Владимир Золотарев: «Эта война не случайно названа Первой мировой…»
В России полным ходом идет работа над воссозданием правдивой и объективной истории Первой мировой войны. Важным направлением этой многосторонней сложной деятельности стало создание под эгидой Министерства обороны РФ уникального шеститомного научного труда, который будет готовиться максимально отстраненно от текущей конъюнктуры. Мы попросили рассказать об особенностях работы над этим фундаментальным изданием научного руководителя труда, действительного государственного советника Российской Федерации I класса, генерал-майора запаса, доктора исторических и юридических наук, профессора В.А. Золотарева.
- В советской историографии участие России в Первой мировой войне характеризовалось как ненужное, не отвечавшее ее интересам. Такая точка зрения распространена и сейчас. Мол, Российская империя могла и должна была оставаться в стороне от вооруженного конфликта как можно дольше и упорно извлекать из этого политические и экономические выгоды (как это получилось у США). Возможен ли был такой поворот событий?
- В начале ХХ века Россия была крупнейшей европейской державой, и никакая война в Европе не могла обойти её стороной вне зависимости от мотивов и политики отдельных государств. Возможно, до какого-то момента она могла избежать участия в отражении германской агрессии, но последствия этого были бы, наверняка, еще хуже. В 1914 году немецкие войска подошли к стенам Парижа и были остановлены русским наступлением в Восточной Пруссии. Агрессоры оказались в положении войны на два фронта. И этот статус-кво сохранялся до поздней осени 1917 г. То есть, участие России в войне было выгодно ее союзникам по Антанте. Но и России был выгоден союз с Францией и Великобританией: разделение немецких войск на два театра, поставки военных материалов и пр. Напротив, неучастие России в войне в 1914 г. могло бы привести к реализации «плана Шлиффена»: разгрому Франции и английских войск, а затем переносу боевых действий против России. Ведь хорошо известны территориальные претензии Германии и Австро-Венгрии к нашей стране.
- Какие ценности защищала Россия в той войне? Какие выгоды (помимо очевидных геополитических) могла извлечь из победы в ней? Не появились ли по этой теме в научном обороте какие-либо новые документы?
- Как отмечают зарубежные масс-медиа, в частности, Би-Би-Си, «от Екатерины II до Александра II Петербург старался ни с кем не враждовать и не сходиться чересчур близко, а по возможности - и другим не позволять ссориться и менять сложившийся баланс сил. Краеугольным камнем ее внешней политики было сохранение европейского статус-кво. Россия воевала с Турцией и Персией, присоединяла Кавказ и Дальний Восток, но в Европе неуклонно стремилась к недопущению перекройки границ и смены режимов. В целом же более века Россия, благодаря своим громадным размерам и мощи, была весьма эффективным стабилизатором и миротворцем». С петровских времен наша страна боролась с Османской империей за выход в Средиземное море, который сулил колоссальные выгоды для российского экспорта. Однако всегда за спиной Порты вставали Лондон и Париж, а с конца XIX в. – Берлин и Вена. Россия желала ослабить влияние Австро-Венгрии на Турцию. Здесь также важную роль играла помощь единоверцам – армянам, которые с конца XIX столетия подвергались все большим притеснениям, а в ряде случаев и геноциду.
Россия в Первой мировой войне защищала также и идею славянского единства и торжества православия в Константинополе.
- В последнее время все большую популярность получает гипотеза о том, что неким тайным «мировым правительством» (или его прообразом) изначально было запланировано втягивание России в тяжелейшую войну, с тем, чтобы истощить силы монархии, спровоцировать две революции, а затем уничтожить, расчленить ее и завладеть богатейшими ресурсами.
- В последнее время, несмотря на неплохо (но крайне тенденциозно) изученные исторические факты и большое количество документальных свидетельств по вопросам причин мировых войны, в масс-медиа все чаще появляются конспирологические версии. То один автор говорит о 1914 годе как о мести английских масонов своим собратьям-каменщикам, отколовшимся в 1871 г. от них. То другой обвиняет некую заокеанскую финансовую структуру, появившуюся в 1913 г., в намеренном втягивании России в войну 1914–1918 годов. Как бы то ни было, никаких документальных доказательств в пользу данных версий нет, а их авторы апеллируют к непроверенным сведениям, а порой и просто слухам. При понятном стремлении этих авторов к сенсационности и поддержанию тиражей, подобные рассуждения весьма далеки от исторической науки. Новый 6-томный фундаментальный научный труд должен избежать этого. Полагаю, я ответил на ваш вопрос.
- Как вы оцениваете уровень военно-политического, стратегического и оперативного руководства действиями фронтов и армий со стороны Ставки Верховного главнокомандующего?
- Вопрос о соответствии уровня командования тем угрозам, которые создавал противник, весьма сложен. Да, высшее командование (и не только России) совершало ошибки. Порой цена этих ошибок была очень высока (как в Восточно-Прусской операции 1914 г.). Да, где-то сказывалось слабое взаимодействие между командующими различными армиями. Да, страна в целом (на уровне военного производства и снабжения войск боеприпасами) не была готова к масштабной длительной позиционной войне. Однако следует заметить, что ни одна страна-участница, вступившая в Первую мировую войну в 1914 г., не рассчитывала на длительную борьбу с такими тяжелыми последствиями.
Размах вооруженной борьбы в годы Первой мировой войны потребовал изменения способов стратегического руководства. Особое значение приобретало обеспечение его единства в политическом, экономическом и военном отношении. Это должно было найти свое конкретное воплощение в структуре и методах работы высших органов стратегического руководства. В России таким органом была Ставка верховного главнокомандующего. Опыт войны в целом подтвердил целесообразность создания Ставки. Основным недостатком являлось полное обособление театра военных действий от остальной территории страны, последняя управлялась другими ведомствами. Мало что изменилось и с принятием Николаем II обязанностей верховного главнокомандующего.
Относительно личностей: великий князь Николай Николаевич, несмотря на первые неудачи (а именно – поражение в Восточной Пруссии), по отзывам современников и последующих исследователей Первой мировой войны, в большей мере соответствовал должности Верховного главнокомандующего, что и проявилось на Кавказском фронте. Великого князя Николая Николаевича «за глаза» называли «лукавый», памятуя, что он никогда не докладывал императору Николаю всю полноту своих замыслов и действий. Видимо, он полагал, что в должности главнокомандующего Кавказским фронтом имеет некоторую свободу действий. Начальник штаба Н.Н. Янушкевич ушел вместе с великим князем Николаем Николаевичем на Кавказ, однако остался там в тени Николая Николаевича. После назначения Николая II верховным главнокомандующим, как полагают многие авторы, всеми делами руководил М.В. Алексеев.
- Кого из командующих русскими фронтами и армиями вы могли бы выделить в первую очередь? Не является ли ошибочным и идеологически привнесенным мнение об общем низком уровне русских высших офицеров?
- Введенная система оперативно-стратегического управления Ставка-фронт-армия являлась наиболее эффективной для ведения боевых действий на нескольких стратегических направлениях. Однако среди командующих фронтами русской армии, к сожалению, не нашлось военачальников, которые полностью соответствовали бы изменившемуся характеру войны. Ни Н.В. Рузский, ни Н.И. Иванов, ни Я.Г. Жилинский, ни А.А. Брусилов (командовавший Юго-Западным фронтом в конце 1916 – начале 1917 гг.) не смогли подняться на более высокий уровень командования. Как писал А.А. Керсновский: «Стратегическая анархия, порожденная учреждением нелепых «фронтов» с их удельными князьями-главнокомандующими, не привела бы к добру даже при наличии во главе этих бессмысленных организмов даровитых военачальников… «Фронты» возглавили деятели маньчжурского и даже ниже маньчжурского уровня… Исключительно плохой подбор главнокомандовавших фронтами парализовывал работу командовавших армиями».
В целом офицерский корпус был достаточно хорошо подготовлен за исключением высшего звена. Накануне Первой мировой войны Высшая аттестационная комиссия по военному министерству предложила уволить ряд высших военачальников русской армии, на что Николай II напротив большинства фамилий из представленного списка написал: «Да, но они хорошие люди. Оставить!»
Также стоит отметить весьма невысокий уровень высших командных чинов в армиях основных стран-участниц (П. Гинденбурга, Х. Мольтке-мл., Дж. Френча). Немаловажным фактором здесь, видимо, были придворные интриги и личные привязанности глав государств.
В то же время нельзя не отметить очень хорошо зарекомендовавших себя как командующих армиями А.А. Брусилова (блестяще проведя наступление, будучи командующим войсками фронта, в 1917 г. он, увы, потерял управление войсками), Н.Н. Юденича, А.В. Колчака, А.И. Деникина, Л.Г. Корнилова. В целом, русские командующие армиями, на наш взгляд, соответствовали реалиям Первой мировой войны. Другая проблема – материальное обеспечение войск. Здесь сказывалась и неразвитая транспортная инфраструктура (протяженность Русского фронта составляла 1600 км, а Французского фронта – 700-900 км), и слабое развитие оборонной промышленности, в результате чего Россия в значительной степени зависела от поставок боеприпасов нашими союзниками. Но и эти поставки (пройдя ряд тяжелейших согласований) отнюдь не всегда вовремя поступали на фронт в силу удаленности портов (прежде всего, Архангельска) от театра военных действий и слабой пропускной способности российских железных дорог.
- Будет ли в вашем труде дана оценка взаимоотношениям внутри военно-политических союзов, и прежде всего - в блоке Антанта? Разделяете ли вы мнение, что наши союзники - Великобритания и Франция - вели в отношении России двойственную политику, преследуя свои эгоистические интересы, будучи готовы воевать с австро-германским блоком «до последнего русского солдата»?
- Вопросы внутриблокового взаимодействия, как показали последующие войны ХХ столетия, являются весьма важными. В нашем труде мы постараемся дать взвешенную оценку целям наших союзников в отношении послевоенной России и ее интересов, а также попробуем впервые в отечественной историографии оценить формы, методы и эффективность взаимодействия союзников не только по Антанте, но и по Тройственному союзу. Также будет подвергнуто критическому анализу стремление Лондона и Парижа к исполнению своих геополитических обязательств перед нашей страной. Судить о последнем позволяют недавно рассекреченная внешнеполитическая переписка Лондона и Парижа, а также анализ деятельности их резидентов в России. В этой связи мы планируем привлечение зарубежных историков, которые будут опираться на архивные материалы в своих странах. Сопоставление данных из иностранных и отечественных архивов, полагаю, поможет нам прийти к истине.
- Нет ли у вас опасения, что честный и подробный рассказ о предательской позиции большевиков и их союзников, возможно, оттолкнет от вашего труда довольно широкие круги общественности, по-прежнему приверженные левым идеям, спровоцирует волну критики с их стороны?
- Начать свой ответ мне хотелось бы с цитаты из записки бывшего министра внутренних дел П.Н Дурново Николаю II от февраля 1914 г.: «Особенно благоприятную почву для социальных потрясений представляет, конечно, Россия, где народные массы, несомненно, исповедуют принципы бессознательного социализма… Русский простолюдин, крестьянин и рабочий одинаково не ищет политических прав, ему и ненужных, и непонятных. Крестьянин мечтает о даровом наделении его чужою землёю, рабочий — о передаче ему всего капитала и прибылей фабриканта, и дальше этого их вожделения не идут. И стоит только широко кинуть эти лозунги в население, стоит только правительственной власти безвозвратно допустить агитацию в этом направлении, — Россия, несомненно, будет ввергнута в анархию, пережитую ею в приснопамятный период смуты 1905—1906 годов… Война с Германией создаст исключительно благоприятные условия для такой агитации. Как уже было отмечено, война эта чревата для нас огромными трудностями и не может оказаться триумфальным шествием в Берлин. Неизбежны и военные неудачи, — будем надеяться, частичные, — неизбежными окажутся и те или другие недочеты в нашем снабжении. При исключительной нервности нашего общества, этим обстоятельствам будет придано преувеличенное значение, а при оппозиционности этого общества всё будет поставлено в вину правительству».
Как видим, некоторые представители царской власти осознавали будущие проблемы. Основная же сложность заключалась, как и для современной Украины – в решимости власти подавить эту заразу. Говоря объективно, брожения на фронте были вызваны не только деятельностью левых партий. Если рассматривать проблему хронологически, то не следует снимать ответственность за развал государства и армии с центристских партий (в первую очередь, кадетов). Именно их критика воюющего государства в тылу и стала «ножом в спину». На мой взгляд, главным «щелчком к революции» стала яркая антиправительственная речь П.Н. Милюкова 1(14 ноября) 1916 г. «Глупость или измена», основанная на статье в одной немецкой газете. Особо подчеркну: ни в одной другой воевавшей стране такого не было. Все депутаты (будь то Германия, Австро-Венгрия, Великобритания или Франция) объединились вокруг верховной власти, а не плели интриги и не возбуждали народ против власти. В любом случае, нельзя не согласиться с мнением современников, писавших о либералах того времени: «Сами эти элементы столь слабы, столь разрознены и, надо говорить прямо, столь бездарны, что торжество их было бы столь кратковременно, сколь и непрочно. Наиболее сильной и деятельной из них является партия кадетов, ведущая в поводу все остальные; но если приглядеться к ней не в смысле писанных программ, а в смысле бытовых черт самого её существования и последовательного хода её возникновения, то придётся признать, что эта партия сильна лишь своей слабостью».
Так что критику приходится ожидать с двух сторон. Остается только надеяться на то, что эти суждения будут носить характер научной дискуссии и конструктивной критики.
- Вы намереваетесь рассказать обо всех операциях Великой войны, включая действия союзников, или только о наиболее значимых? Операции будут освещены в хронологическом порядке или по какому-то иному принципу, например, по странам?
- На протяжении 1568 дней на фронтах Первой мировой войны шли ожесточенные сражения. Большинство из них имело стратегические цели и проводилось в весьма крупных масштабах. Не показать их, тем более учитывая, что эта война у нас незаслуженно забыта, нельзя. Основным принципом будет хронологический. Естественно, должное внимание будет уделено боевым действиям на Французском и Русском фронтах, на других континентах и на морях.
- Какие конкретные уроки из опыта той войны и подготовки к ней можно извлечь сегодня? Считаете ли вы полезным вообще говорить на страницах вашего труда об этих уроках?
-Эта война не случайно была названа Первой мировой. Уже русско-японская война показала, что взаимоисключающие интересы великих держав зачастую могут идти вразрез с их формальными союзническими обязательствами. Поэтому любое вооруженное столкновение одной из них грозит перерасти в «войну всех против всех». Сегодня, как и в начале ХХ столетия существует угроза перерастания локальных вооруженных конфликтов в глобальную мировую войну. С этой точки зрения изучение опыта Первой мировой войны бесценно.
- Какие научные коллективы нашей страны сотрудничают с вашей редакцией?
- К работе над трудом привлечен широкий круг историков из Российской академии наук (институты всеобщей и российской истории, славяноведения), представители военно-учебных научных центров (НИИ военной истории Военной академии Генерального штаба и Общевойсковой академии), а также представители Московского и Санкт-Петербургского университетов, Поволжской государственной социально-гуманитарной академии и ряда «силовых ведомств» (ФСБ, СВР, МЧС).
- Привлекаете ли вы к работе зарубежных партнеров, если да, то кого?
- Работа над привлечением зарубежных ученых к участию в нашем труде ведется. Пока что соответствующие переговоры ведутся с нашими коллегами из Сербии.
- Кто финансирует здание?
- Финансирование проекта ведется установленным порядком по решению Министра обороны России.
- В какие сроки вы планируете завершить издание всех шести томов и когда ждать появления из печати первого тома?
- Планируется издать первый том летом 2014 г. – к 100-летию начала Великой войны, а последний, шестой – в конце 2017-го. При этом хочется еще раз оговорить позицию авторского коллектива: именно соглашение в Компьенском лесу окончило кровопролитие, в то время как Версальский мир 1919 г. заложил многие противоречия, вылившиеся во Вторую мировую войну. Хотя, конечно, в завершающем томе труда будут рассмотрены все международные соглашения (как мирные договора, так и Статут Лиги Наций) 1917 – 1919 годов.
Информация