Михаил Скопин-Шуйский: освобождение Москвы и смерть
Плоды Калязинской победы не заставили себя долго ждать. Тушинцы вынуждены были покинуть ряд крепостей, 8 сентября пал Переяславль-Залесский.
В середине сентября к Скопину с частью наёмников вернулся Делагарди. Теперь войск у Скопина стало больше, он мог себе позволить оставлять гарнизоны в крепостях и послать давно ожидаемое подкрепление в Троицкий монастырь, под которым ещё стояли остатки войск Сапеги. Однако после Калязинской битвы сапежинцы стали массово дезертировать, многие атаманы уводили своих людей в Тушино, столицу Лжедмитрия II.
Князю Скопину предстояла ещё одна генеральная битва, на этот раз с главными силами тушинцев под командованием самого Рожинского. Понимая, что Тушинскому лагерю уже грозит распад, Рожинский выступил против Скопина с намерением покончить с ним раз и навсегда.
В это время Скопин получил ещё одну неприятную новость: польский король Сигизмунд осадил Смоленск и официально объявил войну России. Теперь польский король не скрывал своей истинной цели: посадить на русский трон своего сына Владислава. Так что, помимо планируемого освобождения Москвы от осады тушинцев, у Скопина было ещё много работы.
Битва на Каринском поле
9 октября 1609 года войска Скопина штурмом взяли Александровскую Слободу и здесь стали дожидаться подхода противника. У Скопина в это время было около 20 000 человек, в случае необходимости он мог подтянуть и близлежащие гарнизоны.
19 октября на Каринское поле пришёл Рожинский с 30-тысячной армией. С ним были все виднейшие военачальники Тушинского лагеря, кроме Сапеги, который, видимо, побоялся во второй раз выступить против Скопина. Решающая битва началась в тот же день и растянулась на шесть дней, до 24 октября. Многочисленные атаки Рожинского не давали результатов, войска Скопина и Делагарди успешно оборонялись.
Общая площадь, на которой происходило Каринское сражение, превышала 25 кв. км, что давало Рожинскому возможность использовать своё численное преимущество. Но даже это ему не помогло. Московский летописец позже писал о битве:
«И сошлись польские и литовские полки с государевыми людьми под Александровой Слободой, и был бой жестокий и сеча кровавая, и бились долго. Князь же Михайло Васильевич, все полки свои умно и быстро расставив, везде за полками сам наблюдал, и своим боярским здравым смыслом воодушевлял их, и благоразумными словами ободрял, и сам огромную свою силу и мудрую храбрость показал, впереди полков выступая.»
В результате тушинцы потерпели сокрушительное поражение. После этой битвы резко вырос авторитет Скопина среди народных масс. Теперь в народе на него смотрели не иначе как на будущего царя. Только с ним люди связывали все свои надежды на полное освобождение страны от захватчиков и разбойников, только его готовы были поддерживать до конца.
Совершенно очевидно, что если бы не Скопин-Шуйский, то власть царя Василия была бы свергнута ещё в начале 1609 года, когда голодные москвичи уже готовы были открыть ворота войскам Лжедмитрия. Теперь же Скопин был национальным героем, москвичи готовы были свергнуть Шуйского не для того, чтобы признать Лжедмитрия, а чтоб провозгласить царём самого Скопина.
Распад Тушинского лагеря, освобождение Москвы
Осознавая безнадёжность дальнейшего пребывания в Тушинском лагере, Лжедмитрий II 27 декабря, переодевшись крестьянином, в повозке с навозом тайно покинул лагерь и бежал в Калугу, где призвал местных жителей бороться не только с Шуйским, но и с поляками. Очевидно, ему надоело играть роль марионетки и теперь он решил поиграть в настоящего царя.
Можно было уже идти прямо на Тушино и штурмом брать его. Но решив, что Тушинский лагерь вскоре распадётся и сам, Скопин направил свои войска против недобитого Сапеги, который всё ещё стоял под Троицким монастырём. Узнав о приближении Скопина, Сапега с остатками своих сил бежал в Дмитров.
Ян Пётр Сапега
Но и там долго оставаться Сапега не мог, поэтому в феврале 1610 года бежал к Сигизмунду под Смоленск. В помощь королю он привёл всего 1000 человек.
Между тем 6 марта, как и предполагал Скопин, тушинцы поспешно бежали из лагеря, предав его огню. Раскопки конца XIX века показали, что бежали они так поспешно, что оставили в лагере оружие, доспехи и предметы быта. Поляки-тушинцы ушли к Сигизмунду под Смоленск, русские же – частью по домам, частью – в Калугу к самозванцу. Рожинский при подавлении одного из народных восстаний был смертельно ранен и умер 4 апреля 1610 года.
А князь Скопин и Делагарди во главе своих войск 12 марта торжественно вступили в освобождённую столицу. Теперь москвичи смотрели на него как на будущего царя. Ещё до вступления в город Скопин получил письмо от Прокопия Ляпунова, влиятельного рязанского дворянина и врага царя Шуйского. В этом письме говорилось, что народ давно уже устал от царя-неудачника Василия Шуйского, что пора уже получить корону тому, кто её действительно заслуживает – Скопину. Интересна была реакция на это письмо князя Михаила: он ничего не ответил прибывшим послам, но и Шуйскому тоже ничего не сообщил. Очевидно, он всерьёз задумался над этим предложением, но почему-то решил отложить это на потом, возможно, до тех времён, когда последний враг будет изгнан из страны.
Что касается царя Василия, то он через своих шпионов узнал об этом письме и сильно опасался за свой трон. Не мог он не замечать и того, что все вокруг ненавидят его, но боготворят Скопина, падают перед ним на колени, называют царём. Недавно Скопину исполнилось 23 года, он был полон сил и энергии, казалось, всё у него ещё впереди. Но даже не подозревал тогда молодой полководец, что жить ему оставалось лишь 6 недель.
Смерть
Он готовил войска к новому походу на Смоленск, всё ещё осаждаемый Сигизмундом. Но тут Шуйский устроил показательные пиры, желая всех убедить, как он благодарен племяннику за освобождение столицы. Особо завидовал и ненавидел Михаила брат царя Дмитрий, считавшийся наследником престола. А тут ещё ситуацию усугубило то, что некая гадалка якобы напророчила Шуйскому, что после него будет править царь по имени Михаил. Шуйский понял, о каком Михаиле идёт речь и не стал колебаться.
На прощальном пиру жена Дмитрия Екатерина (кстати, дочь небезызвестного Малюты Скуратова) поднесла Скопину чашу с отравленным вином. Через пару минут Скопину стало плохо, из носа пошла кровь, он потерял сознание. Спустя несколько дней, 23 апреля 1610 года, он скончался.
Князь Михаил Васильевич Скопин-Шуйский на своём последнем пиру. Гравюра XIX века
Делагарди предвидел такой исход и давно советовал Михаилу как можно скорее покинуть столицу. Но именно так, не от вражеского меча, а от отравленной чаши умер прославленный полководец.
Смерть Скопина навредила Шуйскому ещё больше, чем если бы он остался жив. Факт отравления ни от кого скрыть не удалось, всем становилось очевидно, что дни Шуйского у власти сочтены.
24 июня того же года выступившее в поход русско-шведское войско, командовать которым поставили ненавистного всем Дмитрия Шуйского, было разгромлено поляками в Клушинской битве. Вскоре после этого Шуйского свергли. После того как поляки взяли Москву, бывший царь, его брат Дмитрий и его жена Екатерина попали в польский плен. Все трое умерли в плену в 1612 году. Вероятно, их отравили либо заморили голодом.
Наконец, заключительные штрихи к портрету Скопина-Шуйского. В ряду русских военачальников допетровского времени он выглядит исключительной личностью, и не только потому, что в столь юном возрасте достиг таких успехов и такой славы. Вся его военная карьера продлилась лишь 3,5 года. Уже летом 1609 года его армия обучалась по-европейски. Результат такого обучения – русские наносили ряд поражений полякам. И сам он не стеснялся обучаться у иностранцев. Также до нашего времени сохранился достоверный портрет Скопина – парсуна XVII века. На портрете этом сразу бросается в глаза отсутствие бороды – явление исключительное для русского мужчины того времени. До реформ Петра оставалось ещё 100 лет.
Вполне очевидно, что в случае его воцарения история страны могла пойти совсем другим путём. Из всех претендентов на власть, несомненно, он был самым достойным короны. И кто знает, смогли бы вообще Романовы когда-либо прийти к власти, если бы в тот злополучный апрельский день Скопин-Шуйский не осушил бы чашу с отравленным вином.
Информация