Британия возвращается в Большую игру? Глава не английская
«Казахстанский излом» как повод для разговора
Намедни посмотрел документальный фильм Андрея Лугового «Казахстанский излом». Его суть, если в двух словах: англичанка гадит. Впрочем, было бы интересно познакомиться с непредвзятым и профессиональным разбором представленной в фильме информации. Бесспорно, заслуживающей внимания, но требующей проверки.
От себя прокомментирую сентенцию участвовавшей в съемках девушки-блогера: если бы события января 2022 привели к крушению власти в Казахстане, то западные ЧВК сейчас охраняли бы, как в Ираке и Сирии нефтяные вышки, а вокруг все бы контролировали радикальные (в фильме сказано: религиозные) группировки.
Британцы в Казахстане: соответствуют ли амбиции возможностям?
О каких группировках речь? О спящих ячейках? Вряд ли, выйдя из подполья, они способны взять под контроль огромную территорию. Запрещенное в РФ ИГИЛ и подчиненные ему военизированные структуры? В тот период они дислоцировались в упомянутых странах и были втянуты в боевые действия.
Кроме того, в фильме с претензией на аналитику следовало указать приблизительную численность экстремистских группировок, уровень подготовки их бойцов и командиров, характер боевого опыта и предыдущих операций, сопоставление с возможностями ВС Казахстана, в том числе и с его спецподразделениями.
И какие западные ЧВК в Ираке и Сирии контролируют важные объекты на занятых экстремистами территориях?
Наконец, у ИГИЛ попросту не хватило бы сил для ведения операций на два фронта. А кроме них, террористической группировки, способной свергнуть существующую власть в каком-либо государстве и контролировать обширную территорию, оказывая эффективное сопротивление регулярной армии, нет. Разве что Талибан, но у него в 2022 хватало дел в Афганистане.
Еще сентенции в фильме: «Западу здесь не нужно государство, нужны ресурсы». Как раз ряд западных стран, в том числе и Соединенное Королевство, заинтересованы в управляемых элитах, а не в хаосе с экстремистами.
Это отнюдь не означает, будто я вижу в британцах друзей. Нет. Но гораздо интереснее вопрос о реальных возможностях Лондона за пределами метрополии.
Вопрос этот тем более актуален на фоне несколько лет назад продекларированной Б. Джонсоном новой внешнеполитической стратегии, отраженной в программном документе «Глобальная Британия в эпоху конкуренции: комплексный обзор безопасности, обороны, развития и внешней политики».
В нем много интересного. Остановимся на пассаже:
К 2030 году мы будем активно участвовать в Индо-Тихоокеанском регионе в качестве европейского партнера с самым широким и интегрированным присутствием в поддержку взаимовыгодной торговли.
Северный фас ИТР затрагивает в том числе южные рубежи Казахстана. Одновременно республика, если перефразировать У. Черчилля, находится в мягком подбрюшье Евразии, привлекая ведущие державы и своим выгодным стратегическим положением, и богатством природных ресурсов, в особенности нефти, газа и урана.
Соответственно у мировых акторов и различные рычаги влияния на Астану. Россия использует логистические преимущества, определяющиеся близостью и протяженностью границы, которая, впрочем, порождает и ряд проблем.
Пекин делает ставку на инвестиции, оставляя за Кремлем «привилегию» сохранять стабильность режима, о чем я недавно писал («Россия и Китай в преддверии битвы за Казахстан? Разрушая миф о Глобальном Юге»).
США используют в числе прочего для воздействия на республику свое военно-морское присутствие в ИТР, о чем недавно также упоминал («Визит Президента в ОАЭ и КСА: послесловие без эйфории»), обратив внимание на посещение Казахстана командующим 5-м флотом США Ч. Купером. Думается, он говорил с казахами не только о военном сотрудничестве на Каспии.
Соответственно и эффективная политика Лондона, по крайней мере, в долгосрочной перспективе, в отношении Казахстана мне видится невозможной, в силу отсутствия сухопутной границы, без существенного военно-морского плеча в ИТР.
И без хотя бы краткого анализа позиций Англии в Индийском океане рассуждения о ее амбициях в Казахстане оказываются выдернутыми из контекста британской стратегии в целом.
Но в данном материале предлагаю поговорить о раскладе сил в Индийском океане, интересах ведущих в нем игроков, а уже в следующей статье рассмотреть возможности и перспективы англичан.
То есть традиционно для моих статей взглянем на тему, следуя рекомендации Л. Н. Гумилева, не со стороны мышиной норы, а с высоты орлиного полета.
Русские каперы и страх королевы
Итак, еще А. Мэхэн писал: тот, кто контролирует Индийский океан – доминирует в Азии. Во времена отца американской геополитики британцы в регионе и доминировали, опираясь на мощь ВМС и допуская присутствие в АТР голландцев и португальцев, подвинувших испанцев США, и строивших у себя дома демократию французов, а за пределами метрополии оставшихся жестокими колонизаторами. Ну и немцев, добравшихся до Циндао – их тоже терпели.
Именно доминирование в Индийском океане позволяло Лондону вести Большую игру с Петербургом за преобладание в Средней Азии, причем иной раз переоценивая его возможности.
Так, по словам военного историка Сергея Махова, британцы весьма опасались российских каперов на Тихом океане во время Крымской войны.
Доходило до смешного:
28 марта Англия, и 29 марта Франция (1854 г. – Прим. авт.) – пишет С. Махов – издали декларации, где отказывались от выдачи каперских патентов против России при условии, что Россия сделает то же самое в их сторону. Опираясь на... «нравственные чувства народов».
Как вам апелляция обоих колониальных монстров к нравственным чувствам наших предков? Но то – дела давно минувших дней.
Ныне ситуация иная: регион только Индийского океана (РИО) включает в себя 38 государств. Впрочем, ключевых игроков по-прежнему немного: помимо представленных 5-м флотом американцев, также Индия и Китай.
О политических амбициях региональных сверхдержав свидетельствуют их расходы на оборону: Китай и Индия занимают соответственно второе и четвертое место. По численности ВС на первом месте Китай, на втором США, на третьем – Индия.
Китай в РИО: нефть, Гвадар и Джибути
Китай, по мнению ряда экспертов, создает военно-морскую базу в пакистанском Гвадаре, что существенно укрепит его стратегическое положение в западной части РИО и позволит более надежно обеспечить коммуникации с Африкой (базой ВМС в Джибути) и Ближним Востоком, откуда он импортирует нефть.
Путь оттуда не близок, проходит через контролируемый Тихоокеанским флотом США Малаккский пролив и занимает сорок пять дней.
База ВМС НОАК в Джибути
В этой связи Гвадар необходим по логистическим соображениям, в том числе как и связующее звено с проектом «Один пояс – один путь», в рамках которого Китай чувствует себя более уверенно, нежели в РИО и АТР в целом:
Несмотря на широкую программу модернизации военно-морского флота, – пишут Т. Б. Голам, В. В. Евневич, А. В. Худайкулова, – которую Китай проводит в последние годы, тот все равно сильно ограничен в возможности применить свои силы в бассейне Индийского океана, и главным сдерживающим факторов здесь все также остаётся географическое положение Китая.
Ближайшая к Индийскому океану китайская военно-морская база находится на острове Хайнань на северном побережье Южно-Китайского моря. Авиабазы на юге Китая также находятся на большом расстоянии от Индийского океана, а ВВС КНР имеют ограниченные возможности для дозаправки в воздухе.
Эти ограничения усугубляются отсутствием на настоящий момент средств гарантированной материально-технической поддержки, для кораблей ВМФ КНР в Индийском океане, а также необходимостью проведения военно-морских кораблей Китая в Индийский океан через узкие проливы в районе Малаккского полуострова и Индонезийского архипелага.
Ближайшая к Индийскому океану китайская военно-морская база находится на острове Хайнань на северном побережье Южно-Китайского моря. Авиабазы на юге Китая также находятся на большом расстоянии от Индийского океана, а ВВС КНР имеют ограниченные возможности для дозаправки в воздухе.
Эти ограничения усугубляются отсутствием на настоящий момент средств гарантированной материально-технической поддержки, для кораблей ВМФ КНР в Индийском океане, а также необходимостью проведения военно-морских кораблей Китая в Индийский океан через узкие проливы в районе Малаккского полуострова и Индонезийского архипелага.
Ситуация для Китая осложняется необходимостью опираться только на свои, сравнительно скромные, учитывая его стремление к реализации военно-морских и затаривающих РИО амбиций, военно-технические ресурсы.
Хотя в научной литературе на сей счет существует и иная точка зрения:
В ХХI в. – пишет востоковед И. В. Михель, – в РИО возникли два блока. Один из них образуют США, Индия, Япония и Австралия, второй Пакистан, Китай и Россия.
Не думаю, что Россия и Китай образуют блок, так как РИО не является непосредственной зоной наших стратегических интересов.
Времена, когда СССР держал на постоянной основе группировку ВМФ в Индийском океане – 8-ю оперативную эскадру – давно в прошлом.
Наши нынешние возможности позволяют решать локальные задачи: обеспечение коммуникаций формируемого в рамках структуры Минобороны Африканского корпуса, посредством военно-морской базы в Судане (в случае ее создания), поскольку в число стран, где предположительно будут дислоцированы части корпуса – граничащая с упомянутым государством ЦАР.
Возможности ВМС Пакистана и Ирана также не выходят за рамки решения локальных задач по обеспечению безопасности побережья в акватории Аравийского моря, зон Персидского залива и Ормузского пролива.
Да, когда-то последний шах мечтал о создании океанского флота и даже задумывался над строительством в Британии авианосца. Кто знает, может Тегеран и реанимирует подобные планы, но явно не в ближайшей перспективе.
Соответственно Китай должен самостоятельно обеспечивать безопасность растянутых коммуникаций от метрополии до побережья Африканского Рога, не обладая для этого достаточно сильным военно-морским потенциалом, если сравнить его с возможностями ВМС США.
А вот оппоненты Поднебесной – и здесь я согласен с И. В. Михель – уже представляют собой блок, противостоящий ее растущим военно-морским амбициям.
Военно-морские учения «Малабар»
Вашингтон со времен Б. Обамы придерживается стратегии «Разворота к Азии». Соответственно, степень его воздействия на расположенные в АТР государства и наращивание в регионе военно-морского присутствия будет только возрастать.
США активно привлекают к сотрудничеству в РИО Индию, что находит выражение в традиционных военно-морских учениях «Малабар».
Индия на пути сбалансированного сотрудничества
Согласно приведенным в одной из научных статей востоковедом Л. Н. Гарусовой данным:
Индия занимает пятое место в мире с ВВП, равным 3,5 трлн долл. Согласно прогнозам Всемирного банка, к 2030 г. она может обойти Германию и Японию, став третьей после США и Китая.
Выше я упомянул ВС Индии, по численности уступающие только НОАК, но ее военно-морской флот занимает шестое (по другим оценкам – седьмое) место. Нью-Дели пытается преодолеть отставание от ВМС НОАК, в том числе опираясь на собственные ресурсы в рамках программы «Делай в Индии».
В качестве примера приведу строительство индийцами ПЛАРБ «Арихант», представляющую собой переработанный проект советской подлодки «Скат». Но все же без внешней помощи Индии трудно догнать Китай.
ПЛАРБ «Арихант»
И восемь лет назад назвавший первую своим основным оборонным партнером Вашингтон готов оказать содействие, причем в ранее не свойственных ему сферах:
США выступили – пишет Л. Н. Гарусова, – с проектом «Инициатива оборонной торговли и технологий» (DTTI) для Индии. Она включала в себя совместную разработку и производство новой оборонной продукции. В рамках инициативы DTTI были сформированы рабочие группы по технологии реактивных двигателей и разработке авианосцев. Рабочая группа по авианосцам – это первый случай, когда Соединенные Штаты оказали поддержку программе развития подобной техники другой страны.
Теперь о военно-морской стратегии Индии.
На ее формирование оказал влияние аналитик С. Р. Мохан, следующим образом определивший стоящие перед ВМС задачи:
Охрана побережья и способность противостоять наиболее сильным среди южноазиатских стран, в первую очередь – ВМС давнего соперника Индии – Пакистана, которому в течение длительного времени КНР оказывала разнообразную, в том числе военно-техническую помощь. Во втором круге задачи индийских ВМС сводятся к охране торговых и особенно нефтяных потоков, идущих из Персидского залива, а также противодействию пиратам в Малаккском проливе и у берегов Африканского Рога.
В ближайшей перспективе очевидно более тесное взаимодействие Индии с США на уровне координации действий ВМС в РИО.
С. Р. Мохан так объяснят важность для Нью-Дели этого процесса:
Реалистически мыслящие эксперты в Индии признают, что Китай, будучи крупной державой, не считает себя обязанным делать политесы в адрес Индии. Ведь ВВП Китая сегодня в пять раз больше, чем у Индии. И расходы на оборону в четыре раза больше. Крах паритета, который когда-то существовал между двумя азиатскими гигантами, означает, что Дели должен искать внешних партнеров для преодоления растущего стратегического разрыва.
Нью-Дели расширяет сферу своих геополитических интересов, корректируя военно-морскую доктрину, ранее ограниченную РИО.
Это нашло отражение в программном документе «Обеспечение морской безопасности, с учетом изменений в балансе сил в регионе и появления новых вызовов и угроз».
Отныне, – пишет военный эксперт С. М. Зайцев, – на ВМС возлагаются обязанности по обеспечению безопасности судоходства в Индо-Тихоокеанском регионе. Примечательно, что данный термин впервые фигурирует в морской стратегии, потому что до этого театр действия флота ограничивался бассейном Индийского океана. В новом документе обозначены девять узловых точек, играющих жизненно важную роль для Индии с точки зрения морской торговли: Суэцкий канал, Ормузский пролив, Баб-эль-Мандебский пролив, Мозамбикский пролив, Мыс Доброй Надежды, Малаккский пролив, Зондский пролив, Ломбокский пролив, а также проливы Омбаи и Ветар. Попытки блокировать индийские суда в этих точках или совершать против них агрессию будут восприняты Нью-Дели как посягательство на национальные интересы страны.
Впечатляет. Вопрос только в силах, предназначенных для реализации столь амбициозных планов.
Франция протягивает руку
В контексте политики диверсификации рынка вооружений Индия наращивает сотрудничество с Францией, также приобретающее контуры стратегического партнерства.
Так, несколько лет назад стороны подписали соглашение, предоставляющее индийским военным кораблям право пользоваться французскими военно-морскими базами в Джибути, Абу-Даби и на острове Реюньон.
То есть очевидно, что в рамках провозглашенной концепции «Смотри на восток» Индия одновременно расширяет, пусть и в весьма скромных масштабах, свое военно-морское присутствие на западе, опираясь на французское плечо.
Французские «Рафали» на страже индийского неба
Да, оно, может, и не столь крепкое, как американское, но позволяет индийцам не беспокоиться о перекосе в отношениях: Франция достаточно сильна для военно-технического сотрудничества, но слаба для доминирования в регионе.
На секунду чуть в сторону: понятно, что Э. Макрон проводит политику в логике вассалитета относительно США, однако именно в РИО Пятая республика может в полной мере заявить о своей независимости и даже сделать шаг пусть и к частичному, но возрождению голлизма.
Так, Париж способен выступить посредником в налаживании диалога Нью-Дели и Пекина, поскольку активно развивает отношения с обоими. Китай – крупнейший торговый партнер Франции. Индия в свою очередь – ведущий импортер французского оружия.
Япония тоже в игре
Возвращаемся к блокам.
Обращает на себя внимание упоминание Японии. Внушительный демографический потенциал и первенство в научно-технической сфере может превратить ее в перспективе из сателлита США в сравнительно независимого актора (подобное утверждение носит дискуссионный характер, поэтому примем его как возможное допущение), способного в кратчайшие сроки трансформировать Силы самообороны в мощные ВС с серьезным военно-морским компонентом.
ВМС Японии выходят в большое плавание?
Разумеется, подобная перспектива вызывает беспокойство Москвы и Пекина, но не Нью-Дели. Еще в начале наступившего века индийский исследователь Г. Хурана писал:
По мере экономической интеграции в Азии географическое расположение Нью-Дели и Токио неизбежно приведет к их союзу.
Союз не союз, но сотрудничество Нью-Дели и Токио носит поступательный характер. Достаточно упомянуть индо-японскую инициативу «Азиатско-африканский коридор роста», представляющую собой альтернативу проекту «Один пояс – один путь».
Идея не нова: еще в 2007 году премьер-министр Японии С. Абэ, выступая, как отмечает политолог К. А. Годованюк, в индийском парламенте, объявил о «слиянии двух морей Большой Азии».
Подобного рода контакты, к коим следует добавить Австралию, обусловлены в немалой степени стремлением ослабить растущее влияние Китая в АТР и РИО.
Впрочем, соперничество Индии и Китая не стоит оценивать с однозначно негативных позиций.
Азиатский парадокс
Затрагивая стратегическую сферу, оно не мешает им, по словам востоковеда Н. Б. Лебедевой:
развивать двусторонние отношения в торгово-экономической, политической, культурной и даже в военной сферах, но по отдельным вопросам. В этом состоит суть «азиатского парадокса» – при развитии и углублении отношений в разных сферах, в стратегической, а нередко и политической области они остаются напряженными и доходящими порой до открытого конфликта.
Эту же мысль проводит и Л. Н. Гарусова:
Иногда складывается не совсем верное представление о том, что индийско-американское военное сотрудничество на всех этапах складывалось на основе противодействия КНР. В своей внешней и оборонной политике Индия нацелена в большей степени на поиск баланса, нежели противостояния.
В данном случае важно принимать во внимание отсутствие со стороны Китая претензий на мировую гегемонию, чем он выгодно отличается от США.
В целом можно говорить и о цивилизационном отличии Поднебесной от англосаксонского мира; скажем, в контексте реакции первой на путешествие Чжэн Хэ и второго – на экспедиции Дрейка, Магеллана, Колумба и Васко да Гамы.
Нежелание Индии обострять отношения с Китаем выразилось в ее отношении к Quad (США, Австралия, Япония и Индия) – Пекин рассматривает его как направленный против его страны и инициированный США аналог НАТО.
Однако Нью-Дели видит в нем не более чем гуманитарную структуру.
Резюмируем: относительно РИО США стремятся к сохранению военно-морского доминирования, Китай – к обеспечению жизненно важной морской коммуникации, без претензий на гегемонию. Индия видит необходимым соблюдение баланса интересов, в том числе и путем военно-технического сотрудничества с США и Францией, но при сохранении свободы рук на международной арене, действуя в рамках стратегии сдержек и противовесов.
Вероятно, в перспективе Япония расширит свою военно-морскую стратегию за пределы восточной части Тихого океана – не случайно ее участие в упомянутых учениях «Малабар» и строительство базы ВМФ в Джибути.
И каково в рассмотренном нами раскладе место вновь стремящейся стать великой Британии?
Об этом – о соответствии ее амбиций возможностям, в том числе и на северном фасе затрагивающем Казахстан ИТР, мы поговорим в следующем материале.
Использованная литература:
Азимбаева Ш. А. Центральная Азия во внешней политике Великобритании
Азимбаева Ш. А. «Мягкая сила» в Великобритании в Центральной Азии
Гарусова Л. Н. Эволюция военного сотрудничества Индии и США: индо-тихоокеанский контекст
Михель И. В. стратегии соперничества и партнерства в регионе Индийского океана
Годованюк К. А. Приоритеты Великобритании в Индо-Тихоокеанском регионе
Голам Т. Б., Евневич В. В., Худайкулова А. В. Стратегическое соперничество Индии и Китая в бассейне Индийского океана
Захаров А. Союз солнца и океана
Зайцев М. С. О военной стратегии Индии
Лебедева Н. Б. Международные отношения в Большом Индийском океане через призму концепций геополитики и геостратегии
Рау И. Исторические аспекты выхода ВМФ КНР в отрытый океан
Юн С. М. Сравнительный анализ политики Германии, Великобритании и Франции в Центральной Азии
https://yandex.ru/video/preview/7258489401783401109
Информация