Гиблое место под солнцем
Современная Россия не готова ни к новой индустриализации, ни к мобилизации, к которым призывают некоторые патриотически настроенные авторы. Страна не готова даже к реконкисте, то есть к отвоеванию внутреннего рынка, который власть «подарила» зарубежным ТНК в 90-е годы и продолжала отдавать им же в 2000-е. Ответственность за это лежит и на науке.
85–90 процентов всего, что мы повседневно покупаем, – продукция десяти крупнейших ТНК и иностранных компаний. Они владеют львиной долей нашей розничной торговли, и введение Россией продовольственных контрсанкций мало изменило положение.
А ведь это вопросы политические и экономические. Куда же смотрела наша наука? Остепененных экономистов, НИИ, центров и иных учреждений подобного профиля у нас пруд пруди. В РАН есть соответствующее отделение. При президенте и премьер-министре – по несколько советов, обязанных заниматься этими проблемами. Существует Высшая школа экономики. По численности (количеству едоков) – не одна дивизия. А если присовокупить экономистов-практиков, коих не один десяток на каждом крупном предприятии, получится целая армия.
Ответ на вопрос, куда смотрела экономическая наука, прост: на Запад. Уже три столетия (за исключением части советского периода) она смотрит в одном направлении. Евгений Онегин, как известно, «читал Адама Смита и был глубокий эконом». Больше того, «иная дама толкует Сея и Бентама», свидетельствует Пушкин. Александр I именно хищническую, примитивную и безнравственную «теорию пользы» Бентама рекомендовал русским офицерам как наиболее совершенное экономическое учение. (То, что другие друзья Пушкина – Иван Киреевский и князь Владимир Одоевский разнесли эти западные теории вдребезги, не могло изменить положения.) Только со времен Дмитрия Менделеева в России постепенно стала утверждаться мысль о том, что стране нужна не просто промышленность, а именно национальная, чтобы мужик, освободившийся от отечественных помещиков, не стал жертвой зарубежных коммерсантов. Но разве могли одиночки противостоять ораве своих и пришлых хищников, набросившихся на русского рабочего, полчищам любителей иностранных инвестиций? Все теории, основные понятия, критерии эффективности и рентабельности современной российской экономической науки заимствованы с Запада. Во имя этих ориентиров, по существу ложных, проводится «оптимизация» здравоохранения, образования и иных сфер жизни страны, сводящаяся чаще всего к закрытию больниц, поликлиник, родильных домов и фельдшерско-акушерских пунктов, школ, вузов. Ломаются судьбы. По стране крик стоит от этой «оптимизации», люди протестуют против закрытия нужных им заведений, увольнений персонала, роста нищеты и безработицы. Но никто не выступает против той науки, которая благословляет варварские концепции и разрабатывает методы их реализации, «улучшения» нашей жизни. Посмотрите любую из них – вы всюду увидите, что она утверждена экспертным советом, в котором ведущую роль играют академики и доктора наук, в большинстве случаев экономисты.
Наш народ способен многое перетерпеть, когда власть объясняет ему, ради чего посылаются такие невзгоды. Война, подготовка к ней – понятное дело, тут приходится затянуть пояса. Но жертвовать многим во имя некой «оптимизации» – это слишком. И самое главное – она реальной экономии не дает, ломка существующих порядков и исправление «перегибов» тоже требуют денег. Экономия оказывается только в отчетах чиновников, ни к притоку доходов в казну, ни к росту благосостояния населения она не приводит.
В среде ученых-экономистов, как и везде, есть противостоящие кланы, но они расходятся по мелочам, в главном же едины. Они служители экономики, буржуазной лженауки. В свое время много потешались над осуждением кибернетики как буржуазной лженауки: как же так, ведь на ее основе созданы компьютеры и стоящие ныне на переднем крае информационные технологии, развилась теория управления. Но прошли три десятилетия – перечитайте ныне книгу Винера «Кибернетика». Как вам понравится наука об управлении в машинах, животных организмах и человеческих обществах? Кибернетику все равно чем управлять, лишь бы управлять, находиться на вершине общественной пирамиды. Но скажите специалисту по компьютерам, что тот руководствуется принципами кибернетики, и он станет вам рассказывать о математической логике, теории игр и прочем. А опытный управленец в ответ на такое же утверждение рассмеется в лицо. То же скоро скажут и о нынешней буржуазной экономической науке. Но иной нет и пока неоткуда взяться. Ибо советский опыт теоретического осмысления индустриализации крайне недостаточный, и попытки русских ученых создать альтернативу либеральной экономике умышленно упрятаны в архивы и прочно забыты.
Тут надо сказать и о роли либеральной журналистики, а она у нас (включая телевидение и блогосферу) почти вся такая. Либеральный журналист видит свою задачу не в том, чтобы дать правдивую картину происходящего в стране и мире, а чтобы «поймать» сенсацию. Тут ему гарантированы и слава, и высокие гонорары. При этом его не смущают противоречия и отсутствие логики: еще вчера он писал о безысходном кризисе, в каком увязла страна, а сегодня победно рапортует о ее великом успехе.
Подслащенный валовой продукт
Всемирный банк огорошил мир сенсацией: он признал, что экономика России – четвертая в мире и мы обгоняем Германию. Что же послужило поводом для такого заключения? То, что Россия – четвертая в мире по величине валового внутреннего продукта (по паритету покупательной способности). Это сообщение было повторено десятками других источников.
Но ведь смешно: Россия почти не производит металлорежущих станков – основы машиностроения (я не беру военно-промышленный комплекс, о нем особый разговор), а Германия – один из мировых лидеров по их выпуску. Мы вообще мало что изготовляем своего и даже подслащенную воду ухитряемся привозить из-за границы. В России – кризис, спад. У Германии свои проблемы, но ни о том, ни о другом речи нет. И вдруг открытие: мы ее обгоняем. Здравомыслящий человек может в это поверить?
Я высмеивал такую картину еще в 2012 году, когда появилось сообщение, будто Россия – пятая экономика мира. Видно, перебраться с пятого места на четвертое нам помог именно ОПК, который обеспечил такой прорыв в оснащении наших Вооруженных Сил, что даже самые оголтелые «ястребы» в НАТО поняли: с нынешними российскими армией и флотом лучше не связываться, дело кончится уничтожением альянса. А тут еще бывший глава израильской спецслужбы Яков Кедми предупредил: любая война против России будет проходить и на территории США. Это новость для американцев, которые привыкли не столько воевать (причем на чужой территории), сколько делить добытую жертвами и усилиями других победу. Война на территории США означает для них «неприемлемый ущерб». И если Россия (и планета в целом) могут пока наслаждаться миром, то это благодаря подвигу тружеников отечественного ОПК.
Однако и он не может компенсировать нашей экономической отсталости, которая прикрывается высоким значением ВВП. Что же это за чудесный показатель, способный убогую в промышленном отношении страну представить богатой и могучей?
Принятое в мире определение: ВВП отражает рыночную стоимость всех конечных товаров и услуг (то есть предназначенных для непосредственного употребления), созданных или оказанных за год во всех отраслях на территории государства для потребления, экспорта и накопления, вне зависимости от национальной принадлежности использованных факторов производства.
Россия – страна, добывающая и экспортирующая энергетическое сырье. США в сговоре с Саудовской Аравией искусственно снизили мировые цены на нефть, чтобы нас обанкротить. Допустим, производство товаров и услуг в отчетном году в натуральном выражении по сравнению с предыдущим периодом не изменилось, но из-за дешевого барреля ВВП упал. То есть его уровень зависит не столько от наших усилий, сколько от внешних обстоятельств. И зарубежные «партнеры» могут манипулировать показателем российского ВВП к ущербу для нас. Это не безобидно. Падает ВВП – усиливается бегство капитала, закрываются предприятия, растет безработица, урезаются социальные расходы. Все это мы наблюдаем ныне.
«Преимущества» ВВП в том, что он позволяет замаскировать колониальную сущность современной российской экономики, выдать ее за развивающуюся и представить более сильной, чем в большинстве индустриально передовых государств.
Показателю ВВП все равно, производится продукция компаниями из России или из других стран. Если мы раскрываем двери пришлому капиталу, ВВП растет, но собственное производство удушается зарубежными конкурентами и правительством, проводящим (намеренно или в силу обстоятельств) политику в интересах компрадорского капитала.
На мой взгляд, более уместным было бы использование другого показателя – ВНП (валового национального продукта). Он отражает совокупную стоимость благ, созданных только резидентами России внутри страны и за границей. У него есть свои недостатки, но уж завуалировать господство иностранного капитала в нашей стране он не позволит. А по ВНП Россия не только не была пятой, а тем более четвертой экономикой мира, но даже не входила в первую десятку. Ясно почему: отечественное производство задушено иностранными конкурентами!
Как ВВП, так и ВНП стимулируют ускоренное освоение природных богатств страны. Допустим, у нас есть месторождение полезного ископаемого, но пока нет средств на его разработку. И пусть бы лежало нетронутым (хлеба не просит!) до тех пор, пока найдутся средства. Да и о потомках надо бы подумать, не оставлять же им голую землю, обезображенную скороспелым «освоением» природных ресурсов. Но нет, мы зазываем «иностранных инвесторов», чтобы они сняли сливки с этого богатства, а нам достанутся некие крохи в виде налогов. (Увы, нередки случаи, когда иностранцы выкачивают наши богатства, да так, что мы еще остаемся у них в должниках. На эту тему Андрей Караулов снял несколько сюжетов, истории потрясают своей нелепостью). Многие специалисты, предупреждающие о возможности глобального экологического кризиса, всякий раз подчеркивают негативный эффект всеобщего стремления наращивать ВВП.
В этой погоне за ненужным не учитывается не только ущерб, наносимый производством природным ресурсам и окружающей среде, но и неоплачиваемая работа, выполняемая в домашнем хозяйстве (а в России едва ли не половина населения в большей или меньшей степени живет благодаря продукции огородов, садовых участков и пр.) или на общественных началах. А также все производство в теневой экономике (плюс разворовывание бюджета), которое может достигать весьма значительных объемов. Для ВВП безразлично, растет он за счет выпуска полезных для общества продуктов или же вредных (к числу последних можно отнести некоторые лекарства, сигареты, оружие для нелегальной торговли им), игнорируя ценность, которую имеет для человека свободное время.
Видимо, желая избавиться от показателя ВНП, явно обличавшего статистику, основанную на сравнении стран по величине ВВП, ООН в 1993 году рекомендовала перейти на системы национальных счетов. Показатель ВНП был заменен на валовой национальный доход (ВНД). Это совокупная ценность всех товаров и услуг, произведенных в течение года на территории государства (то есть ВВП плюс средства, полученные гражданами страны из-за рубежа, минус доходы, вывезенные иностранцами). Будет ли новый показатель адекватно отражать положение дел? Вряд ли. Убожество буржуазной лжеэкономики не скрыть никакими манипуляциями с чисто денежными слагаемыми. А система национальных счетов обещает вообще чудеса – реальную оценку национального богатства, производства, распределения и использования продукции и пр., хотя основана на тех же показателях ВВП, ВНД с учетом интеллектуальной собственности, налогов, кредитов и т. д.
Самое смешное в том, что ВВП равнодушен к собственной структуре и к судьбе страны. Если технологически отсталое государство живет распродажей сырья, то удвоив его добычу, оно может существенно увеличить ВВП, но останется таким же замшелым.
Чашка кофе в бочке нефти
Давно идет спор: растет ли ВВП от того, что человек сам чистит себе ботинки. От продовольствия, которое крестьянин произвел для себя, ВВП не прибавляется, а от проданного на базаре – наоборот. Это экономика торгашей, для которых кроме рынка никакой иной реальности нет.
Уровень жизни в мире оценивают по показателю ВВП (иногда ВНД) на душу населения. Но при сравнении страны, где разница в доходах «верхов» и «низов» составляет четыре раза, с той, где она 40-кратная, реальной картины благосостояния народа мы не получим. В РФ, где некоторые топ-менеджеры «зарабатывают» по несколько миллионов рублей в день, а у обездоленных подчас не хватает денег на хлеб насущный, данный показатель вообще не имеет смысла. Уж лучше сличать, где как живется, по паритету покупательной способности. Грубо говоря, если чашечка кофе в РФ стоит 25 рублей, а в США – доллар, то реальная стоимость последнего – четвертной. Если сравнивать цены не по одному товару, а по определенному набору (продуктовой корзине), можно посчитать, сколько таких «корзин» купит на свою зарплату работник у нас и в Соединенных Штатах. Но вмешательство государства существенно искажает реальную картину. Расчеты ряда экономистов (например Гиви Кипиани, поплатившегося за свою смелость) показывают: если эффективность наших нефтедобывающих компаний оценивать по паритету потребительной стоимости (ППС), то экспорт черного золота оказался бы убыточным для страны. Эти сырьевые монстры сидят на дотациях у народа, а при установленной российскими финансовыми властями завышенной цене доллара выступают благодетелями, вносящими главный вклад в доходную часть казны. Хотя и ППС не обеспечивает достоверность сравнения уровня жизни в странах, находящихся в разных социальных, природно-климатических и иных условиях, что обычно не учитывается в экономических расчетах.
Много несуразностей выявляется при анализе показателя ВВП. Кстати сказать, сенсация о России как четвертой экономике мира оказалась липовой. Она была подкинута Всемирным банком, чтобы поощрить наших либералов продолжать их разрушительную политику. На деле же в Топ-10 экономик мира Россия на девятом месте. А в обзоре стран по ВВП в долларах, составленном уже в 2016 году тремя авторитетными органами, России отводится: ООН – 10-е, МВФ – 12-е, Всемирным банком –13-е место. И если обиженный либерал обратится с претензией к ВБ, который обнадежил его четвертой позицией, там ответят: а мы приняли во внимание также конкурентоспособность страны и множество других обстоятельств, которые указаны в примечаниях к нашему рейтингу. Лишь при пересчете ВВП по ППС и МВФ, и ВБ отдают России шестое место.
Когда динамика жизни страны оценивается абстракциями, подобными ВВП, открывается широкое поприще для либеральных реформаторов, живущих в мире фикций (за исключением жалованья, при выцыганивании которого они сверхпрагматичны). И постепенно люди привыкают к картине, предвиденной Салтыковым-Щедриным: «Реформатор, который придет, старый храм разрушит, нового не возведет и, насоривши, исчезнет, чтоб дать место другому реформатору, который также придет, насорит и уйдет…» Нам, современным россиянам, подобная картина очень хорошо знакома.
Россия сейчас делает заявку на новый миропорядок, несовместимый с торгашеством, основанным на ВВП и вообще на современной экономической науке. Новый, справедливый общественный строй будет основываться не на ложных концепциях, а на теории народного хозяйства, учитывающей не только доходы и расходы, но и здоровье и образованность населения, состояние природной среды и потребности обороны. Это будет плановая экономика, в которой ведущую роль играет государство, где критериями служат не эффективность и рентабельность, а результативность (термин Т. Воеводиной), и количественные оценки даются не через примитивный ВВП, а через межотраслевые балансы (которые широко использовались в СССР задолго до появления компьютеров) или более совершенные измерители. Хозяйство должно вестись так, чтобы земля хорошела, страна богатела, а люди жили дольше и счастливее.
Но чтобы перейти от примитивной современной экономики к подлинной теории народного хозяйства, недостаточно использовать лишь советский опыт, который был все же деформирован условиями ожесточенной классовой борьбы и войны, не давшими тому строю полностью раскрыть свой творческий потенциал. Тут необходимо участие большой науки, всего комплекса знаний о мире, космосе и человеке. По идее такой комплекс должна представлять РАН, но она в моем понимании еще страшно далека от такого идеала да и не стремится к нему. Многократные попытки власти поставить Академию наук целиком на службу Родине, ее всестороннему процветанию успехом не увенчались (если не считать участие АН СССР в реализации оборонных программ). Пока РАН остается скорее клубом ученых, удовлетворяющих свое любопытство за счет государства (выражение, приписываемое Арцимовичу), если не считать многочисленных прилипал, которые случайно оказались в ареопаге. Но эта тема столь обширна и ответственна, что заслуживает отдельного рассмотрения.
85–90 процентов всего, что мы повседневно покупаем, – продукция десяти крупнейших ТНК и иностранных компаний. Они владеют львиной долей нашей розничной торговли, и введение Россией продовольственных контрсанкций мало изменило положение.
А ведь это вопросы политические и экономические. Куда же смотрела наша наука? Остепененных экономистов, НИИ, центров и иных учреждений подобного профиля у нас пруд пруди. В РАН есть соответствующее отделение. При президенте и премьер-министре – по несколько советов, обязанных заниматься этими проблемами. Существует Высшая школа экономики. По численности (количеству едоков) – не одна дивизия. А если присовокупить экономистов-практиков, коих не один десяток на каждом крупном предприятии, получится целая армия.
Ответ на вопрос, куда смотрела экономическая наука, прост: на Запад. Уже три столетия (за исключением части советского периода) она смотрит в одном направлении. Евгений Онегин, как известно, «читал Адама Смита и был глубокий эконом». Больше того, «иная дама толкует Сея и Бентама», свидетельствует Пушкин. Александр I именно хищническую, примитивную и безнравственную «теорию пользы» Бентама рекомендовал русским офицерам как наиболее совершенное экономическое учение. (То, что другие друзья Пушкина – Иван Киреевский и князь Владимир Одоевский разнесли эти западные теории вдребезги, не могло изменить положения.) Только со времен Дмитрия Менделеева в России постепенно стала утверждаться мысль о том, что стране нужна не просто промышленность, а именно национальная, чтобы мужик, освободившийся от отечественных помещиков, не стал жертвой зарубежных коммерсантов. Но разве могли одиночки противостоять ораве своих и пришлых хищников, набросившихся на русского рабочего, полчищам любителей иностранных инвестиций? Все теории, основные понятия, критерии эффективности и рентабельности современной российской экономической науки заимствованы с Запада. Во имя этих ориентиров, по существу ложных, проводится «оптимизация» здравоохранения, образования и иных сфер жизни страны, сводящаяся чаще всего к закрытию больниц, поликлиник, родильных домов и фельдшерско-акушерских пунктов, школ, вузов. Ломаются судьбы. По стране крик стоит от этой «оптимизации», люди протестуют против закрытия нужных им заведений, увольнений персонала, роста нищеты и безработицы. Но никто не выступает против той науки, которая благословляет варварские концепции и разрабатывает методы их реализации, «улучшения» нашей жизни. Посмотрите любую из них – вы всюду увидите, что она утверждена экспертным советом, в котором ведущую роль играют академики и доктора наук, в большинстве случаев экономисты.
Наш народ способен многое перетерпеть, когда власть объясняет ему, ради чего посылаются такие невзгоды. Война, подготовка к ней – понятное дело, тут приходится затянуть пояса. Но жертвовать многим во имя некой «оптимизации» – это слишком. И самое главное – она реальной экономии не дает, ломка существующих порядков и исправление «перегибов» тоже требуют денег. Экономия оказывается только в отчетах чиновников, ни к притоку доходов в казну, ни к росту благосостояния населения она не приводит.В среде ученых-экономистов, как и везде, есть противостоящие кланы, но они расходятся по мелочам, в главном же едины. Они служители экономики, буржуазной лженауки. В свое время много потешались над осуждением кибернетики как буржуазной лженауки: как же так, ведь на ее основе созданы компьютеры и стоящие ныне на переднем крае информационные технологии, развилась теория управления. Но прошли три десятилетия – перечитайте ныне книгу Винера «Кибернетика». Как вам понравится наука об управлении в машинах, животных организмах и человеческих обществах? Кибернетику все равно чем управлять, лишь бы управлять, находиться на вершине общественной пирамиды. Но скажите специалисту по компьютерам, что тот руководствуется принципами кибернетики, и он станет вам рассказывать о математической логике, теории игр и прочем. А опытный управленец в ответ на такое же утверждение рассмеется в лицо. То же скоро скажут и о нынешней буржуазной экономической науке. Но иной нет и пока неоткуда взяться. Ибо советский опыт теоретического осмысления индустриализации крайне недостаточный, и попытки русских ученых создать альтернативу либеральной экономике умышленно упрятаны в архивы и прочно забыты.
Тут надо сказать и о роли либеральной журналистики, а она у нас (включая телевидение и блогосферу) почти вся такая. Либеральный журналист видит свою задачу не в том, чтобы дать правдивую картину происходящего в стране и мире, а чтобы «поймать» сенсацию. Тут ему гарантированы и слава, и высокие гонорары. При этом его не смущают противоречия и отсутствие логики: еще вчера он писал о безысходном кризисе, в каком увязла страна, а сегодня победно рапортует о ее великом успехе.
Подслащенный валовой продукт
Всемирный банк огорошил мир сенсацией: он признал, что экономика России – четвертая в мире и мы обгоняем Германию. Что же послужило поводом для такого заключения? То, что Россия – четвертая в мире по величине валового внутреннего продукта (по паритету покупательной способности). Это сообщение было повторено десятками других источников.
Но ведь смешно: Россия почти не производит металлорежущих станков – основы машиностроения (я не беру военно-промышленный комплекс, о нем особый разговор), а Германия – один из мировых лидеров по их выпуску. Мы вообще мало что изготовляем своего и даже подслащенную воду ухитряемся привозить из-за границы. В России – кризис, спад. У Германии свои проблемы, но ни о том, ни о другом речи нет. И вдруг открытие: мы ее обгоняем. Здравомыслящий человек может в это поверить?
Я высмеивал такую картину еще в 2012 году, когда появилось сообщение, будто Россия – пятая экономика мира. Видно, перебраться с пятого места на четвертое нам помог именно ОПК, который обеспечил такой прорыв в оснащении наших Вооруженных Сил, что даже самые оголтелые «ястребы» в НАТО поняли: с нынешними российскими армией и флотом лучше не связываться, дело кончится уничтожением альянса. А тут еще бывший глава израильской спецслужбы Яков Кедми предупредил: любая война против России будет проходить и на территории США. Это новость для американцев, которые привыкли не столько воевать (причем на чужой территории), сколько делить добытую жертвами и усилиями других победу. Война на территории США означает для них «неприемлемый ущерб». И если Россия (и планета в целом) могут пока наслаждаться миром, то это благодаря подвигу тружеников отечественного ОПК.
Однако и он не может компенсировать нашей экономической отсталости, которая прикрывается высоким значением ВВП. Что же это за чудесный показатель, способный убогую в промышленном отношении страну представить богатой и могучей?
Принятое в мире определение: ВВП отражает рыночную стоимость всех конечных товаров и услуг (то есть предназначенных для непосредственного употребления), созданных или оказанных за год во всех отраслях на территории государства для потребления, экспорта и накопления, вне зависимости от национальной принадлежности использованных факторов производства.
Россия – страна, добывающая и экспортирующая энергетическое сырье. США в сговоре с Саудовской Аравией искусственно снизили мировые цены на нефть, чтобы нас обанкротить. Допустим, производство товаров и услуг в отчетном году в натуральном выражении по сравнению с предыдущим периодом не изменилось, но из-за дешевого барреля ВВП упал. То есть его уровень зависит не столько от наших усилий, сколько от внешних обстоятельств. И зарубежные «партнеры» могут манипулировать показателем российского ВВП к ущербу для нас. Это не безобидно. Падает ВВП – усиливается бегство капитала, закрываются предприятия, растет безработица, урезаются социальные расходы. Все это мы наблюдаем ныне.
«Преимущества» ВВП в том, что он позволяет замаскировать колониальную сущность современной российской экономики, выдать ее за развивающуюся и представить более сильной, чем в большинстве индустриально передовых государств.
Показателю ВВП все равно, производится продукция компаниями из России или из других стран. Если мы раскрываем двери пришлому капиталу, ВВП растет, но собственное производство удушается зарубежными конкурентами и правительством, проводящим (намеренно или в силу обстоятельств) политику в интересах компрадорского капитала.
На мой взгляд, более уместным было бы использование другого показателя – ВНП (валового национального продукта). Он отражает совокупную стоимость благ, созданных только резидентами России внутри страны и за границей. У него есть свои недостатки, но уж завуалировать господство иностранного капитала в нашей стране он не позволит. А по ВНП Россия не только не была пятой, а тем более четвертой экономикой мира, но даже не входила в первую десятку. Ясно почему: отечественное производство задушено иностранными конкурентами!
Как ВВП, так и ВНП стимулируют ускоренное освоение природных богатств страны. Допустим, у нас есть месторождение полезного ископаемого, но пока нет средств на его разработку. И пусть бы лежало нетронутым (хлеба не просит!) до тех пор, пока найдутся средства. Да и о потомках надо бы подумать, не оставлять же им голую землю, обезображенную скороспелым «освоением» природных ресурсов. Но нет, мы зазываем «иностранных инвесторов», чтобы они сняли сливки с этого богатства, а нам достанутся некие крохи в виде налогов. (Увы, нередки случаи, когда иностранцы выкачивают наши богатства, да так, что мы еще остаемся у них в должниках. На эту тему Андрей Караулов снял несколько сюжетов, истории потрясают своей нелепостью). Многие специалисты, предупреждающие о возможности глобального экологического кризиса, всякий раз подчеркивают негативный эффект всеобщего стремления наращивать ВВП.
В этой погоне за ненужным не учитывается не только ущерб, наносимый производством природным ресурсам и окружающей среде, но и неоплачиваемая работа, выполняемая в домашнем хозяйстве (а в России едва ли не половина населения в большей или меньшей степени живет благодаря продукции огородов, садовых участков и пр.) или на общественных началах. А также все производство в теневой экономике (плюс разворовывание бюджета), которое может достигать весьма значительных объемов. Для ВВП безразлично, растет он за счет выпуска полезных для общества продуктов или же вредных (к числу последних можно отнести некоторые лекарства, сигареты, оружие для нелегальной торговли им), игнорируя ценность, которую имеет для человека свободное время.
Видимо, желая избавиться от показателя ВНП, явно обличавшего статистику, основанную на сравнении стран по величине ВВП, ООН в 1993 году рекомендовала перейти на системы национальных счетов. Показатель ВНП был заменен на валовой национальный доход (ВНД). Это совокупная ценность всех товаров и услуг, произведенных в течение года на территории государства (то есть ВВП плюс средства, полученные гражданами страны из-за рубежа, минус доходы, вывезенные иностранцами). Будет ли новый показатель адекватно отражать положение дел? Вряд ли. Убожество буржуазной лжеэкономики не скрыть никакими манипуляциями с чисто денежными слагаемыми. А система национальных счетов обещает вообще чудеса – реальную оценку национального богатства, производства, распределения и использования продукции и пр., хотя основана на тех же показателях ВВП, ВНД с учетом интеллектуальной собственности, налогов, кредитов и т. д.
Самое смешное в том, что ВВП равнодушен к собственной структуре и к судьбе страны. Если технологически отсталое государство живет распродажей сырья, то удвоив его добычу, оно может существенно увеличить ВВП, но останется таким же замшелым.
Чашка кофе в бочке нефти
Давно идет спор: растет ли ВВП от того, что человек сам чистит себе ботинки. От продовольствия, которое крестьянин произвел для себя, ВВП не прибавляется, а от проданного на базаре – наоборот. Это экономика торгашей, для которых кроме рынка никакой иной реальности нет.
Уровень жизни в мире оценивают по показателю ВВП (иногда ВНД) на душу населения. Но при сравнении страны, где разница в доходах «верхов» и «низов» составляет четыре раза, с той, где она 40-кратная, реальной картины благосостояния народа мы не получим. В РФ, где некоторые топ-менеджеры «зарабатывают» по несколько миллионов рублей в день, а у обездоленных подчас не хватает денег на хлеб насущный, данный показатель вообще не имеет смысла. Уж лучше сличать, где как живется, по паритету покупательной способности. Грубо говоря, если чашечка кофе в РФ стоит 25 рублей, а в США – доллар, то реальная стоимость последнего – четвертной. Если сравнивать цены не по одному товару, а по определенному набору (продуктовой корзине), можно посчитать, сколько таких «корзин» купит на свою зарплату работник у нас и в Соединенных Штатах. Но вмешательство государства существенно искажает реальную картину. Расчеты ряда экономистов (например Гиви Кипиани, поплатившегося за свою смелость) показывают: если эффективность наших нефтедобывающих компаний оценивать по паритету потребительной стоимости (ППС), то экспорт черного золота оказался бы убыточным для страны. Эти сырьевые монстры сидят на дотациях у народа, а при установленной российскими финансовыми властями завышенной цене доллара выступают благодетелями, вносящими главный вклад в доходную часть казны. Хотя и ППС не обеспечивает достоверность сравнения уровня жизни в странах, находящихся в разных социальных, природно-климатических и иных условиях, что обычно не учитывается в экономических расчетах.
Много несуразностей выявляется при анализе показателя ВВП. Кстати сказать, сенсация о России как четвертой экономике мира оказалась липовой. Она была подкинута Всемирным банком, чтобы поощрить наших либералов продолжать их разрушительную политику. На деле же в Топ-10 экономик мира Россия на девятом месте. А в обзоре стран по ВВП в долларах, составленном уже в 2016 году тремя авторитетными органами, России отводится: ООН – 10-е, МВФ – 12-е, Всемирным банком –13-е место. И если обиженный либерал обратится с претензией к ВБ, который обнадежил его четвертой позицией, там ответят: а мы приняли во внимание также конкурентоспособность страны и множество других обстоятельств, которые указаны в примечаниях к нашему рейтингу. Лишь при пересчете ВВП по ППС и МВФ, и ВБ отдают России шестое место.
Когда динамика жизни страны оценивается абстракциями, подобными ВВП, открывается широкое поприще для либеральных реформаторов, живущих в мире фикций (за исключением жалованья, при выцыганивании которого они сверхпрагматичны). И постепенно люди привыкают к картине, предвиденной Салтыковым-Щедриным: «Реформатор, который придет, старый храм разрушит, нового не возведет и, насоривши, исчезнет, чтоб дать место другому реформатору, который также придет, насорит и уйдет…» Нам, современным россиянам, подобная картина очень хорошо знакома.
Россия сейчас делает заявку на новый миропорядок, несовместимый с торгашеством, основанным на ВВП и вообще на современной экономической науке. Новый, справедливый общественный строй будет основываться не на ложных концепциях, а на теории народного хозяйства, учитывающей не только доходы и расходы, но и здоровье и образованность населения, состояние природной среды и потребности обороны. Это будет плановая экономика, в которой ведущую роль играет государство, где критериями служат не эффективность и рентабельность, а результативность (термин Т. Воеводиной), и количественные оценки даются не через примитивный ВВП, а через межотраслевые балансы (которые широко использовались в СССР задолго до появления компьютеров) или более совершенные измерители. Хозяйство должно вестись так, чтобы земля хорошела, страна богатела, а люди жили дольше и счастливее.
Но чтобы перейти от примитивной современной экономики к подлинной теории народного хозяйства, недостаточно использовать лишь советский опыт, который был все же деформирован условиями ожесточенной классовой борьбы и войны, не давшими тому строю полностью раскрыть свой творческий потенциал. Тут необходимо участие большой науки, всего комплекса знаний о мире, космосе и человеке. По идее такой комплекс должна представлять РАН, но она в моем понимании еще страшно далека от такого идеала да и не стремится к нему. Многократные попытки власти поставить Академию наук целиком на службу Родине, ее всестороннему процветанию успехом не увенчались (если не считать участие АН СССР в реализации оборонных программ). Пока РАН остается скорее клубом ученых, удовлетворяющих свое любопытство за счет государства (выражение, приписываемое Арцимовичу), если не считать многочисленных прилипал, которые случайно оказались в ареопаге. Но эта тема столь обширна и ответственна, что заслуживает отдельного рассмотрения.
Информация