Американская концепция «ранней победы» в длительной войне: как Запад планирует нанести России поражение в конфликте на истощение
Первые танки Leopard 2 уже отправились на Украину – соответствующее заявление сделала глава Минобороны Канады 4 февраля. В общей сложности правительство Канады намерено передать Украине четыре танка подобного типа. В свою очередь Германия планирует поставить 88 танков Leopard 1 и 14 танков Leopard 2. Впрочем, это, возможно, не окончательные цифры – немецкая газета «Хандельсблат» сообщает, что Берлин может поставить Украине до 160 основных боевых танков Leopard 1 из промышленных запасов.
Сейчас в Европе и США уже идут дебаты о том, нужно ли поставлять Киеву истребители, и не вызывает особых сомнений, что рано или поздно страны Запада придут к этому решению.
Американское издание Politico сообщает, что между западными союзниками был достигнут консенсус о том, чтобы не поставлять Украине весь спектр вооружений сразу после начала Россией военной операции, из-за опасений жесткого ответа Москвы. Поэтому Запад оказывает Киеву поддержку постепенно, оценивая реакцию России на каждый шаг.
«Стратегия заключается в медленном, но неуклонном росте западной поддержки – от противотанковых «Джавелинов» и переносных систем ПВО, таких как «Стингер», до РСЗО HIMARS, а в последнее время – ракет класса «земля-воздух» Patriot, танков и бронемашин. Поэтому поставка самолетов – это лишь вопрос времени»,
– пишет издание.
Мы часто слышим из уст как аналитиков и экспертов, так и российских чиновников про красные линии, которые должны обозначать предел терпения России, однако это достаточно неопределенное понятие, и, как мы видим, Кремль не проявляет решительности демонстрировать нестандартные военно-политические ответы на действия Запада. Красные линии раз за разом пересекаются, однако за этим ничего не происходит, и США, и их союзники чувствуют это ощущение нерешительности со стороны Москвы.
В данном материале мы рассмотрим, что собой представляет американская «стратегия ранней победы» в длительной войне, которая была разработана еще в период холодной войны, и как Запад рассчитывает нанести России поражение на Украине.
Технологическая война Советского Союза и США
Холодную войну между СССР и США нельзя рассматривать как только политическую и идеологическую конфронтацию – это было многоуровневое, многоплановое противостояние, которое включало в себя информационную, а также технологическую войну. Основной составляющей этой технологической войны являлась гонка вооружений. Как отмечает историк Юрий Бокарёв:
«С момента создания атомной бомбы обороноспособность страны стала в большей мере зависеть от развития военных технологий, чем от количественного роста оружейных арсеналов. Политическое и военное руководство СССР так и не смогло осознать этого факта, поскольку критерием успеха признавалось количество пусковых шахт, дальность межконтинентальных баллистических ракет (МБР) и мощность ядерных зарядов, а не точность наведения боеголовок на цель, степень защиты МБР от обнаружения, создание новых типов оружия… Этот количественный подход лежал в основе военно-стратегической доктрины СССР, согласно которой вооруженные силы страны должны обладать «оборонительной достаточностью». Доктрина не предусматривала возможности создания противником таких видов оружия, когда ответный удар становился невозможным или неэффективным, равно как и таких видов оружия, которые обеспечивали победу без применения ядерных сил или даже любого традиционного оружия вообще. На примитивном количественном подходе основывалась сравнительная оценка ядерных сил США и СССР, а также широко распространенное в отечественной литературе мнение о том, что СССР быстро преодолевал отставание от США в области ядерных вооружений [1]».
Следствием такого подхода стало технологическое отставание СССР от США в области создания стратегических вооружений. Это наглядно видно на таблице, которую привел историк Юрий Бокарёв. Даже если ограничиться только ядерным оружием, средствами его доставки и обнаружения, активно разрабатывавшимися в СССР, отставание составляло в среднем 5 лет. Следуя этим данным, можно констатировать, что никакой тенденции к сокращению отставания не просматривалось.
В наиболее важной области – совершенствовании эффективности ядерных боеголовок – отставание и вовсе достигало 10 лет. Например, головная часть американской ракеты Minuteman 1, развернутой в 1962 году, по мощности и забрасываемой массе соответствовала боеголовке советской ракеты SS-N-8 мод 1, развернутой в 1973 году [1].
Технологическое отставание СССР от США наиболее явственно стало проявляться со второй половины 60-х гг. XX века. Отставание это касалось в первую очередь высокосложной техники. Все более отставая в инновационной сфере, Советский Союз попал в зависимость от импорта западного промышленного оборудования, машин и технологий, расплачиваясь за них нефтью и газом [2].
В противостоянии с СССР американцы делали ставку именно на экономические и технологические инструменты. Качественно новый характер это противостояние приобрело с приходом в Белый дом Р. Рейгана. В начале 1982 года президент Рейган вместе с главными советниками приступил к разработке стратегии, основанной на атаке на главные, самые слабые экономические места советской системы.
Например, бывший министр обороны США Каспар Уайнбергер отмечал, что
«замысел заключался в том, чтобы делать ставку на нашу силу и их слабость, а это означало – делать ставку на экономику и технологию».
Уайнбергер верил, что американский технический прогресс в области вооружений, если его не сдерживать, не даст Москве никаких шансов. В строго секретных документах Пентагона Уайнбергер писал об этом, как о форме экономической войны. Он знал слабые места советской системы и хотел это использовать [3].
Значение технологической войны в области вооружений резко возросло с началом советско-американских переговоров о сокращении стратегических вооружений. Идя на эти переговоры, руководство СССР и США преследовали разные цели. В СССР рассчитывали с помощью этих переговоров сократить расходы на изнуряющую гонку вооружений. В США же расчет строился на уменьшении примитивной ударной мощи ядерных сил в пользу более технологичных и гибких видов оружия.
Например, «замораживание» числа пусковых шахт МБР на уровне 1 608 для СССР и 1 054 для США по договору ОСВ-1 создавало опасную иллюзию советского превосходства. Если США действительно имели столько пусковых шахт, то СССР включил в их число и непригодные для новых типов МБР, а также ложные, созданные еще по распоряжению Хрущева. Узнав об этом от советских перебежчиков, американцы поспешили заявить, что будут рассматривать «нарушением духа временного соглашения, если Советский Союз расширит и углубит в общем более чем на 30 % шахты для стратегических ракет». Чтобы не поставить под угрозу «разрядку», СССР был вынужден с этим считаться [1].
Что касается договора СНВ-2, то считается, что он устанавливал примерный паритет по стратегическим наступательным вооружениям между США и СССР. Но это иллюзия, возникшая благодаря тому, что американцам удалось навязать советской стороне выгодную для них систему подсчета СНВ. За единицу СНВ принималась одна т. н. «пусковая установка». Ею считались: пусковая шахта, наземное мобильное стартовое устройство МБР, пусковое устройство БРПЛ или тяжелый бомбардировщик.
При такой системе подсчетов СССР не только превосходил США по числу СНВ, но и на 104 единицы (а с 1981 года – на 254 единицы) превышал их допустимое по договору СНВ-2 число, что создавало для СССР проблему уничтожения «лишних» СНВ. Технологическое отставание СССР от США заметно и при такой системе подсчета. По соотношению носителей РГЧ ИН США почти в полтора раза превосходили СССР, а тяжелых бомбардировщиков с крылатыми ракетами большой дальности Советский Союз вообще не имел [1].
Немаловажно отметить, что при Рейгане также была разработана так называемая «стратегия ранней победы», о которой мы подробно поговорим ниже.
В целом же, как справедливо отмечает историк Юрий Бокарёв, выдержать военно-политическое противостояние с таким мощным экономическим соперником в течение сорока пяти лет СССР смог лишь благодаря сверхмилитаризации своей экономики.
Американская стратегия «ранней победы» в длительной войне
Бывший сотрудник ГРУ и член Совета по внешней и оборонной политике Виталий Шлыков в своей книге «Что погубило Советский Союз? Генштаб и экономика» отмечает, что в период президентства Р. Рейгана США разработали концепцию (стратегию), которую он назвал «стратегией ранней победы в длительной войне», хотя сами американцы называли ее короче, а именно «стратегией ранней победы». Эта стратегия опиралась на резко возрастающие, так называемые мультипликаторные (то есть многократно превосходящие по эффективности предшествующее поколение вооружения) поражающие свойства современного и особенно перспективного обычного оружия.
По словам Шлыкова, администрация Рейгана начала резко увеличивать военные расходы и проводить различные мобилизационные учения в промышленности, однако никаких доказательств, что США увеличивают свои мобилизационные мощности, советской разведке получить не удалось. Наоборот, поступала информация, что американцы продолжают сокращать свои мощности по производству вооружения с длительными циклами производства, к которым относятся, в частности, танки и самолеты.
Эту загадку удалось раскрыть – американская стратегия «ранней победы» не предполагала мобилизационного развертывания военной промышленности после начала войны. Материальной основой стратегии «ранней победы» является заблаговременное, до начала войны, удовлетворение основных мобилизационных потребностей в вооружении, прежде всего новейшем, в рамках бюджета и планирования мирного времени [4].
В частности, по словам заместителя министра обороны США по НИОКР Д. Хикса, «стратегия «ранней победы» уделяет меньшее внимание поддержанию запасов стандартного обычного вооружения. Вместо этого новая стратегия делает упор на как можно более раннее использование самого технологически совершенного оружия против наиболее опасных целей. После поражения этих целей вооруженные силы перейдут к использованию традиционного оружия и боеприпасов [4]».
Ключом к «ранней победе» является высокоточное оружие (ВТО). США не планировали увеличивать свои мощности по производству традиционного вооружения и собирались добиться своей «ранней победы» преимущественно путем заблаговременного создания запасов оружия, прежде всего высокоточного, которые позволяли бы еще на раннем этапе войны уничтожить все запланированные наиболее опасные для себя цели [4].
На тот же случай, если Советский Союз, как ожидалось, ответит на это запуском своей огромной мобилизационной машины, как это было в период Великой Отечественной войны, и начнет в большом количестве выпускать взамен потерянных новые самолеты, танки и т. д., то США не будут соревноваться с ним в этом отношении. Вместо этого они развернут, в частности, массовое производство ВТО, технологический цикл производства которого значительно короче, чем цикл производства современного танка или самолета.
«Теперь, благодаря стратегии «ранней победы», США получали возможность диктовать по своему усмотрению любую продолжительность обычной войны. Грубо такой конфликт можно было бы представить себе следующим образом. В начале войны США благодаря превосходству в ВТО «выбивают» обычные советские наступательные средства (танки, самолеты, вертолеты, корабли), не трогая, естественно, стратегические ядерные силы СССР, чтобы не спровоцировать ядерный ответ.
Затем наступает нечто вроде пата. У СССР нет больше возможности проводить крупномасштабные наступательные боевые действия, но остается огромная армия, способная вести длительные оборонительные бои. У США и их союзников, с другой стороны, нет ни сил, ни желания захватывать территорию противника и ввязываться в изнурительные бои со все еще сильным и многочисленным противником.
Затем СССР запускает в ход свои огромные мобилизационные мощности по производству традиционного вооружения и бросает на фронт десятки тысяч новых танков и самолетов, в то время как США отмобилизовывают свои мощности по производству ВТО.
Такая война в принципе может длиться с переменным успехом годы и годы.
Однако параллельно с увеличением производства ВТО США начинают перестраивать на военные рельсы свою огромную экономику с целью создания подавляющего превосходства в обычных наступательных вооружениях. Как это делается, США убедительно продемонстрировали во время Второй мировой войны. То есть решающим фактором войны становится потенциал всей экономики, а не только военной промышленности [4]»,
Затем наступает нечто вроде пата. У СССР нет больше возможности проводить крупномасштабные наступательные боевые действия, но остается огромная армия, способная вести длительные оборонительные бои. У США и их союзников, с другой стороны, нет ни сил, ни желания захватывать территорию противника и ввязываться в изнурительные бои со все еще сильным и многочисленным противником.
Затем СССР запускает в ход свои огромные мобилизационные мощности по производству традиционного вооружения и бросает на фронт десятки тысяч новых танков и самолетов, в то время как США отмобилизовывают свои мощности по производству ВТО.
Такая война в принципе может длиться с переменным успехом годы и годы.
Однако параллельно с увеличением производства ВТО США начинают перестраивать на военные рельсы свою огромную экономику с целью создания подавляющего превосходства в обычных наступательных вооружениях. Как это делается, США убедительно продемонстрировали во время Второй мировой войны. То есть решающим фактором войны становится потенциал всей экономики, а не только военной промышленности [4]»,
– пишет Виталий Шлыков.
Еще несколько месяцев назад блогер «Атомная вишня», приводивший цитату из данного труда Шлыкова, отмечал, что именно данная модель боевых действий разыгрывается на наших глазах. С этим в целом можно согласиться, потому что некоторые параллели прослеживаются совершенно очевидно.
Военная промышленность в постиндустриальном мире
Американская стратегия «быстрой победы» была предназначена против СССР, обладавшего куда большим промышленным и мобилизационным потенциалом, чем нынешняя Россия. Однако сейчас мы имеем несколько иную реальность. Говоря о сегодняшнем конфликте на Украине, следует в первую очередь отметить, что мы живем в постиндустриальном мире, где нынешний Запад, в том числе и США, уже не обладают таким промышленным потенциалом, как в 80-е годы, точно так же как не обладает мощностями СССР и современная Россия.
Окончание холодной войны обусловило относительное сокращение военных потенциалов и проведение военных реформ в странах-участницах конфронтации. США в начале 1990-х годов сформировали новую военную доктрину, сократили военные расходы примерно на треть, реструктурировали военную промышленность. Из 120 тыс. компаний, выполнявших военные заказы, во второй половине 1990-х годов осталась лишь четверть.
К примеру, как сообщает американская газета The New York Times, до начала Россией военной операции на Украине США производили 14 400 неуправляемых снарядов в месяц – это столько, сколько, по информации западных СМИ, ВСУ тратят на поле боя в течение двух дней. Необходимость снабжать вооруженные силы Киева заставила руководство Пентагона втрое увеличить производство снарядов в сентябре, а затем еще вдвое в январе. Конечная цель заключается в том, чтобы производить более 90 тысяч артиллерийских снарядов в месяц.
«Пентагон стремится увеличить производство артиллерийских снарядов на 500 % в течение двух лет, доведя объемы выпуска обычных боеприпасов до уровня, невиданного со времен Корейской войны. Он инвестирует миллиарды долларов, чтобы восполнить дефицит снарядов, вызванный войной на Украине, и создать запасы на случай будущих конфликтов»,
– пишет New York Times.
Сколько снарядов в месяц производит Россия, учитывая, что страна подверглась масштабной деиндустриализации, доподлинно неизвестно. Открытых данных на этот счет нет, мы имеем лишь сообщения сомнительного плана от неназванных «источников» на РИА «Новости» о том, что «Россия производит в разы больше снарядов крупного калибра, чем США». Даже если предположить, что утверждение анонимных источников соответствует действительности, следует учитывать, что ВС РФ тратят огромное количество снарядов – куда большее, чем ВСУ, а поэтому есть серьезные сомнения что ВПК РФ способен производить такое же количество снарядов в месяц, которое ВС РФ тратит за этот самый месяц.
«Экономический и военный потенциал Запада, воюющего с нами руками Украины, с нашим несравним. Запад способен воевать с нами подобным образом десятилетиями, поставляя на Украину все больше и больше оружия. У нас таких возможностей нет. Запасы советского оружия и боеприпасов на складах, похоже, подходят к концу. О чем свидетельствует появление на фронте танков Т-62, выпуск которых был прекращен в 1975 году, и даже гаубиц Д-1 образца 1943 года»,
– отмечает, в частности, полковник авиации в отставке Виктор Алкснис.
Мы действительно видим, как устаревшие вооружения появляются на фронте, что говорит, вопреки заявлениям некоторых экспертов, пытающихся найти этим фактам другие объяснения, о существенных проблемах в Российском ВПК. Однако Виктор Имантович, отмечая, что «Запад может воевать десятилетиями», все же несколько преувеличивает возможности Запада. Ни в США, ни тем более в Европе, так же не были готовы к затяжному военному конфликту, и уровень военно-промышленного производства Запада на данный момент невысок, тем не менее суммарные и потенциальные возможности его ВПК действительно намного выше, чем у России.
Заключение
Подводя итоги, следует отметить, что с помощью Украины американцы и их западные союзники истощают военные возможности России и изматывают ее армию в затяжном конфликте. При этом в то время, как Россия тратит свои запасы крылатых ракет, Запад пока не спешит передавать их Украине. Из высокоточного оружия ВСУ получили пока только РСЗО HIMARS.
Мнения экспертов насчет дальнейших сценариев военного конфликта на Украине расходятся, но можно выделить два ключевых сценария, о которых говорится чаще всего.
Следуя первому сценарию, американцы и их союзники в конце концов прекратят поддержку Украины из-за чрезмерных издержек и заключат некое соглашение с Россией, в результате чего конфликт будет заморожен по «корейскому сценарию».
Следуя второму сценарию, помощь Западу со стороны Украины будет только нарастать, в результате чего Россия будет вынуждена либо потерять большую часть новых российских территорий, либо применить тактическое ядерное оружие.
Есть и те, кто полагает, что военный потенциал Украины по большей части истощен, а западная помощь недостаточна, доказательства этому – успехи Российских войск и ЧВК «Вагнер», в частности, в Соледаре и в районе Бахмута (Артемовска), поэтому в «войне на истощение» по итогу победит Россия. Однако это может оказаться опасным заблуждением, поскольку однажды подобные события уже приводили к «перегруппировке войск на более выгодные рубежи» под Изюмом и Красным Лиманом.
Здесь можно привести слова полковника ФСБ в запасе Игоря Стрелкова, который в ответ на мнение о том, что Бахмут/Артемовск стал «ключевой точкой войны», отметил следующее:
«Почему, спрашивается, «ключевыми пунктами» не стали похоже развивавшиеся сражения за гораздо более крупные и стратегические важные Северодонецк, Лисичанск, да даже за ту же Попасную? И по времени проведения, и по размаху, и по численности привлеченных войск – все было очень похоже. Вот только после этого уважаемые украинские партнеры вдруг поспособствовали нашему командованию сначала провести «успешную перегруппировку», а потом принять «непростое решение».
Второй сценарий (негативный для России) вариативен и, на взгляд автора, наиболее опасно следующее развитие событий: Запад, насколько это возможно, истощает военные возможности России, а затем в военный конфликт на стороне Украины вступают ВС Польши, Румынии и стран Прибалтики (а возможно, и не только) в рамках некой «совместной миротворческой операции». Сейчас это кажется невероятным, однако когда-то казалась невероятной и поставка на Украину танков «Леопард», и ракет, способных наносить удары на глубину до 150 километров.
В целом же следует еще раз подчеркнуть, что военный конфликт на истощение невыгоден России, которая обладает меньшим экономическим, технологическим и военно-промышленным потенциалом, чем коллективный Запад (не говоря уже об отсутствии четких целей и позитивного образа будущего). К тому же, чем дольше затягивается конфликт на Украине, тем выше вероятность прямого вмешательства в него стран НАТО.
Использованная литература:
[1]. Бокарев Ю. П. Технологическая война и ее роль в геополитической конфронтации между США и СССР // Труды Института российской истории. Выпуск 8 / Российская академия наук, Институт российской истории; отв. ред. А. Н. Сахаров, сост. Е. Н. Рудая. М.: Наука, 2009. С. 252–297
[2]. Бакланов В. И. Кризис и крах марксистско-индустриальной вотчинно-государственной системы в СССР// «Современная научная мысль». – М.: НИИ ИЭП, 2013. – № 4
[3]. Петер Швейцер: Тайная стратегия развала СССР. – Москва: Эксмо, 2010
[4]. Шлыков В. Что погубило Советский Союз? Генштаб и экономика // Шлыков В.; Межрегион. фонд. информ. технологий – М., 2002
Информация