5 декабря - День начала контрнаступления советских войск в битве под Москвой в 1941 году
5 декабря Россия отмечается одну из героических дат в истории Великой Отечественной войны. Именно в этот день 75 лет назад Красная Армия начала контрнаступление под Москвой по широкому фронту от Калинина (ныне – Тверь) до Ельца. Результат операции – разгром немецко-фашистских войск под Москвой с одновременным отбрасыванием передовых частей вермахта от столицы Советского Союза. Значимость такого события по-настоящему трудно переоценить, учитывая тот факт, что в критические моменты от упомянутых передовых позиций гитлеровцев до Москвы оставалось не более 20 км.
Немецкое командование выстраивало план по взятию Москвы в первые три месяца так называемого «Блицкрига» - до наступления холодов. Однако планам операции «Тайфун», как называют битву под Москвой в западной историографии, не суждено было сбыться.
Во-первых, сама операция была начата гитлеровской армией не летом, как планировалось изначально, а лишь в конце сентября. Одной из причин «корректировки сроков» (такой термин использовали немецкие генералы в ходе докладов Гитлеру) стали затяжные бои под Смоленском, а также необходимость удерживать крупную группировку войск у Ленинграда. К причинам «корректировки сроков» историки относят и оборону советскими войсками Киева. Только на этом участке фронта группа армий «Юг» и группа армий «Центр» вермахта с 7 июля по 26 сентября потеряли свыше 125 тыс.солдат и офицеров (включая санитарные потери, пропавших без вести и оказавшихся в плену), из которых почти 30 тысяч убитыми. Несмотря на поражение под Киевом, Красная Армия смогла в итоге выиграть время и дать возможность другим своим формированиям подготовиться к оборонительной операции под Москвой.
По задумке гитлеровского командования, основные силы вермахта должны были взять в клещи обороняющую Москву группировку войск Красной Армии, после чего, завершив обход с флангов, отрезать возможность отступления. Преследовалась и сопутствующая цель – нанести мощнейший психологический удар, так как потеря Москвы для советского правительства и народа, была бы, как говорится в немецких архивах, «ударом в солнечное сплетение советов».
Стоит отметить, что на фоне постоянных побед вермахта у солдат, офицеров, да и у высшего командования, к моменту начала операции «Тайфун» сложилось устойчивое мнение, что любое поражение исключено. Добавилась и откровенная недооценка противника, которая однако быстро развеялась. Немецкий генерал Франц Гальдер (позже ставший одним из идейных вдохновителей покушения на Гитлера) в своих дневниках в 1941 году сделал запись, которая, по логике вещей, должна была отрезвить немецкую армию:
Из письма немецкого солдата по фамилии Фольтгеймер, воевавшего на восточном фронте, своей супруге:
Текст более чем красноречив... В нём не только откровенная растерянность немецкого солдата в связи с тем, что развеялся миф о непобедимости вермахта, но и явный психологический пресс, под которым оказались немецкие войска, столкнувшиеся с героическим сопротивлением Красной Армии под Москвой.
Вот ещё несколько выдержек из писем немецких военнослужащих, принимавших участие в бесславной для них операции «Тайфун» - «тайфун», которым они оказались поглощены, потерпев первое сокрушительное поражение.
Рядовой Алоиз Пфушер:
Якоб Штадлер:
На этом фоне происходили невиданные для гитлеровской армии вещи. Так, после начала советского контрнаступления под Москвой, рядовой состав вермахта фактически высказал открытое недовольство действиями командования. Так, в немецких архивах, которые были рассекречены через несколько десятилетий после окончания Великой Отечественной войны, обнаружились свидетельства того, как генерал-фельдмаршалу Вальтеру фон Рейхенау, командовавшему группой армий «Юг», направлялись записки с требованием «отпустить солдат домой в Германию». Рейхенау, к слову, был одни из авторов небезызвестного приказа «Das Verhalten der Truppe im Ostraum» («О поведении войск на востоке»). Из приказа, который является одним из свидетельств деструктивной нацистской идеологии:
Конец жизни одного из идеологов нацизма обращает на себя внимание: после кровоизлияния в мозг Рейхенау пытались отправить на лечение в Лейпциг. 17 января 1942 года на борту самолёта он умер, а сам самолёт с его телом при попытке осуществить посадку потерпел крушение, врезавшись в авиационный ангар львовского аэродрома.
После начала контрнаступления Красной Армии в декабре 1941 года в немецкой армии появилась необходимость создания военных трибуналов для дезертиров. С 5 декабря дезертирство в вермахте стало фактически обычным явлениям. В исторических документах содержатся данные о том, что до окончания советского контрнаступления под Москвой в немецкой армии за дезертирство были осуждены свыше 60 тысяч военнослужащих! Об этих цифрах официальные рупоры Гитлера, по понятным причинам, умалчивали, пытаясь представить ситуацию как «временные затруднения» на восточном фронте. "Временные затруднения" оказались началом конца.
После важнейшего сообщения Рихарда Зорге из Японии о том, что японская армия не намерена на тот момент вступать в войну против Советского Союза, у командования РККА появилась возможность перебросить сибирские и дальневосточные дивизии под Москву. Ранее такая переброска была невозможна по той причине, что дальневосточные части ожидали вторжения Японии как союзницы нацистской Германии.
В результате перегруппировки основных сил Красная Армия нанесла серию сокрушительных ударов по гитлеровским войскам, вынудив тех отойти от Москвы на расстояние не менее 150 км. На отдельных участках фронта вермахт потерял в глубину до 350-400 км ранее занятых территорий. Общие потери гитлеровской армии убитыми, ранеными, пленными и пропавшими без вести составили почти 430 тысяч человек. Советский Союз за победу под Москвой заплатил двукратную цену. Это огромная цена, однако рассуждения на тему «можно было обойтись и куда меньшими потерями» сегодня выглядят не более чем досужими домыслами, ибо история, как известно, сослагательного наклонения не терпит.
Контрнаступление под Москвой, начатое 75 лет назад, завершилось не только выдающейся победой, но и тем, что миф о непобедимости гитлеровских полчищ, оказался полностью развеян.
Немецкое командование выстраивало план по взятию Москвы в первые три месяца так называемого «Блицкрига» - до наступления холодов. Однако планам операции «Тайфун», как называют битву под Москвой в западной историографии, не суждено было сбыться.
Во-первых, сама операция была начата гитлеровской армией не летом, как планировалось изначально, а лишь в конце сентября. Одной из причин «корректировки сроков» (такой термин использовали немецкие генералы в ходе докладов Гитлеру) стали затяжные бои под Смоленском, а также необходимость удерживать крупную группировку войск у Ленинграда. К причинам «корректировки сроков» историки относят и оборону советскими войсками Киева. Только на этом участке фронта группа армий «Юг» и группа армий «Центр» вермахта с 7 июля по 26 сентября потеряли свыше 125 тыс.солдат и офицеров (включая санитарные потери, пропавших без вести и оказавшихся в плену), из которых почти 30 тысяч убитыми. Несмотря на поражение под Киевом, Красная Армия смогла в итоге выиграть время и дать возможность другим своим формированиям подготовиться к оборонительной операции под Москвой.
По задумке гитлеровского командования, основные силы вермахта должны были взять в клещи обороняющую Москву группировку войск Красной Армии, после чего, завершив обход с флангов, отрезать возможность отступления. Преследовалась и сопутствующая цель – нанести мощнейший психологический удар, так как потеря Москвы для советского правительства и народа, была бы, как говорится в немецких архивах, «ударом в солнечное сплетение советов».
Стоит отметить, что на фоне постоянных побед вермахта у солдат, офицеров, да и у высшего командования, к моменту начала операции «Тайфун» сложилось устойчивое мнение, что любое поражение исключено. Добавилась и откровенная недооценка противника, которая однако быстро развеялась. Немецкий генерал Франц Гальдер (позже ставший одним из идейных вдохновителей покушения на Гитлера) в своих дневниках в 1941 году сделал запись, которая, по логике вещей, должна была отрезвить немецкую армию:
Русские повсюду сражаются до последнего человека. Они очень редко сдаются.
Из письма немецкого солдата по фамилии Фольтгеймер, воевавшего на восточном фронте, своей супруге:
Здесь ад. Русские не хотят уходить из Москвы. Они начали наступать. Каждый час приносит страшные для нас вести (…) Умоляю тебя, перестань мне писать о шёлке и резиновых ботиках, которые я обещал тебе привезти из Москвы. Пойми, я погибаю, я умру, я это чувствую…
Текст более чем красноречив... В нём не только откровенная растерянность немецкого солдата в связи с тем, что развеялся миф о непобедимости вермахта, но и явный психологический пресс, под которым оказались немецкие войска, столкнувшиеся с героическим сопротивлением Красной Армии под Москвой.
Вот ещё несколько выдержек из писем немецких военнослужащих, принимавших участие в бесславной для них операции «Тайфун» - «тайфун», которым они оказались поглощены, потерпев первое сокрушительное поражение.
Рядовой Алоиз Пфушер:
Мы находимся в адском котле, и кто выберется отсюда с целыми костями, будет благодарить бога (…) Борьба идёт до последней капли крови. Мы встречали женщин, стреляющих из пулемёта, они не сдавались, и мы их расстреливали Ни за что на свете не хотел бы я провести ещё одну зиму в России.
Якоб Штадлер:
Здесь, в России, страшная война, не знаешь, где находится фронт: стреляют со всех четырёх сторон.
На этом фоне происходили невиданные для гитлеровской армии вещи. Так, после начала советского контрнаступления под Москвой, рядовой состав вермахта фактически высказал открытое недовольство действиями командования. Так, в немецких архивах, которые были рассекречены через несколько десятилетий после окончания Великой Отечественной войны, обнаружились свидетельства того, как генерал-фельдмаршалу Вальтеру фон Рейхенау, командовавшему группой армий «Юг», направлялись записки с требованием «отпустить солдат домой в Германию». Рейхенау, к слову, был одни из авторов небезызвестного приказа «Das Verhalten der Truppe im Ostraum» («О поведении войск на востоке»). Из приказа, который является одним из свидетельств деструктивной нацистской идеологии:
В обязанности солдата на востоке входят не только военные задачи. Одна из задач - искоренение азиатского и еврейского влияния на Европу. Немецкий солдат – боец за идеи национал-социализма и одновременно мститель за зверства по отношению к немецкой нации.
Конец жизни одного из идеологов нацизма обращает на себя внимание: после кровоизлияния в мозг Рейхенау пытались отправить на лечение в Лейпциг. 17 января 1942 года на борту самолёта он умер, а сам самолёт с его телом при попытке осуществить посадку потерпел крушение, врезавшись в авиационный ангар львовского аэродрома.
После начала контрнаступления Красной Армии в декабре 1941 года в немецкой армии появилась необходимость создания военных трибуналов для дезертиров. С 5 декабря дезертирство в вермахте стало фактически обычным явлениям. В исторических документах содержатся данные о том, что до окончания советского контрнаступления под Москвой в немецкой армии за дезертирство были осуждены свыше 60 тысяч военнослужащих! Об этих цифрах официальные рупоры Гитлера, по понятным причинам, умалчивали, пытаясь представить ситуацию как «временные затруднения» на восточном фронте. "Временные затруднения" оказались началом конца.
После важнейшего сообщения Рихарда Зорге из Японии о том, что японская армия не намерена на тот момент вступать в войну против Советского Союза, у командования РККА появилась возможность перебросить сибирские и дальневосточные дивизии под Москву. Ранее такая переброска была невозможна по той причине, что дальневосточные части ожидали вторжения Японии как союзницы нацистской Германии.
В результате перегруппировки основных сил Красная Армия нанесла серию сокрушительных ударов по гитлеровским войскам, вынудив тех отойти от Москвы на расстояние не менее 150 км. На отдельных участках фронта вермахт потерял в глубину до 350-400 км ранее занятых территорий. Общие потери гитлеровской армии убитыми, ранеными, пленными и пропавшими без вести составили почти 430 тысяч человек. Советский Союз за победу под Москвой заплатил двукратную цену. Это огромная цена, однако рассуждения на тему «можно было обойтись и куда меньшими потерями» сегодня выглядят не более чем досужими домыслами, ибо история, как известно, сослагательного наклонения не терпит.
Контрнаступление под Москвой, начатое 75 лет назад, завершилось не только выдающейся победой, но и тем, что миф о непобедимости гитлеровских полчищ, оказался полностью развеян.
Информация