновался. Тогда в отношении Дона была установлена полная блокада и с Войском прервано всякое сообщение. Причиной репрессий были не только мирные внешнеполитические успехи Годунова, но и органическая неприязнь его к казакам. Он воспринимал казаков как ненужный атавизм Орды и требовал от вольных казаков холопской покорности. К концу царствования Фёдора Иоанновича, отношения донских казаков с Москвой установились совершенно враждебные. По приказам московского правительства казаков, приезжавших в московские владения для посещения родных и по делам, хватали, вешали и сажали в тюрьму и в воду. Но жестокие меры Годунова, по примеру Грозного, были ему не по силам. Что прощалось «законному» русскому царю не дозволялось малограмотному самозванцу, хотя он вступил на московский престол по решению Земского собора. О репрессиях в отношении казаков Годунову вскоре пришлось горько пожалеть, они сторицей воздали ему за нанесённые обиды.
Москва в ту пору, и это было весьма мудро, удержалась от открытого участия в европейской коалиции против Турции, чем избежала большой войны на юге. Князья Черкасские, Кабардинские и ханы Тарковские (Дагестан) были подвластны Москве. Но Шевкал Тарковский проявил непокорность и в 1591 году против него были посланы Яицкие, Волжские и Гребенские казачьи войска, которые привели его в покорность. В том же году в Угличе произошло одно из самых трагических по своим последствиям событий в русской истории. Был зарезан царевич Димитрий, сын царя Ивана Грозного от шестой жены Марии из княжеского рода Нагих. Этот род идёт от ногайского рода ханов Темрюков, которые при переходе на русскую службу получили титул князья Ногаи, но в результате малопонятной транскрипции в русском языке превратились в князья Нагие. История смерти Димитрия до сих пор окутана плотной завесой тайн и домыслов. По официальному заключению следственной комиссии было установлено, что царевич погиб в результате самоубийства в припадке «падучей болезни». Народная молва не поверила «самоубийству» царевича и главным виновником считала Годунова. Законность права престолонаследия царевича Димитрия, рождённого от шестой жены царя, согласно церковного Устава, была сомнительной. Но в слагавшихся условиях прекращения прямой мужской линии династии он был реальным претендентом на престол и стоял на пути честолюбивых замыслов Годунова. В конце 1597 года царь Фёдор впал в тяжёлую болезнь и в январе 1598 года умер. После убийства Димитрия и смерти Фёдора прекращалась прямая царствующая линия династии Рюриковичей. Это обстоятельство стало самой глубокой причиной последующей чудовищной русской Смуты, события которой и участие в ней казаков были описаны в статье «Казаки в Смутное время».
В том же 1598 году в донской истории отмечено ещё одно немаловажное событие. Атаман Воейков с 400 казаками отправился в глубокий рейд в иртышские степи, выследил и напал на стан Кучума, разгромил его Орду, захватил его жён, детей и имущество. Кучуму удалось бежать в киргизские степи, но там он вскоре был убит. Это внесло окончательный перелом в борьбе за Сибирское ханство в пользу Московии.
В ходе Смуты казаки поставили «на своей воле» своего кандидата на царство. С избранием царя Михаила с ними были установлены нормальные отношения и опала, установленная Годуновым, была снята. Им были восстановлены их права, существовавшие при Грозном. Им разрешалось беспошлинно вести торговлю во всех городах московских владений и свободно посещать своих родичей в московских землях. Но с окончанием Смуты у казаков наметились глубокие изменения в их жизни. На первых порах казалось, что казаки имели роль победителей. Но эта их роль ставила их в положение большего сближения и зависимости от Москвы. Казаки приняли жалованье, и это был первый шаг превращения их в служилое сословие. Удельные князья, бояре и их дружинники после Смуты превращались в служилое сословие. Тот же путь намечался и для казаков. Но традиции, местная обстановка и беспокойный характер соседей заставляли казаков прочно держаться своей независимости и часто быть ослушниками Москвы и царских указов. После Смуты казаки были поставлены в необходимость принимать участие в походах московских войск, но в отношении Персии, Крыма и Турции проявляли полную независимость. Они постоянно нападали на черноморское и каспийское побережье, чаще всего совместно с днепровскими казаками. Таким образом, интересы казаков резко расходились в персидском и турецком вопросах с интересами Москвы, которая хотела прочного замирения на юге.
Польша также не оставляла своих претензий на московский престол. В 1617 году польскому принцу Владиславу исполнилось 22 года, и он с войсками направился вновь «воевать московский престол», занял Тушино и осадил Москву. Запорожский гетман Сагайдачный присоединился к Владиславу и встал у Донского монастыря. Среди защитников Москвы было 8 тысяч казаков. 1 октября поляки пошли на приступ, но были отбиты. Наступали холода и польские войска стали разбегаться. Владислав, видя это, потерял всякую надежду на престол, вступил в переговоры и вскоре с Польшей был заключён мир на 14,5 лет. Владислав вернулся в Польшу, а Сагайдачный с украинскими казаками ушёл в Киев, где объявил себя гетманом всех украинских казаков, тем углубив вражду между верховыми и низовыми днепровскими казаками.
После мира с Польшей последовала благодарственная грамота донским казакам, в которой устанавливалось царское жалованье. Решено было ежегодно отпускать 7000 четвертей муки, 500 ведер вина, 280 пудов пороха, 150 пудов свинца, 17142 рублей денег. Для принятия этого жалованья ежегодно зимой установлено было присылать из Раздор атаманов с сотней лучших и уважаемых казаков. Эта ежегодная командировка в Москву называлась «зимовой станицей». Бывали и более лёгкие командировки или «лёгкие станицы», когда 4-5 казаков с атаманом посылались с донесениями, отписками, по делам службы или по казённой надобности. Приём казаков происходил в Иноземном приказе, станицы в пути и в Москве содержались царским иждивением, командированные казаки получали жалованье, прогонные и корм. Принятие постоянного жалованья стало реальным шагом по пути превращения вольных донских казаков в служилое войско московского царя. В течение следующих десятилетий при правлении царя Михаила отношения казаков с Москвой были весьма непростыми. Московия стремилась установить мир с Турцией в Черномории, а казаки в отношении своих южных соседей были совершенно не связаны московской политикой и действовали независимо. Донскими казаками было задумано важное предприятие – захват Азова и к этому походу началась тщательная, но тайная подготовка. Азов (в древности Танаис) был основан во времена скифов и всегда был крупным торговым центром, а ещё и древней столицей донских бродников и кайсаков. В XI веке он был покорён половцами и получил своё нынешнее название Азов. В 1471 году Азов был взят турками и превращён в мощную крепость в устье Дона. Город имел замкнутую каменную стену с башнями длиной 600 сажен, высотой 10 сажен, ров шириной 4 сажени. Гарнизон крепости состоял из 4 тысяч янычар и до 1.5 тысяч разного люда. На вооружении имелось до 200 пушек. На Азов выступило 3000 донских казаков, 1000 запорожцев при 90 пушках. Походным атаманом был избран Михаил Татаринов. Было также выставлены мощные заставы со стороны Темрюка, Крыма и моря и 24 апреля казаки обложили крепость со всех сторон. Первый приступ был отбит. К этому времени атаман «зимовой станицы» Каторжный привёл подкрепление из 1500 казаков и ежегодное московское жалованье, включая боеприпасы. Видя, что крепость штурмом не взять, казаки решили овладеть ею минной войной. 18 июня работы по подкопу были завершены, в 4 часа утра произошёл страшный взрыв и казаки бросились на штурм в пролом стены и с противоположной стороны. На улицах закипела великая сеча. Уцелевшие турки укрылись в замке янычар Таш-кале, но на вторые сутки также сдались. Весь гарнизон был уничтожен. Потери казаков составили 1100 человек. Запорожцы, получив свою долю, отправились к себе. После взятия Азова казаки стали переносить туда «Главное Войско». Цель, к которой всё время стремилось низовое казачество - занятие их древнего центра - была достигнута. Казаки восстановили старый собор и построили новую церковь, а понимая, что султан не простит им взятия Азова, всячески его укрепляли. Поскольку султан был крепко занят войной с Персией, времени у них было изрядно. Москва в этих условиях вела себя весьма премудро, иногда, даже чересчур. С одной стороны она жаловала казаков деньгами и припасами, с другой стороны укоряла их за самовольное «без царского повеления» взятие Азова и убийство турецкого посла Кантакузена, уличённого казаками в шпионаже. Одновременно на укоризну султана, что Москва нарушает мир, царь отвечал жалобами на бесчинства крымских войск во время набегов на московские земли и совершенно отрекался от казаков, предоставляя султану самому их усмирять. Султан поверил, что казаки взяли Азов «самодурью», без царского указа и повелел войскам Крыма, Темрюка, Тамани и ногайцам вернуть его, но наступление полевых орд было легко отбито, и казаками был взят большой полон. Однако в 1641 году из Царьграда морем и из Крыма сушей на Азов отправилась огромная крымско-турецкая армия, состоявшая из 20 тысяч янычар, 20 тысяч сипагов, 50 тысяч крымцев и 10 тысяч черкесов при 800 пушках. Со стороны казаков город обороняли 7000 казаков с атаманом Осипом Петровым. 24 июня турки осадили город, а на следующий день 30 тысяч лучших войск пошли на приступ, но были отбиты. Получив отпор, турки начали правильную осаду. Между тем в тылу турок развернулись казачьи отряды и осаждавшие оказались в положении осаждённых. Турецкая армия с первых же дней осады стала ощущать недостаток в снабжении и обозе. Сообщение с Крымом, Таманью и турецкой эскадрой в Азовском море было возможно только с помощью больших конвоев. Турки беспрерывно обстреливали город из многочисленной артиллерии, но казаки, раз за разом, восстанавливали валы. Имея недостаток снарядов, турки стали проводить приступы, но все они были отбиты и паша приступил к блокаде. Казаки получили передышку, одновременно к ним со стороны Дона проникла помощь припасами и крупное подкрепление. При наступлении осени в турецкой армии начался мор, а крымцы из-за недостатка продовольствия покинули турок и ушли в степь, где были рассеяны казаками. Паша решил снять осаду, но султан строго приказал: «Паша, возьми Азов или отдай мне голову». Снова начались штурмы, сменяемые жестокими обстрелами. Когда напряжение осаждённых казаков достигло предела и даже самые отважные не видели возможности дальнейшего сопротивления, было принято общее решение, идти на прорыв. Ночью 1 октября все кто ещё мог держать оружие, помолившись и, попрощавшись друг с другом, строем выступили из крепости. Но на передовой была полная тишина, вражеский стан был пуст, турки отступили от Азова. Казаки немедленно бросились в погоню, настигли турок на берегу моря и многих побили. От турецкой армии уцелело не более трети.
28 октября 1641 года атаман Осип Петров послал в Москву посольство с атаманом Наумом Васильевым и 24 наилучшими казаками с подробной боевой росписью защиты Азова. Казаки просили царя взять Азов под свою защиту и прислать воеводу для принятия крепости, ибо им, казакам защищать её более нечем. Казаков приняли в Москве с честью, наградили их великим жалованьем, чествовали и угощали. Но решение о судьбе Азова было не простым. Комиссия, посланная в Азов, доносила царю: «Город Азов разбит и разорён до основания и вскоре город поделати никоем образом нельзя и по приходу воинских людей сидети не в чём». Но казаки убеждали царя и бояр взять Азов под себя, поскорее прислать туда войска и утверждали: «…если Азов будет за нами, то никогда уже поганые татары не придут воевать и грабить московские владения». Царь повелел собрать Великий Собор и он собрался в Москве 3 января 1642 года. За исключением Новгорода, Смоленска, Рязани и других окраин мнение собора было уклончиво и сводилось к тому, чтобы удержание Азова возложить на казаков и решение вопроса оставить на усмотрение царя. Обстановка между тем осложнилась. Султан жестоко покарал пашей, неудачно осаждавших Азов и для возобновления осады была подготовлена новая армия под началом великого визиря. Учитывая, что разорённый Азов удержать было невозможно и, не желая новой большой войны на юге, царь приказал казакам его оставить. Во исполнение этого приказа казаки вывезли из Азова запасы, артиллерию, подкопали и взорвали уцелевшие стены и башни. Турецкое войско вместо крепости нашло на месте Азова совершенный пустырь. Но Турция также не была готова к большой войне в Черномории. Великий визирь, оставив на месте большой гарнизон и рабочих, войско распустил и возвратился в Стамбул. Рабочие приступили к восстановлению Азова, а гарнизон начал военные операции против станиц и городков. После оставления Азова, центр донских казаков был перенесён в 1644 году в Черкасск.
Героическая борьба с Турцией за обладание Азовом обескровила Дон. Войско приобрело много славы, но потеряло половину своего состава. Возникла угроза покорения Дона Турцией. Донская республика играла роль буфера между Москвой и Стамбулом и, несмотря на беспокойный характер казачьей вольницы, была нужна нарождавшейся империи. Москвой были приняты меры: на помощь казакам были посланы пешие ратные силы из мобилизованных крепостных и кабальных людей. Эти войска и их воеводы должны были быть «…заодно с казаками под атаманским началом, а государевым воеводам на Дону быть нельзя, потому что казаки люди самовольные». Фактически это было скрытное правительственное верстание в казаки на Дон. Но уже ближайшие стычки и сражения показали недостаточную стойкость этих войск. Так в бою у Кагальника при отходе они не только разбежались, но, захватив струги, уплыли на них в верховья Дона, там порубили струги и разбежались по родным местам. Тем не менее, присылка таких вновь набранных «войск» продолжалась. Только за 1645 год на Дон был послан из Астрахани князь Семён Пожарский с войском, из Воронежа дворянин Кондыров с 3000 человек и дворянин Красников с тысячей набранных новых казаков. Разумеется, не все они в бою разбегались и многие и впрямь становились казаками. К тому же бившиеся честно и упорно царским указом были пожалованы, те же вольные люди, которые бежали вверх по Дону и струги порубили, были сысканы, биты кнутом и возвращены на Дон бурлаками. Так угроза покорения Дона турками побудила казачье руководство впервые согласиться на ввод московских войск, под видом казаков, в пределы Дона. Донское войско по-прежнему оставалось военным лагерем, т.к. земледелия на Дону не было. Казакам запрещалось владеть землёй из справедливости опасений, что владение землёй породит неравенство в казачьей среде иное, чем неравенство военное. Кроме того земледелие отвлекало казаков от военного дела. Недостаток средств и продовольствия также побуждал казаков всё время обращаться за помощью к Москве, ибо прибывавшее жалованье всегда было недостаточным. А султан всё время требовал, чтобы Москва, по примеру Польши, изгнала казаков с Дона. Москва же вела уклончивую дипломатию в казачьем вопросе, потому что Дон всё более становился базой для будущей наступательной войны против Турции и Крыма. Но вопрос земледелия на Дону ставился самой жизнью и старый порядок начал нарушаться. Это вызвало со стороны казачьей власти строгий наказ, подтверждавший запрещение земледелия под страхом смертной казни. Нарождавшаяся потребность изменения быта сталкивалась со сложившимися обычаями казачества. Но судьба Дона всё более и более становилась в зависимость от воли царской власти, а казачество всё более должно было считаться со сложившимся положением и идти по пути добровольного подчинения Москве. При новом царе Алексее Михайловиче количество московских войск присылаемых на помощь Дону постоянно увеличивалось, Москва исподтишка насыщала буферное псевдогосударство военной силой. Массированное верстание в донские казаки людей из русских губерний после азовского сидения окончательно переломило демографическую ситуацию в Казакии в пользу русских. Хотя русский фактор среди бродников, черкас и кайсаков присутствовал всегда и обрусение казаков началось достаточно давно, но происходило оно не быстро и тем более не одномоментно. В этом длительном процессе демографического переопыления казаков можно выделить несколько ключевых этапов:
1 этап связан с образованием князем Святославом, последующим существованием и разгромом половцами Тмутараканского княжества. В этот период на Дону и в приазовье летописи отмечают укрепление русской диаспоры.
2 этап связан с массовым притоком русского населения в Казакию за счёт «тамги» в ордынский период.
3 этап связан с возвращением на Дон и Волгу с русских земель казаков-эмигрантов после крушения Золотой Орды. Многие возвращались вместе с примкнувшими к ним русскими бойцами. История Ермака Тимофеевича и его дружинников тому яркое и наглядное подтверждение.
4 этап обрусения – это массовый приток в казаки русских бойцов во время опричнины и репрессий Ивана Грозного. По многим данным этот поток существенно увеличил казачье население. Эти этапы казачьей истории были достаточно подробно описаны в предыдущих статьях серии.
5 этап связан с массовым верстанием в казаки после азовского сидения.
Этим процесс обрусения казачества не завершился, он продолжался как стихийно, так и правительственными мерами, которые предусматривали верстание в казаки преимущественно славянского населения. Но только в 19 веке казаки большинства войск обрусели окончательно и превратились в казачий субэтнос великого русского народа.
Постепенно казаки оправились от потерь азовского сидения и, несмотря на закрытое устье Дона, начали донскими протоками проникать в Чёрное море и доходили до Трапезунда и Синопа. Уверения Москвы, что казаки люди вольные и Москву не слушают, всё менее достигали цели. Пойманный турками донской казак показал под пыткой, что в Черкасске у казаков 300 стругов, да по весне из Воронежа подойдёт ещё 500, а «…царские дьяки и воеводы на приготовления сии смотрят без укоризны и препон не чинят». Визирь предупредил московское посольство, бывшее в Стамбуле, что если казаки появятся на море, то «сожгу всех вас в пепел». Турция к тому времени при помощи Польши освободилась от угрозы нападений днепровских казаков и решила добиться того же от Московии. Напряжение нарастало. В Черномории запахло новой большой войной. Но истории было угодно, чтобы эпицентр её разразился на польской Украине. К тому времени на этой территории скатался огромный и запутанный клубок военных, национальных, религиозных, межгосударственных и геополитических противоречий, густо замешанных на барстве, чванстве, амбициях, лицемерии, предательстве и вероломстве польской и украинской шляхты. В 1647 году, вступив в союз с перекопским мурзой Тугай-Беем, обиженный украинский шляхтич казачьего происхождения Зиновий Богдан Хмельницкий явился в запорожскую Сечь и был избран гетманом. Образованный и успешный карьерист, верный служака польского короля, из-за хамства и произвола польского шляхтича Чаплинского, он превратился в упорного и беспощадного врага Польши. С этого момента на Украине началась длительная и кровавая национально-освободительная и гражданская война, затянувшаяся на многие десятилетия. Эти события, отличавшиеся невероятной жестокостью, запутанностью, предательством, коварством и вероломством, являются темой отдельного повествования из казачьей истории. Опрометчивое решение крымского хана и его вельмож активно вмешаться в украинскую смуту, выступив вначале на стороне казаков, а позднее на стороне Польши, сильно подорвало позиции Крыма в Черномории и отвлекло крымцев и турок от донских дел. Московские части, под видом казаков, уже постоянно находились на территории Дона, но воеводам давался строгий наказ не вмешиваться в казачьи дела, а только оборонять Дон в случае нападения турок или крымцев. Всё население Дона считалось неприкосновенным, бежавшие выдаче не подлежали, почему наблюдалась большая тяга к бегству на Дон. К этому времени относится большое усиление Дона выходцами из пределов России. Так в 1646 году был издан царский указ, по которому разрешалось вольным людям уходить на Дон. Уход на Дон шёл не только путём официальной записи с разрешения правительства, но и простым переходом в казачьи посольства, прибывавшими по делам в московские владения. Так при проезде атамана «зимовой станицы» Каторжного из Москвы на Дон к нему пристало много беглецов. Воронежский воевода потребовал их возврата. Каторжный ответил, что выдавать их не велено, а прибывшего с «погонной» грамотой дворянина Мясного крепко побил, едва не убив. Уезжая Каторжный заявил: «…хотя придёт сам воевода беглых людей вынимать мы и ему отсечём уши и пошлём их в Москву». Ещё проще это происходило на Дону. Присланный с московскими войсками дворянин опознал среди казаков и батраков семерых своих холопов, пожаловался атаману и попросил их ему выдать. Казаки вызвали дворянина на Круг и порешили, что им любо его казнить. Подоспевшие стрельцы едва отстояли бедолагу и немедленно отправили обратно на Русь. Привлечение на Дон народа извне вызывалось острой экономической и политической необходимостью. Однако приём в казаки находился под строгим контролем Войска, принимались только проверенные и стойкие бойцы. Прочие шли в батраки и бурлаки. Но и они были остро необходимы, своим трудом они ставили Дон на самообеспечение и освобождали казаков от земледельческого труда. При царе Алексее Михайловиче произошёл значительный рост населения казачьих городков, а их число выросло с 48 до 125. Население, не принадлежавшее Войску, считалось проживающим временно, правами казаков не пользовалось, но находилось под властью и контролем атаманов. Причём атаманы могли принимать решительные меры не только к отдельным лицам, но и к целым станицам, которые ввиду непокорности, брались «на щит». Однако этот способ организации власти и управления Войском к середине XVII века уже устарел. Атаманы выбирались на один год общим собранием, а частая их смена, по воле масс, не давала власти необходимой устойчивости. Требовались изменения казачьего быта, перехода от быта военных дружин к более сложному социальному и экономическому устройству. Одной из причин, кроме материальной помощи, тяготения Донского Войска к московскому царю был здравый государственный инстинкт, искавший реальную моральную и материальную опору в растущем авторитете московских царей. Последние долго не имели права вмешиваться во внутренние дела Войска, но в их руках находились мощные средства косвенного воздействия на жизнь казаков. Степень этого воздействия увеличивалась с усилением московского государства. Войско ещё не приносило присягу царю, но было зависимо от Москвы и донское Войско медленно шло к тому зависимому положению, в котором после 1654 года оказались днепровские казаки, но постепенно и с менее тяжёлыми последствиями.
А, между тем, события на Украине развивались своим чередом. В ходе перипетий освободительной войны обстоятельства привели украинскую шляхту и днепровских казаков к необходимости признать подданство от московского царя. Формально это состоялось в 1654 году на Переяславской Раде. Но переход днепровских казаков под власть московского царя произошёл, как с одной стороны, так и с другой стороны, под влиянием стечения обстоятельств и внешних причин. Казаки, спасаясь от окончательного их разгрома Польшей, искали защиты под властью московского царя или турецкого султана. А Москва приняла их, чтобы удержать от перехода под власть Турции. Втянувшись в украинскую смуту, Москва неизбежно втягивалась в войну с Польшей. Новые украинские подданные были не очень верны и постоянно демонстрировали не только непослушание, но и неслыханное предательство, коварство и вероломство. В ходе русско-польской войны случились два крупных разгрома московских войск поляками и татарами под Конотопом и Чудовом, при подлом предательстве украинской шляхты и гетманов Выговского и Юрия Хмельницкого. Эти поражения воодушевили Крым и Турцию и они решили изгнать казаков с Дона. В 1660 году к Азову подошли 33 турецких корабля с 10000 ратью, а из Крыма хан привёл ещё 40000. В Азове Дон перегородили цепью, протоки засыпали, блокировав выход казаков к морю, а к Черкасску подошли крымцы. Основная масса казаков была на польском фронте, а на Дону казаков и московских войск было мало, тем не менее крымцев отбили. Но и ответный поход казаков на Азов закончился ничем. В это время в Москве начался Великий Раскол, ибо патриарх Никон велел исправлять церковные книги. В народе началось страшное брожение, правительство применяло к приверженцам старых обрядов жестокие репрессии и они «потекли» в разные части страны, в том числе на Дон. Но непринятые казаками в свою среду раскольники стали селиться на окраинах казачьей территории большими поселениями. С этих поселений они стали делать набеги на Волгу для грабежа, а правительство потребовало от казаков схватить этих воров и казнить. Войско приказ выполнило, воровской оплот городок Рига был разрушен, но беглецы образовали новые скопища и продолжили набеги. Скопившийся на северо-восточной окраине Донского Войска преступный элемент имел все качества гулящей вольницы. Не хватало только настоящего предводителя. И он вскоре нашёлся. В 1661 году из ливонского похода возвратились казаки, в их числе был Степан Разин, который волею судеб возглавил этот бунт.
Но разинский бунт это отдельная история. Хотя исходил он с территории Дона, а сам Разин был природный донской казак, но по сути своей этот бунт был не столько казачьим, сколько крестьянским и религиозным восстанием. Этот бунт происходил на фоне церковного раскола и измены и мятежа украинского казачьего гетмана Брюховецкого, который активно поддерживал разинцев. Измена его дорого обошлась Москве, поэтому во время разинского бунта Москва очень подозрительно смотрела на все казачьи войска. Хотя Донское Войско практически не приняло участие в бунте, но слишком долго оставалось нейтральным и только в конце мятежа открыто выступило против и ликвидировало мятежников. В Москве, однако, всех казаков, и донских в том числе, называли «ворами и изменниками». Поэтому Москва решила укрепить своё положение на Дону и заставила атамана Корнилу Яковлева присягнуть царю, а на Дон был отправлен стольник Косогов со стрельцами и требованием присяги Войска. Четыре дня на Круге шли споры, но был сделан приговор, принести присягу, «…а если кто из казаков на это не пойдёт, того по войсковому праву казнить смертью и животы их грабить». Так 28 августа 1671 года донские казаки стали подданными московского царя и Донское Войско вошло в состав Российского государства, но с большой автономией. В походах казаки подчинялись московским воеводам, но вся военно-административная, судебная, дисциплинарная, хозяйственно-интендантская часть оставались в ведении походного атамана и выборных войсковых начальников. А власть на местах, в области Войска Донского и вовсе была атаманской. Однако содержание казаков и оплата за их службу всегда было тяжёлым вопросом для московского государства. Москва требовала от Войска максимального самообеспечения. А постоянная угроза со стороны крымцев и других кочевых орд, походы в составе московских войск отвлекали казаков от занятия мирным трудом. Основными средствами существования казаков были скотоводство, рыболовство, охота, царское жалованье и военная добыча. Земледелие находилось под строгим запретом, но порядок этот с завидным постоянством стал периодически нарушаться. Для пресечения земледелия войсковое начальство продолжало издавать строгие репрессивные указы. Однако остановить естественный ход истории и законы экономической необходимости уже было невозможно.
В январе 1694 года, после смерти своей матери, вдовствующей царицы Натальи Нарышкиной, молодой царь Пётр Алексеевич реально приступил к управлению страной. Царствование Петра I в русской истории поставило границу между московской Русью (Московией) и её новой историей (Российской Империей). За три десятилетия царём Петром была произведена жестокая и безжалостная ломка основных понятий, обычаев и привычек российского народа, в том числе и казаков. События эти были настолько важны и переломны, что значение их до настоящего времени в исторической науке, литературе, сказах и преданиях вызывает самые противоположные оценки. Одни, как Ломоносов, обожествляли его: «Не верим, что Пётр одним из смертных был, мы в жизнь его как в бога почитали…». Другие, как Аксаков, считали его «антихристом, людоедом, мирским обмороком, кутилкой, злым гением в истории своего народа, его насильником, принесшим неисчислимый вековой вред». Любопытно, что обе эти оценки по сути верны и весьма обоснованы одновременно, таков масштаб совмещения гения и злодейства в деяниях этой исторической личности. На основе этих оценок, ещё в 19 веке, в стране сложились две наши основные идейно-политические партии - западников и славянофилов (наши отечественные тори и виги). Эти партии в разных вариациях и в причудливых сочетаниях и комбинациях с новомодными идеями и тенденциями своего времени уже в течение почти трёх столетий ведут между собой безжалостную и непримиримую борьбу и периодически устраивают в России чудовищные неурядицы, перевороты, смуты и эксперименты. А тогда, ещё юный царь Пётр, увлечённый морем, стремился открыть доступ к морскому побережью и в начале его царствования на южных границах к этому сложились благоприятные условия. С 80-х годов XVII века политика европейских держав благоприятствовала московской Руси и стремилась направить её действия и усилия в сторону Чёрного моря. Польша, Австрия, Венеция и Бранденбург создали очередную коалицию для изгнания турок из Европы. Вошла в эту коалицию и Москва, но 2 похода на Крым в период правления царевны Софьи закончились неудачно. В 1695 году Петром был объявлен новый поход на Черноморию, имея целью занять Азов. С первого раза выполнить это не удалось и огромная армия отступила осенью на север, в том числе в донские пределы. Снабжение армии зимой составило большую проблему, а тут ещё юный государь с удивлением узнал, что на плодородном Дону не сеют хлеба. Государь был крут, в 1695 году царским указом земледелие в казачьем быту было разрешено и становилось нормальным бытовым трудом. В следующем году поход подготовили лучше, была создана боеспособная флотилия, подтянули дополнительные силы. 19 июля Азов сдался и был занят русскими. После взятия Азова царь Пётр наметил широкие государственные программы. Чтобы усилить сообщение Москвы с азовским побережьем царь решил соединить Волгу с Доном и в 1697 году 35 тысяч рабочих приступили к рытью канала от речки Камышинки до верховьев Иловли, а ещё 37 тысяч работали на укреплении Азова и азовского побережья. Покорение Москвой Азова и кочевых орд и постройка крепостей в приазовье и низовьях Дона были важнейшими событиями в истории донских казаков. Во внешней политике Пётр поставил задачу активизировать деятельность антитурецкой коалиции. С этой целью в 1697 году он отправился с посольством за границу. Дабы не провоцировать турок в своё отсутствие на активные и ответные действия он своим указом строго настрого запретил казакам выход в море, а сам выход заблокировал крепостью Азовом и флотом, а базой флота сделал Таганрог. Кроме того, устье и низовья Дона не были переданы в управление Донского Войска, а остались в управлении московских воевод. Этот указ о запрете выхода в море имел большие последствия для казаков. Окружённые со всех сторон пределами Московии они принуждены были начать изменять тактику применения и сам род и структуру своих войск. С этого момента казаки стали преимущественно конными, до этого главными были речные и морские походы.
Не менее переломное значение имел и указ о разрешении казачьего земледелия на Дону. С этого времени казаки из чисто военной общины стали превращаться в общину воинов-земледельцев. Порядок землепользования у казаков был установлен на основе их главной особенности – общественного равноправия. Все казаки, достигшие 16 летнего возраста, наделялись одинаковым земельным наделом. Земли принадлежали Войску и, каждые 19 лет, производился их раздел по округам, станицам и хуторам. Эти участки делились поровну на наличное казачье население сроком на 3 года и не являлись их собственностью. Система 3-х летнего передела на местах и 19 летнего по Войску требовалась затем, чтобы обеспечить наличие земли для подрастающих. При разделах земли на местах оставляли на 3 года резерв для подрастающих казаков. Такая система землепользования имела целью, чтобы каждый казак, достигший 16 летнего возраста, был обеспечен землёй, доход от которой позволял ему выполнять свой военный долг: экономически обеспечивать семью на время его походов, а главное приобретать на собственные средства коня, обмундирование, оружие и снаряжение. Кроме того в системе крылась идея казачьего равноправия, что служило предметом восхищения различных общественных деятелей. Они видели в этом будущее человечества. Однако эта система имела и недостатки. Частые переделы земли лишали казаков необходимости делать капитальные вложения в обработку земли, устраивать орошение, производить удобрение, вследствие чего земли истощались, урожайность падала. Рост численности населения и истощение земель вело к обеднению казаков и необходимости их расселения. Эти обстоятельства, наряду с другими, объективно вели к необходимости казачьей территориальной экспансии, которая постоянно поддерживалась правительством и привела в будущем к образованию в империи одиннадцати казачьих войск, одиннадцати жемчужин в блистательной короне российской империи. Но это уже совсем другая история.
Использованы материалы:
Гордеев А.А. История казачества
Шамба Балинов Чем было казачество
Венков А.В. Азовское сидение. Героическая оборона Азова в 1637-1642 гг. – 2009
Ригельман А. И. - История или повествование о Донских казаках. - 1846
К концу правления Ивана Грозного почти всё побережье Балтийского моря и ранее завоёванные территории в Ливонии и Белоруссии были оставлены русскими войсками. Силы страны были истощены непрерывными войнами и тяжёлой внутренней борьбой царя с боярством. Эта борьба сопровождалась казнями и бегством приближённых царя за границу. Противники Ивана также не щадили его и его род. Первая, любимая жена царя Анастасия была отравлена. Первый сын царя Дмитрий во время поездки царя с царицей на богомолье, утонул в реке по недосмотру придворных. Второй сын Иван, полный сил и здоровья, наделённый всеми качествами для правления страной, умер от смертельного ранения нанесённого ему отцом, при весьма странных обстоятельствах. Наследником престола остался слабый и негодный для управления страной третий сын царя – Фёдор. Династия угасала вместе с этим царём. Со смертью бездетного царя Фёдора страна стояла перед угрозой прекращения династии и всегда сопутствовавшей этому династической смутой. При слабом царе всё большее значение приобретал его шурин Борис Годунов. Его политика к казакам была совершенно враждебной и никакие заслуги казаков не способны были это изменить. Так в 1591 году крымский хан Касим-Гирей по приказанию султана с большим войском прорвался к Москве. Народ в страхе бросился искать спасения в лесах. Борис Годунов изготовился для отражения врага. Но огромная крымско-турецкая армия растянулась на сотни вёрст, вдоль «муравского шляха». В то время как Касим-хан уже стоял под Москвой донские казаки напали на второй эшелон, разгромили тыл и обоз его армии, захватили много пленных и коней и двинулись на Крым. Хан Касим, узнав о происшедшем в его тылу, снялся с войсками из под Москвы и бросился на защиту Крыма. Несмотря на эту победу политика Годунова к казакам была далеко не дружественной. Опять сказывалась правота старой казачьей пословицы «как война - так братцы, как мир – так сукины дети». Ведь после неудач Ливонской войны, Москва сильно умерила свои геополитические амбиции и всячески избегала войн. Были заключены мирные договоры с Польшей и Швецией, по которым Москва без войны, используя польско-шведское региональное соперничество, вернула себе часть ранее оставленных территорий и сумела удержать часть балтийского побережья. Во внутренней жизни страны Годунов ввёл строгий порядок управления, а население окраин старался привезти в полное повиновение. Но Дон не повиновался. Тогда в отношении Дона была установлена полная блокада и с Войском прервано всякое сообщение. Причиной репрессий были не только мирные внешнеполитические успехи Годунова, но и органическая неприязнь его к казакам. Он воспринимал казаков как ненужный атавизм Орды и требовал от вольных казаков холопской покорности. К концу царствования Фёдора Иоанновича, отношения донских казаков с Москвой установились совершенно враждебные. По приказам московского правительства казаков, приезжавших в московские владения для посещения родных и по делам, хватали, вешали и сажали в тюрьму и в воду. Но жестокие меры Годунова, по примеру Грозного, были ему не по силам. Что прощалось «законному» русскому царю не дозволялось малограмотному самозванцу, хотя он вступил на московский престол по решению Земского собора. О репрессиях в отношении казаков Годунову вскоре пришлось горько пожалеть, они сторицей воздали ему за нанесённые обиды.
Москва в ту пору, и это было весьма мудро, удержалась от открытого участия в европейской коалиции против Турции, чем избежала большой войны на юге. Князья Черкасские, Кабардинские и ханы Тарковские (Дагестан) были подвластны Москве. Но Шевкал Тарковский проявил непокорность и в 1591 году против него были посланы Яицкие, Волжские и Гребенские казачьи войска, которые привели его в покорность. В том же году в Угличе произошло одно из самых трагических по своим последствиям событий в русской истории. Был зарезан царевич Димитрий, сын царя Ивана Грозного от шестой жены Марии из княжеского рода Нагих. Этот род идёт от ногайского рода ханов Темрюков, которые при переходе на русскую службу получили титул князья Ногаи, но в результате малопонятной транскрипции в русском языке превратились в князья Нагие. История смерти Димитрия до сих пор окутана плотной завесой тайн и домыслов. По официальному заключению следственной комиссии было установлено, что царевич погиб в результате самоубийства в припадке «падучей болезни». Народная молва не поверила «самоубийству» царевича и главным виновником считала Годунова. Законность права престолонаследия царевича Димитрия, рождённого от шестой жены царя, согласно церковного Устава, была сомнительной. Но в слагавшихся условиях прекращения прямой мужской линии династии он был реальным претендентом на престол и стоял на пути честолюбивых замыслов Годунова. В конце 1597 года царь Фёдор впал в тяжёлую болезнь и в январе 1598 года умер. После убийства Димитрия и смерти Фёдора прекращалась прямая царствующая линия династии Рюриковичей. Это обстоятельство стало самой глубокой причиной последующей чудовищной русской Смуты, события которой и участие в ней казаков были описаны в статье «Казаки в Смутное время».
В том же 1598 году в донской истории отмечено ещё одно немаловажное событие. Атаман Воейков с 400 казаками отправился в глубокий рейд в иртышские степи, выследил и напал на стан Кучума, разгромил его Орду, захватил его жён, детей и имущество. Кучуму удалось бежать в киргизские степи, но там он вскоре был убит. Это внесло окончательный перелом в борьбе за Сибирское ханство в пользу Московии.
В ходе Смуты казаки поставили «на своей воле» своего кандидата на царство. С избранием царя Михаила с ними были установлены нормальные отношения и опала, установленная Годуновым, была снята. Им были восстановлены их права, существовавшие при Грозном. Им разрешалось беспошлинно вести торговлю во всех городах московских владений и свободно посещать своих родичей в московских землях. Но с окончанием Смуты у казаков наметились глубокие изменения в их жизни. На первых порах казалось, что казаки имели роль победителей. Но эта их роль ставила их в положение большего сближения и зависимости от Москвы. Казаки приняли жалованье, и это был первый шаг превращения их в служилое сословие. Удельные князья, бояре и их дружинники после Смуты превращались в служилое сословие. Тот же путь намечался и для казаков. Но традиции, местная обстановка и беспокойный характер соседей заставляли казаков прочно держаться своей независимости и часто быть ослушниками Москвы и царских указов. После Смуты казаки были поставлены в необходимость принимать участие в походах московских войск, но в отношении Персии, Крыма и Турции проявляли полную независимость. Они постоянно нападали на черноморское и каспийское побережье, чаще всего совместно с днепровскими казаками. Таким образом, интересы казаков резко расходились в персидском и турецком вопросах с интересами Москвы, которая хотела прочного замирения на юге.
Рис.1 Набег казаков на Кафу (ныне Феодосия)
Польша также не оставляла своих претензий на московский престол. В 1617 году польскому принцу Владиславу исполнилось 22 года, и он с войсками направился вновь «воевать московский престол», занял Тушино и осадил Москву. Запорожский гетман Сагайдачный присоединился к Владиславу и встал у Донского монастыря. Среди защитников Москвы было 8 тысяч казаков. 1 октября поляки пошли на приступ, но были отбиты. Наступали холода и польские войска стали разбегаться. Владислав, видя это, потерял всякую надежду на престол, вступил в переговоры и вскоре с Польшей был заключён мир на 14,5 лет. Владислав вернулся в Польшу, а Сагайдачный с украинскими казаками ушёл в Киев, где объявил себя гетманом всех украинских казаков, тем углубив вражду между верховыми и низовыми днепровскими казаками.
После мира с Польшей последовала благодарственная грамота донским казакам, в которой устанавливалось царское жалованье. Решено было ежегодно отпускать 7000 четвертей муки, 500 ведер вина, 280 пудов пороха, 150 пудов свинца, 17142 рублей денег. Для принятия этого жалованья ежегодно зимой установлено было присылать из Раздор атаманов с сотней лучших и уважаемых казаков. Эта ежегодная командировка в Москву называлась «зимовой станицей». Бывали и более лёгкие командировки или «лёгкие станицы», когда 4-5 казаков с атаманом посылались с донесениями, отписками, по делам службы или по казённой надобности. Приём казаков происходил в Иноземном приказе, станицы в пути и в Москве содержались царским иждивением, командированные казаки получали жалованье, прогонные и корм. Принятие постоянного жалованья стало реальным шагом по пути превращения вольных донских казаков в служилое войско московского царя. В течение следующих десятилетий при правлении царя Михаила отношения казаков с Москвой были весьма непростыми. Московия стремилась установить мир с Турцией в Черномории, а казаки в отношении своих южных соседей были совершенно не связаны московской политикой и действовали независимо. Донскими казаками было задумано важное предприятие – захват Азова и к этому походу началась тщательная, но тайная подготовка. Азов (в древности Танаис) был основан во времена скифов и всегда был крупным торговым центром, а ещё и древней столицей донских бродников и кайсаков. В XI веке он был покорён половцами и получил своё нынешнее название Азов. В 1471 году Азов был взят турками и превращён в мощную крепость в устье Дона. Город имел замкнутую каменную стену с башнями длиной 600 сажен, высотой 10 сажен, ров шириной 4 сажени. Гарнизон крепости состоял из 4 тысяч янычар и до 1.5 тысяч разного люда. На вооружении имелось до 200 пушек. На Азов выступило 3000 донских казаков, 1000 запорожцев при 90 пушках. Походным атаманом был избран Михаил Татаринов. Было также выставлены мощные заставы со стороны Темрюка, Крыма и моря и 24 апреля казаки обложили крепость со всех сторон. Первый приступ был отбит. К этому времени атаман «зимовой станицы» Каторжный привёл подкрепление из 1500 казаков и ежегодное московское жалованье, включая боеприпасы. Видя, что крепость штурмом не взять, казаки решили овладеть ею минной войной. 18 июня работы по подкопу были завершены, в 4 часа утра произошёл страшный взрыв и казаки бросились на штурм в пролом стены и с противоположной стороны. На улицах закипела великая сеча. Уцелевшие турки укрылись в замке янычар Таш-кале, но на вторые сутки также сдались. Весь гарнизон был уничтожен. Потери казаков составили 1100 человек. Запорожцы, получив свою долю, отправились к себе. После взятия Азова казаки стали переносить туда «Главное Войско». Цель, к которой всё время стремилось низовое казачество - занятие их древнего центра - была достигнута. Казаки восстановили старый собор и построили новую церковь, а понимая, что султан не простит им взятия Азова, всячески его укрепляли. Поскольку султан был крепко занят войной с Персией, времени у них было изрядно. Москва в этих условиях вела себя весьма премудро, иногда, даже чересчур. С одной стороны она жаловала казаков деньгами и припасами, с другой стороны укоряла их за самовольное «без царского повеления» взятие Азова и убийство турецкого посла Кантакузена, уличённого казаками в шпионаже. Одновременно на укоризну султана, что Москва нарушает мир, царь отвечал жалобами на бесчинства крымских войск во время набегов на московские земли и совершенно отрекался от казаков, предоставляя султану самому их усмирять. Султан поверил, что казаки взяли Азов «самодурью», без царского указа и повелел войскам Крыма, Темрюка, Тамани и ногайцам вернуть его, но наступление полевых орд было легко отбито, и казаками был взят большой полон. Однако в 1641 году из Царьграда морем и из Крыма сушей на Азов отправилась огромная крымско-турецкая армия, состоявшая из 20 тысяч янычар, 20 тысяч сипагов, 50 тысяч крымцев и 10 тысяч черкесов при 800 пушках. Со стороны казаков город обороняли 7000 казаков с атаманом Осипом Петровым. 24 июня турки осадили город, а на следующий день 30 тысяч лучших войск пошли на приступ, но были отбиты. Получив отпор, турки начали правильную осаду. Между тем в тылу турок развернулись казачьи отряды и осаждавшие оказались в положении осаждённых. Турецкая армия с первых же дней осады стала ощущать недостаток в снабжении и обозе. Сообщение с Крымом, Таманью и турецкой эскадрой в Азовском море было возможно только с помощью больших конвоев. Турки беспрерывно обстреливали город из многочисленной артиллерии, но казаки, раз за разом, восстанавливали валы. Имея недостаток снарядов, турки стали проводить приступы, но все они были отбиты и паша приступил к блокаде. Казаки получили передышку, одновременно к ним со стороны Дона проникла помощь припасами и крупное подкрепление. При наступлении осени в турецкой армии начался мор, а крымцы из-за недостатка продовольствия покинули турок и ушли в степь, где были рассеяны казаками. Паша решил снять осаду, но султан строго приказал: «Паша, возьми Азов или отдай мне голову». Снова начались штурмы, сменяемые жестокими обстрелами. Когда напряжение осаждённых казаков достигло предела и даже самые отважные не видели возможности дальнейшего сопротивления, было принято общее решение, идти на прорыв. Ночью 1 октября все кто ещё мог держать оружие, помолившись и, попрощавшись друг с другом, строем выступили из крепости. Но на передовой была полная тишина, вражеский стан был пуст, турки отступили от Азова. Казаки немедленно бросились в погоню, настигли турок на берегу моря и многих побили. От турецкой армии уцелело не более трети.
Рис.2 Оборона Азова
28 октября 1641 года атаман Осип Петров послал в Москву посольство с атаманом Наумом Васильевым и 24 наилучшими казаками с подробной боевой росписью защиты Азова. Казаки просили царя взять Азов под свою защиту и прислать воеводу для принятия крепости, ибо им, казакам защищать её более нечем. Казаков приняли в Москве с честью, наградили их великим жалованьем, чествовали и угощали. Но решение о судьбе Азова было не простым. Комиссия, посланная в Азов, доносила царю: «Город Азов разбит и разорён до основания и вскоре город поделати никоем образом нельзя и по приходу воинских людей сидети не в чём». Но казаки убеждали царя и бояр взять Азов под себя, поскорее прислать туда войска и утверждали: «…если Азов будет за нами, то никогда уже поганые татары не придут воевать и грабить московские владения». Царь повелел собрать Великий Собор и он собрался в Москве 3 января 1642 года. За исключением Новгорода, Смоленска, Рязани и других окраин мнение собора было уклончиво и сводилось к тому, чтобы удержание Азова возложить на казаков и решение вопроса оставить на усмотрение царя. Обстановка между тем осложнилась. Султан жестоко покарал пашей, неудачно осаждавших Азов и для возобновления осады была подготовлена новая армия под началом великого визиря. Учитывая, что разорённый Азов удержать было невозможно и, не желая новой большой войны на юге, царь приказал казакам его оставить. Во исполнение этого приказа казаки вывезли из Азова запасы, артиллерию, подкопали и взорвали уцелевшие стены и башни. Турецкое войско вместо крепости нашло на месте Азова совершенный пустырь. Но Турция также не была готова к большой войне в Черномории. Великий визирь, оставив на месте большой гарнизон и рабочих, войско распустил и возвратился в Стамбул. Рабочие приступили к восстановлению Азова, а гарнизон начал военные операции против станиц и городков. После оставления Азова, центр донских казаков был перенесён в 1644 году в Черкасск.
Героическая борьба с Турцией за обладание Азовом обескровила Дон. Войско приобрело много славы, но потеряло половину своего состава. Возникла угроза покорения Дона Турцией. Донская республика играла роль буфера между Москвой и Стамбулом и, несмотря на беспокойный характер казачьей вольницы, была нужна нарождавшейся империи. Москвой были приняты меры: на помощь казакам были посланы пешие ратные силы из мобилизованных крепостных и кабальных людей. Эти войска и их воеводы должны были быть «…заодно с казаками под атаманским началом, а государевым воеводам на Дону быть нельзя, потому что казаки люди самовольные». Фактически это было скрытное правительственное верстание в казаки на Дон. Но уже ближайшие стычки и сражения показали недостаточную стойкость этих войск. Так в бою у Кагальника при отходе они не только разбежались, но, захватив струги, уплыли на них в верховья Дона, там порубили струги и разбежались по родным местам. Тем не менее, присылка таких вновь набранных «войск» продолжалась. Только за 1645 год на Дон был послан из Астрахани князь Семён Пожарский с войском, из Воронежа дворянин Кондыров с 3000 человек и дворянин Красников с тысячей набранных новых казаков. Разумеется, не все они в бою разбегались и многие и впрямь становились казаками. К тому же бившиеся честно и упорно царским указом были пожалованы, те же вольные люди, которые бежали вверх по Дону и струги порубили, были сысканы, биты кнутом и возвращены на Дон бурлаками. Так угроза покорения Дона турками побудила казачье руководство впервые согласиться на ввод московских войск, под видом казаков, в пределы Дона. Донское войско по-прежнему оставалось военным лагерем, т.к. земледелия на Дону не было. Казакам запрещалось владеть землёй из справедливости опасений, что владение землёй породит неравенство в казачьей среде иное, чем неравенство военное. Кроме того земледелие отвлекало казаков от военного дела. Недостаток средств и продовольствия также побуждал казаков всё время обращаться за помощью к Москве, ибо прибывавшее жалованье всегда было недостаточным. А султан всё время требовал, чтобы Москва, по примеру Польши, изгнала казаков с Дона. Москва же вела уклончивую дипломатию в казачьем вопросе, потому что Дон всё более становился базой для будущей наступательной войны против Турции и Крыма. Но вопрос земледелия на Дону ставился самой жизнью и старый порядок начал нарушаться. Это вызвало со стороны казачьей власти строгий наказ, подтверждавший запрещение земледелия под страхом смертной казни. Нарождавшаяся потребность изменения быта сталкивалась со сложившимися обычаями казачества. Но судьба Дона всё более и более становилась в зависимость от воли царской власти, а казачество всё более должно было считаться со сложившимся положением и идти по пути добровольного подчинения Москве. При новом царе Алексее Михайловиче количество московских войск присылаемых на помощь Дону постоянно увеличивалось, Москва исподтишка насыщала буферное псевдогосударство военной силой. Массированное верстание в донские казаки людей из русских губерний после азовского сидения окончательно переломило демографическую ситуацию в Казакии в пользу русских. Хотя русский фактор среди бродников, черкас и кайсаков присутствовал всегда и обрусение казаков началось достаточно давно, но происходило оно не быстро и тем более не одномоментно. В этом длительном процессе демографического переопыления казаков можно выделить несколько ключевых этапов:
1 этап связан с образованием князем Святославом, последующим существованием и разгромом половцами Тмутараканского княжества. В этот период на Дону и в приазовье летописи отмечают укрепление русской диаспоры.
2 этап связан с массовым притоком русского населения в Казакию за счёт «тамги» в ордынский период.
3 этап связан с возвращением на Дон и Волгу с русских земель казаков-эмигрантов после крушения Золотой Орды. Многие возвращались вместе с примкнувшими к ним русскими бойцами. История Ермака Тимофеевича и его дружинников тому яркое и наглядное подтверждение.
4 этап обрусения – это массовый приток в казаки русских бойцов во время опричнины и репрессий Ивана Грозного. По многим данным этот поток существенно увеличил казачье население. Эти этапы казачьей истории были достаточно подробно описаны в предыдущих статьях серии.
5 этап связан с массовым верстанием в казаки после азовского сидения.
Этим процесс обрусения казачества не завершился, он продолжался как стихийно, так и правительственными мерами, которые предусматривали верстание в казаки преимущественно славянского населения. Но только в 19 веке казаки большинства войск обрусели окончательно и превратились в казачий субэтнос великого русского народа.
Рис.3 Казаки XVII века
Постепенно казаки оправились от потерь азовского сидения и, несмотря на закрытое устье Дона, начали донскими протоками проникать в Чёрное море и доходили до Трапезунда и Синопа. Уверения Москвы, что казаки люди вольные и Москву не слушают, всё менее достигали цели. Пойманный турками донской казак показал под пыткой, что в Черкасске у казаков 300 стругов, да по весне из Воронежа подойдёт ещё 500, а «…царские дьяки и воеводы на приготовления сии смотрят без укоризны и препон не чинят». Визирь предупредил московское посольство, бывшее в Стамбуле, что если казаки появятся на море, то «сожгу всех вас в пепел». Турция к тому времени при помощи Польши освободилась от угрозы нападений днепровских казаков и решила добиться того же от Московии. Напряжение нарастало. В Черномории запахло новой большой войной. Но истории было угодно, чтобы эпицентр её разразился на польской Украине. К тому времени на этой территории скатался огромный и запутанный клубок военных, национальных, религиозных, межгосударственных и геополитических противоречий, густо замешанных на барстве, чванстве, амбициях, лицемерии, предательстве и вероломстве польской и украинской шляхты. В 1647 году, вступив в союз с перекопским мурзой Тугай-Беем, обиженный украинский шляхтич казачьего происхождения Зиновий Богдан Хмельницкий явился в запорожскую Сечь и был избран гетманом. Образованный и успешный карьерист, верный служака польского короля, из-за хамства и произвола польского шляхтича Чаплинского, он превратился в упорного и беспощадного врага Польши. С этого момента на Украине началась длительная и кровавая национально-освободительная и гражданская война, затянувшаяся на многие десятилетия. Эти события, отличавшиеся невероятной жестокостью, запутанностью, предательством, коварством и вероломством, являются темой отдельного повествования из казачьей истории. Опрометчивое решение крымского хана и его вельмож активно вмешаться в украинскую смуту, выступив вначале на стороне казаков, а позднее на стороне Польши, сильно подорвало позиции Крыма в Черномории и отвлекло крымцев и турок от донских дел. Московские части, под видом казаков, уже постоянно находились на территории Дона, но воеводам давался строгий наказ не вмешиваться в казачьи дела, а только оборонять Дон в случае нападения турок или крымцев. Всё население Дона считалось неприкосновенным, бежавшие выдаче не подлежали, почему наблюдалась большая тяга к бегству на Дон. К этому времени относится большое усиление Дона выходцами из пределов России. Так в 1646 году был издан царский указ, по которому разрешалось вольным людям уходить на Дон. Уход на Дон шёл не только путём официальной записи с разрешения правительства, но и простым переходом в казачьи посольства, прибывавшими по делам в московские владения. Так при проезде атамана «зимовой станицы» Каторжного из Москвы на Дон к нему пристало много беглецов. Воронежский воевода потребовал их возврата. Каторжный ответил, что выдавать их не велено, а прибывшего с «погонной» грамотой дворянина Мясного крепко побил, едва не убив. Уезжая Каторжный заявил: «…хотя придёт сам воевода беглых людей вынимать мы и ему отсечём уши и пошлём их в Москву». Ещё проще это происходило на Дону. Присланный с московскими войсками дворянин опознал среди казаков и батраков семерых своих холопов, пожаловался атаману и попросил их ему выдать. Казаки вызвали дворянина на Круг и порешили, что им любо его казнить. Подоспевшие стрельцы едва отстояли бедолагу и немедленно отправили обратно на Русь. Привлечение на Дон народа извне вызывалось острой экономической и политической необходимостью. Однако приём в казаки находился под строгим контролем Войска, принимались только проверенные и стойкие бойцы. Прочие шли в батраки и бурлаки. Но и они были остро необходимы, своим трудом они ставили Дон на самообеспечение и освобождали казаков от земледельческого труда. При царе Алексее Михайловиче произошёл значительный рост населения казачьих городков, а их число выросло с 48 до 125. Население, не принадлежавшее Войску, считалось проживающим временно, правами казаков не пользовалось, но находилось под властью и контролем атаманов. Причём атаманы могли принимать решительные меры не только к отдельным лицам, но и к целым станицам, которые ввиду непокорности, брались «на щит». Однако этот способ организации власти и управления Войском к середине XVII века уже устарел. Атаманы выбирались на один год общим собранием, а частая их смена, по воле масс, не давала власти необходимой устойчивости. Требовались изменения казачьего быта, перехода от быта военных дружин к более сложному социальному и экономическому устройству. Одной из причин, кроме материальной помощи, тяготения Донского Войска к московскому царю был здравый государственный инстинкт, искавший реальную моральную и материальную опору в растущем авторитете московских царей. Последние долго не имели права вмешиваться во внутренние дела Войска, но в их руках находились мощные средства косвенного воздействия на жизнь казаков. Степень этого воздействия увеличивалась с усилением московского государства. Войско ещё не приносило присягу царю, но было зависимо от Москвы и донское Войско медленно шло к тому зависимому положению, в котором после 1654 года оказались днепровские казаки, но постепенно и с менее тяжёлыми последствиями.
А, между тем, события на Украине развивались своим чередом. В ходе перипетий освободительной войны обстоятельства привели украинскую шляхту и днепровских казаков к необходимости признать подданство от московского царя. Формально это состоялось в 1654 году на Переяславской Раде. Но переход днепровских казаков под власть московского царя произошёл, как с одной стороны, так и с другой стороны, под влиянием стечения обстоятельств и внешних причин. Казаки, спасаясь от окончательного их разгрома Польшей, искали защиты под властью московского царя или турецкого султана. А Москва приняла их, чтобы удержать от перехода под власть Турции. Втянувшись в украинскую смуту, Москва неизбежно втягивалась в войну с Польшей. Новые украинские подданные были не очень верны и постоянно демонстрировали не только непослушание, но и неслыханное предательство, коварство и вероломство. В ходе русско-польской войны случились два крупных разгрома московских войск поляками и татарами под Конотопом и Чудовом, при подлом предательстве украинской шляхты и гетманов Выговского и Юрия Хмельницкого. Эти поражения воодушевили Крым и Турцию и они решили изгнать казаков с Дона. В 1660 году к Азову подошли 33 турецких корабля с 10000 ратью, а из Крыма хан привёл ещё 40000. В Азове Дон перегородили цепью, протоки засыпали, блокировав выход казаков к морю, а к Черкасску подошли крымцы. Основная масса казаков была на польском фронте, а на Дону казаков и московских войск было мало, тем не менее крымцев отбили. Но и ответный поход казаков на Азов закончился ничем. В это время в Москве начался Великий Раскол, ибо патриарх Никон велел исправлять церковные книги. В народе началось страшное брожение, правительство применяло к приверженцам старых обрядов жестокие репрессии и они «потекли» в разные части страны, в том числе на Дон. Но непринятые казаками в свою среду раскольники стали селиться на окраинах казачьей территории большими поселениями. С этих поселений они стали делать набеги на Волгу для грабежа, а правительство потребовало от казаков схватить этих воров и казнить. Войско приказ выполнило, воровской оплот городок Рига был разрушен, но беглецы образовали новые скопища и продолжили набеги. Скопившийся на северо-восточной окраине Донского Войска преступный элемент имел все качества гулящей вольницы. Не хватало только настоящего предводителя. И он вскоре нашёлся. В 1661 году из ливонского похода возвратились казаки, в их числе был Степан Разин, который волею судеб возглавил этот бунт.
Рис.4 Степан Разин
Но разинский бунт это отдельная история. Хотя исходил он с территории Дона, а сам Разин был природный донской казак, но по сути своей этот бунт был не столько казачьим, сколько крестьянским и религиозным восстанием. Этот бунт происходил на фоне церковного раскола и измены и мятежа украинского казачьего гетмана Брюховецкого, который активно поддерживал разинцев. Измена его дорого обошлась Москве, поэтому во время разинского бунта Москва очень подозрительно смотрела на все казачьи войска. Хотя Донское Войско практически не приняло участие в бунте, но слишком долго оставалось нейтральным и только в конце мятежа открыто выступило против и ликвидировало мятежников. В Москве, однако, всех казаков, и донских в том числе, называли «ворами и изменниками». Поэтому Москва решила укрепить своё положение на Дону и заставила атамана Корнилу Яковлева присягнуть царю, а на Дон был отправлен стольник Косогов со стрельцами и требованием присяги Войска. Четыре дня на Круге шли споры, но был сделан приговор, принести присягу, «…а если кто из казаков на это не пойдёт, того по войсковому праву казнить смертью и животы их грабить». Так 28 августа 1671 года донские казаки стали подданными московского царя и Донское Войско вошло в состав Российского государства, но с большой автономией. В походах казаки подчинялись московским воеводам, но вся военно-административная, судебная, дисциплинарная, хозяйственно-интендантская часть оставались в ведении походного атамана и выборных войсковых начальников. А власть на местах, в области Войска Донского и вовсе была атаманской. Однако содержание казаков и оплата за их службу всегда было тяжёлым вопросом для московского государства. Москва требовала от Войска максимального самообеспечения. А постоянная угроза со стороны крымцев и других кочевых орд, походы в составе московских войск отвлекали казаков от занятия мирным трудом. Основными средствами существования казаков были скотоводство, рыболовство, охота, царское жалованье и военная добыча. Земледелие находилось под строгим запретом, но порядок этот с завидным постоянством стал периодически нарушаться. Для пресечения земледелия войсковое начальство продолжало издавать строгие репрессивные указы. Однако остановить естественный ход истории и законы экономической необходимости уже было невозможно.
В январе 1694 года, после смерти своей матери, вдовствующей царицы Натальи Нарышкиной, молодой царь Пётр Алексеевич реально приступил к управлению страной. Царствование Петра I в русской истории поставило границу между московской Русью (Московией) и её новой историей (Российской Империей). За три десятилетия царём Петром была произведена жестокая и безжалостная ломка основных понятий, обычаев и привычек российского народа, в том числе и казаков. События эти были настолько важны и переломны, что значение их до настоящего времени в исторической науке, литературе, сказах и преданиях вызывает самые противоположные оценки. Одни, как Ломоносов, обожествляли его: «Не верим, что Пётр одним из смертных был, мы в жизнь его как в бога почитали…». Другие, как Аксаков, считали его «антихристом, людоедом, мирским обмороком, кутилкой, злым гением в истории своего народа, его насильником, принесшим неисчислимый вековой вред». Любопытно, что обе эти оценки по сути верны и весьма обоснованы одновременно, таков масштаб совмещения гения и злодейства в деяниях этой исторической личности. На основе этих оценок, ещё в 19 веке, в стране сложились две наши основные идейно-политические партии - западников и славянофилов (наши отечественные тори и виги). Эти партии в разных вариациях и в причудливых сочетаниях и комбинациях с новомодными идеями и тенденциями своего времени уже в течение почти трёх столетий ведут между собой безжалостную и непримиримую борьбу и периодически устраивают в России чудовищные неурядицы, перевороты, смуты и эксперименты. А тогда, ещё юный царь Пётр, увлечённый морем, стремился открыть доступ к морскому побережью и в начале его царствования на южных границах к этому сложились благоприятные условия. С 80-х годов XVII века политика европейских держав благоприятствовала московской Руси и стремилась направить её действия и усилия в сторону Чёрного моря. Польша, Австрия, Венеция и Бранденбург создали очередную коалицию для изгнания турок из Европы. Вошла в эту коалицию и Москва, но 2 похода на Крым в период правления царевны Софьи закончились неудачно. В 1695 году Петром был объявлен новый поход на Черноморию, имея целью занять Азов. С первого раза выполнить это не удалось и огромная армия отступила осенью на север, в том числе в донские пределы. Снабжение армии зимой составило большую проблему, а тут ещё юный государь с удивлением узнал, что на плодородном Дону не сеют хлеба. Государь был крут, в 1695 году царским указом земледелие в казачьем быту было разрешено и становилось нормальным бытовым трудом. В следующем году поход подготовили лучше, была создана боеспособная флотилия, подтянули дополнительные силы. 19 июля Азов сдался и был занят русскими. После взятия Азова царь Пётр наметил широкие государственные программы. Чтобы усилить сообщение Москвы с азовским побережьем царь решил соединить Волгу с Доном и в 1697 году 35 тысяч рабочих приступили к рытью канала от речки Камышинки до верховьев Иловли, а ещё 37 тысяч работали на укреплении Азова и азовского побережья. Покорение Москвой Азова и кочевых орд и постройка крепостей в приазовье и низовьях Дона были важнейшими событиями в истории донских казаков. Во внешней политике Пётр поставил задачу активизировать деятельность антитурецкой коалиции. С этой целью в 1697 году он отправился с посольством за границу. Дабы не провоцировать турок в своё отсутствие на активные и ответные действия он своим указом строго настрого запретил казакам выход в море, а сам выход заблокировал крепостью Азовом и флотом, а базой флота сделал Таганрог. Кроме того, устье и низовья Дона не были переданы в управление Донского Войска, а остались в управлении московских воевод. Этот указ о запрете выхода в море имел большие последствия для казаков. Окружённые со всех сторон пределами Московии они принуждены были начать изменять тактику применения и сам род и структуру своих войск. С этого момента казаки стали преимущественно конными, до этого главными были речные и морские походы.
Не менее переломное значение имел и указ о разрешении казачьего земледелия на Дону. С этого времени казаки из чисто военной общины стали превращаться в общину воинов-земледельцев. Порядок землепользования у казаков был установлен на основе их главной особенности – общественного равноправия. Все казаки, достигшие 16 летнего возраста, наделялись одинаковым земельным наделом. Земли принадлежали Войску и, каждые 19 лет, производился их раздел по округам, станицам и хуторам. Эти участки делились поровну на наличное казачье население сроком на 3 года и не являлись их собственностью. Система 3-х летнего передела на местах и 19 летнего по Войску требовалась затем, чтобы обеспечить наличие земли для подрастающих. При разделах земли на местах оставляли на 3 года резерв для подрастающих казаков. Такая система землепользования имела целью, чтобы каждый казак, достигший 16 летнего возраста, был обеспечен землёй, доход от которой позволял ему выполнять свой военный долг: экономически обеспечивать семью на время его походов, а главное приобретать на собственные средства коня, обмундирование, оружие и снаряжение. Кроме того в системе крылась идея казачьего равноправия, что служило предметом восхищения различных общественных деятелей. Они видели в этом будущее человечества. Однако эта система имела и недостатки. Частые переделы земли лишали казаков необходимости делать капитальные вложения в обработку земли, устраивать орошение, производить удобрение, вследствие чего земли истощались, урожайность падала. Рост численности населения и истощение земель вело к обеднению казаков и необходимости их расселения. Эти обстоятельства, наряду с другими, объективно вели к необходимости казачьей территориальной экспансии, которая постоянно поддерживалась правительством и привела в будущем к образованию в империи одиннадцати казачьих войск, одиннадцати жемчужин в блистательной короне российской империи. Но это уже совсем другая история.
Использованы материалы:
Гордеев А.А. История казачества
Шамба Балинов Чем было казачество
Венков А.В. Азовское сидение. Героическая оборона Азова в 1637-1642 гг. – 2009
Ригельман А. И. - История или повествование о Донских казаках. - 1846
- Сергей Волгин
- Сибирская казачья эпопея
Давние казачьи предки
Казаки и присоединение Туркестана
Образование Волжского и Яицкого Казачьих Войск
Казаки в Смутное время
Старшинство (образование) и становление Донского казачьего войска на московской службе
Азовское сидение и переход донского войска на московскую службу
Образование Днепровского и Запорожского войска и их служба Польско-Литовскому государству
Переход казачьего войска гетманщины на московскую службу
Измена Мазепы и погром казачьих вольностей царём Петром
Восстание Пугачёва и ликвидация днепровского казачества императрицей Екатериной
Казаки в Отечественной войне 1812 года. Часть I, довоенная
Казаки в Отечественной войне 1812 года. Часть II, вторжение и изгнание Наполеона
Казаки в Отечественной войне 1812 года. Часть III, заграничный поход
Информация