«Мы с опозданием занялись внедрением БПЛА». Означают ли слова вице-премьера РФ, что выводы сделаны
Тема важности БПЛА в современных конфликтах по-прежнему остается на повестке дня, и поднимать ее приходится снова и снова, потому что по истечении почти четырех месяцев военной операции на Украине до сих пор остаются люди, которые считают, что БПЛА, как выразился один публичный деятель (об этом – ниже) – «бесполезный военный инструмент». И это несмотря на то, что проблему с нехваткой беспилотников в армии уже признали на самом высоком уровне.
«Невозможно все предугадать. Войны становятся другими. Сегодня наступает эра высокоточного оружия, все заинтересованы в сохранении жизни своих солдат (…). Думаю, что мы с опозданием занялись серьезным внедрением беспилотных средств – это объективно. Хотя сирийский конфликт подтолкнул нас к этому – мы динамично развиваемся в этом направлении и имеем практически все типажи беспилотных средств»,
– заявил вице-премьер Юрий Борисов, курирующий оборонно-промышленный комплекс в интервью РБК.
Теперь всех, кто не верил в существование данной проблемы и считал, что все, кто о ней говорит – это «провокаторы», можно смело отправлять смотреть интервью Юрия Борисова. И хотя для того, чтобы признать проблему, потребовалось больше трех месяцев, ее все-таки озвучили официальные лица, что является позитивным сигналом.
Означает ли это, что будут сделаны соответствующие выводы? Казалось бы, ответ должен быть положительный. Однако, судя по тому, что часть военных экспертов и политологов продолжают раскручивать тему «БПЛА переоценены и бесполезны», закрадываются некоторые сомнения.
Для начала еще раз ответим на вопросы: чем так важны БПЛА и почему они позволяют серьезно сократить уровень потерь в армии? Человек, который хотя бы немного разбирается в военных вопросах, не говоря уже о военнослужащих, принимающих участие в военной операции на Украине, вам скажет, что подразделение, не имеющее беспилотников – это «слепое» подразделение.
Это актуально при боях в городской застройке, где бойцы, имеющие БПЛА, могут оценить обстановку, выявить вражеские позиции и вражескую засаду, так и в лесистой местности, где так же попасть в засаду – дело нехитрое. БПЛА может показать, с какой стороны ждать противника, откуда ведется огонь и т. д. С его помощью можно как корректировать огонь (а не стрелять вслепую, наугад), так и использовать его в качестве боевого дрона – для сброса боеприпаса на вражеские позиции.
Подразделения, не имеющие БПЛА, вынуждены отправлять разведотряды, которые могут попадать в «огневые мешки», засады, снайперский огонь и т. д., что в итоге приводит к неоправданным потерям.
На момент начала военной операции на Украине БПЛА в российской армии критически не хватало – на одну дивизию предполагалась всего одна рота БПЛА (это два «Орлана» и два «Элерона»). На уровне же роты и батальона по штату не предусмотрено ни специалистов по БПЛА, ни самих БПЛА.
В материале «Способы противодействия современным БПЛА» я упоминал об этой проблеме, а также говорил, что армию необходимо не просто насыщать БПЛА, но и вводить штатно в роте по 4 человека, которые будут отвечать непосредственно за работу с беспилотниками.
Просчеты командования компенсируют волонтеры
Вот что говорит по этому поводу руководитель волонтерской организации Координационный центр помощи Новороссии (КЦПН), занимающейся сбором средств на покупку необходимых Народной милиции ЛДНР вещей, Александр Любимов, который сейчас обучает российских военных правильно пользоваться коммерческими квадрокоптерами в Белгородской области.
«По большому счёту во взводе должен быть маленький беспилотник, помещающийся в рюкзаке у одного из бойцов, который позволяет заглянуть за угол. В роте, возможно, должен быть такой же и ещё один ротный, для просмотра более далёких углов в интересах уже командира роты.
В батальоне – уже другие потребности; там состав беспилотников будет другим. Там уже есть миномётная батарея и, следовательно, появляется необходимость её корректировать с помощью условного «мавика».
В батальоне – уже другие потребности; там состав беспилотников будет другим. Там уже есть миномётная батарея и, следовательно, появляется необходимость её корректировать с помощью условного «мавика».
Все эти просчеты командования компенсируют волонтеры и добродушные граждане, которые собирают деньги, закупают беспилотники и передают их военным. Встречая на своем пути многочисленные препятствия в виде той же таможни, которая не очень хочет пропускать подобные грузы. По мнению Александра Любимова, чтобы эти препятствия были устранены, государство должно признать проблему.
«Пока проблема не признана, она не существует.
Второй пункт из того, что может сделать государство, – это массовая, централизованная закупка коммерческих машин с максимально упрощёнными и ускоренными закупочными процедурами.
И третье – это необходимость слушать и слышать гуманитарное сообщество. Для начала стоит создавать какие-то рабочие группы из сотрудников Министерства обороны и представителей гражданского общества для работы над решением конкретных проблем.
Вот смотрите: мы можем организовать гражданских инструкторов, чтобы они учили военных управлению беспилотниками. Но эти инструкторы, по разным причинам, никогда не пойдут на контракт в армию. Но при этом они готовы учить (…). Масштаб потребностей армии России таков, что никакая волонтёрская помощь их не покроет. Необходимо менять сам принцип взаимодействия между обществом и Министерством обороны».
Второй пункт из того, что может сделать государство, – это массовая, централизованная закупка коммерческих машин с максимально упрощёнными и ускоренными закупочными процедурами.
И третье – это необходимость слушать и слышать гуманитарное сообщество. Для начала стоит создавать какие-то рабочие группы из сотрудников Министерства обороны и представителей гражданского общества для работы над решением конкретных проблем.
Вот смотрите: мы можем организовать гражданских инструкторов, чтобы они учили военных управлению беспилотниками. Но эти инструкторы, по разным причинам, никогда не пойдут на контракт в армию. Но при этом они готовы учить (…). Масштаб потребностей армии России таков, что никакая волонтёрская помощь их не покроет. Необходимо менять сам принцип взаимодействия между обществом и Министерством обороны».
На данный момент, несмотря на то, что проблема озвучена даже такими официальными лицами, как вице-премьер Борисов, уверенности в том, что соответствующие выводы сделаны – нет. Более того, недавно в сети разгорелась дискуссия относительно того, а необходимы ли армии беспилотники. Политолог Сергей Карнаухов в своем Telegram-канале заявил, что это, в общем-то, вещь бесполезная, и никаких проблем в ВС РФ нет, а все с этим несогласные – дискредитируют армию и должны замолчать.
«Странная мода на БПЛА. Мы уничтожаем беспилотники, особенно «Байрактары», в 100 % случаев их обнаружения. Это абсолютно бесполезный военный инструмент, если речь идёт о противостоянии настоящих армий, а не кровавом сафари, как это было в Карабахе»,
– написал Карнаухов.
Про «уничтожение в 100 % случаев обнаружения» звучит, конечно, сильно, но к реальности не имеет никакого отношения. И, судя по тому, что ряд блогеров и общественных деятелей (например, тот же Владимир Соловьев) поддержали этот спич Карнаухова, это говорит о том, что понимания ситуации у многих так до сих пор и не наступило.
И есть еще те, кто хочет исказить объективную картину, продолжая уверять общество, что БПЛА не нужны и вообще не играют существенной роли в современных конфликтах. Да, эти люди не принимают решения. Но они озвучивают мнение, которое популярно и среди некоторых генералов, рупором которых выступает также генерал запаса Владимир Попов и полковник запаса Михаил Лавренчук, часто мелькающие в СМИ как эксперты с комментариями типа «беспилотники перехвалили» или «роль дронов переоценили».
Остается надеяться, что люди, принимающие решения, не просто публично признают проблему, но и начнут реально заниматься активным и оперативным внедрением БПЛА в армии.
Информация