Дорога на Мандалай. Часть первая
На заключительном этапе Второй Мировой войны на территории Бирмы (сейчас эта страна называется Мьянма) развернулось крупное танковое сражение.
По своим тактическим масштабам (количеству участвующих в нем войск) оно, конечно, уступало аналогичным событиям, происходившим на Восточном фронте, но исключительная стратегическая важность «Битвы за Мандалай», как ее окрестили военные историки, не вызывает сомнений: начиная с этого события началось фактическое выдавливание Японии из Юго-Восточной Азии.
А еще это сражение, как, впрочем, и другие сражения в этой стране, вызывает особый интерес для военных историков. Оно предваряло освобождение всей Юго-Восточной Азии – довольно малоизвестного (вернее, слишком фрагментарно освещенного в литературе) театра военных действий, где уникальным образом сочетались как специфические особенности предшествующих колониальных войн, так и современные (для того времени) способы ведения войны.
Но в силу этой малоизвестности, как общего военно-исторического фона Битвы за Мандалай, так и ее стратегического значения, сначала необходимо дать общие сведения об этом театре и предшествующих событиях.
Бирма вступила во вторую мировую войну в качестве составной части Британской Индии. Захват ее японской армией стал одним из результатов целого ряда стратегических ошибок, допущенных с самого начала войны британским командованием. Самой известной из них была уверенность в том, что японцы не будут штурмовать Сингапур с суши, пробираясь через малайские джунгли. К Бирме это имеет прямое отношение, так как через нее проходили коммуникации, связывающие и Сингапур, и весь Малаккский полуостров с Британской Индией.
(Стоит отметить, что еще в ноябре 1941 года Чан Кайши предупреждал Черчилля, что японцы решили предпринять наступление из Индокитая, чтобы перерезать Бирманскую дорогу. Но, по словам сэра Уинстона, у англичан совсем не было дополнительных сил и ресурсов в этом регионе. Он просто перенаправил просьбу о помощи Рузвельту, который, в свою очередь ограничился преимущественно добрыми словами и пожеланиями. )
Второй стратегической ошибкой была уверенность, что японцы, если даже и нападут когда-нибудь на Бирму, то будут непременно наступать с северо-востока, с территории Китая, предварительно оттеснив гоминдановцев от дороги, связывающей эти две страны. А пока войска Чан Кайши эту дорогу контролировали, хотя бы частично, вторжение в страну казалось слишком невероятным.
Поэтому неудивительно, что японские войска продвигались с юга, практически не встречая сопротивления. Уже 15 декабря, через неделю после Пирл-Харбора, японцы захватили небольшой город и военную базу Виктория-Пойнт на южной оконечности Бирмы. Он представлял собой центральное звено в цепи промежуточных аэродромов, связывавших Сингапур с Индией. Неожиданные и, мягко говоря, нешаблонные действия противника привели в замешательство и без того довольно немногочисленные и слабые британские войска в Индии.
Слабость, а временами и отсутствие, британской авиации дала возможность японским бомбардировщикам безнаказанно атаковать Рангун и другие города Бирмы. Эти бомбардировки привели к гигантским пожарами и большим жертвам среди мирного населения, вызвали панику, в первую очередь среди индийцев. Практически все они, бросая дома и имущество, устремились на восток в Британскую Индию. Во время этой эвакуации в первый раз трагически проявило себя отсутствие нормальных дорог между Бирмой и Индией.
Более полумиллиона беженцев шли на запад через горные перевалы и джунгли. Десятки тысяч из них погибли на раскисших от дождей дорогах и тропах, причем не столько от японских бомбардировок, сколько от болезней и голода. В покинутых англичанами и индусами городах до самого конца войны орудовали шайки бандитов и мародеров, причем состояли они отчасти из дезертиров, но главным образом – уголовников и ссыльных из тюрем, которые некому было охранять.
Показательна судьба частей (остатки 17-й дивизии Британской Индийской армии, а также двух или трех английских батальонов), которые, не смотря на все это, оказывали сопротивление и как-то сдерживали японцев. Отступая к Рангуну – столице страны, они подошли к реке Ситаун – последнему рубежу на подступах к городу. Перепуганный командир гарнизона приказал раньше времени взорвать единственный мост через реку. И на ее восточном берегу осталось по разным данным до 10 тысяч человек, которые не успели переправиться – японцы их связали боем. В результате 23 февраля у разрушенного моста через реку Ситаун произошло решающее сражение (а, по сути – бойня) в которой были перебиты и без того немногочисленные части британских сил, сохранявшие боеспособность.
На заключительном этапе кампании в Бирму прибыла английская 7-я бронетанковая бригада. Ее в это время перебрасывали из Египта на остров Ява, где тоже ожидалось вторжение японцев, но в последний момент перенаправили в Рангун. Наконец, на юг страны стали прибывать авангарды 1-й бирманской дивизии (они находились на северо-западе, ожидая там гипотетического наступления японцев). Но все эти меры были слишком запоздалыми и в итоге британским частям пришлось, бросая технику и имущество, спасаться бегством, отступая по дорогам усеянным трупами беженцев. В общем, британские войска попросту бежали из Бирмы и к маю 1942 года японцы окончательно захватили всю страну. Однако их дальнейшего продвижения в Индию не последовало – в очередной раз Британию спасли естественные рубежи. Индийско-бирманская граница закрывается системой горных хребтов, изрезанных быстрыми реками в глубоких долинах и ущельях. Все это привело к очень длительному равновесию сил и относительному спокойствию на этом театре, вплоть до конца 44 года. Сказывались не только отсутствие дорог, но и невозможность активно действовать против ближайших крупных морских путей в Калькутту и Восточную Индию (тоже, в основном, по природным географическим причинам). В общем, внимание военных стратегов и всего мира было приковано в основном к событиям в Европе, Северной Африке и на Тихом Океане.
Но когда война в Европе подходила к концу, освобождение Юго-Восточной Азии стало одной самых актуальных и стратегически важных задач для союзников. И одновременно – самых запутанных, так как в течение почти всего 44 года планы комитетов начальников штабов относительно этого театра постоянно менялись. Необходимость начинать крупномасштабную кампанию в этом регионе не вызывала ни у кого сомнений, но в том, как ее спланировать, согласия не было. Как это часто бывает виноваты в этом были скорее политики, чем военные. Главной причиной нерешительности (если не сказать беспомощности) штабов и командующих разных уровней являлась хитроумная политика Гоминьдана. Дело в том, что поначалу британское командование не мыслило себе крупных операций в Бирме без участия китайских войск. Чан Кайши умело использовал эти надежды, выпрашивая у союзников все больше помощи, как военной, так и продовольственной, необходимой для военного вторжения в Бирму с севера.
После захвата японцами Бирмы доставлять грузы из Индии в гоминьдановский Китай можно было только с помощью авиации – транспортным самолетам приходилось преодолевать более двух тысяч километров пути (большей частью над Гималаями). Американское командование безусловно хотело открыть наземный путь через северную Бирму, но жертвовать готово было при этом в основном жизнями китайцев. Чан Кайши прекрасно это понимал, жертвовать не желал, но извлекал максимально возможную пользу из такого положения.
В итоге, только осенью 1944 года британские штабы приступили к планированию операций, не предполагающих заметного участия китайских войск. Что обращает на себя внимание – именно в это время китайские войска стали все больше проникать в северные районы Бирмы, и к концу года их там было уже около двухсот тысяч. Правда японцев это не очень беспокоило – тамошние дороги в джунглях были местами еще страшнее, чем на границе с Индией. Китайские войска там представляли собой реальную опасность только для местных торговцев опиумом.
Единственной значительной операцией, проведенной здесь силами Британской Индийской армии, был дерзкий глубокий рейд 77-й индийской бригады, получившей за это гордое название «Чиндиты» (чудовища в бирманской мифологии). Командовал бригадой тогда еще полковник Чарльз Орд Уингейт (на фото). В состав бригады входило три батальона – один из гуркхов, другой из бирманцев и третий – из англичан.
В феврале 43 года они скрытно пересекли Индийско-Бирманскую границу и продвинулись в глубь занятой японцами территории более чем на 300 километров. Целью рейда было перерезать построенную японцами единственную железную дорогу, соединявшую север и юг страны. За ним должно было последовать крупное наступление, но его неожиданно отменили уже после начала рейда из-за осложнений на других фронтах. Резкая перемена в планах командования неизбежно повлекла за собой и крах всей операции. Рейд начался блестяще – удалось незаметно пройти горные ущелья и почти без сопротивления блокировать важную для японцев магистраль в течение двух недель. Но отсутствие каких-либо активных действий по развитию успеха, а также непрерывные атаки японцев, которым усиленно помогали пиявки и возбудители лихорадки, в конце-концов, сделали свое дело. «Чиндиты» понесли большие потери (почти треть личного состава убитыми, ранеными и пропавшими без вести). Бригада вынуждена была вернуться в Индию, многие из бойцов были больны или физически истощены. Военные результаты рейда были ничтожны, однако британские пропагандисты сумели преподнести их как крупную победу и даже ненадолго поднять боевой дух британских солдат – очевидно, это был единственный значимый успех всей операции.
Во второй половине 1944 года, с севера в Бирму вторглись китайские войска, «чиндиты» (так иногда называют все войска Британской Индийской армии на этом театре) активно им помогали, проникая через северные перевалы, время от времени обеспечивая сухопутную доставку грузов. Но на устойчивости положения японцев это не сказывалось. Они по-прежнему удерживали все ключевые опорные точки в стране. Более того, весной 1944 года они предприняли крупное наступление на Кохимуи им даже удалось на время овладеть приграничным индийским городом Импхал (где находилась крупная база британской авиации и ближайший к бирманской границе военный аэродром). Численность японских войск в этой операции была довольно внушительной (около 80 тысяч человек – в пять раз больше чем «чиндитов») что впечатляет, учитывая природные условия. Однако эта операция скорее всего имела целью скорее напугать британцев, показать им кто хозяин положения, нежели удержать какой-либо плацдарм в Индии. И хотя британская пресса назвала это сражение «Кохимским Сталинградом», последовавшее многомесячное отсутствие активности британских войск говорит, скорее, о том, что японцы добились своего. Причем не считаясь с потерями: не более 25 тысяч японцев вернулись обратно в Бирму из этой экспедиции.
Такова вкратце предыстория ответной кампании англичан в Бирме и ее центрального сражения – Битвы за Мандалай.
Теперь – как выглядела стратегическая обстановка.
Повторимся, нормальных дорог, соединяющих Британскую Индию и Бирму, вообще не было. При этом в распоряжении японцев оказались две очень удобные внутренние линии коммуникаций – реки Иравади и ее приток Чиндуин. За годы оккупации была также усовершенствована сеть более или менее удобных грунтовых и шоссейных дорог и даже построено несколько железнодорожных веток. Сеть дорог, которой располагали британские войска (на индийской стороне), тоже совершенствовалась, и строились новые, но они заметно уступали бирманской сети по пропускной способности. Все это заставляло британское командование в значительной мере полагаться на снабжение по воздуху – это, пожалуй, главное отличие предстоящей кампании от предыдущих многочисленных колониальных войн.
Немаловажным фактором успеха должно было стать и бирманское сопротивление, состоявшее в основном из разрозненных партизанских отрядов. Их боевая ценность оценивалась очень скромно (даже на юге страны, где они объединялись в так называемую Повстанческую армию), но партизаны могли оказать неоценимую помощь войскам союзников в качестве проводников и разведчиков.
Так как покинувшие Бирму индийцы составляли основную массу портовых и промышленных рабочих, да и вообще – активную часть городских жителей, в стране все больше сказывался экономический упадок. В долине Иравади, веками снабжавшей рисом окрестные регионы и страны, уже в 43 году узнали, что такое голод. Кроме того, японцы массово использовали коренное население для строительства укреплений и транспортной инфраструктуры. Все это стремительно увеличивало число противников японцев среди коренного населения страны.
В то же время, несмотря на то, что война подходила к концу и ситуация в целом в Юго-Восточной Азии и на Тихом океане была угрожающей, здесь, в Бирме, японцы сохраняли значительное стратегическое преимущество. Прежде всего, потому, что центральной части страны – долине реки Иравади и ее притоков густые джунгли чередуются с рисовыми полями, крайне неудобными для продвижения какой-либо военной техники. Они как считалось надежно прикрывали как всю долину Иравади, так и любые подступы к Рангуну с севера.
Еще среди особенностей этого театра военных действий в мемуарах чаще всего упоминаются бесчисленные пиявки, которыми буквально кишели рисовые поля и так называемая цуцугамуши – японская речная лихорадка. Вспышки этой тяжелой болезни, наряду с холерой и малярией, нередко в самый неподходящий момент лишали боеспособности целые подразделения.
По своим тактическим масштабам (количеству участвующих в нем войск) оно, конечно, уступало аналогичным событиям, происходившим на Восточном фронте, но исключительная стратегическая важность «Битвы за Мандалай», как ее окрестили военные историки, не вызывает сомнений: начиная с этого события началось фактическое выдавливание Японии из Юго-Восточной Азии.
А еще это сражение, как, впрочем, и другие сражения в этой стране, вызывает особый интерес для военных историков. Оно предваряло освобождение всей Юго-Восточной Азии – довольно малоизвестного (вернее, слишком фрагментарно освещенного в литературе) театра военных действий, где уникальным образом сочетались как специфические особенности предшествующих колониальных войн, так и современные (для того времени) способы ведения войны.
Но в силу этой малоизвестности, как общего военно-исторического фона Битвы за Мандалай, так и ее стратегического значения, сначала необходимо дать общие сведения об этом театре и предшествующих событиях.
Бирма вступила во вторую мировую войну в качестве составной части Британской Индии. Захват ее японской армией стал одним из результатов целого ряда стратегических ошибок, допущенных с самого начала войны британским командованием. Самой известной из них была уверенность в том, что японцы не будут штурмовать Сингапур с суши, пробираясь через малайские джунгли. К Бирме это имеет прямое отношение, так как через нее проходили коммуникации, связывающие и Сингапур, и весь Малаккский полуостров с Британской Индией.
(Стоит отметить, что еще в ноябре 1941 года Чан Кайши предупреждал Черчилля, что японцы решили предпринять наступление из Индокитая, чтобы перерезать Бирманскую дорогу. Но, по словам сэра Уинстона, у англичан совсем не было дополнительных сил и ресурсов в этом регионе. Он просто перенаправил просьбу о помощи Рузвельту, который, в свою очередь ограничился преимущественно добрыми словами и пожеланиями. )
Второй стратегической ошибкой была уверенность, что японцы, если даже и нападут когда-нибудь на Бирму, то будут непременно наступать с северо-востока, с территории Китая, предварительно оттеснив гоминдановцев от дороги, связывающей эти две страны. А пока войска Чан Кайши эту дорогу контролировали, хотя бы частично, вторжение в страну казалось слишком невероятным.
Поэтому неудивительно, что японские войска продвигались с юга, практически не встречая сопротивления. Уже 15 декабря, через неделю после Пирл-Харбора, японцы захватили небольшой город и военную базу Виктория-Пойнт на южной оконечности Бирмы. Он представлял собой центральное звено в цепи промежуточных аэродромов, связывавших Сингапур с Индией. Неожиданные и, мягко говоря, нешаблонные действия противника привели в замешательство и без того довольно немногочисленные и слабые британские войска в Индии.
Слабость, а временами и отсутствие, британской авиации дала возможность японским бомбардировщикам безнаказанно атаковать Рангун и другие города Бирмы. Эти бомбардировки привели к гигантским пожарами и большим жертвам среди мирного населения, вызвали панику, в первую очередь среди индийцев. Практически все они, бросая дома и имущество, устремились на восток в Британскую Индию. Во время этой эвакуации в первый раз трагически проявило себя отсутствие нормальных дорог между Бирмой и Индией.
Более полумиллиона беженцев шли на запад через горные перевалы и джунгли. Десятки тысяч из них погибли на раскисших от дождей дорогах и тропах, причем не столько от японских бомбардировок, сколько от болезней и голода. В покинутых англичанами и индусами городах до самого конца войны орудовали шайки бандитов и мародеров, причем состояли они отчасти из дезертиров, но главным образом – уголовников и ссыльных из тюрем, которые некому было охранять.
Показательна судьба частей (остатки 17-й дивизии Британской Индийской армии, а также двух или трех английских батальонов), которые, не смотря на все это, оказывали сопротивление и как-то сдерживали японцев. Отступая к Рангуну – столице страны, они подошли к реке Ситаун – последнему рубежу на подступах к городу. Перепуганный командир гарнизона приказал раньше времени взорвать единственный мост через реку. И на ее восточном берегу осталось по разным данным до 10 тысяч человек, которые не успели переправиться – японцы их связали боем. В результате 23 февраля у разрушенного моста через реку Ситаун произошло решающее сражение (а, по сути – бойня) в которой были перебиты и без того немногочисленные части британских сил, сохранявшие боеспособность.
На заключительном этапе кампании в Бирму прибыла английская 7-я бронетанковая бригада. Ее в это время перебрасывали из Египта на остров Ява, где тоже ожидалось вторжение японцев, но в последний момент перенаправили в Рангун. Наконец, на юг страны стали прибывать авангарды 1-й бирманской дивизии (они находились на северо-западе, ожидая там гипотетического наступления японцев). Но все эти меры были слишком запоздалыми и в итоге британским частям пришлось, бросая технику и имущество, спасаться бегством, отступая по дорогам усеянным трупами беженцев. В общем, британские войска попросту бежали из Бирмы и к маю 1942 года японцы окончательно захватили всю страну. Однако их дальнейшего продвижения в Индию не последовало – в очередной раз Британию спасли естественные рубежи. Индийско-бирманская граница закрывается системой горных хребтов, изрезанных быстрыми реками в глубоких долинах и ущельях. Все это привело к очень длительному равновесию сил и относительному спокойствию на этом театре, вплоть до конца 44 года. Сказывались не только отсутствие дорог, но и невозможность активно действовать против ближайших крупных морских путей в Калькутту и Восточную Индию (тоже, в основном, по природным географическим причинам). В общем, внимание военных стратегов и всего мира было приковано в основном к событиям в Европе, Северной Африке и на Тихом Океане.
Но когда война в Европе подходила к концу, освобождение Юго-Восточной Азии стало одной самых актуальных и стратегически важных задач для союзников. И одновременно – самых запутанных, так как в течение почти всего 44 года планы комитетов начальников штабов относительно этого театра постоянно менялись. Необходимость начинать крупномасштабную кампанию в этом регионе не вызывала ни у кого сомнений, но в том, как ее спланировать, согласия не было. Как это часто бывает виноваты в этом были скорее политики, чем военные. Главной причиной нерешительности (если не сказать беспомощности) штабов и командующих разных уровней являлась хитроумная политика Гоминьдана. Дело в том, что поначалу британское командование не мыслило себе крупных операций в Бирме без участия китайских войск. Чан Кайши умело использовал эти надежды, выпрашивая у союзников все больше помощи, как военной, так и продовольственной, необходимой для военного вторжения в Бирму с севера.
После захвата японцами Бирмы доставлять грузы из Индии в гоминьдановский Китай можно было только с помощью авиации – транспортным самолетам приходилось преодолевать более двух тысяч километров пути (большей частью над Гималаями). Американское командование безусловно хотело открыть наземный путь через северную Бирму, но жертвовать готово было при этом в основном жизнями китайцев. Чан Кайши прекрасно это понимал, жертвовать не желал, но извлекал максимально возможную пользу из такого положения.
В итоге, только осенью 1944 года британские штабы приступили к планированию операций, не предполагающих заметного участия китайских войск. Что обращает на себя внимание – именно в это время китайские войска стали все больше проникать в северные районы Бирмы, и к концу года их там было уже около двухсот тысяч. Правда японцев это не очень беспокоило – тамошние дороги в джунглях были местами еще страшнее, чем на границе с Индией. Китайские войска там представляли собой реальную опасность только для местных торговцев опиумом.
Единственной значительной операцией, проведенной здесь силами Британской Индийской армии, был дерзкий глубокий рейд 77-й индийской бригады, получившей за это гордое название «Чиндиты» (чудовища в бирманской мифологии). Командовал бригадой тогда еще полковник Чарльз Орд Уингейт (на фото). В состав бригады входило три батальона – один из гуркхов, другой из бирманцев и третий – из англичан.
В феврале 43 года они скрытно пересекли Индийско-Бирманскую границу и продвинулись в глубь занятой японцами территории более чем на 300 километров. Целью рейда было перерезать построенную японцами единственную железную дорогу, соединявшую север и юг страны. За ним должно было последовать крупное наступление, но его неожиданно отменили уже после начала рейда из-за осложнений на других фронтах. Резкая перемена в планах командования неизбежно повлекла за собой и крах всей операции. Рейд начался блестяще – удалось незаметно пройти горные ущелья и почти без сопротивления блокировать важную для японцев магистраль в течение двух недель. Но отсутствие каких-либо активных действий по развитию успеха, а также непрерывные атаки японцев, которым усиленно помогали пиявки и возбудители лихорадки, в конце-концов, сделали свое дело. «Чиндиты» понесли большие потери (почти треть личного состава убитыми, ранеными и пропавшими без вести). Бригада вынуждена была вернуться в Индию, многие из бойцов были больны или физически истощены. Военные результаты рейда были ничтожны, однако британские пропагандисты сумели преподнести их как крупную победу и даже ненадолго поднять боевой дух британских солдат – очевидно, это был единственный значимый успех всей операции.
Во второй половине 1944 года, с севера в Бирму вторглись китайские войска, «чиндиты» (так иногда называют все войска Британской Индийской армии на этом театре) активно им помогали, проникая через северные перевалы, время от времени обеспечивая сухопутную доставку грузов. Но на устойчивости положения японцев это не сказывалось. Они по-прежнему удерживали все ключевые опорные точки в стране. Более того, весной 1944 года они предприняли крупное наступление на Кохимуи им даже удалось на время овладеть приграничным индийским городом Импхал (где находилась крупная база британской авиации и ближайший к бирманской границе военный аэродром). Численность японских войск в этой операции была довольно внушительной (около 80 тысяч человек – в пять раз больше чем «чиндитов») что впечатляет, учитывая природные условия. Однако эта операция скорее всего имела целью скорее напугать британцев, показать им кто хозяин положения, нежели удержать какой-либо плацдарм в Индии. И хотя британская пресса назвала это сражение «Кохимским Сталинградом», последовавшее многомесячное отсутствие активности британских войск говорит, скорее, о том, что японцы добились своего. Причем не считаясь с потерями: не более 25 тысяч японцев вернулись обратно в Бирму из этой экспедиции.
Такова вкратце предыстория ответной кампании англичан в Бирме и ее центрального сражения – Битвы за Мандалай.
Теперь – как выглядела стратегическая обстановка.
Повторимся, нормальных дорог, соединяющих Британскую Индию и Бирму, вообще не было. При этом в распоряжении японцев оказались две очень удобные внутренние линии коммуникаций – реки Иравади и ее приток Чиндуин. За годы оккупации была также усовершенствована сеть более или менее удобных грунтовых и шоссейных дорог и даже построено несколько железнодорожных веток. Сеть дорог, которой располагали британские войска (на индийской стороне), тоже совершенствовалась, и строились новые, но они заметно уступали бирманской сети по пропускной способности. Все это заставляло британское командование в значительной мере полагаться на снабжение по воздуху – это, пожалуй, главное отличие предстоящей кампании от предыдущих многочисленных колониальных войн.
Немаловажным фактором успеха должно было стать и бирманское сопротивление, состоявшее в основном из разрозненных партизанских отрядов. Их боевая ценность оценивалась очень скромно (даже на юге страны, где они объединялись в так называемую Повстанческую армию), но партизаны могли оказать неоценимую помощь войскам союзников в качестве проводников и разведчиков.
Так как покинувшие Бирму индийцы составляли основную массу портовых и промышленных рабочих, да и вообще – активную часть городских жителей, в стране все больше сказывался экономический упадок. В долине Иравади, веками снабжавшей рисом окрестные регионы и страны, уже в 43 году узнали, что такое голод. Кроме того, японцы массово использовали коренное население для строительства укреплений и транспортной инфраструктуры. Все это стремительно увеличивало число противников японцев среди коренного населения страны.
В то же время, несмотря на то, что война подходила к концу и ситуация в целом в Юго-Восточной Азии и на Тихом океане была угрожающей, здесь, в Бирме, японцы сохраняли значительное стратегическое преимущество. Прежде всего, потому, что центральной части страны – долине реки Иравади и ее притоков густые джунгли чередуются с рисовыми полями, крайне неудобными для продвижения какой-либо военной техники. Они как считалось надежно прикрывали как всю долину Иравади, так и любые подступы к Рангуну с севера.
Еще среди особенностей этого театра военных действий в мемуарах чаще всего упоминаются бесчисленные пиявки, которыми буквально кишели рисовые поля и так называемая цуцугамуши – японская речная лихорадка. Вспышки этой тяжелой болезни, наряду с холерой и малярией, нередко в самый неподходящий момент лишали боеспособности целые подразделения.
Информация