Либералы эпохи Николая Павловича и Александра Освободителя
Эжен Делакруа, «Свобода, ведущая народ» 1830, Лувр
Оковы падали. Закон,
На вольность опершись, провозгласил равенство,
И мы воскликнули: Блаженство!
О горе! о безумный сон!
Где вольность и закон? Над нами
Единый властвует топор.
Мы свергнули царей. Убийцу с палачами
Избрали мы в цари. О ужас! о позор!
Но ты, священная свобода,
Богиня чистая, нет, — не виновна ты,
В порывах буйной слепоты,
В презренном бешенстве народа,
Сокрылась ты от нас; целебный твой сосуд
Завешен пеленой кровавой:
Но ты придешь опять со мщением и славой, —
И вновь твои враги падут…
(«Андрей Шенье» А.С.Пушкин)
На вольность опершись, провозгласил равенство,
И мы воскликнули: Блаженство!
О горе! о безумный сон!
Где вольность и закон? Над нами
Единый властвует топор.
Мы свергнули царей. Убийцу с палачами
Избрали мы в цари. О ужас! о позор!
Но ты, священная свобода,
Богиня чистая, нет, — не виновна ты,
В порывах буйной слепоты,
В презренном бешенстве народа,
Сокрылась ты от нас; целебный твой сосуд
Завешен пеленой кровавой:
Но ты придешь опять со мщением и славой, —
И вновь твои враги падут…
(«Андрей Шенье» А.С.Пушкин)
История российского либерализма. Очередной материал о либерализме в России мы начнем, пожалуй, с утверждения, что вступивший на императорский престол России при самых драматических обстоятельствах, император Николай Павлович отнюдь не был тем тупым и самодовольным недалеким солдафоном на троне, каким его обычно выставляла еще в недавнем прошлом советская историография. И далеко не всякое свободомыслие он преследовал. Да, пьесу «Горе от ума» Грибоедова к постановке запретил. Но разрешил «Ревизора» Гоголя. И даже лично присутствовал на премьере его постановки в театре. Другое дело, он не сомневался в том, что именно неограниченное самодержавие – есть прямое благо для России. О судьбе отца он тоже, безусловно, помнил, но своим политическим идеалом считал Петра Великого.
Недоверие к европейскому Просвещению
Император Николай I. Портрет кисти Франца Крюгера (Государственный Эрмитаж)
Другое дело, что он питал огромное недоверие к европейскому Просвещению. А уж революции 1848—1849 гг. в странах Европы только укрепили его во мнении, что именно оно является корнем всех зол. Да, «вольномыслие» подданных им подчас каралось безжалостно. Но (мы не можем не видеть парадокса правления императора Николая I) он же очень много сделал именно для просвещения России, о чем очень многие почему-то забывают.
Так, газета «Губернские ведомости» появилась по его прямому разрешению уже в 1838 году. Причем сразу начали печататься 38 еженедельно выходящих газет и две ежедневные (в Пензе и в Харькове). C 1857 года начали издавать «Иркутские», «Тобольские» и «Томские» ведомости. В газетах было два раздела: официальный— распоряжения и приказы местных властей, и неофициальный, где печатались материалы по местной истории, краевой географии, этнографии и статистике. В этих изданиях указано множество ценнейших сведений о ценах на товары и услуги, расценки рабочего времени, данные о рождениях и смертности, неурожаях, и многом другом. Те, кто говорит, что в царской России было плохо со статистикой, просто не читали «Губернские ведомости» - в них была все страна и вся ее экономика. Правда, не было беллетристики. Вплоть до 1864 года.
Вот так выглядели обычно «Губернские ведомости»
Совершенно уникальным для своего времени стали журналы для просвещения солдат российской императорской армии: «Чтение для солдат», «Солдатский собеседник» и «Солдатские сочинения». Первый начал издаваться в 1847 году. И о чем только не писал этот журнал. «Как правильно крестить младенцев» и «Рассказы о Суворове», «О промысле скорняка» и «Геройский штурм Геок-Тепе», публиковались рассказы грамотных нижних чинов и сообщения о том, что «рядовой 90-го пехотного Онежского полка Устин Шкваркин 5 июня прошлого года спас утопавшую в р. Порусье дочь мещанина Евдокимова Пелагею». Солдат эти журналы обучали ремеслам и помогали открыть свое дело после выхода «вчистую». А господам офицерам в приказном порядке вменялось в обязанность эти журналы солдатам читать, не перекладывая сию обязанность на унтер-офицеров.
Именно Николай I возвратил к участию в государственной деятельности Сперанского, а тот наконец-то привел в порядок законодательство империи. А генерала П.Д. Киселёва (известного своими либеральными взглядами) привлек к разработке проектов крестьянской реформы.
Подписка на «Чтение для солдат» в 1885 г.
Кстати, именно он (и в большей степени, чем Александр I) был увлечен планом крестьянской реформы. Так, в 1834 году у себя кабинете, разговаривая с генералом Киселёвым, император показал ему множество папок, стоявших в шкафу, и сказал:
«Я со вступления моего на престол собрал все бумаги, относящиеся до процесса, который я хочу вести против рабства, когда наступит время, чтобы освободить крестьян во всей империи».
То есть намерение такое он имел. Но вот как было воплотить его в жизнь, не ущемляя интересов помещиков, сообразить не мог. А потому на столь радикальную меру и не решался.
Ну, а что до либерального движения при Николае I, то оно отнюдь не исчерпывалось активностью лишь нескольких царских сановников. Основным событием как интеллектуальной, так и общественной жизни николаевской России стали баталии западников и славянофилов. Первые естественным образом были близки к либералам, тогда как славянофилы свято верили в православное самодержавие и патриархальную крестьянскую общину.
Хотя те же западники единого движения не представляли. Кто-то выступал за развитие России по эволюционному пути, как практически неизвестный сегодня историк T.Н. Грановский. Зато известные нам со школы В.Г. Белинский и А.И. Герцен (тот самый, что писал: «К топору зовите Русь!») ратовали за европейский путь, по образцу революций 1789—1849 гг.
В итоге на Николая I страшно повлияли события Восточной (Крымской войны), в неудачах которой он винил исключительно себя. Так что есть даже версия, что он принял яд (хотя медленно действующий) и успел проститься со своими родными.
Выход из подполья
В царствование императора Александра II начался период выхода российского либерализма из своего «подполья». И тут уже окончательно сформировались три основные течения в среде российских либералов. Первое: либеральные чиновники, рассчитывавшие силой монархии провести реформы, но медленно и осторожно. Второе направление – различные группы российской интеллигенции, готовые сотрудничать с властью. Но было и третье направление (тоже принадлежавшее интеллигенции), вернее той ее части, которая разочаровалась в эволюционном пути развития страны и пыталась найти общий язык с революционерами, сначала народовольцами, а затем уже и с марксистами.
В самой «верхушке» либеральных взглядов (в 60—80-х гг. XIX века) придерживались даже такие представители дома Романовых, как великий князь Константин Николаевич и великая княгиня Елена Павловна. «Либералом» слыл председатель Государственного совета Д.Н. Блудов, министр внутренних дел С.С. Ланский, приближенный к императору Я.И. Ростовцев и военный министр Д.А. Милютин. И, конечно, сам Александр II Освободитель, который инициировал не только отмену крепостного права, но и многие другие реформы (судебную, земскую, военную). Все они буквально «толкали» страну к конституции. Но вот с ней-то царь и не спешил. Ему казалось, что и тех реформ, которые уже проведены, вполне достаточно на ближайшее будущее.
Издавались для солдат и такие журналы
Российский либералитет с большим энтузиазмом участвовал в реформах правительства Александра II. Так, известные профессора Петербургского университета К.Д. Кавелин, М.М. Стасюлевич, В.Д. Спасович, А.Н. Пыпин начали выпуск либерального журнала «Вестник Европы». В «Губернских ведомостях» начали печататься статьи критического содержания, подталкивающие правительство к углублению реформ.
Но либералы того времени не имели ни единой политической организации, ни продуманной идеологии. По сути, они настаивали лишь на продолжении реформ, и прежде всего конституционной. Ни о какой их поддержке со стороны основной массы населения России (то есть крестьян) не могло быть и речи. Крестьяне им не доверяли, считали «барами», да еще и странными, и даже «лихими». А очень даже значительная часть дворянства, которая была разочарована свалившимися на нее после реформ трудностями, открыто встала на позиции консерватизма. Последовательными сторонниками либеральных ценностей в Европе были предприниматели, но в России конца XIX века они никакой самостоятельной политической роли еще не играли и даже не смели и подумать об участии в политике. Они были целиком захвачены начинавшейся в стране индустриализацией и предпочитали делать на этом большие деньги под защитой сильной монархии.
И даже существовали издания, выходившие в отдельных полках.
Видя, что ускорять темпы преобразований правительство явно не желает, либералы обратились за помощью к откровенным революционерам. В 1878 году в Киеве прошла конспиративная встреча конституционалистов-либералов с народовольцами-террористами. И власти на это не обратили даже ни малейшего внимания, считая, видимо, что поговорят, «выпустят пар» и этим дело и кончится.
Император Александр II на смертном одре. Фотография С. Левицкого
Правда, уже в 1881 году император Александр II, видя, что обстановка в стране накаляется (да к тому же еще ее усугубляет террор народовольцев), дал поручение министру внутренних дел М.Т. Лорис-Меликову готовить проект конституции. И царь был готов подписать этот документ, когда 1 марта 1881 года бомба террориста Гриневицкого оборвала его жизнь.
Информация