Кровавый атаман Григорий Семенов

В предыдущей статье мы говорили о происхождении и молодости Григория Семенова, его пути от хорунжего царской армии до самозваного атамана Особого Маньчжурского отряда, в котором подчиненными не слишком образованного забайкальского казака оказались не только старшие офицеры царской армии, но и генералы. Сегодня мы продолжим этот рассказ.

Наполеоновские планы есаула Семенова

5 апреля 1918 года Семёнов отправился в поход на Читу, но взять город не сумел. Захватить Читу он смог в августе 1918 года — после того, как пополнил свой отряд, доведя его численность до семи тысяч человек. Этот город он провозгласил своей столицей.

Семёнов вполне серьёзно желал создать собственное государство, которое включало бы в себя не только Забайкалье и Дальний Восток, но ещё и Монголию и Маньчжурию. В 1919 году он даже создал на приграничных территориях поддержанное японцами и просуществовавшее несколько месяцев «Велико-Монгольское государство», получив при этом титул «гыцун-ван» (что-то вроде «светлейшего князя»).

Отметим, что Унгерну потом упоминавшийся в первой статье Богдо-гэгэн VIII Нгаванг Лобсанг Чокьи Ньим Тензин Вангчуг пожаловал более высокий титул – дархан-хошой-чин-вана в степени хана (а сам Богдо-гэгэн VIII еще в 1911 году был объявлен Великим ханом).

Провозгласившего себя Верховным правителем России Александра Колчака Семёнов долго не признавал, даже перехватывал и грабил идущие от Владивостока поезда с военным снаряжением, отправляемым адмиралу Антантой. Колчак издал приказ об аресте Семёнова, однако атаман уже нашел покровителей в лице японцев. А японских оккупантов на Дальнем Востоке было почти в два раза больше, чем всех остальных вместе взятых – 72 тысячи человек (американцев – 10 тысяч, и 28 тысяч других союзничков царской России по Антанте – англичан, французов, сербов, греков, итальянцев, румынов). Аппетиты японцев распространялись тогда на Приморскую, Амурскую, Забайкальскую области и Северный Сахалин. Имея таких хозяев, можно было не бояться полностью зависимого от Антанты опереточного адмирала. Семенов и не испугался, а «товарищ» (то есть заместитель) министра просвещения в правительстве Колчака Г. К. Гинс вспоминал, что японский генерал Такеучи заявил:



В результате направленные против Семенова Колчаком из Иркутска войска на станции Могзон (в 140 км от Читы) были остановлены и разоружены японцами.

Упоминавшийся в первой статье командующий американским интервенционным корпусом генерал Грэйвс писал о Семенове и его японских хозяевах:


И далее:


Семенов и Калмыков поучаствовали и в разграблении так называемого «золота Колчака» – золотого запаса России, захваченного 7 августа 1918 года в Казани Каппелем. Калмыков сумел переправить в Маньчжурию около 36 пудов.


Но Семенов ограбил Колчака совсем уж по-крупному. В ноябре 1919 года он остановил поезд с эвакуируемым из Омска золотым запасом и выгрузил из него 722 шестипудовых ящика с золотыми монетами. Стоимость «добычи», по разным оценкам, составляла от сумму 70–90 миллионов рублей золотом.

Вернемся к другим подвигам кровавого атамана Семенова. Вот как описывает один из них генерал Грэйвс:


Продолжим цитировать Грэйвса:


Свидетельство Грэйвса подтверждает и военный министр правительства Колчака барон А. П. Будберг, который пишет в своем дневнике, что подчиненные Семенова действовали:


А также:


А вот что сообщил следствию о подчиненных Семенова начальник его личной канцелярии, а затем — начальник казачьего отдела штаба армии Лев Власьевский:


Отметим, что происходило всё это в малонаселённой Сибири, и демографические последствия расправ, устраиваемых Семёновым и другими командирами армии Колчака, были поистине ужасными.

В общем, неудивительно, что население Сибири и Дальнего Востока возненавидело белых, партизанское движение стало массовым, один только Лазо (командующий партизанскими соединениями в Приморье) собрал целую армию численностью в 9 тысяч человек, в составе которой были венгерские, австрийские и немецкие подразделения. Отдельно действовали еще 20 партизанских отрядов.


Повстанческая армия Степно-Баджейской советской республики, которую возглавлял Александр Диомедович Кравченко, бывший командир караульной роты резервного полка в Красноярске, насчитывала 5 тысяч человек. Одним из ее полков командовал бывший штабс-капитан царской армии и полный георгиевский кавалер Пётр Ефимович Щетинкин — белые называли его «страшным предводителем красных, который, как призрак, появляется внезапно и так же внезапно исчезает».



После захвата барона Унгерна советское правительство наградило Щетинкина орденом Красного Знамени, а новые монгольские власти присвоили ему звание «Тимур-Батор Джаль-Джуль» (Железный командир-богатырь). В 1926 году он был отправлен военным советником в Монголию (оказался там одновременно с другим очень интересным персонажем – Яковом Блюмкиным), но в сентябре 1927 года при не вполне ясных обстоятельствах погиб в Улан-Баторе. По официальной версии, причиной смерти Щетинкина стал сердечный приступ.

Но вернёмся к Семенову. Признать власть Колчака (да и то чисто формально) он согласился лишь в июне 1919 года. Бывшего есаула сухопутный адмирал произвел вначале в генерал-майоры, потом – в генерал-лейтенанты. 24 декабря 1919 г. Колчак и вовсе назначил его «главным начальником Приамурского края» и главнокомандующим всеми вооружёнными силами Дальнего Востока и Иркутского военного округа с подчинением также Забайкальского военного округа.


Своим последним указом Колчак даже передал Семенову власть в Восточной России, но не будем забегать вперёд.

Поражение кровавого атамана

В 1920 году в гражданской войне наметился явный перелом в пользу красных. После неудачи похода Деникина на Москву его армия бежала на юг, теряя захваченные города и земли. Еще хуже были дела у Колчака, который 4 января 1920 г. уступил разбитому Деникину титул верховного правителя России, а Семенова бывший адмирал назначил «Верховным правителем восточной окраины России», Главнокомандующим Вооруженными Силами Дальнего Востока и Иркутского военного округа, наделив «всей полнотой военной и гражданской власти на этой территории».


Как мы помним, Семенову достались также и 722 ящика с золотом, отправленные Колчаком в Читу. Следователям он заявил, что успел потратить «на нужды армии» 667 тысяч золотых рублей. Но известно, что довольно много золота Семенов через китайского журналиста Вен-Ен-Тана отправил в Гонконг-Шанхайский банк. Потом безуспешно пытался получить его в 30-е годы. Еще 20 пудов золота в марте 1920 г. были задержаны на Харбинской таможне и конфискованы по распоряжению Чжан Цзо-Линя – генерал-губернатора трёх китайских провинций в Маньчжурии. 326 тысяч золотых рублей захватил в Хайларе генерал-губернатор Цицикарской провинции У Цзы-Чен. Кое-что было растащено собственными командирами и рядовыми казаками армии Семенова: это золото, видимо, осталось в многочисленных кладах, отыскать следы которых теперь вряд ли возможно.

Вернёмся к Колчаку, который 8 января 1920 года распустил последние остававшиеся верными ему части, еще через неделю, 15 января 1920 года, командование чехословацкого легиона передало его представителям Иркутского ревкома. 7 февраля кровавый адмирал был расстрелян.

На юге европейской части России 17 марта 1920 года 9-я армия Иеронима Уборевича освободила Екатеринодар, через 10 дней она вошла в Новороссийск. Обернувшаяся катастрофой эвакуация белогвардейцев из этого города окончательно погубила военную репутацию Деникина: в начале апреля 1920 г. он вынужден был передать власть и командование оставшимися войсками Петру Врангелю. В сентябре 1920 года Семёнов признал власть своего бывшего командира и объявил, что подчиняется Правительству Юга России как Всероссийскому.

Тем временем перешла в наступление Народно-революционная армия Дальневосточной республики, с тыла по семеновцам били партизаны. К тому же прекратилась поддержка со стороны Японии, да и Унгерн увел свои части в Монголию. В октябре 1920 года Семенов был выбит из Читы и начал отступление в Приморье. Здесь он бросил свои войска – просто сел в аэроплан и улетел в китайский Харбин, бросив подчинённых на произвол судьбы. А остатки его армии ушли в Маньчжурию – здесь белогвардейцы были разоружены китайскими властями. Оставшиеся в Приморье белые части были возмущены предательством атамана и отказались ему подчиняться.

В Маньчжурии Семенов не успокоился и уже в конце 1920 года попытался поднять восстание в Приамурье, однако кровавого атамана там никто не поддержал.

Разочарованный Семёнов в сентябре 1921 года, по его собственным словам, «закончил вооружённую борьбу с большевиками на родной земле».

Эмиграция

Семенов сменил несколько стран – жил в Японии, Китае, Канаде, САСШ (США). В США Семенова арестовали по обвинению в военных преступлениях, в американских газетах его вполне справедливо называли «мясником» и «дегенератом». Упоминавшиеся генерал Грейвс и его заместитель полковник Чарльз Морроу в Сенате США официально заявили:


Бывшему атаману удалось освободиться под залог в 25 тысяч долларов — огромная сумма по тем временам, эти деньги явно были награблены в Сибири. После этого он спешно уехал в Канаду, оттуда — к своим бывшим хозяевам, в Японию, где обосновался в Нагасаки. Советским следователям в 1945 году он дал такие показания:


Поскольку планы войны Японии против СССР так и не были реализованы, ставший никому не нужным Семенов перебрался в Маньчжурию. Возглавлял «Дальневосточный союз казаков». Однако связей с Японией не потерял: японцы предоставили ему дом в поселке Какахаши близ города Дайрен (Дальний, Далянь), да ещё и платили «пенсию» – тысячу йен. Кроме того, под опекой японцев в 1934 году было создано Бюро по делам российских эмигрантов в Манчжурской империи (БРЭМ).

В 1938 году Семенов издал книгу под названием «О себе: воспоминания, мысли и выводы». В том же году в период боевых действий в 1938 г. у озера Хасан, а затем и в 1939 году во время боев на реке Халхин-Гол, японские кураторы приказали ему готовить белоэмигрантов к возможному вторжению на территорию СССР.

После нападения Германии на СССР Семенов писал в газете «Голос эмигрантов»:


И в другой газете – «Захинганский голос»:


Семенов предложил и план создания буферного (между СССР и Японией) монгольского государства в Приморье. Японцы эту идею одобрили, но отложили реализацию до так и не состоявшегося захвата германскими войсками Москвы. Войдя на советскую территорию, Семенов должен был провозгласить там создание нового государства, а себя – его главой, после чего обратиться к Японии с официальной просьбой о помощи. Белоэмигранты даже сформировали в Маньчжурии Захинганский казачий корпус, состоявший из «пяти полков, двух отдельных дивизионов и одной отдельной сотни», командовать которым был назначен генерал Бакшеев. Распущен этот корпус был лишь весной 1945 года.

Расплата

С 22 по 24 августа 1945 года советские войска провели десантную операцию по освобождению Порт-Артура и города Далянь (Дальний). Первая группа десантников (956 человек) на 27 гидросамолётах «Каталина» высадилась в бухте города Далянь и, пересев на надувные шлюпки, добралась до берега, захватив судостроительный завод, сухой док и складские помещения. Другая группа, захватив аэропорт Даляня, на японских автомобилях направилась в город, пленив начальника морского гарнизона – вице-адмирала Кобаяси. На следующий день, 23 августа, советские десантники высадились в Порт-Артуре. Нас интересуют действия первой группы, которую возглавлял генерал-майор Яманов.


Именно эти десантники 24 августа, между делом, захватили в плен и бывшего атамана Семёнова: место его жительства они узнали от советского консула в Даляне М. Жуковского.


Существуют и другие версии его ареста, отличающиеся в деталях, однако в них имеются некоторые противоречия, а также нестыковки по датам.

Семенов был отправлен в Москву, следствие по его делу велось более года. Помимо Семенова, среди обвиняемых оказались некоторые его подельники и соратники – К. В. Родзаевский, Л. Ф. Власьевский, А. П. Бакшеев, Л. П. Охотин, Н. А. Ухтомский.


Группа красноармейцев и партизан, воевавших против Семенова в годы гражданской войны, направила в Военную коллегию письмо, в котором были такие строки:


Заседания суда широко освещались в советской прессе. Все обвиняемые признали себя виновными, что неудивительно: свидетельств совершенных ими преступлений было слишком много, и отрицать их было невозможно. На основании Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 года Г. Семенов был приговорен к смертной казни через повешение, Власьевский, Родзаевский, Бакшеев – к расстрелу, Ухтомский получил 20 лет заключения, Охотин – 15 лет. Приговор привели в исполнение в 23 часа 30 августа 1946 года.

При Ельцине была предпринята попытка реабилитации этих преступников. Однако Военная коллегия Верховного Суда Российской Федерации сочла недоказанным лишь обвинение в антисоветской агитации и пропаганде (весьма странное решение), в остальной части приговор был оставлен в силе и подсудимые признаны не подлежащими реабилитации.