В массовом сознании во многом благодаря СМИ с годами устоялось представление, будто бы это выступление было умышленной дезинформацией с целью втянуть СССР в новый виток изнурительной гонки вооружений и подорвать его экономический потенциал. Это и так, и не так.
С одной стороны, действительно существовал разработанный под руководством тогдашнего шефа ЦРУ Уильяма Кейси план NSDD, одобренный президентом Рейганом в 1981 году и предусматривавший развал СССР невоенным путем. Надо отметить, что предложения Кейси, несмотря на продолжавшееся более четверти века противостояние сверхдержав, выглядели новаторски, ибо после достижения в 70-х военного паритета большинство тяжеловесов в американской политической элите, как, например, бывший госсекретарь Генри Киссинджер, полагали, что с русскими нужно договариваться, а гонка вооружений – путь в никуда.
Но вместе с Рейганом в Белый дом пришли деятели иного масштаба, подобные Кейси, искренне желавшие сокрушить «империю зла». И дело здесь не столько в идеологическом противостоянии, сколько в антагонизме двух мировых центров: «Континент – Океан». В свое время об этом писали выдающиеся мыслители и в России – скажем, Вадим Цымбурский, и ранее в Германии – Карл Хаусхофер и Карл Шмит. Впрочем, в Великобритании и Соединенных Штатах также не обошли столь важную проблему: вспомним труды американского адмирала Альфреда Мэхена и английского политика Джона Маккиндера.
Гонку вооружений в космосе нельзя рассматривать исключительно как следствие стратегических решений правителей по обе стороны океана. В ней следует видеть, быть может, одну из важнейших составляющих неизбежного противостояния талассократии – державы, символизирующей морское могущество, и теллурократии, олицетворяющей сухопутную империю в самом широком смысле слова. Таковой еще на исходе позапрошлого столетия должна была стать коалиция Германии и России с присоединением к ним Японии – державы хоть и морской, но в Азиатско-Тихоокеанском регионе неизбежным образом вступающей в жесткий конфликт с США, Великобританией и Францией.
Союз этих в начале XX века сильнейших монархий, несомненно, привел бы к началу освоения космоса гораздо ранее середины 50-х годов, избавил бы мир от двух страшных мировых войн и как следствие доминирования США на планете, что принесло столько горя и бед многим народам – вьетнамскому, сербскому и арабскому прежде всего.
Сверхдержавы на старте
Итак, подобно Киссинджеру в команде Рейгана также отдавали себе отчет в невозможности сокрушить Советский Союз военным путем и при этом избежать ответного удара. Поэтому сделали ставку, повторим, на развал СССР изнутри. В плане NSDD существовал раздел «Психологическая и информационная война», его составной частью был вброс заокеанскому противнику информации о начале в США активных работ по программе Стратегической оборонной инициативы (СОИ), которую спустя десятилетия многие называют блефом. И для этого были основания. В книге генерал-лейтенанта Виктора Стародубова «Супердержавы XX века» есть такие строки: «В результате исследований, проведенных группой советских ученых-специалистов под руководством вице-президента АН СССР Е. П. Велихова, академика Р. 3. Сагдеева и доктора исторических наук А. А. Кокошина, был сделан вывод о том, что рекламируемая Вашингтоном система явно неспособна, как это утверждается ее сторонниками, сделать ядерное оружие бессильным и устаревшим, обеспечить надежное прикрытие территории США, а тем более их союзников в Западной Европе или в других районах мира. А соратник Королева академик Борис Викторович Раушенбах назвал СОИ ерундой.
Но это с одной стороны. С другой же – многих и политиков, и журналистов по обе стороны океана еще в 80-е годы интересовало, насколько реальной была угроза «звездных войн». Не ошибались ли мы, недооценивая СОИ? Могла ли сказка стать былью? В книге «Война и мир по-американски: традиции милитаризма в США» историк Николай Яковлев привел слова американского физика, отца водородной бомбы Эдварда Теллера, прокомментировавшего помянутое выше выступление Рейгана на страницах «Вашингтон пост»: «Технические аспекты «звездных войн» не только игнорировались, но, я бы сказал, позорно игнорировались. То, что сообщил президент 23 марта, должно было бы быть произнесено по крайней мере 10 лет назад».
То есть в отличие от советских ученых американский физик полагал, что программа СОИ вполне осуществима. Однако далеко не все в США разделяли оптимизм Теллера. В частности, бывший его подчиненный Р. Вудроф прямо заявлял, что никакого лазерного оружия в ближайшей перспективе не будет, все это блеф чистой воды. К Вудрофу прислушались в том числе и конгрессмены, один из них – сенатор Эдвард Кеннеди назвал СОИ безрассудными планами. В итоге разгорелся скандал и Теллер вынужден был признать: «Я никогда не утверждал, что это оружие будет изготовлено. Я сказал, что оно может быть изготовлено».
Однако – ирония истории – противостояние на околоземной орбите началось задолго до речи Рейгана, когда сам он еще трудился на актерской ниве и не помышлял о президентском кресле, во всяком случае всерьез. Можно даже с известной долей осторожности – ибо работы в космической области и в СССР, и в Германии, и в США начались еще до Второй мировой – утверждать: старт космической гонке был дан в 1945-м. В тот год почти сразу после завершения войны Соединенные Штаты вывезли за океан трудившихся в секретных лабораториях Пенемюнде немецких ученых-физиков во главе с нацистом Вернером фон Брауном.
Параллельно советские специалисты, располагая трофейной документацией, также готовились к прорыву в космос: на территории Тюрингии, в Hордхаузене в 1946 году создается научно-исследовательский институт с одноименным названием во главе с генерал-майором Львом Михайловичем Гайдуковым. Научной составляющей в этом учреждении руководил Сергей Павлович Королев. В «Hордхаузен» были переправлены материалы и персонал, не доставшиеся американцам, из Пенемюнде. Причем академик Борис Евсеевич Черток (в ту пору майор) в воспоминаниях отмечал, что тамошний бургомистр обратился с просьбой к работавшим в сфере ракетной техники немцам собраться для встречи с советскими специалистами. И к утру следующего дня «выяснилось, что к нам после призыва местной власти набралась целая очередь желающих предложить услуги».
Что ж, геополитические теории упомянутых выше мыслителей не были отвлеченными построениями, а отражали суть ментальных установок двух великих континентальных народов, и для немцев в ту пору русские являлись хоть и врагами, но своими, а американцы оставались словно пришельцами с иной планеты – чужими.
Гонка на выбывание
На старте космической гонки мы опередили Соединенные Штаты – недооценили они мощь организаторского потенциала своего недавнего союзника, а если говорить прямо – в распоряжении Белого дома не оказалось своего Лаврентия Берии, курировавшего в СССР создание ракетно-ядерного щита. Запуск искусственного спутника Земли, выведенного на орбиту первой в мире межконтинентальной многоступенчатой баллистической Р-7, произвел на Вашингтон едва ли не нокаутирующее действие, ведь на ракете мог стоять не спутник, а ядерная боеголовка.
Нужно признать, что американцы сами упустили возможность стать первыми в космосе. Изначально не доверяя фон Брауну, руководство страны поручило создание ракеты-носителя для запуска искусственного спутника Военно-морскому флоту. Но, как известно, рожденный в его недрах проект «Авангард» потерпел неудачу.Частью реакции американской общественности на запуск советского спутника стало письмо редактора выходившего в США журнала «Космические исследования» с такими словами: «Мы должны лихорадочно работать, чтобы решить те технически проблемы, которые, несомненно, решила Россия… В этой гонке – а это именно гонка – приз будет дан только победителю, приз этот – руководство миром».
Но несмотря на неудачи с запуском ракеты «Авангард», от завоевания господства – военного прежде всего – на околоземной орбите Соединенные Штаты отказываться не собирались, поручив наконец создание ракеты фон Брауну. Борис Черток приводит в книге слова командующего стратегической авиацией США Томаса Пауэра, произнесенные им в 1958 году: «Кто первым утвердит свое место в космическом пространстве, тот и будет его хозяином. И мы просто не можем позволить себе проиграть…»
Справедливости ради нужно отметить, что не все в американском руководстве поддерживали столь милитаристские взгляды. В частности, президент Дуайт Эйзенхауэр, не понаслышке знавший, что такое война, довольно последовательно выступал за мирное освоение космоса. Однако приведенные выше слова Пауэра стали девизом США в борьбе за господство на околоземной орбите. Академик Черток подчеркивал: «Первоначальные предложения по созданию тяжелых ракет в США нашли поддержку отнюдь не для осуществления мирной лунной программы».
Примерно в то же время по обе стороны океана началось создание систем ПРО. В Советском Союзе это происходило следующим образом: «Уже в начале 50-х годов в НИИ-4 Минобороны СССР и в НИИ-885, занимавшихся разработкой и применением баллистических ракет, были проведены первые исследования возможности создания средств ПРО. Наши специалисты предложили две схемы оснащения противоракет системами наведения. Для противоракет с телеуправлением предлагалась осколочная боевая часть с низкоскоростными осколками и круговым полем поражения. Для противоракет с самонаведением предлагалось использовать боевую часть направленного действия, которая вместе с ракетой должна была поворачиваться в сторону цели и при взрыве создавать наибольшую плотность поля осколков в направлении на цель» (Станислав Славин – «Космическая битва империй»).
Однако в советской военной элите отношение к противоракетной обороне было на первых порах весьма скептическим, о чем вспоминал один из ее создателей – генерал-лейтенант Григорий Васильевич Кисунько в своей «Исповеди генерального конструктора»: «По существу проблематики ПРО еще в 1953 году высказались маститые академики при обсуждении письма семи Маршалов Советского Союза о необходимости приступить к разработке этой проблемы: «ПРО – это такая же глупость, как стрельба снарядом по снаряду».
Тем не менее наращивание ядерного потенциала по обе стороны океана заставило и Кремль, и Белый дом приступить к активным работам по созданию собственных систем противоракетной обороны. В начале 60-х годов американцы приступили к развертыванию группировки легких МБР «Минитмен». В ответ в ОКБ-52 академика Владимира Николаевича Челомея начали создавать противоракетную систему «Таран» («ВПК», № 29, 2009). Коллектив СКБ-30 под руководством Кисунько разработал систему А, успешные испытания которой состоялись в марте 1961-го: были перехвачены баллистические ракеты Р-12 и Р-5. Одновременно в США обретала жизнь своя система ПРО: комплекс «Найк-Зевс», представлявший собой трехступенчатую твердотопливную ракету с термоядерной боеголовкой.
Кроме того, в центре внимания и военных, и ученых по обе стороны океана оказалась Луна, на которой уже в 1960-м американцы планировали создать военную базу «Горизонт» с размещением там систем, способных осуществлять бомбардировку Земли. Касаясь лунных программ Советского Союза и Соединенных Штатов, важно подчеркнуть: речь не об осуществимости этих планов, а о самой стратегии сверхдержав в освоении космоса, носившей ярко выраженный военный характер.
Звездная дипломатия
В 1963 году СССР, США и Великобритания подписали договор о запрещении ядерных испытаний в космосе, атмосфере и под водой. С чего бы это? Ведь для Вашингтона распространение ядерного оружия в космосе – дополнительные ассигнования для ВПК и возможность добиться-таки военного превосходства над СССР. Объяснение содержится в книге Киссинджера «Дипломатия»: «Если европейские силы надумают ударить по Советскому Союзу, то могут тем самым вовлечь Америку в ядерную войну. Ибо в высшей степени возможно нанесение Советами удара возмездия по Америке, чтобы та не извлекла выгоды из ущерба, нанесенного им. Однако еще более вероятным сценарием оказался бы тот, когда ответ Советского Союза на удар американских союзников оказался бы столь мощным, что встал бы вопрос, может ли Америка сидеть сложа руки, когда опустошают территорию ее ближайших союзников, независимо от того, чем это спровоцировано. И потому американские лидеры были преисполнены решимости избежать вовлечения США в ядерную войну против их воли. Решение пойти на риск уничтожения собственного общества было и так достаточно одиозным, чтобы в дополнение к нему беспокоиться, не будет ли оно навязано союзниками». Напомним, что в 60-е годы у США были натянутые отношения с президентом Франции де Голлем, превратившим Пятую республику в ядерную страну и оказавшуюся в отличие от Англии вне сферы контроля со стороны Белого дома. А за спиной сверхдержав стояло два кризиса, едва не столкнувших мир в пропасть ядерной катастрофы: Берлинский и Карибский.
Что касается Хрущева, то он, как известно, собирался строить коммунизм, а это было более чем проблематично в опустошенной атомной войной стране, да и разрыв отношений с маоистским Китаем, порождавший ряд пограничных проблем, также не способствовал углублению конфронтации с США. Тем не менее гонку вооружений в космосе не свернули. Вспомним лишь некоторые ее эпизоды. В 1967-м СССР выводит на орбиту спутник «Космос-139», способный уничтожать вражеские космические аппараты. В том же году происходит еще два знаменательных события: совершил посадку спускаемый аппарат советского разведывательного спутника «Космос-138», подписан Договор о запрещении размещения оружия массового поражения в космосе. Не прошло и десяти лет, как СССР запустил станцию «Салют-5», имевшую военное назначение.
И в Кремле, и в Белом доме наращивание боевой мощи на околоземной орбите старались сочетать с договорами, эту самую боевую мощь по возможности ограничивающими. И даже некоторое время осуществляли совместные проекты в космосе вроде «Союз» – «Аполлон». В 1976 году в СССР были сформулированы тактико-технические задания на разработку многоразовой космической системы «Буран», предназначавшейся для проведения комплексных мероприятий противодействия вероятному противнику по расширению использования космического пространства в военных целях, причем на первых порах планировалось создать пять кораблей с частотой полетов тридцать в год.
Американцы задумались над созданием боевых космических челноков десятью годами раньше. Ходили разные мифы, не изжитые, на уровне массового сознания, и по сей день – вроде байки о способности шаттла выступить в качестве ядерного бомбардировщика. Но важно другое: разрабатываемые сверхдержавами программы пилотируемых космических полетов на многоразовых челноках были несомненным элементом гонки вооружений в космосе – пресловутой СОИ. Что касается СССР, то в 80-е годы в рамках системы ПРО у нас разрабатывались орбитальные аппараты «Скиф» и «Каскад».
Орбита сближения
Еще раз подчеркнем: сформулированная в начале 80-х годов концепция СОИ стала не более чем продолжением давно уже начавшегося противостояния сверхдержав на околоземной орбите. Другое дело, что конкретный проект, заявленный американцами, не мог быть осуществлен по техническим причинам. И потому спустя десять лет после выступления Рейгана министр обороны США Лес Эспин объявил о прекращении работ над ним.
Но план Кейси сработал, ибо в середине 80-х американцы, следуя терминологии военного теоретика ушедшего столетия Лиддела Гарта, блестяще осуществили стратегию непрямых действий, выиграв у равного по силам противника холодную войну фактически без единого выстрела. Последствия мы видим сегодня: почти удавшаяся попытка США закрепиться в Среднеазиатском регионе бывшего постсоветского пространства и поставить под контроль Украину, уничтожение дружественных России Ирака и Ливии, едва не приведшая к успеху операция против Сирии.
К счастью, в окружении Обамы не оказалось второго Кейси да и Путин – не Горбачев и не Ельцин. И сегодня битва с запрещенным в РФ «Исламским государством», рожденным на обломках разрушенного американцами Ирака, в сущности представляет собой новый виток противостояния с США. Перейдет ли оно в космос – покажет время. На сегодня американцы больше заинтересованы в сотрудничестве с Россией на околоземной орбите, нежели в конфронтации с ней, да и космические амбиции Китая, которые, разумеется, носят и военный характер, заставляют Вашингтон скорее стремиться объединиться с Москвой, нежели враждовать с ней. Совместная эксплуатация МКС – яркий тому пример.