Памятник Петру Врангелю. Это для примирения или мордобоя?
18 сентября стал днём очередного копьеломания на просторах России. День выборов, но речь вовсе не о выборах. Речь о том, что именно в этот день в Керчи в торжественной обстановке на территории одного из храмов был открыт мемориальный барельеф Петру Врангелю. Барьельеф работы скульптора Андрея Клыкова разместился под аркой и своеобразным часовенным куполом, что говорит о непоследней роли Русской православной церкви в деле открытия этого памятника.
Мероприятие освещено на официальном портале министерства культуры РФ. Позволю себе привести материал пресс-службы ведомства полностью, чтобы в дальнейшем не возникло каких-либо кривотолков по поводу того, что слова были «искажены в худшую сторону» или наоборот «художественно приукрашены». Пресс-служба Минкульта:
Как говорят дикторы: конец цитаты.
Как только информация об открытии памятника одному из лидеров Белого движения стала достоянием общественности, началась своеобразная общественная лихорадка, в которой, как часто в аналогичных ситуациях происходит, сошлись те, кто «за белых», с теми, «кто за красных». Медийная среда России, включая социальные сети, в очередной раз оказалась поделена на два непримиримых лагеря, один из которых «категорически за», другой – не менее категорически «против». Доводы первых: Пётр Врангель – образец чести, мужества, следованию присяге и служения Отечеству. Доводы других: Пётр Врангель пытался тянуть одеяло власти на себя, рассчитывал на помощь иностранных интервентов и вообще был «страшно далёк от народа».
Как человек, обученный и воспитанный «советскими» родителями и учителями, на советских учебниках, по советским кинофильмам, внутренне противлюсь самому пониманию того, что в нашей стране может быть установлен памятник Врангелю. Почему? Ну как же... А песня... «Белая армия, чёрный барон (Врангель) снова готовят нам царский трон, но от тайги до британских морей Красная армия всех сильней». Уже где-то на подкорке (неужели клята советска пропаганда...) засела реакция, что если чёрный, да ещё и барон, то хрен ему (простите), а не памятник... В общем, при первой реакции, видимо взыграло то, что я до сих пор «не декоммунизирован», ибо где-то в шкафу и по сей час хранится пионерский галстук, да ещё и ежедневно приходится ходить (ездить) мимо памятника Ильичу... «Не декоммунизирован» на все 100% даже в девяностые, когда уже и учебники другие, и фильмы, и страна.
Несколько остыв от первой «аврорно-революционной реакции», уже ловлю себя на мысли, что уж Врангель-то точно более достойная персона для памятника, нежели, к примеру, Маннергейм или Егор Гайдар. В конце концов, человек, тянул он там на себя какое-то одеяло или не тянул, был русским офицером, который до конца сохранял верность присяге, не перекрашивался и не пытался идти на компромисс с теми, кто насильственно (и, кстати, не без иностранной поддержки) захватил власть в стране. То, что Пётр Врангель страну в итоге оставил – можно обсуждать долго, как, в принципе, и вообще всё, что связано с кровавыми событиями почти вековой давности.
В итоге понимаю, что попытка, которую Минкульт описывает как историческое просвещение общества, дань памяти выдающимся историческим личностям, приводит к настоящей философской схватке внутри не только вашего покорного слуги, но и, думается, внутри миллионов соотечественников. - Внутри всех тех, кто тоже воспитывался на «Красная армия всех сильней», а потом стал свидетелем развала огромной страны, в которой родился, с определённым переосмыслением роли личности в истории.
Цель Минкульта вроде бы понятна: историческое примирение... усадить, понимаешь, за стол с рюмкой чая и тех, кто, как уже говорилось, в душе «красен», и тех, кто «бел». Усядутся, посмотрят на памятник, перелистают труды историков и летописцев, пожмут друг другу руки и пойдут работать во имя созидания. Вот только очень уж красивая цель эта, так уж получается, результата не достигает. Чтобы в этом убедиться, достаточно взглянуть на дебаты в соцсетях или политических ток-шоу, когда участники споров по открытию/закрытию тех или иных памятников, а то и целых центров (Ельцина, например), «примиряются» так, что того и гляди повыдёргивают друг другу последние волосы на голове. Достаточно вспомнить о том, как все последние годы идёт обсуждение вопроса «нужно ли оставить Ленина в мавзолее или нет». Да обсуждение порой достигает такого накала, что тут и до новой Гражданской недалеко...
В общем, к чему я это всё? К тому, что благими намерениями, сами знаете, куда выстлана дорога. Да и благие ли это здесь намерения – тоже вопрос, ведь вряд ли тот человек, который в итоге «в одно лицо» принимает решение об установке/демонтаже памятников (монументов, центров и прочего, прочего), не осознаёт, что любой непродуманный шаг в столь щекотливой сфере может обозначить новый общественный раскол. Это не значит, что об исторической правде нужно умалчивать или вообще забыть – вовсе нет. Просто хотелось бы, чтобы решения принимались некулуарно, ответственно и без подводных камней в виде пусть даже небольшой вероятности сталкивания людей лбами.
Мероприятие освещено на официальном портале министерства культуры РФ. Позволю себе привести материал пресс-службы ведомства полностью, чтобы в дальнейшем не возникло каких-либо кривотолков по поводу того, что слова были «искажены в худшую сторону» или наоборот «художественно приукрашены». Пресс-служба Минкульта:
По благословению митрополита Феодосийского и Керченского Платона для установки монумента выбрано место на территории храма апостола Андрея Первозванного. В церемонии открытия памятника приняли участие первый заместитель Министра культуры Российской Федерации Владимир Аристархов, глава Керченского союза монархистов Геннадий Григорьев, настоятель храма - протоиерей Николай Зиньков, доктор экономических наук Иван Розинский, прихожане.
«Сегодня мы вспоминаем великого человека, того, чьё имя должно встать по праву в один ряд с выдающимися полководцами нашей истории, вместе с Дмитрием Донским, Александром Невским и другими нашими великими военачальниками. Пётр Николаевич Врангель. Много лет его имя было забыто, - сказал на церемонии открытия памятника замглавы федерального ведомства. - Помимо личной доблести, помимо того, что он был одним из лучших командующих в русской армии, Пётр Николаевич ещё был великим устроителем дел гражданских. Именно здесь, в Крыму, был показан образец того, что Россия может быть русской, национальной, державной и правильно устроенной, чему и сегодня не грех поучиться, вспомнив многое из того, что было сделано тогда».
Владимир Аристархов также поблагодарил всех, кто имел отношение к установке памятника и заключил: «Это наша русская традиция, когда самые ценные монументы и памятники создаются на народные деньги. Перед нами именно такой народный памятник. Я поздравляю всех с этим событием, и пусть наши дети и потомки помнят наших героев».
Средства на памятник собирались за счёт частных пожертвований.
Герой Русско-японской и Первой мировой войн, барон Петр Врангель был отмечен многочисленными наградами за доблесть, имел безупречный послужной список, к 1917 году получил чин генерал-майора Генерального штаба Русской Императорской армии. После заключения советским правительством Брестского мира c противником, передачи огромных территорий Германии и Турции, признания независимости ряда областей бывшей Империи, Врангель в августе 1918 года вступил в ряды Добровольческой армии.
Во время гражданской войны Врангель успешно командовал крупными кавалерийскими соединениями, взял Царицын (ныне Волгоград), а после Новороссийской катастрофы в 1920 году возглавил Вооружённые силы Юга России. Белые части, переименованные в Русскую армию, в короткий срок восстановили боеспособность и повели наступление против многократно превосходящих сил Красной армии. Одновременно Пётр Врангель провёл ряд важных гражданских реформ, включая земельную и земскую.
После прорыва Красной армией сивашских позиций и перекопских укреплений в портах Крыма в ноябре 1920 года была проведена одна из крупнейших в истории морская эвакуация. От причалов Евпатории, Севастополя, Ялты, Феодосии и Керчи отошло 126 кораблей со 150 тысячами людей на борту.
Врангель находился у берегов Керчи на крейсере «Генерал Корнилов» и отбыл в Константинополь, лишь убедившись, что погрузка в этом последнем городе прошла успешно. Именно из Керчи, где установлен памятник, ушли последние корабли Русского Исхода под трёхцветным и Андреевским стягами. Русский флаг в Крыму был снова поднят в качестве государственного лишь в 2014 году с вхождением полуострова в состав Российской Федерации.
«Сегодня мы вспоминаем великого человека, того, чьё имя должно встать по праву в один ряд с выдающимися полководцами нашей истории, вместе с Дмитрием Донским, Александром Невским и другими нашими великими военачальниками. Пётр Николаевич Врангель. Много лет его имя было забыто, - сказал на церемонии открытия памятника замглавы федерального ведомства. - Помимо личной доблести, помимо того, что он был одним из лучших командующих в русской армии, Пётр Николаевич ещё был великим устроителем дел гражданских. Именно здесь, в Крыму, был показан образец того, что Россия может быть русской, национальной, державной и правильно устроенной, чему и сегодня не грех поучиться, вспомнив многое из того, что было сделано тогда».
Владимир Аристархов также поблагодарил всех, кто имел отношение к установке памятника и заключил: «Это наша русская традиция, когда самые ценные монументы и памятники создаются на народные деньги. Перед нами именно такой народный памятник. Я поздравляю всех с этим событием, и пусть наши дети и потомки помнят наших героев».
Средства на памятник собирались за счёт частных пожертвований.
Герой Русско-японской и Первой мировой войн, барон Петр Врангель был отмечен многочисленными наградами за доблесть, имел безупречный послужной список, к 1917 году получил чин генерал-майора Генерального штаба Русской Императорской армии. После заключения советским правительством Брестского мира c противником, передачи огромных территорий Германии и Турции, признания независимости ряда областей бывшей Империи, Врангель в августе 1918 года вступил в ряды Добровольческой армии.
Во время гражданской войны Врангель успешно командовал крупными кавалерийскими соединениями, взял Царицын (ныне Волгоград), а после Новороссийской катастрофы в 1920 году возглавил Вооружённые силы Юга России. Белые части, переименованные в Русскую армию, в короткий срок восстановили боеспособность и повели наступление против многократно превосходящих сил Красной армии. Одновременно Пётр Врангель провёл ряд важных гражданских реформ, включая земельную и земскую.
После прорыва Красной армией сивашских позиций и перекопских укреплений в портах Крыма в ноябре 1920 года была проведена одна из крупнейших в истории морская эвакуация. От причалов Евпатории, Севастополя, Ялты, Феодосии и Керчи отошло 126 кораблей со 150 тысячами людей на борту.
Врангель находился у берегов Керчи на крейсере «Генерал Корнилов» и отбыл в Константинополь, лишь убедившись, что погрузка в этом последнем городе прошла успешно. Именно из Керчи, где установлен памятник, ушли последние корабли Русского Исхода под трёхцветным и Андреевским стягами. Русский флаг в Крыму был снова поднят в качестве государственного лишь в 2014 году с вхождением полуострова в состав Российской Федерации.
Как говорят дикторы: конец цитаты.
Как только информация об открытии памятника одному из лидеров Белого движения стала достоянием общественности, началась своеобразная общественная лихорадка, в которой, как часто в аналогичных ситуациях происходит, сошлись те, кто «за белых», с теми, «кто за красных». Медийная среда России, включая социальные сети, в очередной раз оказалась поделена на два непримиримых лагеря, один из которых «категорически за», другой – не менее категорически «против». Доводы первых: Пётр Врангель – образец чести, мужества, следованию присяге и служения Отечеству. Доводы других: Пётр Врангель пытался тянуть одеяло власти на себя, рассчитывал на помощь иностранных интервентов и вообще был «страшно далёк от народа».
Как человек, обученный и воспитанный «советскими» родителями и учителями, на советских учебниках, по советским кинофильмам, внутренне противлюсь самому пониманию того, что в нашей стране может быть установлен памятник Врангелю. Почему? Ну как же... А песня... «Белая армия, чёрный барон (Врангель) снова готовят нам царский трон, но от тайги до британских морей Красная армия всех сильней». Уже где-то на подкорке (неужели клята советска пропаганда...) засела реакция, что если чёрный, да ещё и барон, то хрен ему (простите), а не памятник... В общем, при первой реакции, видимо взыграло то, что я до сих пор «не декоммунизирован», ибо где-то в шкафу и по сей час хранится пионерский галстук, да ещё и ежедневно приходится ходить (ездить) мимо памятника Ильичу... «Не декоммунизирован» на все 100% даже в девяностые, когда уже и учебники другие, и фильмы, и страна.
Несколько остыв от первой «аврорно-революционной реакции», уже ловлю себя на мысли, что уж Врангель-то точно более достойная персона для памятника, нежели, к примеру, Маннергейм или Егор Гайдар. В конце концов, человек, тянул он там на себя какое-то одеяло или не тянул, был русским офицером, который до конца сохранял верность присяге, не перекрашивался и не пытался идти на компромисс с теми, кто насильственно (и, кстати, не без иностранной поддержки) захватил власть в стране. То, что Пётр Врангель страну в итоге оставил – можно обсуждать долго, как, в принципе, и вообще всё, что связано с кровавыми событиями почти вековой давности.
В итоге понимаю, что попытка, которую Минкульт описывает как историческое просвещение общества, дань памяти выдающимся историческим личностям, приводит к настоящей философской схватке внутри не только вашего покорного слуги, но и, думается, внутри миллионов соотечественников. - Внутри всех тех, кто тоже воспитывался на «Красная армия всех сильней», а потом стал свидетелем развала огромной страны, в которой родился, с определённым переосмыслением роли личности в истории.
Цель Минкульта вроде бы понятна: историческое примирение... усадить, понимаешь, за стол с рюмкой чая и тех, кто, как уже говорилось, в душе «красен», и тех, кто «бел». Усядутся, посмотрят на памятник, перелистают труды историков и летописцев, пожмут друг другу руки и пойдут работать во имя созидания. Вот только очень уж красивая цель эта, так уж получается, результата не достигает. Чтобы в этом убедиться, достаточно взглянуть на дебаты в соцсетях или политических ток-шоу, когда участники споров по открытию/закрытию тех или иных памятников, а то и целых центров (Ельцина, например), «примиряются» так, что того и гляди повыдёргивают друг другу последние волосы на голове. Достаточно вспомнить о том, как все последние годы идёт обсуждение вопроса «нужно ли оставить Ленина в мавзолее или нет». Да обсуждение порой достигает такого накала, что тут и до новой Гражданской недалеко...
В общем, к чему я это всё? К тому, что благими намерениями, сами знаете, куда выстлана дорога. Да и благие ли это здесь намерения – тоже вопрос, ведь вряд ли тот человек, который в итоге «в одно лицо» принимает решение об установке/демонтаже памятников (монументов, центров и прочего, прочего), не осознаёт, что любой непродуманный шаг в столь щекотливой сфере может обозначить новый общественный раскол. Это не значит, что об исторической правде нужно умалчивать или вообще забыть – вовсе нет. Просто хотелось бы, чтобы решения принимались некулуарно, ответственно и без подводных камней в виде пусть даже небольшой вероятности сталкивания людей лбами.
Информация